дэорсе не так воспитан читать
Дэорсе не так воспитан читать
Существо появилось буквально из неоткуда, так бы подумало большинство обитателей этого мира. Но были и те, кто заметил бы небольшое мерцание за спиной существа. Выглядело существо чуждо для этого мира, голова больше похожая на рептилию, ближе к ящерицам. Кожа при этом покрыта чешуёй из-под которой пробивается густая шерсть. Телосложение хоть и было ближе к человеческому, но различалось строением конечностей. Так ноги были вывернуты в коленях в обратную сторону, а вот верхние конечности были длинней и имели шесть пальцев, с острыми когтями. Существо водило головой из стороны в сторону втягивая ноздрями воздух.
Постояв так некоторое время, существо попыталось что-то сделать несколько раз верхними конечностями, но спустя минуту разочарованного прошипело что-то на своем языке. Мир этот для существа был враждебен. Мир только зарождался. Нет не в плане жизни, жизнь существо отчетливо ощущало, и жизни было очень много. Мир зарождался в другом плане, в нем зарождалась магия в том понимании к которому привыкло существо.
— Просто так отсюда не выбраться. — пронеслись мысли в голове у существа. — Нужно будет проводить обряды. Добыть кровь.
Существо еще чуть поводило головой и вдруг замерло. Не веря своей удаче, существо двинулось к железной коробке с крышей, в которой стояли какие-то контейнеры. Со скрипом отодвинув решетчатую дверь, а потом откинув крышку существо, не веря в свою удачу уставилось на свою «находку».
И все же существо не стало сразу же радоваться своей находке, сначала надо было все хорошенько обследовать, чем существо и занялось. Пусть на улице стояла ночь, но в данном случае это играло только на пользу. Пройдя от одного конца до другого, существо уже боле смелее вернулось к своей находке. Так как по случайности это оказался проулок с тупиком с одной стороны, а с другой стороны был завален мусором всякого рода.
Уже более смело существо достало свою находку из контейнеров, в котором также находился мусор. Осторожно, чтоб ненароком не поцарапать и даже не покалечить дитя, существо извлекло его из свертка.
Воины Первого ростка[1] двигались бесшумно среди деревьев, отслеживая любые опасности. В данном случае у них было задание сопровождать одну из Хранительниц. Почему это поручили им, все уже не раз задавались вопросом, но руководство не намеренно было обсуждать свои решения с простыми воинами. А потому, приказ был, стало быть его надо выполнить. А то, что это вообще компетентность других, в частности воинов побега и их подразделение коры, но увы это поручили тем, кто занимается разведкой. Зачем? Творец их знает.
Но надо отдать должное, Хранительница не возражала ничуть, когда ей объясняли маршрут движения и что в целом маршрут предполагается пеший. Да и по-другому к краю леса не пройти, пусть уже давно не ведутся воины с народ степей, но лучше пусть будет так, не дай Творец беде случиться. Вот и двигался отряд уже второй день, осталось пересечь одну небольшую поляну, и они будут на краю леса, в условленном месте.
Два первых листа[2] быстро оббежали поляну и дали отмашку, что все безопасно. Командир еще немного постоял на краю поляны, и кивнув еле-еле головой дал понять, что можно выходить. И вот когда весь отряд оказался на поляне, и на нее вступила Хранительница, реальность подёрнулась рябью и в середине отряда Первого ростка появилось существо с ребенком в руках.
— Вестник бездны. Оставь дитя, и можешь уходить. Не оскверняй пролитой кровью молодой лес. — голос ее был нежен и бархатист, но только командир Первого ростка понимал, как она устала.
Первый росток — развед. рота у Эльфов.
Дэорсе не так воспитан читать
Я шел по незнакомому городу, в котором буквально все для меня было таким незнакомым и чуждым, что сводило с ума. Я не понимал многого и не видел конца всему, что меня окружало. И пусть я знал некоторые предметы по описаниям, но видеть мне их не приходилось. Да и огромные каменные дома давили на психику, по хлеще чем в горах. Там хоть ты понимаешь — это величие природы, а тут лишь серые стены домов и окна. Не очень бы мне хотелось жить тут, но видимо судьба решила за меня.
