Пускай болтают злые языки что у боксера
Пускай болтают злые языки что у боксера
Роман Качанов: “Интим? Обязательно заеду!”
«Пускай болтают злые языки, что у боксера вместо мозга ж. » Это не похабная надпись в подъезде, а стихи из нового фильма Романа Качанова («ДМБ», «Даунхаус») «Неваляшка», премьера которого прошла в конце недели в «Октябре».
Хорошее настроение гостей хозяева премьеры активно подогревали еще задолго до начала. На сцене кинотеатра построили настоящий боксерский ринг, на котором специально приглашенные танцоры пытались пересказать гостям сюжет фильма. Редкий участник модных тусовок и давний друг режиссера Иван Охлобыстин громогласно объявил: «Доверьте Роману Качанову ваши деньги! Они будут в безопасности!» Поддержать режиссера пришли актеры Михаил Ефремов, Андрей Мерзликин, Стас Дужников и режиссер Николай Хомерики. Правда, денег своих не доверили.
Кино, как на главы, поделено на раунды: от первого до десятого. Актеры на экране то и дело «застывают», а камера зрелищно облетает их вокруг, как в «Матрице». Правда, на третий раз эффект уже не так впечатляет. От постоянно снующего туда-сюда Неваляшки начинает болеть голова. Непонятно, куда во время первого поцелуя Неваляшки с героиней Елены Николаевой делась легкая небритость, если только минуту назад, за «чаем с вареньем», она еще была.
Кто-то во время просмотра из зрителей подметил: «Так на «Сволочах» не плакали, как здесь смеются».
После показа фильма Роман Качанов ответил на вопросы «МК.ru».
— Как от солдатских баек через издевательства над классиком вы пришли к боксу?
— Сейчас у нас мат не стесняются в кино использовать. Почему в вашем фильме вместо мата раздается «пи-пи»?
— А как в фильме оказался Артемий Троицкий?
— Кто сочинил эти замечательные стихи про боксеров?
— Это, как и некоторые диалоги в сценарии, мы писали вместе со святым отцом Иваном Охлобыстиным.
Стихотворения Мохаммеда Али переводил даже Бродский. А боксера избирали профессором поэзии Оксфорда
Он даже трэшточил четверостишиями.
Величайший боксер всех времен Мохаммед Али известен не только успехами в ринге и гражданской позицией. Али писал стихи, вдохновившись поведением звездного рестлера.
Чаще всего доставалось соперникам, но были и серьезные темы. Творчество Али оценил даже Иосиф Бродский.
Али вдохновил на поэзию рестлер Великолепный Джордж. Мохаммед писал о соперниках, дружбе и даже тюремном бунте
Интерес к поэзии Кассиус Клей открыл сразу после победы на Олимпийских играх в Риме, где боксер завоевал золотую медаль. Читать стихи он начал прямо во время интервью:
Сделать Америку величайшей – вот моя цель,
Так что поэтому я побил русского и поляка,
А для США я выиграл золотую медаль,
И греки говорили, что я лучше прежнего Кассиуса
Нам нравится твое имя, нам нравится твоя игра,
Так что сделай Рим своим домом, если хочешь,
Но США по-прежнему моя страна,
Луисвилль ждет, чтобы приветствовать меня.
Но самое большое влияние в этом отношении на Клея оказала звезда сороковых годов прошлого века – рестлер Джордж Вагнер, более известный как Великолепный Джордж.
Молодой Али был впечатлен эпатажностью и харизматичностью Вагнера. Журналисты обожали его, а билеты на бои продавались молниеносно. В 2020 году Вагнер был введен в Зал славы рестлинга.
«Я встретил Вагнера летом 1961 года в Лас-Вегасе – во время интервью на одной из радиопередач в рамках седьмого боя моей профессиональной карьеры, а Джордж должен был драться с Фредди Бласси.
И вот он воскликнул: «Я буду ползать по рингу и стричь себе волосы, если Фредди побьет меня. Но этого не произойдет, потому что я величайший рестлер в мире!»
