застава ильича это что такое
РАЗГОВОР С КИНОВЕДОМ: ЖИЗНЬ ФИЛЬМА «ЗАСТАВА ИЛЬИЧА»
РАЗГОВОР С КИНОВЕДОМ: ЖИЗНЬ ФИЛЬМА «ЗАСТАВА ИЛЬИЧА»
Пятьдесят лет назад на экраны вышла культовая картина Марлена Хуциева «Мне двадцать лет». Многим она известна как «Застава Ильича», это первоначальное название фильма, которому суждено было некоторое время пролежать «на полке». Почему символ «хрущевской оттепели» не понравился самому Первому секретарю ЦК КПСС, и какова была дальнейшая судьба фильма – нам рассказал киновед и кинокритик Сергей Александрович Лаврентьев:
Такая замечательная была история с этой картиной Марлена Хуциева. Дело заключалось в том, что (как всегда это было в Советском Союзе) какие-то картины «проскакивали», а какие-то «застревали» цензурно. «Застава Ильича», что называется, попала не в тот день и не в то место.
Когда сейчас смотришь эту картину, то невозможно представить себе более «хрущевский» фильм. Это такая поэтизация времени. К примеру, эпизод с первомайской демонстрацией: просто фантастика какая-то! – смотришь и видишь, что люди счастливы, они радуются. И это не показуха, они действительно идут на эту демонстрацию, для них это настоящий праздник. Много и других вещей: начинается картина с прохода красноармейского революционного патруля, потом солдат Великой Отечественной, затем троих современных ребят. Там абсолютно все соблюдено.
Но, когда картина была завершена, наступило как раз то время, когда Хрущев озаботился борьбой с «абстракционизьмом», как он его называл. И это слово, для него обозначало, прежде всего, все нереалистические способы отражения действительности в искусстве (абсолютно все). Это как раз был период, когда он обозвал Эрнста Неизвестного других художников на скандальной выставке в «Манеже». Это было такое время, когда действительно в связи с десталинизацией, с какими-то положительными общественными явлениями пробудилась к жизни энергия молодого поколения, которое проявило себя во всех искусствах, в кино в том числе. И вот Хрущев под конец своей жизни, вместо того чтобы бороться со сталинистами в Политбюро, начал бороться с абстракционизмом.
Потому что этим, с точки зрения цензоров, подрывались основы, на которых стояла вся коммунистическая идеология. Именно на преемственности поколений, которая в начале картины была показана: деды сделали революцию, отцы защитили Родину в сорок пятом, а вот дети продолжают дело отцов. И чтобы отцы сказали, что они не знают «что надо делать», и чтобы дети вдруг столкнулись с такой вещью, которую отцы не могут знать – это было абсолютно исключено! И это было бы действительно, с точки зрения цензоров, подрыв устоев.
Кроме того, Хрущев был крайне вспыльчив и импульсивен – разумеется, с его стороны последовала ярость. А вокруг начальства есть люди, которые чувствуют, что начальству надо услышать, и говорят они то, что начальство хочет услышать. Таковых было очень много.
Было организованно обсуждение в кинематографической среде, и все очень ругали эту картину. Особенно Марк Семенович Донской, кстати, замечательный советский режиссер говорил: «Что это такое? Шалопаи какие-то ходят по экрану!». То есть, все было соблюдено, что это как бы не цензура запретила, а сами кинематографисты – в духе нового времени. Предшественники Хрущева, например, никаких кинематографистов собирать бы не стали, сами бы все запретили. Казалось бы, речь идет о небольшой сцене в трех часовом фильме, можно было бы ее вырезать. Но нет, картина легла на полку.
Поэтому, когда в 63 году вышла картина «Я шагаю по Москве», всеми нами любимая сейчас, она тогда прогрессивной общественностью воспринималась как такая «лакировочная». Картина, которую сейчас мы воспринимаем, как знак «оттепели»: замечательно снятая Вадимом Ивановичем Юсовым прекрасная Москва, все герои милые, славные, молодой Никита поет песни, в аэропорту все на летное поле выходят, к самолету подходят – какие-то вещи немыслимые сейчас. Все прекрасно! А вот тогда, это ставили в упрек Шпаликову (автору сценария – прим. ред.): «Эй ты, Брут, продался большевикам?»
