зачем в тюрьме держаться за карман
Записки бывшего мента. Сластёна и воровской карман
Однажды разговорился со знакомым ФСИНовцем, и тот поведал очень занимательную историю. Далее с его слов:
Привезли мы этап с ЗОНЫ в Следственный изолятор. Естественно все с баулами полными вещей. А как известно, то что разрешено на ЗОНЕ, зачастую запрещено в СИЗО. Ну и естественно начался долгий процесс досмотра вещей спецконтингента и самих з/к.
Несмотря на то, что з/к было не очень много, человек 5 всего, ну не часто сидельцы едут из зоны в сизо, процесс затянулся из-за большого количества вещей. А так как по правилам, во время досмотровых мероприятий, проводимых принимающей стороной, должны присутствовать представители стороны передающей, поэтому наблюдал за всем этим процессом.
Для ускорения процесса приема з/к в СИЗО очень часто полный досмотр, сочетается с медицинским осмотром, а так как сидельцы любят засовывать разные запрещённые вещи в потайные полости своего тела, так называемый воровской карман, то их так же тщательно осматривают, заставляя приседать.
И вот идет уже 2 час, досматривают пятого з/к, дежурный сидит заполняет журналы и протоколы, помощник потрошит баулы, извлекая оттуда всяческую запрещенку, параллельно командуя з/к раздеться. Фельдшер в это время производит визуальный осмотр на наличие телесных повреждений, берет кровь на анализ, делает флюорографию.
И вот завершающий этап. Помощник дежурного просит сделать несколько приседаний. У з/к немного забегали глаза, но он всё же присаживается. Один раз, второй, третий.
И тут в тишине большой досмотровой комнаты, нарушаемой только перелистыванием журналов дежурным, и негромким сопением з/к не привыкшего к физическим упражнениям, раздается глухой металлический звон.
Мгновение, и внимание всех присутствующих в комнате, приковано к з/к, у которого из заднего прохода вылетела самая стандартная банка сгущенки.
Думаете занавес? Как бы не так.
Дежурный:
— Во сластена. Я всякое видал за время своей работы, но такое у меня впервые. Давай так Показывай как ты ее запихнул туда, а я тебе разрешу ее пронести.
З/к приседает еще раз, сгущенку то пронести хочется, и пытается запихнуть невпихуемое в отверстие для этого не предназначенное. И в процессе этих попыток, у него оттуда вылетает еще одна банка сгущенки.
Может он там банки носит для защиты ануса, вдруг «петухом» захотят сделать, а там «бронепластина»)
Это уже перебор. самая извращённая фантазия такое не нарисует.
Потом и самовар выпал. собирались же всей хатой чайку попить со сгущеночкой.
Ололо! Кто-то открыл для себя лурку.
«Нам насрать на низшие существа!» — раздался пронзительный голос со стороны параши.
Но пацаны, как всегда, не обратили внимания на это визгливое кукареканье. Пусть кукарекает, что с него взять?
Больше похоже на профессиональную байку, какие бывают в среде разного рода специалистов.
Например байки моряков про то как они героически заделали пробоину банками сгущенки, байки токарей про то как один умелец дядя Ваня выточил на станке банку сгущенки из ж/д шпалы, байки поваров про то как однажды на кухне открыли банку сгущенки, а там консервированные шпалы в тельняшках. Ну а это просто очередная байка ФСИН. Вот и все тут.
а жрать ее потом не зашквар?
Лол. Но это романтизация мест куда идти не стоит.
Сам не смог назад запихнуть. так не один же он «упаковкой» занимался? Надо было группу поддержки и упаковки позвать, упихали бы обратно)
Котолампа которую фсиновцы рассказывают всем.
С этап ЗОНЫ на СИЗО с баулами?? Да ещё полными шмотья? ТС Вы ничего не путаете?
Общая информация о конвое ФСИН и МВД.
Прежде чем поведать вам ещё несколько историй из конвоя, хотелось бы рассказать о том, как всё устроено, кто чем занимается и за что отвечает, а так же о взаимоотношениях между сотрудниками. Так будет понятнее.
