Какое время было блин какие люди были что ты
„Города похожи друг на друга…“
Города похожи друг на друга,
Будь то Душанбе или Сидней,
Или та же самая Калуга,
Впрочем, речь сегодня не о ней.
Несмотря на внешнее несходство,
Но об этом следующий раз,
Главное в них — внутреннее сходство,
Вот что их роднит на первый глаз.
Есть у них в любое время года —
Лето, осень или же зима,
Все что только нужно для народа,
А народу главное — дома.
В каждом доме этажей немало,
У меня их около восьми,
Раньше это сильно отвлекало,
А теперь — хоть хлебом не корми.
…Или, например, возьмем Воронеж,
Впрочем, что с Воронежа возьмешь,
И с балкона толком не уронишь,
И на стенку сходу не прибьешь.
…Да, чуть не забыл, наземный транспорт.
С этим просто полный караул,
Тут на Майне приезжал во Франкфурт,
Так никто и глазом не моргнул.
…А вообще-то здесь у нас неплохо,
Кормят так, что просто на убой,
Суп дают на завтрак из гороха,
Кто спускает воду за собой.
Над рекой в пруду склонилась ива,
За рекой заката синева,
Вот и все, родная. Будем живы.
С добрым утром. Говорит Москва.
Люблю я городских поэтов,
Ну что поделаешь со мной.
Пусть дикой удали в них нету,
Пусть нет раздольности степной,
Пусть нету стати в них былинной,
Пусть попран дедовский завет,
Пусть пересохла пуповина,
Пусть нет корней, пусть стержня нет.
Зато они в разгаре пьянки
Не рвут трехрядку на куски
И в нос не тычут вам портянки,
Как символ веры и тоски.
Я болен.
Скрутил меня вирусный грипп,
Умолкли веселые песни,
Из легких моих вырывается хрип —
Исхода летального вестник.
Жены моей нет.
На работе она,
А может, сидит в ресторане
На чьих-то коленях
С фужером вина,
Морального краха на грани.
И в воздухе машет
Нагою ногой,*
И тушит окурок в салате,
И стан ее нежный
Ласкает другой,
Покамест лежу на кровати.
Таков этой жизни суровый закон —
В то время как муж умирает,
Жена его честь
Уже ставит на кон
И ею бесстыдно играет.
Все бабы на свете
Друг другу под стать —
Им только мужьям
Изменять бы.
Я их повидал —
Это ж страшно сказать!
Но все это было
До свадьбы.
* Вариант: ногою нагой.
„Гуляли мы по высшей мерке…“
Гуляли мы по высшей мерке,
Ничто нам было нипочем,
Взлетали в небо фейерверки,
Лилось шампанское ручьем.
Какое время было, блин!
Какие люди были, что ты!
О них не сложено былин,
Зато остались анекдоты.
Какой вокруг расцвел дизайн,
Какие оперы лабали,
Каких нам не открылось тайн,
Какие нам открылись дали.
Какие мощные умы
Торили путь каким идеям.
А что теперь имеем мы?
А ничего мы не имеем.
„Дал маху Виктор наш Степаныч…“
Дал маху Виктор наш Степаныч,
Вконец расслабившись, забыл
Привычно помолиться на ночь,
За что с утра наказан был.
Судьба Степаныча щадила.
Уравновешенный такой,
Пять лет по проволоке ходил он,
Махая пухлою рукой.
Но вдруг внезапно закатилась
Его счастливая звезда,
И первый раз не получилось,
Не получилось как всегда.
Судьба с политиком играет,
Крапленых карт ее не счесть,
То вознесет, то покарает,
Все у нее в запасе есть.
И край работы непочатый,
И путь широкий впереди,
И сзади четкий отпечаток,
И яркий орден на груди.
„Два месяца они там упирались…“
Два месяца они там упирались,
Скажи спасибо, что еще не год,
На славу ребятишки постарались,
И вот созрел ночей бессонных плод.
Не зря в тиши умельцы колдовали,
Решительные сделаны шаги,
Теперь они свой мозг отцентровали,
И можно дальше пудрить нам мозги.
Двести лет спустя (маленькая кукольная пьеса)
Действие первое Картина первая
13 июля 1789 года. Париж.
Адвокатская контора Робеспьера.