Картину Хуциева сняли с полки после того, как сняли Хрущева. Это тоже такая ситуация (от снятия Хрущева до ввода войск в Чехословакию), когда начальство новое «свалив» начальство предыдущее, немного расслабилось. И, разумеется, вот то, против чего предыдущее начальство боролось – это пусть будет! И картину выпустили. Назвали ее «Мне двадцать лет» (крамольное название, между прочим, более крамольное, чем «Застава Ильича»). Там вырезали сцену вечера поэтов, а так все оставили: и эпизод с папой, и замечательную сцену с картошкой. В ней герой говорит, что относится серьезно к революции, к песне «Интернационал», к миллионам погибших и к этой картошке, которой они спасались в годы войны. И тут вылезает Тарковский, который играет такого гада, и говорит: «А к репе вы как относитесь?»
Картину послали в Венецию. Там она соперничала с фильмом Милоша Формана «Любовные похождения блондинки». Пресса писала, что Советский Союз прислал какую-то абсолютно коммунистическую картину, чуть ли не агитку, а вот у Формана действительно новое кино.
Интервью брала Анастасия Иванова
Редакция Новостей
04.06.2015
Застава Ильича Мне двадцать лет
К двадцатилетию начала войны.
Работу над «Заставой Ильича» Марлен Хуциев начал в 1959-м году с Феликсом Миронером – сорежиссером и автором сценария «Весны на Заречной улице». Предполагалось, что работа будет закончена к 1961-му, то есть к двадцатилетию начала войны.
Во ВГИКе Марлен Хуциев учился в мастерской знаменитого режиссера и талантливого педагога Игоря Савченко.
Практику проходил у великого автора «Окраины» Бориса Барнета.
Живые диалоги и неподдельные чувства
В процессе написания сценария Миронера сменил ровесник героев ленты начинающий драматург, поэт, звезда сценарного факультета ВГИКа – Геннадий Шпаликов.
Шпаликов привнес в сценарий живые диалоги, неподдельные чувства молодых людей того времени. Уйдя от жесткой повествовательной структуры, в фильме появилось лирическое настроение, поэтический взгляд на мир, удивительную атмосферу эпохи.
Особое переживание героями времени и пространства ставило сложную задачу перед режиссером и оператором фильма.
Программе переулков дорогих,
Намерений веселых и благих.
Удивительная камера
Оператором «Заставы Ильича» стала Маргарита Пилихина. В их с Хуциевым работе удивляло буквально все – свободные, почти парящие движения камеры, долгие кадры, съемка с рук. Камера то неотступно следовала за героями, протискиваясь в переполненном автобусе к выходу, пробираясь сквозь многолюдную толпу, то смущенно останавливалась, не давая зрителям нарушить интимность момента первой встречи с друзьями, утренних прогулок с любимой девушкой.
Вот оператор Маргарита Михайловна Пилихина. Я поначалу ужаснулся: как это — женщина-оператор? Но не было задачи, которую она бы не выполнила. Шла в сцене демонстрации с ручной камерой, потом взлетала на тележку. Эта игра светотени, обертоны изображения — все дыхание кино
Застава Ильича
Название «Застава Ильича» достаточно анахронично для 1961-ого года, когда проходили съемки. И даже для 1959-ого, когда фильм только задумывался. Площадь Застава Ильича существовала на советских картах с 1923 по 1955 год. В 1955-м она прекратила свое самостоятельное существование и была включена в состав площади Ильича. Сегодня этому место возвращено историческое название – площадь Рогожская Застава.
Драма взросления
В центре сюжета драма взросления трех друзей – Сергея, только что вернувшегося из армии, балагура и сердцееда Николая и Славы, недавно ставшего отцом. Перед зрителем разворачивается будничная жизнь молодых людей в шестьдесят первом году, которые мучительно ищут свой индивидуальный путь в жизни.