Скажу сразу: мой пост не есть истина в последней инстанции. Где-то взаимоотношения ФСИН и МВД лучше, где-то хуже. Поэтому если Вы ездили в конвой и там сотрудники ФСИН встречали Вас с хлебом-солью и красной дорожкой, я рад за Вас. В посте будет усредненная информация, полученная в ходе общения с людьми из нескольких регионов.
Итак, все СИЗО подведомственны ФСИН (Федеральная служба исполнения наказаний). Это самостоятельная служба и к МВД не имеет никакого отношения. У них есть собственная конвойная служба, но они не занимаются доставкой арестованных лиц в суды, следователю и т.д. Только перевозят арестантов между СИЗО и колониями (этап). Доставкой арестованных лиц в суд, к следователю, на экспертизы занимается конвойная служба МВД. Таким образом у них разные задачи, руководство, обеспечение.
Учитывая это, надо понимать: к конвою ФСИН сотрудники ФСИН относятся куда лучше, ведь это их товарищи, из одного ведомства. Да и руководство у них общается вплотную, легче решить какие-то проблемы.
Людей на СИЗО выдают в порядке очереди: какой конвой раньше приехал, тому и выдадут. За исключением конвоя ФСИН. Ему всегда зелёный свет. К примеру если на СИЗО приехали 3 конвоя: в Ивановский суд, в Петровский суд, а затем приехал конвой ФСИН, то людей будут выдавать в таком порядке: первый конвой ФСИН, вторым конвой в Ивановский суд, а третьим в Петровский.
С конвоем ФСИН всё понятно, у них всё хорошо. А какие трудности ждут конвой МВД?
1) Можно «застрять на СИЗО»:
б) пересменка среди сотрудников ФСИН (когда одна смена сдает заступающей информацию по вывезенным, вновь прибывшим арестантам и т.д. На некоторых СИЗО в этот момент никого не выдают и не принимают. Причём длиться пересменка может и пару часов. Что? Нет времени ждать? Срочно нужно забрать/сдать людей? Ты знаешь где магазин!).
в) тревога на СИЗО (в 99% случаев она учебная, однако в этот момент никого не выпускают и не впускают. Весело бывает зайти на СИЗО, попасть под тревогу и застрять там. Когда отменят тревогу никто не знает. Это может длиться и 5 минут, и час, и два).
2) У них могут отказаться принять человека. Причин может быть масса: «Он какой-то неадекватный, кажется пьяный. Везите его на освидетельствование». «А это что за синяк у него? Утром вроде бы не было. Везите его на освидетельствование!».
3) У арестанта могут найти запрещенные предметы. Бывает так, что это объективно: конвой прошляпил, а арестованный где-то взял телефон/симкарту/зарядку. В таком случае сотрудники ФСИН пишут рапорт. Для них это плюс: выявили, пресекли. Для конвоя МВД минус: рапорт поступит к ним на работу, а там их дисциплинарно накажут.
Однако бывает так, что это и не объективно. Поссорился с сотрудниками ФСИН? А они «нашли»
у твоего человека телефон! Арестованный не будет спорить с сотрудниками ФСИН, ибо ему ещё у них сидеть, подпишет акт. А дальше попробуй докажи, что телефон ему сами сотрудники ФСИН дали.
Учитывая, что с сотрудников ФСИН требует такие «находки», бывают случаи, что и подбрасывают арестантам всякие симкарты и телефоны, что бы составить рапорт.
На этой волне часто бывают конфликты между сотрудниками ФСИН и МВД. К примеру ФСИН долго не запускали конвой на СИЗО без объективных причин. Начальнику конвоя это не понравилось, он позвонил в Управление ФСИН и пожаловался. Его тут же запустили. Но на следующий день волшебным образом у одного из людей, которых он сдавал, нашли телефон. Рапорт, служебная проверка, наказание.