Я видел, как 15 тысяч человек бежали, чтобы купить билет на его бой, и я был в числе этих 15 тысяч. Спустя некоторое время он дал мне ценный совет: «Многие люди заплатят, чтобы увидеть, как кто-то заткнет тебе рот. Так что продолжай хвастаться, продолжай дерзить и всегда будь дерзким». И я задумался над тем, что это действительно отличная идея», – вспоминал Мохаммед.
От задумки боксер быстро перешел к делу. Начинал он с быстрых куплетов по любому поводу: от передразнивания соперников и общения с журналистами до серьезных тем вроде дружбы или тюремного бунта в «Аттике» в 1971 году.
Конечно, особое место в коллекции стихотворений Али адресовались его самым принципиальным соперникам – Джо Форману и Джо Фрейзеру.
Накануне «Триллера в Маниле» Мохаммед написал:
Али на бой вызвал Фрейзер,
Но тут же стал отступать,
Постой, не двигайся с места!
Ты можешь упасть в первый ряд!
Али бьет его слева!
Али бьет его справа!
Скажите, есть ли на него управа?
Фрейзер отступает, парень почти в углу,
Места ему не хватает,
Приземлится вот-вот на полу!
Али проводит удары –
Что за грамотный свинг?
Фрейзер в воздух взмывает,
И уменьшается ринг!
Фрейзер летает, рефери ждет,
Он еще не считает – пусть прервется полет!
Фрейзер из вида пропал.
Толпа впадает в панику!
Но радар на землю послал –
Наш Джо пересек Атлантику!
Никто не поверил бы тем шутникам,
Обещавшим зрелище – запуск «черного» спутника!
Словом, не было боя и, учтите, не будет.
Удивитесь тихонько, представьте и забудьте.
Стихотворение Али для журнала «Костер» перевел Бродский, а сам Мохаммед в строчках признал превосходство бога
В 1968 году в седьмом выпуске журнала «Костер» один из стихов Али для советской аудитории перевел будущий лауреат Нобелевской премии по литературе Иосиф Бродский. К тому моменту Бродский имел всесоюзную известность и уже успел побывать в ссылке за тунеядство.
Это стало возможным во многом благодаря другу и биографу Бродского Льву Лосеву. Несмотря на известность, Бродский жил бедно и перебивался случайными заработками. Журнал для школьников «Костер» стал первым советским изданием, где печатался Иосиф.
Стих в интерпретации Бродского носил название «Кассиус-бахвал», хотя к тому моменту Клей уже давно сменил имя на Мохаммед Али:
Этот рассказ, ни на что не похожий,
О человеке с прекрасной кожей,
Который не прочь поболтать о своих
Слепящих ударах и скорости их.
Наш бокс умирал, и молились дельцы
В слезах, чтоб он вовсе не отдал концы,
Чтоб справился бокс с многолетним удушьем.
Чтоб страшен был новый боксер предыдущим.
Был Паттерсон скучен, хоть был мускулист он.
Не лучше его коронованный Листон.
Но «Свергну его и других королей!» –
Промолвил Марцелиус Кассиус Клей.
Пред ним устоять не способен никто.
За боем следящему кажется, что с противником он
В кошки-мышки скучает.
А после вообще всякий свет выключает.
Все зрители скоро узнают, что он и в весе,
И в веке своем чемпион!
Под стихотворением Бродский оставил комментарий: «Эти стихи, восхваляющие Кассиуса Марселлуса Клея, написал сам Кассиус Марселлус Клей», а самому Али был посвящен целый разворот с иллюстрациями.
Дошло до того, что стихи Али рецензировали лучшие представители жанра, а руководство Оксфордского университета назначило его профессором поэзии с указанием: «Поэтическое творчество мистера Али, при всех его технических погрешностях, полно темперамента и жизненных сил, которых так недостает современной поэзии».