РОБЕСПЬЕР
Прошу у всех пардон за беспокойство,
Но я вас пригласил сюда затем,
Чтоб обсудить могли мы ряд проблем
Весьма безотлагательного свойства.
Настал момент себя проверить в деле,
Ле жур де глуар нам упустить нельзя.
А где Дантон?
СЕН-ЖЮСТ (мрачно)
Известно где – в борделе!
ДАНТОН
Привет, Максимка! Бон суар, друзья!
Я до краев пресытился любовью,
Зизи творила нынче чудеса,
Но, проведя волшебных два часа,
Я вновь к услугам третьего сословья.
РОБЕСПЬЕР
Итак, продолжим. Франция в беде.
Благодаря правлению Капета
Мы оказались по уши в мерде,
И выхода у нас иного нету,
Как завтра совершить переворот.
Начав с утра, управимся к обеду.
СЕН-ЖЮСТ
Но вот вопрос – поддержит ли народ?
Нам без него не одержать победу.
Уж больно узок, господа, наш круг.
Скажи, Марат, ведь ты народа друг.
МАРАТ
Народ, заметим антр ну, дурак,
Но без него не обойтись никак.
И чтоб увлечь его нам за собой,
Потребен лозунг ясный и простой.
ДАНТОН (догадывается)
Земля – крестьянам?
Площадь перед Бастилией.
Бум-бум! Ба-бах!
Вжик-вжик! Та-та-та-та!
Ура! Ура!
Бастилия взята!
24 мая 1989 года. Москва. Квартира Ельцина.
Какое время было блин какие люди были что ты
Гуляли мы по высшей мерке,
Ничто нам было нипочем,
Взлетали в небо фейерверки,
Лилось шампанское ручьем.
Какое время было, блин!
Какие люди были, что ты!
О них не сложено былин,
Зато остались анекдоты.
Какой вокруг расцвел дизайн,
Какие оперы лабали,
Каких нам не открылось тайн,
Какие нам открылись дали.
Какие мощные умы
Торили путь каким идеям.
А что теперь имеем мы?
А ничего мы не имеем
Комментариев нет
Похожие цитаты
***
Оставил мясо я на кухне,
А сам пошел в консерваторию,
Оно возьми да и протухни,
Такая вышла с ним история.
Но над утратой я не плачу
И на судьбу роптать не смею,
Ведь стал духовно я богаче,
Хотя физически беднее.
(вариация на тему: «У попа была собака»)
Один кюре, слуга усердный Бога,
Известный благочестием своим,
Решил купить французского бульдога.
Откладывая каждый день сантим,
К страстной неделе накопил он сумму,
Которая позволила кюре
Приобрести породистую суку.
Он сколотил ей будку во дворе,
Купил ошейник из мягчайшей кожи
И красоты нездешней поводок.
О, если б знал он, милостивый Боже,
Какую шутку с ним сыграет рок!
… показать весь текст …
Я спою о безумной любви,
О крушении хрупких надежд.
Ты, Колян, там фанеру вруби
Да высокие малость подрежь.
О прогулках по саду в ночи,
О луне, утонувшей в пруду,
Ты звучи, моя запись, звучи,
Я в тебя как-нибудь попаду.
О сияньи волос золотом,
О венке, что из роз тебе сплел…
… показать весь текст …
Гуляли мы по высшей мерке,
Ничто нам было нипочем,
Взлетали в небо фейерверки,
Лилось шампанское ручьем.
Какое время было, блин!
Какие люди были, что ты!
О них не сложено былин,
Зато остались анекдоты.
Какой вокруг расцвел дизайн,
Какие оперы лабали,
Каких нам не открылось тайн,
Какие нам открылись дали.
Какие мощные умы
Торили путь каким идеям.
А что теперь имеем мы?
А ничего мы не имеем.
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
Люди, которые запали нам в душу, не забываются ни через день, ни через месяц, ни через год. Что бы ни случилось, какие бы события не сменяли друг друга, для них всегда предназначено место в нашем сердце.
Величайшее в жизни счастье — это уверенность в том, что нас любят, любят за то, что мы такие, какие мы есть, или несмотря на то, что мы такие, какие мы есть.