Не то, чтоб я боялся. Нет. Скорее были у меня опасения от всего этого. В детстве уже попадал сюда, и тогда все закончилось не так. Не зная языка, не зная реалией мира я тогда сразу влип в неприятности. Меня задержали, за то, что я расплатился серебром за хлеб в лавке. Продавец поднял ор и держал за руку, на его крик пришел какой-то человек и стал обыскивать меня, а когда нашел еще монеты, что-то проговорил в свой артефакт и вызвал подмогу.
В общем и целом, меня лишили ножа, денег и пару раз стукнули дубинками, чтоб не сопротивлялся. А я, а я всего лишь хотел есть. Да и считал, что серебряная монета за хлеб, не самой лучшей свежести, вполне достойный обмен. Торговец считал иначе. В итоге я очень сильно обиделся на всех и вся, гнев тогда застилал мне глаза. Очнулся уже, когда меня привезли в другое место и закинули в камеру.
Потом меня все время водили к какому-то человеку в странной форме и тот что-то спрашивал. Я пытался общаться с ним на тех языках, которые знал, но увы. Да и знал я всего два языка. Пару раз меня били, но не так чтоб сильно, скорее от бессилия или еще по какой причине.
А через пять дней, меня вывели в какую-то повозку и отвезли в место где были дети моего возраста, а жили мы все как в казарме воинов. Что я могу сказать о том месте? Там было познавательно. Нас заставляли бегать, прыгать, что-то чистить, смазывать и еще множество, на мой взгляд, не нужных дел. И это, несмотря на то, что в целом никакой взаимопомощи не было, каждый сам за себя, что подтверждалось каждую ночь, в виде драк.
Уже тогда я понял, что тут мне не прожить если не начну ставить себя выше других. Отец говорил, что иногда достаточно показать силу, чтоб от тебя отстали. И я показал, после чего меня заперли в камере, в которой не было ни света, ни тепла. А спать приходилось на земле. Тогда это меня не сильно волновало, так как я видел страх. Страх в глазах всех, как тех, кто был против меня, так и тех, кто заставлял нас бегать.
Через сколько времени меня выпустили я не знаю, но все изменилось, со мной стали заниматься отдельно от других детей. Со мной говорили, мне показывали картинку и говорили их значения, но все так же по утрам я бегал и прыгал и все также занимался ненужным делом. Лучше бы лучше учили языку.
Спустя четыре десятка дней распорядок дня изменился, и я стал посещать еще какие-то занятия, где молодой воин зажигал в руке огонь или заставлял пылать все тело. Все были впечатлены, а я же не понимал зачем это? Было ли страшно? Нет. Какая-то странная расточительность силы. Тогда я не знал зачем это было нужно. Но от нас требовали, чтоб мы показали что-то такое. Я же понял, что так делать не буду, так как отец не поймет, а мама еще и замучает рассказами о правильном приложении силы. Вот так и жил я еще шесть десятков дней.
А потом я исчез из этого мира и вот я опять тут, спустя десять циклов. Хорошо ли это или плохо, посмотрим. Но в этот раз хотя бы знаю о мире больше чем в прошлый. Да и отец сказал, что рано или поздно это должно было случиться. После того раза со мной очень хорошо занимались, на сколько это вообще применимо к тому как меня учили.
Вот так предаваясь воспоминаниям я вышел за черту города и пройдя еще какое-то время оказался в каком-то странном лесу. Шел — то я целенаправленно в главный город, и как раз лес-то мне в этом бы очень помог, но проблема была в том, что лес был как бы мертвый. Я не слышал отклика. Точнее он был, но какой-то слабый. Постояв так несколько минут (времяисчисление этого мира) я решил углубиться в лес.
И спустя еще час ходьбы по лесу понял почему отклик такой слабый. Лес умирал. Пусть в нем была новая поросль, но куча мусора, разбросанного повсеместно, порубленные без разбора деревья не оставляли шанса настоящему Лесу. И это приводило меня в уныние и гнев. Зачем? Зачем убивать то, что дает жизнь?
Вот так идя по лесу я и набрел на людей. Почувствовал я их первым, слишком они шумели, да еще видимо улаживали свои споры в самом простом варианте — дрались. И ладно бы дрались, так нет же, они не замечали в процессе то, как стонал Лес. А этого я уже простить не мог, да и если честно не хотел.
А еще мне нужны были те, кто откроет дорогу. Значит, нужно всего лишь остановить бойню, да забрать себе парочку людишек. Мама бы мной гордилась.
Дэорсе не так воспитан читать
Закончив с ритуалом, я буквально через пятнадцать минут вышел к большой дороге, что перегородила мне проход к городу. Оглянувшись, заметил, что слева есть мост, по которому вполне можно перейти на ту сторону.