В прозе «шестидесятников» аналогичные вариации на тему Ремарка были весьма модны; Хуциев отдал дань поветрию: главное – три товарища, а какие они – это уже детали
На главные роли Марлен Хуциев выбрал никому еще не известных молодых актеров
Исполнителем роли Сергея Журавлева стал Валентин Попов. «Застава Ильича» оказалась самой известной в его актерской судьбе. Позднее он связал свою жизнь с режиссурой.
«Врастающего в быт» молодого отца семейства Славу Костикова сыграл Станислав Любшин. Его актерская биография изобилует интересными работами у самых разнообразных режиссеров – от Данелии до Михалкова.
Роль Коли Фокина для Николая Губенко стала дебютом в кино. В дальнейшем его ждала яркая актерская судьба в театре на Таганке и кино. Также он стал автором таких картин как «Подранки», «Пришел солдат с фронта» и др.
Марианне Вертинской – старшей дочери неподражаемого эстрадного исполнителя Александра Вертинского досталась роль Ани.
Эскизы интерьеров
Ирина Захарова, Михаил Ромадин.
Выставка молодых художников в Пушкинском
Вечер поэтов в Политехническом
В знаменитой сцене литературного вечера Марлен Хуциев искусно сочетал игровой кинематограф с документальным. Например, помещая персонажей своей картины в реальное пространство Политехнического музея, где шло настоящее выступление поэтов.
После выступления поэтов следовали вопросы зрителей. Это не менее, а может быть даже более важная часть эпизода. Звучание голоса обычных людей в огромном зале Политехнического завораживало так же как и стихи популярных поэтов. Казалось в этом и было главное завоевание оттепели.
Вечеринка «золотой молодежи»
Именно так окрестили кинокритики эпизод празднования дня рождения героини Марианны Вертинской.
Знаменитая вечеринка, на которую помимо утвержденных актеров были приглашены настоящие юные вгиковцы, уже успевшие заявить о себе. Сценаристы, актеры, режиссеры: Павел Финн, Наталья Рязанцева, Ольга Гобзева, Светлана Светличная, Андрей Кончаловский, Андрей Тарковский…Герой последнего, кстати, получает звонкую пощечину за циничное отношение к памяти о войне, а в реальной жизни в это же самое время Тарковский снимает один из самых пронзительных военных фильмов оттепели – «Иваново детство».
Жесткая критика
Фильм, который планировался к выходу в 1962-м году, был жестоко раскритикован на самом высоком, практически государственном уровне.
…Даже наиболее положительные из персонажей фильма — трое рабочих парней — не являются олицетворением нашей замечательной молодежи. Они показаны так, что не знают, как им жить и к чему стремиться.
Серьезные принципиальные возражения вызывает эпизод встречи героя с тенью своего отца, погибшего на войне. На вопрос сына о том, как жить, тень отца в свою очередь спрашивает сына — а сколько тебе лет? И когда сын отвечает, что ему двадцать три года, отец сообщает — а мне двадцать один. и исчезает. И вы хотите, чтобы мы поверили в правдивость такого эпизода? Никто не поверит!
Можно ли представить себе, чтобы отец не ответил на вопрос сына и не помог ему советом, как найти правильный путь в жизни?»
Существует версия, что Хрущев вовсе не смотрел «Заставу Ильича», а ненавистью к картине проникся после язвительного пересказа кого-то из коллег Хуциева по режиссерскому цеху. В любом случае, в результате столь ожесточенных нападок на фильм, от режиссера стали требовать внести в картину значительные изменения.
Я шагаю по Москве
Когда у фильма Хуциева начались проблемы, и его выпуск откладывался на неопределенный срок, Геннадий Шпаликов начал работу над комедией для Георгия Данелии. В этот сценарий он перенес многие идеи и находки из «Заставы Ильича». Картина вышла на несколько лет раньше «Заставы» и имела оглушительный успех.
(…) сценарий фильма «Я шагаю по Москве» мы со Шпаликовым бесконечно переделывали не из-за меня — из-за Никиты Сергеевича Хрущева. На встрече с интеллигенцией Никита Сергеевич сказал, что фильм «Застава Ильича» (режиссер Хуциев, сценарий Шпаликова) идеологически вредный: «Три парня и девушка шляются по городу и ничего не делают». И в нашем сценарии три парня и девушка. И тоже шляются. И тоже Шпаликов. И поэтому худсовет объединения сценарий не принимал.