Люди забудут, что вы говорили; люди забудут, что вы делали; но люди никогда не забудут то, какие чувства вы у них вызвали.
Жизнь переменчива. В какие-то моменты ты на коне, в какие-то ты — конь.
Мы замечаем, что нам было хорошо, только когда становится плохо.
К каким только нелепым решениям не приходит человек под влиянием страха! Страх отнимает у нас способность распоряжаться теми средствами, какие разум предлагает нам в помощь.
Какие же мы разные.
Русская поговорка: «У дураков мысли сходятся»,
Английская: «Великие умы думают одинаково».
Какие умные мы ведём разговоры и какую глупую мы ведём жизнь.
Мы думали, у нас такие серьёзные проблемы. Откуда нам было знать, что мы счастливы?
Какое время было блин какие люди были что ты
Кончался век, XX век,
Мело, мело во все пределы,
Что характерно, падал снег,
Причем, что интересно, белый.
Среди заснеженных равнин,
Как клякса на листке тетради,
Чернел какой-то гражданин,
Включенный в текст лишь рифмы ради.
Он был беспомощен и мал
На фоне мощного пейзажа,
Как он на фон его попал,
Я сам не представляю даже.
… показать весь текст …
Мы живем недалеко,
Нас найти совсем легко.
Сперва направо вы пойдете,
Потом налево повернете,
И прямо тут же, за углом,
Семиэтажный будет дом.
Такой большой красивый дом,
Но только мы живем не в нем.
Потом войдете вы во двор
И там увидите забор.
В заборе этом есть дыра,
Ее мы сделали вчера.
… показать весь текст …
Он не сеет, не пашет, не косит…
..
Он не сеет, не пашет, не косит,
Не копает с утра огород,
Только Бога всё носит и носит
Удивительный этот народ,
Бог его постоянно кидает,
От седых начиная веков,
А он знай по ромашке гадает
Да халявных всё ждет ништяков,
Да бухает себе понемногу,
Раз от разу сильней и сильней,
Да всё жадно глядит на дорогу —
… показать весь текст …
— И неимущим, и богатым
Мы в равной степени нужны, —
Сказал патологоанатом
И вытер скальпель о штаны.
Разговор с товарищем Путиным
— Это что растет у вас
Между глаз,
Извините за вопрос?
— Это нос.
— И давно он там растет?
— Где-то с год.
— А что было до него?
— Ничего.
— Не мешает ли он вам?
По утрам?
— Утром нет, вот ночью да,
Иногда.
… показать весь текст …
* * *
Народ Народович Народов —
Герой сказаний и былин,
Владелец фабрик и заводов,
Белков, жиров и углеводов,
Полей и пашен властелин.
Ни на земле, ни под землею,
Ни под водой, ни на воде
Не перебить тебя соплей
Не удержать тебя в узде.
Когда проснувшись на рассвете,
Ты в путь уходишь трудовой,
… показать весь текст …
Страна моя не так уж и проста,
Как кое-кто наивно полагает,
Не подставляет каждому уста,
Не перед каждым ноги раздвигает.
Немало в ней таится разных « но»,
Неразличимых посторонним взором,
Ее понять от века не дано
Заезжим верхолазам-гастролерам.
Вся тайна, вся загадка, вся секрет,
Неразрешимый ни людьми, ни Богом…
Другой такой на целом свете нет.
И это, кстати, говорит о многом.
Прекрасный поэт современности Игорь Иртеньев.
Международные бандиты
Всех рангов, видов и мастей,
Пытались навязать кредиты
Стране застенчивой моей.
Хоть ей выламывали руки
И раздевали догола,
Она терпела молча муки,
Но, стиснув зубы, не брала.
И все же, опоив дурманом,
Под сладкий рокот МВФ,
Кредит всучили ей, обманом
Сопротивленье одолев.
… показать весь текст …
Гуляли мы по высшей мерке,
Ничто нам было нипочем,
Взлетали в небо фейерверки,
Лилось шампанское ручьем.
Какое время было, блин!
Какие люди были, что ты!
О них не сложено былин,
Зато остались анекдоты.
Какой вокруг расцвел дизайн,
Какие оперы лабали,
Каких нам не открылось тайн,
Какие нам открылись дали.
Какие мощные умы
Торили путь каким идеям.