Однако многое зависит от дежурного ФСИН, который принимает людей. У нормальных дежурных такие ситуации практически не бывают. Они во многих вещах идут на встречу. К примеру если тебе нужно получить 1-2 человек и приехал этап забирать 30 человек, то они запросто могут пропустить вперед тебя. Могут принять людей во время пересменки. И так далее. А бывает наоборот: наглый, глупый дежурный, возомнивший себя царьком. Приедешь с арестантами, зайдешь на СИЗО, а он сидит неспешно рапорток какой-нибудь пишет. Или вообще чай пойдет пить. А вы ждите. Не хотите ждать? А телефон что бы нашли у одного из арестантов хотите? То то же.
Вот о последних дежурных и пойдут рассказы в следующих постах.
Новичок в тюрьме или как первоходу правильно вести себя в хате. Тюремная иерархия
Тюремное заключение – серьезное испытание для любого человека, не привыкшего к замкнутому пространству и довольно специфическому обществу. Особенно жестоко оно для первоходов, то есть людей, отбывающих заключение в первый раз.
ИВС, СИЗО, судебное заседание, приговор, этапирование, карантин, поселение на зоне – на каждом из этих этапов возможны ошибки, приводящие к поистине катастрофическим последствиям. Совершив одно неправильное действие даже по незнанию, можно попасть в касту неприкасаемых («обиженных»), откуда в ряды «мужиков», а тем более «блатных», уже пути нет.
О тюремной иерархии
Тюремное общество глубоко иерархично. Это накладывает жесткие рамки на систему взаимоотношений осужденных. Прежде всего имеет значение «масть» заключенного:
Костяк тюремного сообщества, этакая местная элита. Блатные пользуются максимальным количеством привилегий, но и ограничений на них налагается тоже много. «По понятиям», им запрещается работать, подчиняться администрации, заниматься уборкой, а ранее ворам в законе даже нельзя было иметь семьи. Блатные придерживаются строгих правил, и если вы их выучите, проблем быть не должно. Эти люди заинтересованы в сохранении порядка в камере, и из их числа назначаются положенцы и смотрящие, призванные не допустить беспредела. С ними лучше обращаться уважительно, но без подобострастия.
Самый многочисленный класс, так сказать, народ. Мужики спокойно работают, живут по общим правилам и рассчитывают побыстрее вернуться на волю, в обычное общество. Если первоходу удается избежать ошибок на старте, как правило, он становится мужиком. Это идеальная позиция.
А вот это как раз люди, которые эти самые ошибки совершили (за исключением добровольных гомосекусуалистов или сидящих по статьям за изнасилование). Обычно это неправильно сказанные слова и определенные поступки (воровство у своих, донос администрации, общение с другими людьми из этой касты). Ранее ритуал «опускания» предполагал совершение гомосексуального акта с потенциальной жертвой, сейчас такое встречается редко и преимущественно на малолетке. В женских тюрьмах и колониях гомосексуальные связи и вовсе не табу.
Пособники администрации, делающие для нее грязную работу в надежде на снисхождение. Быть частью этой группы низко, поэтому редко кто идет на сотрудничество с администрацией добровольно.
Вывод – постоянно держать глаза и уши открытыми.
Как войти «в хату»
Это, пожалуй, самый сложный момент, выводящий первохода на стартовую позицию. Благо, сейчас администрация тюрем старается разместить заключенных по камерам в соответствии с «мастью». Это дает возможность избежать конфликтов с первых часов заключения, а новички могут изучить тюремные правила в относительно спокойной обстановке, без пресса авторитетов.
При первом входе как в камеру, так и в барак, наиболее важны:
Лучше всего остановиться на нейтральном варианте типа «Добрый вечер», «Доброго здоровья», «Мир/вечер в хату». От панибратских приветствий, тем более с намеком на «масть» (типа «Привет, мужики» или «Здорова, пацаны»), лучше воздержаться.
Не стоит занимать с ходу свободную «шконку» (кровать). Следует поинтересоваться, свободно ли здесь и можно ли расположиться. Кстати, в зоне не «спрашивают» в обычном смысле этого слова, а «интересуются» – это тоже лучше усвоить. Если вдруг под ноги вам бросят полотенце, поднимать его не нужно, просто перешагните. А если скажут, что эта хата для «петухов», сделайте вид, что испугались и пару раз стукните в дверь с требованием перевести вас в другую камеру.