Способности Али для Sports.ru оценил основатель и художественный руководитель Московского театра поэтов Владислав Маленко:
«Мохаммед Али – солнечный графоман. Он пишет стихи как наскальные рисунки. Так дети рисуют на песке. Просто в его сознании жила нежность, и великий спортсмен хотел ее выразить, сопоставляя жестокий мир бокса со своим стремлением к свету. Ценности литературной в этих полурифмованных словах совсем нет, но зато есть энергия неординарного человека, чувствующего чужую боль. Это тот случай, когда подпись под стишком делает крутым и стишок, и бумагу, на которой он написан».
Сам Мохаммед старался максимально раскрывать литературный дар, не прекращая заниматься поэзией даже после завершения карьеры. Наверное, нет ничего удивительного, что самые серьезные его строчки посвящены боксу и богу. И не лишены самоиронии:
Бокс – это просто работа.
Трава растет, птицы летают,
Волны смывают песок.
А я просто избиваю людей.
Бог ниспослал мне болезнь, дабы напомнить, что Номер Первый не я, а Он.
Пускай болтают злые языки что у боксера
А с мастерами тигром был на ринге, Не
научился слабых обижать,Всегда
с цветами торопился к Ритке,
Боготворили и отец и мать.
Среди боксеров каждый его знает.На нем
росли: Лебзяк и сам Борис, И Косте Цдзю
помог взойти он наверх, Бескомпромиссен
— обожал он риск.
Боксерам всех времен посвящаю
К нему прорваться, но
Он четче из атак
Выходит все равно,
Идет на абордаж.
Перчатки, как свинец. Я
думаю: когда ж
Минуте сей конец,
Ёжик-боксёр
Ёжик на ринге
ставил рекорды,
ловко набил
неприятелям морды.
В нокауте лось,
и в нокауте слон,
ёжик по боксу
теперь чемпион.
Дрожащая, в змеином платье бальном,
и я пришла смотреть на этот бой.
Окружена я черною толпой:
мелькает блеск по вырезам крахмальным,
свет льется, ослепителен и бел,
посередине залы, над помостком.
И два бойца в сиянье этом жестком
сшибаются. Один уж ослабел.
И ухает толпа. Могуч и молод,
неуязвим, как тень,— противник твой.
Уж ты прижат к веревке круговой
и подставляешь голову под молот.
Все чаще, все короче, все звучней
бьет снизу, бьет и хлещет этот сжатый
кулак в перчатке сально-желтоватой,
под сердце и по челюсти твоей.
Сутулишься и екаешь от боли,
и напряженно лоснится спина.
Кровь на лице, на ребрах так красна,
что я тобой любуюсь поневоле.
Волненье, гул. Тебя уносят двое
в фуфайках белых. Победитель твой
с улыбкой поднимает руку. Вой
приветственный,— и смех мой в этом вое.
Я вспоминаю, как недавно, там,
в гостинице зеркальной, встав с обеда,-
за взгляд и за ответный взгляд соседа
ты бил меня наотмашь по глазам.
Бам Бам Бам Бам!
Слёзы капают из глаз!
Бам Бам Бам Бам!
В паре мы последний раз!
Бам Бам Бам Бам!
Левый джеб и правой хук!
Бам Бам Бам Бам!
Мы боксёры, ты мой друг.
Бам Бам Бам Бам!
В этот вечер ярче свет!
Бам Бам Бам Бам!
Нам с тобою равных нет!
Дрожащая, в змеином платье бальном,
и я пришла смотреть на этот бой.
Окружена я черною толпой:
мелькает блеск по вырезам крахмальным,
свет льется, ослепителен и бел,
посередине залы, над помостком.
И два бойца в сиянье этом жестком
сшибаются. Один уж ослабел.
И ухает толпа. Могуч и молод,
неуязвим, как тень,— противник твой.
Уж ты прижат к веревке круговой
и подставляешь голову под молот.
Все чаще, все короче, все звучней
бьет снизу, бьет и хлещет этот сжатый
кулак в перчатке сально-желтоватой,
под сердце и по челюсти твоей.