… показать весь текст …
Ах, отчего на сердце так тоскливо?
Ах, отчего сжимает грудь хандра?
Душа упорно жаждет позитива,
Взамен увы ей хочется ура!
Не нам бродить по тем лугам,
Не нам ступать на те отроги,
Где зреет дикий чуингам,
Пасутся вольные хот-доги.
Не с нашей трудною судьбой,
Во власть отдавшись томной неге,
Небрежно закурить плейбой,
Лениво отхлебнув карнеги.
Не наши стройные тела
Гавайским обдувать пассатам,
Не нас природа родила
Под небом звездно-полосатым.
… показать весь текст …
Кому-то эта фраза
Покажется пошла,
Но молодость как фаза
Развития прошла.
Беспечные подруги
Давно минувших дней
Уже не столь упруги,
Чтоб не сказать сильней.
Кому-то эта фраза
Покажется пошла,
Но молодость, как фаза
Развития прошла,
Беспечные подруги
Давно минувших дней
Уже не столь упруги,
Чтоб не сказать сильней.
А те, что им на смену
Успели подрасти,
Такую ломят цену,
Что господи прости.
Смешались нынче времена
За праздничным столом,
Идет Столетняя война,
Татары под Орлом.
Какая ель, какая ель
В Кремле под Новый год!
Такой не видывал досель
Видавший все народ.
На ней усиленный наряд
Из пулеметных лент,
Висит матрос, висит солдат,
Висит интеллигент.
… показать весь текст …
Итак, я сделал окончательный выбор и решил жениться. Кому-то это покажется странным, кому-то замечательным. Но, думаю, все сойдутся в одном — что это значительное событие в моей жизни.
Теперь о главном. Что же меня подвигло на такое. Давайте вместе дружно проанализируем что же у меня было раньше и что меня ожидает. Но в конце-то концов. Ну не вечно же мне ходить небритым с красными налитыми кровью глазами на лбу и бутылкой «Доброго Шубина» в руке. Хотя с другой стороны, теперь я этой бутылки лиш…
… показать весь текст …
ТаковА кризиса ещё не видел свет
П-ц уж близиЦа, а кризиса всё нет
Пока душа не отлетела,
Как светло-белый самолет,
Она имеет форму тела,
Внутри которого живет.
Метафизического газа
Полна телесная сума,
И это не пустая фраза,
А вывод крепкого ума.
Все, чем, считается от века,
Богат и славен индивид,
… показать весь текст …
Грех барахтаться в постели,
Если штампа ЗАГСа нет.
Помню, с мамкой мы терпели,
Стиснув зубы, тридцать лет.
От тебя, сынок, не скрою,
Что без жизни половой,
Было трудно нам порою,
Тошно так, хоть волком вой.
… показать весь текст …
МОЯ КНИЖНАЯ ПОЛКА. Поэт-правдоруб
Будь я малость помоложе,
Я б с душою дорогой
Человекам трем по роже
Дал как минимум ногой.
Да как минимум пяти бы
Дал по роже бы рукой.
Так скажите мне спасибо
Что я старенький такой.
Я лежу на животе
С папиросою во рте,
Подо мной стоит кровать,
Чтоб я мог на ней лежать.
Под кроватию паркет,
В нем одной дощечки нет,
И я вижу сквозь паркет,
Как внизу лежит сосед.
Он лежит на животе
С папиросою во рте,
И под ним стоит кровать,
Чтоб он мог на ней лежать.
Под кроватию паркет,
В нем другой дощечки нет,
И он видит сквозь паркет,
Как внизу другой сосед
На своем лежит боке
С телевизором в руке.
По нему идет футбол,
И сосед не смотрит в пол.
Но футбол не бесконечен —
Девяносто в нем минут,
Не считая перерыва
На пятнадцать на минут.
Вот уж больше не летает
Взад-вперед кудрявый мяч,
И служитель запирает
Расписныя ворота.
И сосед, разжавши пальцы,
Уроняет на паркет
Совершенное изделье
Из фанеры и стекла.
И, следя усталым взглядом
Телевизора полет,
Он фиксирует вниманье
На отверстии в полу.
Но напрасно устремляет
Он в него пытливый взор,
Потому что в нашем доме
Этажей всего лишь три.