Один бывалый осужденный рассказывал, что самая жесткая прописка – на малолетке, где беспредел смешивается с устаревшими блатными понятиями во взрывоопасной пропорции. За неправильное поведение на прописке могут даже опустить физически, причем с жестоким избиением. Во взрослых тюрьмах и зонах (конечно, в «правильных») теперь прописка сводится преимущественно к разговору. Нового заключенного спрашивают, кто он «по жизни», за что сидит и так далее. В роли инициатора опроса обычно выступает смотрящий.
Общие правила поведения новичка в тюрьме
Первые несколько дней лучше посвятить изучению тюремных правил и без особой на то необходимости ни с кем не общаться. Исключение – собственно смотрящий, которому можно и нужно задавать вопросы. Это расценивается положительно: человек хочет жить спокойно, с соблюдением неписаных правил.
Прежде всего нужно запомнить главные постулаты:
Здороваться за руку в тюрьмах особо не принято, особенно с незнакомыми. Вдруг окажется, что этот человек – обиженный? С ними в принципе общаться не принято: нельзя прикасаться, сидеть за одним столом, пользоваться общими предметами. Вы можете отдать что-то обиженному из милосердия или в обмен на услугу, но к этой вещи уже прикасаться нельзя. Люди этой «масти» обязаны сами сообщать о своем статусе, дабы незнакомый человек ненароком не принял их за блатных или мужиков.
Бывает, другие заключенные сами лезут в душу, дабы поразвлечься и вывести первохода на какой-нибудь «косяк». Это признак плохого тона, откровенничать не нужно. Можно даже сообщить об этом смотрящему, ведь навязчивый собеседник может оказаться «наседкой», то есть тайным осведомителем правоохранительных органов или тюремной администрации.
Брать что-то чужое без разрешения категорически запрещено – это воровство у своих, то есть, крысятничество. Запомните: в тюрьме нет ничего «ничейного»! Если в чем-то нуждаетесь (сигареты, чай), попросите смотрящего выделить немного из общака (общего имущества). Но это придется вернуть как минимум в том же размере!
Одно упоминание об оральном сексе способно превратить честного мужика в обиженного. Поэтому вообще лучше не говорить о собственных сексуальных предпочтениях и опыте.
Это противоположная сторона медали: если вы не будете отвечать на вопросы и общаться в принципе ни с кем, это может быть расценено как высокомерие. Да и вообще замыкаться в себе, да еще и в таких условиях, губительно для психики.
Даже если вы на воле слыли мастером покера, ни в коем случае не садитесь играть с сидельцами на интерес. Не факт, что с вами будут играть честно, а карточные проигрыши не прощаются. Если не сможете отдать долг или выполнить желание выигравшего, автоматически станете обиженным. Отказаться просто – достаточно элементарного «не хочу».
Сегодня вам пришла передачка, и скоро ее не будет. Внесите что-то в общак, поделитесь с другими – человечность ценится везде, особенно там, где она в дефиците. Завтра помогут вам.
Будьте вежливы, но не покорны. В конфликты постарайтесь не вступать, тем более не инициируйте их. Все хотят жить спокойно, с минимумом проблем. Однако если на вас будут конкретно «наезжать», требовать выполнения какой-то работы (например, уборки камеры вне очереди), вымогать деньги, сигареты или продукты, нужно дать отпор. Если вы правы, за вас заступятся остальные осужденные, можно призвать в арбитры и смотрящего.
Не стоит принимать презенты от других сидельцев, пока вы не убедитесь, что это делается из дружеских побуждений (а в этом в первые дни разобраться точно невозможно). Иначе в ответ от вас потребуют какую-нибудь услугу (убрать камеру, помыть посуду, постирать белье вместо «дарителя»), и вы сами не заметите, как превратитесь в «шестерку» (малоуважаемого слугу на побегушках).
Общение новичка с бывалыми заключенными
В данном случае самое главное – соблюсти паритет. С одной стороны, осужденный должен быть вежлив и уважителен с другими сидельцами, с другой – ни при каких условиях не терять чувства собственного достоинства, иначе он лишится уважения.