Сутулишься и екаешь от боли,
и напряженно лоснится спина.
Кровь на лице, на ребрах так красна,
что я тобой любуюсь поневоле.
Волненье, гул. Тебя уносят двое
в фуфайках белых. Победитель твой
с улыбкой поднимает руку. Вой
приветственный,— и смех мой в этом вое.
Я вспоминаю, как недавно, там,
в гостинице зеркальной, встав с обеда,-
за взгляд и за ответный взгляд соседа
ты бил меня наотмашь по глазам.
Ударь меня еще, боксёр,
к лицу перчатку припечатай
и не жалей, когда из ваты
ударит тело о ковёр.
Пора, фенита ля комеди…,
но этот голос, чёрт возьми:
“Прости, оставь свои обиды,
я здесь, я рядом, ПОБЕДИ!”
Я поднимусь при счёте 9,
я снова воин, не позёр
и за себя смогу ответить,
взрывая мышцы.
Они стоят, как будто самки,
Не поделившие самца,
Условностей похерив рамки,
Решили драться до конца.
Они горят от нетерпенья,
Свой беспощадный бой начать,
Они сойдутся чрез мгновенье,
И нет у них дороги вспять!
Они стоят, два женских чуда,
Два тренированных бойца,
Они через секунду будут
Махаться, не щадя лица…
Одна летает как орлица,
Неутомима и легка,
Над жертвою своей кружится,
Разя противницу в бока.
О как две девы непохожи,
Как ненависть обеих жжет,
Но ни одна пока не может
Переломить сраженья ход.
Но каждая из них прекрасна,
Стучат отважные сердца,
Написана на лицах красных
Решимость биться до конца.
Уже толстушка тяжко дышит,
Лоснится белое плечо,
Одышка грудь ее колышет,
Вокруг от жара горячо.
Свои удары учащая,
И в щедрую врубаясь плоть,
Стройнушка бьет, не прекращая,
Скалу пытаясь расколоть.
Тесня толстушку на канаты,
Пылает яростью слепой,
А та в углу своем зажата,
Последний принимает бой.
Свою победу предвкушая,
Красотка ломит напролом,
Вот-вот противница большая
На пол завалится ничком.
Ну а противница раскрылась,
Готовя новый апперкот,
Так, что толстушка умудрилась
Попасть ей аккурат в живот.
Как эти женщины красивы!
Как щедры пышки телеса!
И как нежна вторая дива,
Закрывшая свои глаза!
…Ах, этим дамам бы в постели,
В любовном жаре полыхать!
Ну а они в мужицком деле
Себя уродуют опять.
Мужицские хроники: Легендарный грандиозный боксёрский турнир
Легендарный грандиозный боксёрский турнир
Седьмое июля 2004 года. Город Никомунеизвестный-Захолустск. Примерно 24:03 по бельгийскому времени.
Средний перекаченный отрок по имени Мужик грузной тяжёлой походкой двигался в свежеотстроенный стадион. Желтые фотоны лунного света резко врезались в серые камни побережья. И всюду опадал валежник, который собирали волки.
–Охренеть! – сказал Мужик – Волк же не собирает валежник! На%№я волку валежник?!
–Костёр блин развести. Ауф! Ещё мы не платим налоги! – сказали волки и убежали.
–Ребят, вы это видели?!
–Да забей, Мужик. Неужели это самое удивительное, что ты видел в своей жизни? Вон того волка зовут Генри. А другого Чарльз. Это тот, что в крапинку. – сказал Чувак, осуждая мужика за чрезмерную впечатлительность.
–Ты же сам перенёс меня и Тутушку в страну Ос. И тебя ещё удивляют говорящие животные? – спроецировал речь из динамиков Товарищ.
–Нет, меня не удивляют говорящие животные. Krabbe же как-то с нами общается. А он то ещё животное. – сказал Мужик, после чего сыграл сбивку на барабане.
Не придав значения произошедшему, шайка друзей устремилась на ЛГБТ – легендарный грандиозный боксёрский турнир, проходящий один раз во вселенский цикл.