Весь объят тоской вселенской
И покорностью судьбе,
Возле площади Смоленской
Я в троллейбус сяду „Б“.
Слезы горькие, не лейтесь,
Сердце бедное, молчи,
Ты умчи меня, троллейбус,
В даль туманную умчи.
Чтобы плыл я невесомо
Мимо всех, кого любил,
Мимо тещиного дома,
Мимо дедовских могил.
Мимо сада-огорода,
Мимо Яузских ворот,
Выше статуи Свободы,
Выше северных широт.
Выше площади Манежной,
Выше древнего Кремля,
Чтоб исчезла в дымке нежной
Эта грешная земля.
Чтоб войти в чертог твой, Боже,
Сбросив груз мирских оков,
И не видеть больше рожи
Этих блядских мудаков.
Что-то главное есть в винегрете.
Что-то в нем настоящее есть,
Оттого в привокзальном буфете
Я люблю его взять да и съесть.
Что-то в нем от холодной закуски,
Что-то в нем от сумы и тюрьмы.
Винегрет — это очень по-русски,
Винегрет — это, в сущности, мы.
Что-то есть в нем, на вид неказистом,
От немереных наших широт?
Я бы это назвал евразийством,
Да боюсь, что народ не поймет.
Власть, как положено, ворует,
На то и выбрали ее,
Народ в колоннах марширует,
Пытаясь выгрызти свое.
Как и положено поэту,
Имея все и всех в виду,
И я в хвосте колонны где-то
Плетусь, рифмуя на ходу.
И красный, словно Дед Мороз,
Но в белом венчике из роз,
Партийный лидер впереди
В казенной черной Ауди.
Вот человек какой-то мочится
В подъезде дома моего.
Ему, наверно, очень хочется,
Но мне-то, мне-то каково?
Нарушить плавное течение
Его естественной струи
Не позволяют убеждения
Гуманитарные мои.
Пройти спокойно мимо этого
Не в силах я, как патриот…
Что делать, кто бы посоветовал,
Но вновь безмолвствует народ.
Все накрылось медным тазом,
Но покуда тлеет разум
Ощущения конца
Все же нету до конца.
Отличные парни отличной страны
Недавно вернулись с отличной войны,
В отличье от целого ряда парней,
Которые так и остались на ней.
Отлично их встретил отличный народ,
Который в стране той отлично живет,
Отличных больниц понастроил для них,
Где коек больничных — одна на двоих.
Отличным врачам поручил их лечить,
Что руки не могут от ног отличить.
Отлично остаться живым на войне,
Но выжить в больнице — отлично вдвойне.
Отличных наград для героев отлил,
Отличных оград для приличных могил,
А кто не успел долететь до небес —
Отличные пенсии выдал собес.
Отлично, когда на глазах пелена,
Привычно наличье публичного сна.
Неужто не взвоем от личной вины,
Отличные люди отличной страны?
Выхожу один я на дорогу
В старомодном ветхом шушуне,
Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,
Впрочем, речь пойдет не обо мне.
На другом конце родного края,
Где по сопкам прыгают сурки,
В эту ночь решили самураи
Перейти границу у реки.
Три ложноклассических японца —
Хокусай, Басё и Як-Цидрак
Сговорились до восхода солнца
Наших отметелить только так.
Хорошо, что в юбочке из плюша,
Всем известна зренья остротой,
Вышла своевременно Катюша
На высокий на берег крутой.
И направив прямо в сумрак ночи
Тысячу биноклей на оси,
Рявкнула Катюша, что есть мочи:
— Ну-ка брысь отседа, иваси!
И вдогон добавила весомо
Слово, что не сходу вставишь в стих,
Это слово каждому знакомо,
С ним везде находим мы родных.
Я другой страны такой не знаю,
Где оно так распространено.
И упали наземь самураи,
На груди рванувши кимоно.
Поделом поганым самураям,
Не дождется их япона мать.
Вот как мы, примерно, поступаем,
Если враг захочет нас сломать.
Гуляли мы по высшей мерке,
Ничто нам было нипочем,
Взлетали в небо фейерверки,
Лилось шампанское ручьем.
Какое время было, блин!
Какие люди были, что ты!
О них не сложено былин,
Зато остались анекдоты.