Но в Госкино, после просмотра, нам опять сказали:
— Непонятно, о чем фильм.
— Это комедия, — сказали мы.
Почему-то считается, что комедия может быть ни о чем.
— А почему не смешно?
— Потому что это лирическая комедия.
— Тогда напишите, что лирическая.
Мы написали. Так возник новый жанр — лирическая комедия
Фильм резали по живому.
Режиссеру пришлось резать почти готовую картину по живому: сокращать одни сцены, полностью убирать другие, переозвучивать третьи. Скомпрометированное название «Застава Ильича» было решено поменять на «Мне двадцать лет». Не обошлось и без пересъемок. Ключевая для фильма практически гамлетовская сцена встречи Сергея с погибшем на войне отцом была переснята с другим текстом и новым актером в роли отца.
…вырезан был звенящий от неосознанной, но несомненной нравственной несовместимости диалог Сергея с отцом возлюбленной Да, практически исчез из картины такой восторженный и взволнованный памятник этим шестидесятым, как вечер поэтов в Политехническом Да, выпала из фильма – совсем уж невесть почему – удивительная по пластике и целомудрию сцена танца во тьме с колеблющимися свечами в руках. Да, мы увидели куда более полный и куда более жесткий эпизод вечеринки Да, и сцена с погибшим отцом звучит сегодня в куда более трагедийном и возвышенном музыкальном ключе…
Поправок в фильме было много. Я уже устал что-то доказывать, переснимать. Ведь я не делал заплатки, а переснимал заново целые сцены.. Прихожу как-то к новому министру Романову. Он мне говорит, что надо вырезать еще сцену, где танцуют со свечами в руках. Почему? Пожарные не разрешают. Свечи, оказывается, с нашим бытом не совместимы.
Восстановленная версия
Картину «Мне двадцать лет» Марлена Хуциева зрители увидели в январе 1965 года, и только 29 января 1988 года в Доме кино состоялась настоящая премьера восстановленной версии фильма под оригинальным названием – «Застава Ильича».
Перемонтированный, урезанный вариант «Заставы Ильича» не хуже оригинала, он меньше его. Фильмам Хуциева не вредят ни сокращения, ни разрастание в разумных пределах. Но попробуйте выделить самые яркие эпизоды – вне контекста они блекнут, теряют прежнюю силу, смысл. Нарушается строгое правило, по которому каждый эпизод должен был быть цельным, практически самодостаточным.
На все времена
Сегодня невозможно представить историю российского кино без «Заставы Ильича», невозможно говорить о «шестидесятниках» без просмотра этой картины, впитавшей мысли, чувства, сомнения поколения «оттепели». Поколения, пытавшегося повзрослеть.
© 2021 Музей кино При поддержке Министерства культуры РФ Адрес: Москва, 129223, проспект Мира, 119, павильон № 36 Тел.: +7 (495) 150-3600
История округа: почему Сергей Михалков поселил дядю Стёпу на Рогожке?
Кадр из мультфильма 1939 года
В этом году исполнилось 85 лет «Дяде Стёпе». Первый раз стихи Сергея Михалкова о дяде Стёпе были опубликованы в журнале «Пионер» в 1935 году. «Высокий гражданин по прозванью Каланча» жил в районе Заставы Ильича (сегодня это площадь Рогожская Застава) в доме восемь дробь один. Почему поэт поселил своего героя именно здесь и где именно мог стоять дом Степана Степанова? В этом «ЮВК» помогли разобраться мемуары Сергея Михалкова, первые издания «Дяди Стёпы» и руководитель музейного комплекса школы №1222, в составе которого действует музей «За Рогожской заставой», учитель истории Вячеслав Корпачёв.
Место жительства не случайно
Застава Ильича выбрана местом жительства дружелюбного, честного, отзывчивого гиганта, любимца детворы, конечно, не просто так.