–Эх, люблю ЛГБТ! – весело вздохнул Чувак – как-никак самое важное событие. В нём участвуют светлые и тёмные боги. Те, которые победят, и будут править до конца времён.
–Чё, правда? – спросил Мужик.
–Ну почти. Возможно я слегка преувеличил масштабы сего мероприятия. В основном сюда съедутся боксёры из трёх соседних сёл, чтобы решить, у кого хмель наваристее.
–Ох, Чувак, ты так говоришь, с такой страстью, будто сам один из «ЭТИХ» – саркастично произнёс Товарищ.
–Ты про этих или про тех?
–А, тех, а я-то думал этих, ну раз тех, то ладно, главное, что не про этих.
На том и порешили, Чувак один из этих, ну тех самых.
А между тем, троица наконец-то пришла на стадион и заняла свои места на трибуне.
–Ребят, мне тут вспомнилось одно стихотворение! Не помню, в каком фильме его слышал, – сказал Мужик – но, вот:
Пускай болтают злые языки, что у боксёра вместо мозга жопа,
Они не знают этих сложных чувств, они не ведают…
И тут послышался голос диктора, который подхватил:
И он тебе в лицо засаживает лихо, и ты ему, без всякой задней мысли. – закончил диктор, после чего обратился к зрителям – этими словами я объявляю ЛГБТ открытым!
*аплодисменты и безумные крики неудержимой радости зрителей*
Многие люди на трибунах достали радужные флаги и начали ими размахивать, ведь радуга символизирует ПУТЬ В АСГАРД!
В странах загнивающего запада есть традиция. Люди, взяв в руки радужные флаги, устраивают шествия, чтобы выказать уважение древним богам и изобразить воинов в кожаных доспехах, обнажающих их мышцы, ибо настоящему берсерку, который, не щадя живота своего, без страха бросается в атаку не нужна крепкая броня. Но правительства стран не правильно поняли этих людей, и объявили их меньшинствами.
–Ого! Я и не знал, что после пандемии колпакобактерии, которую я устроил, природа настолько восстановится, что вернутся викинги. – сказал Чувак, глядя на зрителей с радужными флагами.
–В этот день на ринге сойдутся сильнейшие бойцы! От имени Всемизвестного-Мегаполиса выступает Лосяж! – прокричал диктор, указывая на монстра в ошейнике, прикованным цепями к десятку тяжеловооруженных солдат.
–Ой, мне бы очень не хотелось оказаться с Лосяжем на одном ринге, даже при самых невозможных обстоятельствах. – с улыбкой промолвил Мужик, оперев голову на кулак.
–Да не переживай, Мужик! Как такое вообще может произойти?! – с хохотом произнес товарищ, который сам на себя разозлился за то, что чуть не поверил в этот бред и вздор.
–И так, наш следующий боец из Богомзабытой-Глуши! Никола Валуй, выходи-ка, побалуй!
*Но никто не пришёл*
–Эмм… ну ладно, может тогда… Наш третий боец из мрачного гетто Никомунеизвестного-Захолустска – Вито Кличков!
*Но никто не пришел, снова*
Диктор подозвал охранника, что-то ему шепнул и объявил:
–У нас тут небольшая заминка, просим вас подождать и не приносим извинения за неудобства, ибо жирно вам будет. – с этими словами диктор удалился с ринга.
Тем временем в душевой:
Вито неподвижно стоял под струями слегка тёплой воды. Капли нежно стекали по телу, отдавая радужным искрящимся блеском на его твердых мышцах. Своими сильными руками он аккуратно проводил губкой по упругим ягодицам. Двигался он медленно, стараясь полностью покрыть гелем свои мускулистые ноги. Каждое мгновение этого процесса наполняло его мягкое сердце неописуемым блаженством, ведь только снаружи он казался грубым, а внутри был очень чувствительной и ранимой натурой, которая стремилась созидать, а не разрушать.