Импульсивные слова и поступки не приветствуются в принципе: за каждое слово придется отвечать. И если вы оскорбили человека незаслуженно, он имеет полное право дать отпор физически. А может и призвать смотрящего, что чревато переводом скандалиста и клеветника в ранг неприкасаемых.
Особенно следует быть аккуратным с матерными выражениями – они всегда воспринимаются как агрессия, даже если не направлены на конкретного человека. Если оскорбили вас лично (особенно если «послали» или назвали любым синонимом, обозначающим пассивного гомосексуалиста), нужно жестко «спрашивать», то есть драться. Даже если вы слабее физически, такое прощать нельзя. Синяки и раны заживут, а вот безропотное «глотание» оскорблений наложит жесткий отпечаток на все дальнейшее пребывание в местах заключения.
Некоторые слова и выражения, абсолютно невинные с точки зрения обывателя, в тюрьме и на зоне трактуются совершенно иначе.
Краткий ликбез:
Тюремный жаргон обширен, привести в одной статье полный словарь по понятным причинам мы не можем. Постепенно этот специфический «сленг» усвоится.
Правила гигиены в местах лишения свободы
Правила личной гигиены в местах лишения свободы возведены практически в ранг религии. Первохода оценивают не только по заслугам и разговору, но и по чистоплотности. Это закономерно: в замкнутом пространстве любые нарушения гигиены ощущаются и обоняются особенно ярко.
После каждого посещения туалета следует тщательно мыть руки. Если заметят, что вы поздоровались с кем-то за руку, не совершив этой элементарной процедуры, могут призвать к ответу. Если вы уронили на пол какую-то вещь, ее нужно вымыть, а вот еду с пола поднимать уже категорически нельзя.
Нельзя есть, готовить пищу и чай в то время, когда кто-то находится в туалете. И напротив, если сокамерники сидят за столом, от посещения туалета нужно воздержаться. Ежедневно нужно мыть ноги, следить за чистотой вещей, проверять себя на наличие паразитов.
Не лучше обстоят дела, когда прибываешь в зону на машине из следственного изолятора. В СИЗО поднимают часов в пять утра. Спускают в камеру-накопитель, или «стакан». Шмонают сначала сотрудники тюрьмы, потом принимающий конвои. Нормально вещи не сложить. Сухой паек не дают, объясняя это тем, что в СИЗО ты больше на довольствии не стоишь, а ехать недалеко. В зоне ты тоже еще не числишься. Так что сутки или больше вообще не кормят. Автозак набивают под завязку. В клетках спецмашины на базе «ГАЗа» или «КамАЗа» не за что держаться.
Потом идет приемка по личным делам. Дежурный или его помощник называет фамилию арестанта. Надо выйти из строя, подбежать к дежурному и еще раз назвать свою фамилию имя, отчество, год рождения, статью, срок, начало срока, конец срока. Все это разъясняет принимающий сотрудник. Ладно когда ошибаются те, кого выкликнули вначале. Их поправляют с матюгами и издевками. Но до конца переклички каждый третий забывает назвать свою фамилию. Люди путают год рождения и свои статьи. Даже рецидивисты сбиваются.
К запрещенным вещам тоже разные требования. Никогда не забуду, как на Севере вся дежурная смена рассматривала и откладывала в сторону мою дорогую кожаную куртку, ботинки, кроссовки, пиджаки, свитера, светлые джинсы, рубашки. Одичавшие вдали от цивилизации менты искренне восхищались дизайном и расцветкой шмоток. Я думал, что вещи придется сдать на склад, и очень удивился, когда мне велели их сложить в сумку и взять с собой. Хотя ношение вольного прикида там не поощрялось.
Обыскивают тоже везде по разному. Где то бегло посмотрят сумки и все. Но бывает, что весь этап раздевают догола. Заставляют приседать просто и над зеркалом, раздвигать ягодицы, показывать рот. В общем, морока.
Карантин и сортировка
Первые сутки вновь прибывших постоянно дергают. Порой одновременно в несколько мест сразу. Не успеешь получить матрас, простыню, наволочку, подушку, одеяло, отстояв очередь и переругавшись с каптером, норовящим всучить тебе все старое и рваное, с вылезшей ватой, надо идти в другую каптерку за робой и биркой. Эту бирку полагается сразу подписать и пришить на робу, для чего у дневального карантина есть хлорка или краска. В отдельных колониях у карантина белые бирки, тогда на них арестант пишет ручкой свою фамилию, инициалы и слово «карантин». Обязательно найдется «пассажир» заявляющий, что ему бирку носить в падлу. Типа он блатной. Такому бесполезно доказывать, что это требование Уголовно-исполнительного кодекса. Бирки носят даже «смотрящие» за зоной и отрядами. «Пассажир» «включает быка» и стоит на своем, пока не получит по хребту от сотрудников или, если зона «красная», от «активистов».
Следом дергают на беседу к операм. «Кумовья» вызывают в кабинет по одному. Пробивают, все ли у тебя нормально по жизни. Прямо в лоб предлагают работать на них. При этом вторую дверь не закрывают, и в коридоре всю беседу слышат стоящие в очереди зеки.
Может дернуть и сам начальник. Он разговаривает сразу со всеми. Разъясняет, какие требования предъявляет, просит задавать вопросы.
Пока стоишь в очередях, всех еще переписывает нарядчик на предмет профпригодности. В зоне ценятся электрики, станочники, ширпотребщики (художники, резчики по дереву, лепщики из хлеба и прочие). Всех могут сводить в баню. В «красной» колонии могут сразу предложить написать заявление в «актив», стать членом секций: дисциплины и порядка, досуга, санитарной. Для порядочного арестанта это в падлу. Не желающих писать заяву бьют сотрудники или сами «активисты».
И в рот, и в задницу
В колониях, где процветает воровской ход, все наоборот. «Активисты» не хамят и боятся блатных. «Смотрящие» передают в карантин «подгоны» с «общака»: курево, чай, еду. Дают позвонить родным по запрещенному в зоне сотовому телефону. «Смотрящие» заходят в отряд. Спрашивают у братвы, кто в чем нуждается.
Наконец тусовка кончается, и усталые осужденные могут заняться личными делами. Можно наконец сложить в сумках вещи, перетрясенные во время многочисленных шмонов, расположиться на спальных местах, сдружиться с новыми соседями, узнать у старожилов про порядки в колонии, выяснить, нет ли в отрядах земляков или знакомых, постирать грязные вещи, в общем, привести себя в порядок.
За время нахождения в карантине осужденных распределят по отрядам. В зависимости от масти или просто наобум. Меня раз кинули к работягам. Как уже говорилось, я страшно ленив. Когда дневальный предложил мне выйти на работу, я пояснил ему, что если он еще раз подойдет с таким заездом, то я разобью ему голову табуреткой. Через час меня перевели в отряд тунеядцев.
Это я усредненно описал прибытие в колонию и нахождение в карантине. Крайности заслуживают отдельного рассказа.
Край непуганых беспредельщиков
На юге России есть область, где в местах лишения свободы законы не действуют. Там все решает начальник, который обладает извращенной фан
15 тюремных привычек, от которых трудно избавиться после освобождения
Бывшие зэки делятся опытом адаптации к нормальной жизни.
Пользователь Reddit KimJohnChilled запустил опрос о том, от каких привычек сложнее всего избавляться после выхода из тюрьмы. И получил весьма любопытные ответы, отмечает BuzzFeed.
Прятать туалетную бумагу
Я складировал туалетную бумагу под кроватью, даже не задумываясь об этом. В какой-то момент там накопилось десять рулонов
Есть всё только ложкой
Я не использовал вилку в течение нескольких недель после освобождения. На автомате продолжал есть всё только ложкой
Озвучивать всё, что делаешь
В тюрьме ты привыкаешь говорить надзирателям обо всём, что делаешь. После освобождения я продолжал озвучивать свои действия жене. Сначала это казалось ей забавным, но потом она начала беспокоиться
Вставать в пять утра
В тюрьме нас будили в пять утра, и я настолько привык, что после выхода ощущал вину всякий раз, когда просыпался позже. Потребовалось полгода, чтобы избавиться от этого чувства. Теперь я встаю в шесть и никогда не опаздываю на работу. Благодаря этой привычке я стал более эффективен, чем когда-либо в своей жизни
Принимать пищу как можно быстрее
Иногда я привозил для всех ланч прямо на работу. И один из моих подчинённых, отсидевший в тюрьме, мог буквально за пару минут справиться с чизбургером и картошкой фри. Однажды я спросил у него, почему он так быстро ест. Он объяснил, что за семь лет, проведённых за решёткой, привык тратить на еду не больше десяти минут. Причём с учётом времени, проведённого в очереди на раздаче, ведь если ты замешкаешься, рискуешь остаться голодным
Каждый раз, когда в тюрьме выпадает возможность погулять во дворике, ты бегаешь кругами. Все так делают, и от этого трудно отвыкнуть после освобождения
Оценивать ситуацию вокруг
В тюрьме я крутил головой на 360 градусов, чтобы знать, что происходит вокруг. Только в последнем месте моей отсидки были шкафчики с замками, а до этого мне приходилось караулить свои вещи, которые постоянно хотели украсть. Я вышел полтора года назад, но привычка осталась. Неважно, где я — в магазине, на улице или ещё где-то, — я анализирую каждого человека в толпе и придумываю лучший способ победить его в потенциальной драке
Ходить в туалет с разрешения
Один из моих работников — бывший заключённый, и всякий раз, когда ему надо в туалет, он отпрашивается у меня. Я объясняю ему, что он может ходить в туалет, когда ему хочется, и ему не нужно получать на это разрешение. Но он продолжает так делать, объясняя это многолетней привычкой. Однажды он признался, что может испытывать проблемы с мочеиспусканием, если не получит разрешения отлучиться. В итоге мы нашли компромисс: теперь по пути в туалет он подходит и просит, чтобы кто-то подменил его на время отсутствия
Есть по расписанию
Избавиться от этого было тяжелее всего. Неважно, голоден ты или нет, — если сейчас не время приёма пищи, к которому ты привык, ты просто не ешь. Случалось так, что я, уже будучи на свободе, пропускал эти интервалы, а потом весь день ходил голодный, потому что не мог себе позволить поесть в другое время. Ещё помню, что через пару дней после освобождения друг отвёл меня в пиццерию и на вопрос официантки, какая у меня любимая пицца, я ответил, что не знаю. Все подумали, что я шучу
Закрывать лицо на ночь
В СИЗО я спал, прикрыв лицо рубашкой. Там никогда не выключается свет: якобы для того, чтобы надзиратели могли следить за порядком в камерах. Но на самом деле они этого не делали и вообще редко заходили к нам, даже если заключённые просили о срочной медицинской помощи
Когда мне было 19, я попал в тюрьму за мошенничество. После освобождения труднее всего было избавиться от желания поиграть в карты, шахматы и другие настольные игры, которые на воле никому не интересны. Я часто предлагал друзьям сыграть со мной, а они смотрели на меня как на сумасшедшего. В тюрьме я мог заниматься этим часами, поэтому привычка осталась. Здесь люди играли в видеоигры, смотрели телевизор, гуляли, веселились, а я просто хотел перекинуться с кем-нибудь в картишки
После освобождения я делал это, как только кто-нибудь заходил в комнату. И продолжал делать на протяжении ещё двух месяцев
Смывать воду в унитазе каждые пять минут
В этой привычке нет ничего плохого, если вас не беспокоит повышенный расход воды. В тюрьме так приходилось делать, чтобы не тревожить сокамерников неприятными запахами
Использовать тапочки для душа вместо сиденья унитаза
У тюремных унитазов нет сидений. Приходилось подкладывать тапочки для душа. А ещё я буквально схожу с ума, если кто-то тянется к моей еде
Раздражаться от звона ключей
Это не было привычкой, но мне понадобилось какое-то время, чтобы перестать беспокоиться по поводу звона ключей. Единственные люди в тюрьме, которые издают эти звуки, — надзиратели. Если ты их слышишь, значит, сейчас будет проверка