Какой вокруг расцвел дизайн,
Какие оперы лабали,
Каких нам не открылось тайн,
Какие нам открылись дали.
Какие мощные умы
Торили путь каким идеям.
А что теперь имеем мы?
А ничего мы не имеем.
День открытых дверей
Первым к нам пришел Василий,
Хоть его и не просили.
А потом пришел Олег —
Неприятный человек.
А потом пришел Аким,
Непонятно за каким.
А потом и Валентин,
Просто редкостный кретин.
А потом еще Вадим
(Девятнадцать раз судим).
А потом еще Андрей,
Хоть бы сдох он поскорей!
Навестил нас также Фима,
Хоть бы раз прошел он мимо.
А за ним ввалился Павел,
Три часа мозги всем парил.
Очень кстати и Ванек
Заглянул на огонек.
Тут же следом и Витек,
Этот сразу хоть утек.
Только дух перевели,
Как приперлась Натали,
Приведя подругу Шуру,
Феерическую дуру.
А потом нагрянул Стас,
Это был ваще атас!
А потом невесть откуда,
Неизвестно почему,
Вдруг возникла эта Люда,
(Люда — полное му-му).
А потом явился Марк
И по морде Люду — шварк!
А когда пришел Илья,
То не выдержал и я.
Все!
Дружно катятся года
С песнями под горку,
Жизнь проходит, господа,
Как оно ни горько.
Елки-палки, лес густой,
Трюфели-опята,
Был я раньше мен крутой,
Вышел весь куда-то.
Ноу смокинг, ноу фрак,
Даже хау ноу,
У меня один пиджак
Да и тот хреновый.
Нету денег, нету баб,
Кончилась халява,
То канава, то ухаб,
То опять канава.
Пыльной грудою в углу
Свалена посуда,
Ходит муха по столу,
Топает, паскуда.
На гвозде висит Ватто,
Подлинник к тому же,
На Ватто висит пальто,
Рукава наружу.
У дороги две ветлы,
Вдоль дороги просо,
Девки спрыгнули с иглы,
Сели на колеса.
Не ходите, девки, в лес
По ночам без мамки,
Наберете лишний вес,
Попадете в дамки.
Не ходите с козырей,
Не ходите в баню,
Ты еврей и я еврей,
Оба мы цыгане.
К первой годовщине Официального сайта
Пока не требует поэта
К священной жертве интернет,
Он весь дитя добра и света —
Красавец, умница, брюнет.
Иную видим мы картину,
Когда поэт на склоне дней
Вдруг попадает в паутину
И словно муха бьется в ней,
И каждый пользователь может
Его использовать сполна.
Вот что, друзья, меня тревожит,
Лишая отдыха и сна.
Казалось, кризис миновал,
Но тут дождались мы обвала.
Недолго киндер танцевал,
Недолго музыка играла.
Не дали порулить дитю.
А был он вроде честный малый,
И снова денежки тю-тю,
А что всего тошней, пожалуй,
Так это старое кино
С концом известным всем заране…
Механик пьян, кругом черно
И те же мырды на экране.
Как это исстари ведется
И в жизни происходит сплошь,
Он незаметно подкрадется,
Когда его совсем не ждешь.
И ты узришь в дверном проеме
Его суровые черты
Во всем пугающем объеме
Их абсолютной полноты.
Месяц светит, но не греет,
Только зря висит, сачок.
Засыпай, дружок, скорее,
Засыпай, мой дурачок.
Прислонившись носом к стенке,
В темноте едва видны,
Спят брюнетки и шатенки,
Спят евреи и слоны.
Свет на землю серебристый
Тихо льется с высоты,
Спят дантисты и артисты,
Рекетиры и менты.
Сквозь волнистые туманы
Продирается луна,
Спят бомжи и наркоманы,
Лишь путанам не до сна.
Спят, забывшись сном усталым,
Сладко чмокая во сне,
Спят под общим одеялом,
Спят на общей простыне.
Все заснуло в этом мире —
Тишь, покой да благодать,
Лишь скрипит в ночном эфире
Наша общая кровать.
Спи, мой милый, спи, хороший,
А не то с кровати сброшу,
Баю-баюшки-баю,
Спи спокойно, мать твою.
Кому-то эта фраза
Покажется пошла,
Но молодость как фаза
Развития прошла.