С этими мыслями Вито даже не заметил, как к нему сзади подошёл его враг – Никола Валуй.
–Эй, Кличков, классная задница! – послышался громкий голос, преисполненный насмешкой и неким презрением, после чего, боец раскрутил мокрое полотенце и ударил Вито прямо по жопе.
Раздался оглушительный хлопок, подобный раскату грома. Этим ударом Никола разорвал ягодичные мышцы Кличкова в клочья. Вито упал на колени, но перед тем как погибнуть, он робко потянулся за своим полотенцем, раскрутил его и одним хлёстким ударом с разворота снёс Валую пол головы, оставив только нижнюю челюсть.
–Это тебе за мою сестру, ублюдок! – прохрипел Кличков, после чего упал на спину.
Из последних сил он полз по полу душевой, щедро усыпанному битым стеклом, ржавыми гвоздями и солью для ванн. Сквозь боль и агонию он перебирал по осколкам руками и из его груди вырвались последние слова: «Прости меня, Дорети… я не смог тебя спасти… а мы ведь так и не покатались на пони». В глазах всё темнело, а конечности уже не слушались. Единственное, что он слышал – это шипение соли в область чуть ниже спины. Вито понял… это конец.
Дверь в душевую открылась, и вошёл диктор, с ходу начавший ругаться:
–Вы какого ху… ух ты. – очень удивился диктор – ну, наверное вы драться уже не сможете, ну тогда я пошёл обратно.
Диктор вернулся на ринг и огласил:
Все софиты и камеры вмиг повернулись на Мужика. Его лицо и имя появились на огромном экране. Все зрители смотрели на него.
–Чёрт… не надо было сейчас надевать штаны отчётливой видимости. Ну что ж, ребят… если со мной что-нибудь случится, не забывайте кормить мой цветок. – сказал Мужик своим друзьям и, нелепо виляя задницей, вырулил на ринг.
–Псс, мне как тебя зрителям представить? – шепнул диктор Мужику.
–Ну, я довольно удачливый и…
–Ни слова больше. Я всё понял. – ответил диктор и начал оглашать в микрофон – и так! Дамы и господа! Сегодня в первом бою ЛГБТ схлестнутся боец под псевдонимом, звучащим, как название Виагры: «Мужицкое везение» против уже переодетого и помытого от крови медведей разрывателя сердец и взрывателя черепов, монстра из глубин бухгалтерии Всемиизвестного-Мегаполиса. Когда-то он был обычным бухгалтером, а потом мутировал! Встречайте! ЛОСЯЖ!
Несколько военных вывели Лосяжа на ринг, одновременно повернули ключи от замков на его ошейнике, положили на спину и один военный вколол дозу озверина, после чего, все быстро удалились с ринга, а сверху опустилась клетка под напряжением в десять тысяч вольт. Военные по бокам трибун расставили зенитные орудия на случай, если Лосяж решит улететь.
По земле разошлась вибрация, из-за которой диктор чуть не упал. Мужик повернул голову в сторону звука и узрел нечто. Самый страшный кошмар серийного маньяка. Огромная гора прочных как сталь мышц, увешанная шкурами разных животных. На голове же его красовался олений череп с заострёнными рогами. По своим размерам кулак этого монстра был сопоставим с пятидесятикилограммовой гирей.
Раздался яростный рёв, отдалённо напоминающий рык тираннозавра, но в разы страшнее. Лосяжа переполняла ярость и необузданное желание убивать. И так как Мужик был рядом, гнев снизошёл на него. Монстр выдохнул и из его ноздрей вышел настолько горячий воздух, что на жарком ринге от него появился густой пар. Глаза Лосяжа налились кровью, а в зрачках виднелось адское пламя.
–О боже, он умер от инфаркта. – с абсолютным безразличием одновременно сказали все военные.
–Мдаа… видимо не стоило скармливать ему того бешеного медведя гризли. – растерянно пробормотал один из вояк.
–Отлично, Мужицкое везение! Это был очень зрелищный, захватывающий и, что самое главное честный бой! А теперь антракт в этом спектакле безумия под названием «Жизнь»! – в очередной раз огласил диктор и ушёл пировать.
Стоило Мужику сойти с ринга, как он споткнулся об канат, подскочил, сделав заднее сальто, и попал прямо в толпу репортёров.
В одночасье его окружили десятки объективов камер и микрофонов.
–Мужицкое везение, дайте интервью седьмому каналу – главному каналу Советского союза! Как вы прокомментируете вашу победу? Вы счастливы? Это то, что вы хотели от жизни? Вы не желаете задуматься?! – очень настойчиво задавал вопросы репортёр, который всю жизнь учился в медицинском, чтобы стать психологом, но теперь ему приходится комментировать боксёрские бои.
–С вами «вести из бездны»! На этом ринге сегодня так же жарко, как в аду. Температура воздуха 40000 градусов по кельвину. В пятом и шестом кругу ожидаются осадки в виде раскалённых самонаводящихся кинжалов. В лимбе отключат горячую воду на пятьсот лет. Мужицкое везение, как вы прокомментируете вашу победу?
Мужик, обливаясь потом из бутылки (Бутилированный пот от Zaholustsk nano technology. Только во время ЛГБТ две бутылки по цене одной. Всем, кому жизнь кажется слишком душной и для тех кто не потеет. ) начал:
–НУ, это была самая потная победа в моей жизни! – сказал Мужик, держа бутылку этикеткой к камере – я был на волосок от смерти. Вы не представляете как я утомился. Мне нужен отдых, а лучше оплачиваемый отпуск. Я слишком стар для этого дерьма.
–Да? – Спросил репортер.
Пятнадцать минут спустя.
Мужик сидел в комнате отдыха и отдыхал. Ничего не предвещало беды, как вдруг заходит диктор.
–Мужицкое везение. Тут такое дело… – начал диктор, почёсывая затылок. – зрители оплатили три боя и ждут, как ни странно, трёх боёв. А ты не оплатил ничего. Я всегда чую безбилетников. Этот мерзкий, слегка сладковатый запах обмана, коварства и нечистой совести. В общем, тебе придётся отдуваться, чтобы расплатиться. Знаю ты устал, но…
–А что будет, если я откажусь? – перебил Мужик.
–Ох, ты не откажешься! – злобно улыбнувшись, промолвил диктор.
-А вы меня хорошо знаете. Мне и награда не нужна. Моей наградой будет кровь моих врагов! – ответил мужик и мрачно хихикнул.
Через пару минут Мужик вновь выходит на ринг под бурные аплодисменты двух фанатов – своих друзей.
–И так! Веселье продолжается! И победитель первого боя – Мужицкое везение схлеснётся во второй битве с нашим специально приглашенным гостем! Он по неизвестным никому причинам познал все тайны бокса и сравнялся с самим Майком Тайсоном! Встречайте этого одинокого волка, что в цирке не выступает… как там этого жирного чмошника зовут, я уже забыл…
–Я ЧМОООО! – послышался голос откуда-то со стороны.
*дикий закадровый смех*
–Да, точно, встречайте это жирное чмо!
–Ты назвал меня жирным! Я УБЬЮ ТЕБЯ… МУЖИК – выкрикнул Чмо, переводя палец с Диктора на своего противника.
–Ну… хозяин-барин. – ответил Мужик.
Бойцы встали напротив друг друга в стойку.
–Деритесь! – скомандовал Диктор и ударил маленьким молоточком в гонг.
Боксёры разошлись по углам ринга. Но Чмо, так как он чмо пошёл в тот же угол, что и Мужик и хотел ударить его в копчик. А Мужик в свою очередь услышал пульсацию сонных артерий соперника, резко развернулся и сокрушил его челюсть ударом пятки.
–Ах ты жирное коварное чмо! – крикнул Мужик в микрофон. – Все сейчас видели, как он пытался сломать мне копчик! А знаете еще что? Он обосрался в пятом классе прямо на уроке, на глазах у комиссии из Москвы! А еще! Еще у его сестры рак мозга и она в реанимации, а у его жирной мамаши лейкемия! А его отец ветеран войны, на которой потерял ноги в плену. И ему пришлось выбираться, питаясь дождевыми червями. А ещё Чмо очень поздно зачали из-за чего он недоношенный. И чтобы он до конца развился, его поместили в инкубатор. Но! Не осталось камер содержания в род доме, поэтому этого жиробаса отправили в ветеринарную клинику! Прямо к петухам! И петухи его постоянно петушили! – закончил Мужик, совершая глубокие вдохи через каждые два слова.
Глаза зрителей блестели от слёз жалости к Чмо. А одна маленькая светловолосая девочка с медвежонком в руках встала с места и крикнула: «Чмо! Если тебя не сломило всё то, что про тебя рассказал этот злой дядька, то ты точно победишь! Мы все верим в тебя! Правильно, Тедди? » – Девочка подняла мишку над головой.
*Воодушевляющие звуки толпы*
Чмо разозлился, схватил складной стул, который дал ему Диктор и с размаху ударил Мужика по спине. Мужик упал и выронил микрофон, который поднял Чмо и в ярости закричал:
–Я боксом занимаюсь ради вашего одобрения мне, а не Мужику! Что, думаете, треснул он мне и можно хлопать и смеяться надо мной?! Да пошли вы нах%№й, зрители, горите в аду! А ты, мелкая соплячка с медведем! Что, думаешь, твоя плюшевая рвань меня смутит?! Вдвойне иди нах;»й! – докричал Чмо и показал девочке средние пальцы.
Камеры транслировали этот турнир по всему миру, и население земли увидело, как этот жирный урод довёл до слёз ребёнка, который болел за него.
–Вы видели, что сделала эта скотина?! – крикнул один из зрителей – Да, получай за это!
Он достал из-под кресла шар для боулинга и запустил прямо на ринг.
Все зрители последовали этому примеру и начали кидать всё, что попадётся под руку.
В Чмо летели мечи, мячи, ножи, топоры и прочий мусор.
Когда Мужик оправился от удара, увидел, какое безумие творится вокруг.
Перед лицом Мужика пролетал кирпич, по которому он ударил по рефлексу. Но боец недостаточно силён, чтобы разбить этот жалкий кусок глины, поэтому ударная волна от кулака Мужика, усиленная кирпичом, снесла всё на своём пути, в том числе и Чмо. Теперь на стадионе осталось три трибуны из четырёх.
Как только прах развеялся, Мужик увидел Диктора, стоящего на пепелище. Одет он был в чёрные шорты с золотой полоской, сам полостью закованный в пояса чемпионов, которые формировали своеобразную броню, а на руках сияли перчатки, выкованные в пламени роковой горы.
–Эти пояса дают мне силы поколений боксёров! Тебе не совладать с такой мощью, Мужицкое НЕвезение! – злорадствовал Дик’Тор – твоё последнее слово, ничтожество!
–Отогни край одного из своих поясов. По-моему там была какая-то надпись. – Обратился Мужик к Дик’Тору.
–Мадэ ин Чина… это какое-то заклинание?
–НЕТ! Это Made in China. Твои пояса поддельные.
–НЕВОЗМОЖНО! – успел только выкрикнуть Дик’Тор, как взорвался с такой силой, что во всём Никомунеизвестном-Захолустске выбило стёкла.
Чмо, Чувак и Товарищ выбрались из-под обломков.
–Эй, Мужик, мы ничего интересного не пропустили? – поинтересовался Чувак.
Мужик глубоко вдохнул *вдох* и выдохнул *выдох*.
–Очень многозначительно… – подметил Товарищ.
Чмо повернулся и обратился к своему вечному сопернику:
–Однажды, Мужик… может не сегодня, может не завтра, но рано или поздно я одолею тебя!
Четверо отроков направились в сторону восходящего Солнца. Ночь была жаркой. И это еще бл*%дь мягко сказано!