Вряд ли Сергей Михалков поселил бы своего героя здесь, если бы у заставы оставалось прежнее, дореволюционное название — Рогожская. В Заставу Ильича она была переименована в 1923 году. Имя, а точнее, отчество основателя Советского государства бросало отсвет и на Степана Степанова; о его родителях, кстати, в стихотворении ничего не говорится. В результате он оказывался не просто великаном — мало ли их было в мировой литературе! — а становился своим, родным, близким, озарённым отеческим светом Ильича.
Да и само слово «застава» связано с защитой, охраной, границей.
Единственный дом на площади
Однако адреса: Застава Ильича, 8/1, в Москве нет, и никогда не было. Да и вообще здесь негусто с номерами домов. Сейчас их на площади Рогожская Застава всего два.
Где мог стоять дом, в котором жил Степан Степанов? Дробь указывает, что это угловое здание, а цифра 1 — что оно стоит в самом начале улицы, которая отходит от площади. В середине 1930-х, как и сейчас, к востоку от Заставы Ильича, в сторону области, отходили три улицы: Рабочая, Международная, бульвар Энтузиастов. На плане Москвы от Геоконторы 1934 года и на плане Первомайского района 1937 года хорошо видно, что на левой, нечётной стороне каждой улицы был дом 1.
Дело не только в рифме
Иллюстрация к книге “Дядя Степа”
Почему Михалков поселил главного районного великана в доме 1? Дело не только в рифме. Что расположено на углу площади и бульвара Энтузиастов, там, где в соответствии с нумерацией мог бы стоять дом 8 дробь 1?
Нет, памятника Ленину тогда ещё не было: его установили в 1967 году к 50-летию Октябрьской революции. А вот белый верстовой столб у Рогожской заставы был. Это сейчас он низенький: осталась только тумба. А раньше, когда верхнюю часть — высокое остроконечное навершие — ещё не сломали, его высота, как и высота других верстовых столбов, установленных в конце XVIII века по приказу Екатерины II у застав на Камер-Коллежском валу, составляла 10 метров. В самом деле: видно было за версту.
«Душ холодный принимал»
В октябре 1935 года вышло и первое отдельное издание «Дяди Стёпы» — тоненькая книжечка в мягкой обложке. Художник Аминодав Каневский поселил дядю Стёпу на втором этаже двухэтажного домика. У него отдельная квартира, сбоку от двери один звонок, лестница устлана нарядным ковром, утро он начинает с холодного душа.
Большинство на Заставе Ильича в 1930-х годах жили, конечно, не так. Здесь были коммуналки с общими коридором и кухней, удобства — в сарае в углу двора; ни ванны, ни душа не было, раз в неделю ходили в баню.
За кадром фильма «Мне 20 лет»: За что «зарезали» фильм, ставший визитной карточкой молодежи 1960-х
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
К тому моменту, когда Марлен Хуциев приступил к съемкам нового фильма, он уже был знаменитым режиссером, известным по фильмам «Весна на Заречной улице» и «Два Федора». Первоначально фильм назывался «Застава Ильича» – это было название одной из московских площадей. Но на момент начала съемок такой площади уже не существовало – в 1955 г. она была включена в состав площади Ильича, а в наше время ей вернули историческое название – Рогожская Застава.
Сам Хуциев называл свой фильм «картиной надежды» – период оттепели действительно был связан для многих с ожиданием перемен, с большими надеждами и творческим подъемом. Это было время поэтов-шестидесятников, и режиссер не мог не задействовать их в своем фильме – это и создавало неповторимую атмосферу. Зрители были уверены в том, что сцена в Политехническом музее с участием Беллы Ахмадулиной, Андрея Вознесенского и Евгения Евтушенко – настоящий поэтический вечер, хотя на самом деле он был постановочным. Но при этом поэты действительно выступали на сцене перед зрителями, хотя вечер был специально организован для съемок фильма. Сочетание игрового кинематографа с документальным стало одной из находок Марлена Хуциева.
Один из поэтов-шестидесятников участвовал в создании фильма: после того, как Феликс Миронер отказался продолжать работу над сценарием вместе с Хуциевым, его сменил ровесник героев фильма – начинающий драматург, поэт, студент сценарного факультета ВГИКа Геннадий Шпаликов. Именно благодаря ему в сценарии появились живые диалоги, передающие настоящие чувства молодежи 1960-х гг.