Пройдя по мосту, я попал в царство больших домов. Так я и брел по городу, стараясь все время находится рядом с деревьями, кои росли из последних сил. Город производил на меня гнетущее состояние. Даже у народа гор не было такой унылой и давящей атмосферы, скорее наоборот, там чувствовалась рука мастера. Тут же все было серым, за исключением растительности, но и ее покрывал слой пыли. А еще везде куда бы я не посмотрел, замечал мусор. Как можно так жить?
Вот так я и шел, пока возле большого скопления мусора не увидел, как один из людей, одетых в вонючие обноски не пнул странного вида животное. При чем животное по всем признакам не несло в себе агрессии, да и видно было, что это самка, которая кормит свое потомство.
А этот отросток вонючего сорняка, не с того ни с сего пнул животное. Вот что она ему сделала плохого? Я разозлился и пнул уже его. Он улетел, но из кучи высунулся еще один и что-то сказал, при этом замахнувшись какой-то палкой. Я не стал разбирать что и, как и его отправил к его собрату. В итоге за спиной заверещала женщина, а какой-то мужик бежал на меня. Недолго думая, отправил мужика к двум предыдущим. В тот же миг женщина заткнулась и прыгнула на меня, пришлось ее успокоить и связать ее же одеждой, предварительно разрезанной.
Тут сразу же стали кричать из окон здания, о том, что я очень плохой. Не до конца еще понимал эту речь, за давностью лет. Показал им жест, увиденный еще в детстве. Не впечатлялись и стали орать еще сильней. В итоге пока я жестом объяснял все то, что о них думаю, подъехала какая-то повозка с мигающими фонарями и оттуда вышли два человека в одинаковой форме. Попросили предъявить документы, показал им перстень. Они почему-то не впечатлились. Недолго думая поднес одному из них его поближе путем отпечатывания оного на лбу. Второй видимо очень обиделся, что перстень рода Saval’Vaomatuaотпечатался только у одного из них, и схватив двумя руками мою руку потянул на себя. Не став его разочаровывать, левой рукой отпечатываю на его лбу знак рода Avetaavale.
Пока я награждал двух, по-видимому, стражников отличиями родов, к ним подоспела подмога. В итоге, мне пришлось еще пару раз обозначить притязания двух родов на некоторых людей. Пока в один момент, в меня не врезаются какие-то странные стрелки на веревках, по которым проходят молнии и наступает темнота.
В себя пришел рывком. Раз и сознание включилось. Сразу открывать глаза не стал, решил пока с помощью чувств попытаться определить где нахожусь. Первое, что определил это то, что пахло отвратительно, причем пахло еще и испражнениями рядом со мной. Также слышались голоса метрах в двух от меня. А еще я лежал на чем-то твердом и холодном, умаю скорей всего на полу. Сделав выводы, решил все же, что зря я стражников стал бить, они- то не причем были.
Дальше лежать смысла не было, и я решил встать, н удивление получилось с первого раза, головокружения не было, но вот тело болело в разных местах. «Били» — мелькнула мысль. Ну, это следовало ожидать, скорей всего товарищи тех стражников отыгрывались на бессознательном мне. А может и сами пострадавшие отыгрались. Ладно, все это ерунда, сейчас надо понять, как выбираться из этой тюрьмы. А то, что это она, я ни мгновения не сомневался.
Как только поднялся, то на меня сразу же обратили внимание.
— О, смотрите, наша Соня проснулась! — ухмыльнулся один из людей, что сидел за столом и держал какие-то бумажки в руках.
Мне сразу же подумалось, что назвали меня так не спроста.
— Гвоздь, думаешь Соня? Может она у нас Мальвиной будет? — улыбнулся сидящий напротив, ощерив при этом золотые зубы.
— Ну, пусть будет Мальвиной, мне не принципиально. — ответил первый, и уже обращаясь ко мне произнес — слышь, Мальвина, считай тебе сегодня повезло, мы будем с тобой нежными.
После этих слов все за ухмылялись. Дело принимает дурной оборот. Тут их пятнадцать человек. Я один. В драке просто завалят толпой, не отобьюсь. Если только воспользоваться силой, но на много меня не хватит, только на остановку. С другой стороны, и этого будет достаточно.
Пока я думал, человек пять потихоньку приближались ко мне.
Дэорсе не так воспитан читать
— Э-э-э… чью? — все повернули голову на Никиту.
И тут что-то вдалеке громыхнуло и в небо ударил столб огня.
— Хана, цыпленку… — как-то обреченно сказал Друид.
— Думаешь, реально добудет? — это уже Алиса.
Тем временем в среде студентов.
— Егор, скажи, чего нам ждать в этой академии? — к Смолову обратилась бывшая начальница генерального штаба по связям с общественностью.
— Ты чего ответить не можешь? Грубиян.
— Да, блин. Я тебе серьезно говорю, что всего!
— Ну, не хочешь, не говорю.
К их разговору уже стали прислушиваться.
— Марин, заканчивай. Хочешь верь или не верь, но вот на этом самом месте, мы в свое время были спасены ректором этой академии от толпы нежити, скелетов и прочей хрени.
— Да хорош заливать. — высказался рядом стоящий парень
— Угу, это я еще преуменьшаю.
— Что это? — тут же обратилась Марина к Егору.
— Не знаю, может опять зомби, а может ректор просто тренируется.
— Ты сейчас же не шутишь? — Марина посмотрела бывшему любовнику в глаза.
— Слушай, ну ты хотя бы присмотрись вон к тем, что в балахонах. Ничего не смущает? — девушка взглянула на одного и отрицательно помотала головой.
— Ну, так вот они стоят в позе неподвижно уже долгое время.
— Это ни о чем не говорит…. — но продолжить девушка несмогла, так как с одного от порыва ветра слетел капюшон оголив белый череп. И тут девушка увидела, как костлявая рука этого «балахонщика» одела капюшон обратно.
— Это, получается ты не шутил? — уставилась Марина ошалевшими глазами на Егора.
— Нет, не шутил. И сразу говорю, лучше ректора не злить вообще…
Конец
Новик — начальный этап освоения силы
Вой/воин —
Ратник — уверенный пользователь владения силы
Витязь — мастер владения силы — У европейцев — Гранд
Богатырь — высший ранг владения силой. У европейцев — Архимаг
Род ГГ по материнской линии Saval’Vaomatua (на самуанском — переводится как Идущие путем леса)
Род ГГ по отцовской линии Avetaavale (на самуанском — Проводники)
Инсендио (имя образовано от Латинского — Incendio silvarum — Лес в огне)
Afi — имя отца ГГ (в переводе с самоанского — огненный)
Инсендио Афи Аветааваль — имя ГГ в мире магии
Иванов Андрей Александрович — имя ГГ в нашем мире.
Чернышев Степан Михайлович — начальник академии, Генерал — лейтенант
Поддубицкий Кирилл Андреевич — зам. Нач. академии Генерал — майор
Лютиков Евгений Дмитриевич — капитан. Ответственный за боевую подготовку студентов.
Куприянов Олег — знакомый ГГ
Шахраманов Василий Юрьевич — старший лейтенант, куратор в спец части.
Максимов Юрий Николаевич — Полковник
Назаров — майор ГРУ, спецподраздление внутренней безопасности
Куравлев Илья Андреевич — капитан подразделения Альфа
Егор Смолов — лейтенант спец подразделения ГРУ
Мария Иванова (Ветер и жизнь) — рыжая, рост 1,60, глаза зеленые, ямочки не щеках, вздернутый носик, грудь двойка. Попка подкачанная.
Анастасия Рудова (водник, катана) — Брюнетка рост сто шестьдесят пять. Глаза карие, нос прямой, губки полненькие, скуластое лицо. грудь два с половиной.
Светлана Ракова (Ветер и Тьма, томагавк) — Блондинка. рост метр семьдесят. Глаза зеленые, нос курносый, есть небольшая россыпь веснушек, губки полные, самое выделяющееся — это глаза. Большие такие зеленые глаза. Грудь двойка.
Руслан (земля), Ринат (огневик) — два брата татарина
Алексей(Земля) — рыжий
Никита (Природа, друид) — блондин. Ростом, как и рыжий, лицо тонкое, губы ниточкой, глаза голубые. Телосложением субтильный, я бы даже сказал сильно худой, но ему видимо это не сильно мешало.
Дэорсе не так воспитан читать
— Вставай! Тебя на ковер зовут.
Я не стал ничего отвечать, молча поднялся и смотрел на моего визитера.
— Что? — не вытерпел тот.
— Когда ты поведешь меня на ковер. — спокойно поясняю парню.
Выходя из камеры столкнулся еще с двумя парнями, держащих в руках носилки. Не придав этому значения, решил получше запомнить дорогу от камеры до «ковра». В итоге, прошли мы не так много, всего лишь поднялись на второй этаж и зашли в самый дальний кабинет.
Войдя в кабинет, я увидел сидящего за столом Лютикова. Оглядев сам кабинет, пришел к выводу, что этому человеку чужда роскошь. Что в целом положительно влияет на мое к нему отношение.
— Присаживайся. И давай по порядку. — я лишь киваю головой.
— Меня зовут Лютиков Евгений Дмитриевич и теперь я твой куратор.
— Что значит куратор? — перебиваю я.
— Эм… кхм. Куратор это тот, кто наблюдает за тобой и следит, чтоб ты правильно учился и не допускал ошибок, а также помогал тебе.
— Не совсем, но близко к этому. И так, я действующий офицер Российской армии в звании Капитана.
— Капитан это много или мало? Сколько воинов в подчинении? — опять я перебиваю.
— Так! Стоп! Давай, я сначала до расскажу и уже потом будешь задавать вопросы. — я лишь опять кивнул головой. — Отлично. Ты сейчас находишься на территории военной академии, где обучаются одаренные. Обучаться тебе тут пять лет.
— А если я не хочу? — опять перебиваю его.
— Увы. Но покинуть это заведение ты сможешь только в одном случае и ничего хорошего в нем нет. Доходчиво поясняю. — опять киваю головой, — Так вот, после окончания Академии ты становишься офицером армии России со всеми вытекающими отсюда обязанностями. Отслужить обязан еще семь лет и после волен делать что хочешь. Понятно? Вижу, что понятно. Далее, я слышал на чем основывался твой конфликт, так вот, поясняю. Тут есть определенный свод правил, зовется уставом, в нем также прописан распорядок дня и описаны моменты, когда и что можно делать. Как только мы с тобой закончим общаться, тебя проводят к складу где выдадут форму, а далее ты пойдешь в учебную аудиторию и будешь зубрить устав.
— Чем мне грозит не соблюдение правил? Уточняю.
— Камеру видел? Будешь там находится за каждое нарушение.
— Пф. — ухмыляюсь. — Напугали.
— Еще возлагается штраф и лишение отгулов. А также трудовые работы в не самых приятных местах.
— Не удивили. И не устрашили. Дальше?
От моего вопроса, капитан замешкался, это было видно.
— Пойми парень, я не желаю тебе зла. Я понимаю твою ершистость, запихнули насильно в академию, руша привычный уклад жизни. Но ты пойми, в стране сейчас не нужны бесконтрольные маги. И так семьи и рода набрали много влияния. У тебя сейчас выбора-то и нет почти. Или в академии или на кладбище.
— Я вас услышал. Хорошо.
— Ну, вот и договорились. И, пожалуйста, давай без баловства. Понимаю, возраст, гормоны.
— Я буду прилежным учеником. — Встаю и кланяюсь, приложив кулак к сердцу.
— Ты это брось. В армии честь отдают.
— Я свою честь отдавать никому не собираюсь и пожалуйста, больше об этом не просите.
— Э-м. Ты не так понял, наше воинское приветствие делается не так. — и он стал учить меня, как делать воинское приветствие и когда, а также что это делается только с покрытой головой.
Далее я посетил склад, где мы выдали форму и прочие принадлежности. Потом опять казарма и знакомство с теми, с кем мне жить следующие лет пять. Но мне было настолько все равно, что я даже не запомнил никого. Далее меня отвели в один из кабинетов с множеством столов, расставленных рядами и указав на один из них, сказали, что теперь я буду в учебное время сидеть тут. Потом вручили небольшую книжку и сказали учить.
Я честно хотел учить. Я даже листал ее от и до, но потом встал и отдал ее обратно.
— Я не могу ее учить.
— Не понял! — сказал сидевший за столом, который был повернут к остальным оторвался от какой-то коробочки на руке и поднял голову, взглянув на меня. Он кстати был моим ровесником.
— Я не могу это учить.
Идя в карцер, сопровождаемый двумя людьми, отвечающими тут за порядок, я думал о том, что в карцере мне предстоит провести достаточно много времени. И вот тут встает одно большое желание — проводить это время с комфортом. А если так, то следует начать подготовку к преобразованию этого самого жилища. Только вот вопрос с чего начать?