Беспечные подруги
Давно минувших дней
Уже не столь упруги,
Чтоб не сказать сильней.
А те, что им на смену
Успели подрасти,
Такую ломят цену,
Что господи прости.
Лежишь бессонными ночами
И вспоминаешь со стыдом,
Как пил вчера со сволочами
И приглашал мерзавцев в дом.
А завтра те же мизерабли,
Хоть повод вроде не даешь,
Тебе протягивают грабли,
И, что ж вы думаете? Жмешь.
Меня спросили на иврите:
— Вы на иврите говорите?
А я в ответ на чистом идиш:
— Ты че, в натуре, сам не видишь?!
Мужчина к женщине приходит,
Снимает шляпу и пальто,
И между ними происходит,
Я извиняюсь, черт-те что!
Их суетливые движенья,
Их крики дикие во мгле,
Не ради рода продолженья,
Но ради жизни на земле.
И получив чего хотели,
Они, уставясь в потолок,
Лежат счастливые в постели
И пальцами шевелят ног.
Нам избирательное право,
Сказать по правде, ни к чему.
Сия мудреная забава —
Помеха русскому уму.
На кой нам эти бюллетени,
Опросы, списки, округа,
Когда без этой хренотени
Заходит за мозгу мозга.
И я бы памятник поставил
На Красной площади в Москве
Тому, кто нас бы всех избавил
От лишней дырки в голове.
Не мешайте мне лежать…
Старость нужно уважать.
И года мои не те,
Чтоб елозить на тахте.
Ну сколько можно о говне,
Давайте лучше обо мне.
Она лежала на кровати,
Губу от страсти закусив,
А я стоял над ней в халате,
Ошеломительно красив.
Она мою пыталась шею
Руками жадными обнять,
Ей так хотелось быть моею.
И здесь я мог ее понять.
И за что такую тлю
Я, козел, тебя люблю?
Посмотришь с вниманьем вокруг
Не то что б с холодным, но все же,
Перо выпадает из рук,
Мороз продирает по коже.
Народ, закусив удила,
Ни страха не знает, ни меры,
Такие творятся дела,
Такие вершатся карьеры.
Словесности русской служить,
Призванье, понятно, святое,
Но хочется бабки вложить
Порою во что-то крутое.
Да что ж мне, в натуре, слабо
Служенье вконец не бросая,
Рабов продавать, как Рембо,
Курей разводить, как Исаев?
Но нет, не унижу стило,
De-lux свой раздолбанный т. е.
Мне бабки крутить западло,
Поскольку я нации совесть.
Просыпаюсь с бодуна,
Денег нету ни хрена.
Отвалилась печень,
Пересохло в горле,
Похмелиться нечем,
Документы сперли,
Глаз заплыл,
Пиджак в пыли,
Под кроватью брюки.
До чего ж нас довели
Коммунисты-суки!
Свой путь земной на две прошедши трети,
Познав богатство, славу и гастрит,
Одно я понял — счастья нет на свете,
И зря народ насчет него шустрит.
Сгущалась тьма над пунктом населенным,
В ночном саду коррупция цвела,
Я ждал тебя, как свойственно влюбленным,
А ты, ты, соответственно, не шла.
Я жаждал твоего коснуться тела,
Любовный жар сжигал меня дотла,
А ты прийти ко мне не захотела,
А ты, смотрите выше, все не шла.
Полночный сад был залит лунным светом,
Его залил собою лунный свет.
Сказать такое — нужно быть поэтом,
Так написать — способен лишь поэт.
Поэт, он кратким должен быть и точным,
Иначе не поэт он, а фуфло.
Короче, я сидел в саду полночном.
А ты, как чмо последнее, не шло.
Когда родился я на свет,
Не помню от кого,
Мне было очень мало лет,
Точней, ни одного.
Больное детство проплелось,
Как нищенка в пыли,
Но дать ответ на тот вопрос
Мне люди не смогли.
Вот так, умом и телом слаб,
Живу я с той поры —
Ни бог, ни червь, ни царь, ни раб,
А просто — хрен с горы.
Я в детстве сильно поддавал
И образ жизни вел развратный,
Я с детства не любил овал,
Но обожал трехчлен квадратный.