В центре сюжета – история о трех молодых друзьях, размышляющих о своем дальнейшем пути. Хуциев рисковал не только тогда, когда доверил работу над сценарием студенту Шпаликову, но и когда пригласил на главные роли никому не известных молодых актеров. И если у Станислава Любшина и Николая Губенко в дальнейшем кинокарьера сложилась успешно, то для Валентина Попова эта роль стала единственной – после этого он занялся режиссерской деятельностью, но не достиг в этом деле заметных результатов. В 55 лет Попов преждевременно ушел из жизни.
Главную женскую роль в фильме исполнила Марианна Вертинская – дочь знаменитого артиста Александра Вертинского, старшая сестра актрисы Анастасии Вертинской. На тот момент Марианна была студенткой театрального училища им. Б. Щукина и успела сняться только в одном фильме. Хуциев долгое время не мог найти героиню, сроки горели, и в последний момент он утвердил Вертинскую. И не пожалел об этом – ее работу режиссер позже назвал «попаданием в яблочко».
Еще до съемок в фильме Марианна Вертинская познакомилась с Андроном Кончаловским и Андреем Тарковским, с которыми подружилась. Тарковский даже предлагал ей роль в своем фильме «Иваново детство», но ради съемок у Хуциева она отказалась. « Тогда Марлен Мартынович был уже величина, а Тарковский еще ничего не снял, кроме «Катка и скрипки». Тогда все говорили, что «Застава Ильича» будет явлением. Сценарий написан Геной Шпаликовым, песенки которого все пели тогда под гитару. Я, как галчонок, смотрела на все. Заканчивались съемки, и мы ехали в Дом литераторов или ВТО, на дачу к Андрону, ходили на пляж, читали. Впервые Андрон достал стихи Мандельштама, «Доктора Живаго». Все это вслух читали. Мы дружили, любили, были романы. Очень интересное было время… Было ощущение, что все очень талантливы… Эфроса как-то спросили, нравится ли ему одна артистка. Он ответил: «Да, нормальная». На вопрос «а чего же вы ее не снимаете?» он ответил: «Не прикуриваю. Не зажигает». А мы все друг от друга прикуривали », – вспоминала актриса.
Интересно то, что в сцене празднования дня рождения главной героини приняли участие ее друзья, с которыми они действительно в этот период часто собирались на творческих вечеринках, – Андрон Кончаловский, Андрей Тарковский и Павел Финн.
Одну из эпизодических ролей в фильме исполнила юная Светлана Светличная, появившаяся в сцене молодежной вечеринки. Это были ее первые шаги в кино, и работу с Хуциевым она оценивала как большую честь для себя. Позже актриса делилась впечатлениями: « Уверена, что наши потомки будут судить о нас по фильмам Марлена Хуциева. В своей серьезности он романтик, доверчивый, как ребенок. «Застава Ильича» – наша история без прикрас… Мне до сих пор льстит, что он рассмотрел в импозантной девице настоящую душу. Единственное, что меня одолевало, так это беспокойство по поводу того, смогу ли я соответствовать тому, что задумал режиссер ».
Фильм должен был выйти на экраны в 1962 г., но его сняли с показа из-за жесткой критики на самом высоком уровне. Никита Хрущев заявил: « Даже наиболее положительные из персонажей фильма – трое рабочих парней – не являются олицетворением нашей замечательной молодежи. Они показаны так, что не знают, как им жить и к чему стремиться ». Один из видных кинорежиссеров того времени написал донос о том, что это «вредное кино». Идеологически вредным его считал и сам Хрущев: « Три парня и девушка шляются по городу и ничего не делают ».
В результате пришлось внести в фильм значительные изменения, вырезать несколько эпизодов, переснять и переозвучить некоторые сцены, а выпуск картины отложили на неопределенное время. Название заменили на «Мне двадцать лет», и в таком виде фильм вышел на экраны спустя 3 года. Только в 1988 г. показали первый восстановленный вариант картины.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми: