душа мера пословица что значит
Душа всему мера.
Смотреть что такое «Душа всему мера.» в других словарях:
Душа меру знает. — Душа меру знает. См. ПОРА МЕРА СПЕХ Душа всему мера. Душа меру знает. Душа не принимает; с души прёт, скидывает. См. ЧЕЛОВЕК … В.И. Даль. Пословицы русского народа
Душа не принимает; с души прёт, скидывает. — Душа всему мера. Душа меру знает. Душа не принимает; с души прёт, скидывает. См. ЧЕЛОВЕК … В.И. Даль. Пословицы русского народа
ДУША — божественная основа человека, его жизненное начало, вместилище духовной потенции и способности к духовно нравственному совершенствованию, по учению Нового Завета. Душа бессмертна и не умирает вместе с телом. Душа есть сам человек, его личность,… … Русская история
МЕРА — филос. категория, выражающая диалектич. единство качеств, и количеств. характеристик объекта. Качество любого объекта органически связано с оп редел. количеством. В рамках данной М. количеств. характеристики могут меняться за счёт… … Философская энциклопедия
Мера — Мера ♦ Mesure Семейство за обедом. Мать приносит десерт. «Тебе побольше?» – обращается она к маленькому сыну. «Мне очень побольше!» – отвечает ребенок с сияющими от предвкушения глазами. Проблема заключается не в отсутствии чувства меры, а в … Философский словарь Спонвиля
пей из ковша, а мера душа — Душа всему мера. Ср. Не одна тысяча людей на княжий кошт ест, пьет, прохлажается до поздней ночи. Всем один приказ: пей из ковша, а мера душа. П.И. Мельников. Старые годы. 3. См. душа меру знает … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Пей из ковша, а мера душа — Пей изъ ковша, а мѣра душа. Душа всему мѣра. Ср. Не одна тысяча людей на княжій коштъ ѣстъ, пьетъ, проклажается до поздней ночи. Всѣмъ одинъ приказъ: пей изъ ковша, а мѣра душа. П. И. Мельниковъ. Старые годы. 3. См. Душа меру знает … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
ЧЕЛОВЕК — Рыбам вода, птицам воздух, а человеку вся земля. В мире, что в море. В мире, что в омуте: ни дна, ни покрышки. Мир во зле (во лжи) лежит. Мир в суетах, человек во грехах. Бог что захочет, человек что сможет. Все мы люди, все человеки. Что ни… … В.И. Даль. Пословицы русского народа
ПО ДУШЕ — что, кто кому быть, прийтись Приятно, нравится. Имеется в виду, что лицу, группе лиц (Х) представляются эмоционально привлекательными чьи л. действия, поступки, мысли, слова, манеры, внешний вид (Р); другое лицо, другая группа лиц (Y); вещь,… … Фразеологический словарь русского языка
хорошего понемногу — Душа всему меру знает (все в меру!) Ср. Ешь вполсыта/, пей вполпьяна/, проживешь век до полна/. Ср. Все хорошо, понемногу, Во всем есть мера и расчет, Заставь глупца молиться Богу, Себе и лоб он расшибет. Кн. П.А. Вяземский. Своей повадкой. 1862… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Душа меру знает
Смотреть что такое «Душа меру знает» в других словарях:
Душа меру знает. — Душа меру знает. См. ПОРА МЕРА СПЕХ Душа всему мера. Душа меру знает. Душа не принимает; с души прёт, скидывает. См. ЧЕЛОВЕК … В.И. Даль. Пословицы русского народа
душа меру знает — (ешь и пей, сколько хочется) Ср. Мы находим и в самом низшем слое общества чудаков и потому едва ли не должны признать чудачество врожденным свойством человека, выражением свободной воли и независимости, дошедшим до некоторой крайности. Видно,… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
ДУША — жен. бессмертное духовное существо, одаренное разумом и волею; в общем ·знач. человек, с духом и телом; в более тесном: | человек без плоти, бестелесный, по смерти своей; в смыслы же теснейшем: | жизненное существо человека, воображаемое отдельно … Толковый словарь Даля
ДУША — жен. бессмертное духовное существо, одаренное разумом и волею; в общем ·знач. человек, с духом и телом; в более тесном: | человек без плоти, бестелесный, по смерти своей; в смыслы же теснейшем: | жизненное существо человека, воображаемое отдельно … Толковый словарь Даля
Душа не принимает; с души прёт, скидывает. — Душа всему мера. Душа меру знает. Душа не принимает; с души прёт, скидывает. См. ЧЕЛОВЕК … В.И. Даль. Пословицы русского народа
ДУША — божественная основа человека, его жизненное начало, вместилище духовной потенции и способности к духовно нравственному совершенствованию, по учению Нового Завета. Душа бессмертна и не умирает вместе с телом. Душа есть сам человек, его личность,… … Русская история
душа — ДУША, и, вин. душу, мн. души, душ, душам, жен. 1. Внутренний, психический мир человека, его сознание. Предан душой и телом кому н. Радостно на душе. Мне это не по душе (не нравится; разг.). Вложить душу в дело, в работу (отдаться целиком). В чём… … Толковый словарь Ожегова
Меру — Статья по тематике Индуизм История · Пантеон Направ … Википедия
пей из ковша, а мера душа — Душа всему мера. Ср. Не одна тысяча людей на княжий кошт ест, пьет, прохлажается до поздней ночи. Всем один приказ: пей из ковша, а мера душа. П.И. Мельников. Старые годы. 3. См. душа меру знает … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Пей из ковша, а мера душа — Пей изъ ковша, а мѣра душа. Душа всему мѣра. Ср. Не одна тысяча людей на княжій коштъ ѣстъ, пьетъ, проклажается до поздней ночи. Всѣмъ одинъ приказъ: пей изъ ковша, а мѣра душа. П. И. Мельниковъ. Старые годы. 3. См. Душа меру знает … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Душа и мера
Душа меру знает. — Душа меру знает. См. ПОРА МЕРА СПЕХ Душа всему мера. Душа меру знает. Душа не принимает; с души прёт, скидывает. См. ЧЕЛОВЕК … В.И. Даль. Пословицы русского народа
Душа не принимает; с души прёт, скидывает. — Душа всему мера. Душа меру знает. Душа не принимает; с души прёт, скидывает. См. ЧЕЛОВЕК … В.И. Даль. Пословицы русского народа
ДУША — Бумажная душа. Прост. Пренебр. Бюрократ, формалист. Ф 1, 176; БТС, 290. [Вся] душа в горсти у кого. Арх. О состоянии душевного расстройства, напряжения, беспокойства. АОС 9, 370. Всякому душа нужна. Ворон. Уверение в правильности, истинности… … Большой словарь русских поговорок
ДУША — божественная основа человека, его жизненное начало, вместилище духовной потенции и способности к духовно нравственному совершенствованию, по учению Нового Завета. Душа бессмертна и не умирает вместе с телом. Душа есть сам человек, его личность,… … Русская история
МЕРА — филос. категория, выражающая диалектич. единство качеств, и количеств. характеристик объекта. Качество любого объекта органически связано с оп редел. количеством. В рамках данной М. количеств. характеристики могут меняться за счёт… … Философская энциклопедия
Мера — Мера ♦ Mesure Семейство за обедом. Мать приносит десерт. «Тебе побольше?» – обращается она к маленькому сыну. «Мне очень побольше!» – отвечает ребенок с сияющими от предвкушения глазами. Проблема заключается не в отсутствии чувства меры, а в … Философский словарь Спонвиля
МЕРА — МЕРА, меры, жен. 1. Единица измерения протяжения или емкости. Мера длины. Мера веса. Меры сыпучих тел. Кубические меры. 2. Предел, граница, размер. «Чудится, будто… голубая зеркальная дорога без меры в ширину, без конца в длину реет и вьется по… … Толковый словарь Ушакова
Душа меру знает — Душа мѣру знаетъ (ѣшь и пей, сколько хочется). Ср. Мы находимъ и въ самомъ низшемъ слоѣ общества чудаковъ, и потому едва ли не должны признать чудачество врожденнымъ свойствомъ человѣка, выраженіемъ свободной воли и независимости, дошедшимъ до… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
душа меру знает — (ешь и пей, сколько хочется) Ср. Мы находим и в самом низшем слое общества чудаков и потому едва ли не должны признать чудачество врожденным свойством человека, выражением свободной воли и независимости, дошедшим до некоторой крайности. Видно,… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
душа меру знает
Душа меру знает — Душа мѣру знаетъ (ѣшь и пей, сколько хочется). Ср. Мы находимъ и въ самомъ низшемъ слоѣ общества чудаковъ, и потому едва ли не должны признать чудачество врожденнымъ свойствомъ человѣка, выраженіемъ свободной воли и независимости, дошедшимъ до… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
ДУША — жен. бессмертное духовное существо, одаренное разумом и волею; в общем ·знач. человек, с духом и телом; в более тесном: | человек без плоти, бестелесный, по смерти своей; в смыслы же теснейшем: | жизненное существо человека, воображаемое отдельно … Толковый словарь Даля
ДУША — жен. бессмертное духовное существо, одаренное разумом и волею; в общем ·знач. человек, с духом и телом; в более тесном: | человек без плоти, бестелесный, по смерти своей; в смыслы же теснейшем: | жизненное существо человека, воображаемое отдельно … Толковый словарь Даля
Душа не принимает; с души прёт, скидывает. — Душа всему мера. Душа меру знает. Душа не принимает; с души прёт, скидывает. См. ЧЕЛОВЕК … В.И. Даль. Пословицы русского народа
ДУША — божественная основа человека, его жизненное начало, вместилище духовной потенции и способности к духовно нравственному совершенствованию, по учению Нового Завета. Душа бессмертна и не умирает вместе с телом. Душа есть сам человек, его личность,… … Русская история
душа — ДУША, и, вин. душу, мн. души, душ, душам, жен. 1. Внутренний, психический мир человека, его сознание. Предан душой и телом кому н. Радостно на душе. Мне это не по душе (не нравится; разг.). Вложить душу в дело, в работу (отдаться целиком). В чём… … Толковый словарь Ожегова
Меру — Статья по тематике Индуизм История · Пантеон Направ … Википедия
пей из ковша, а мера душа — Душа всему мера. Ср. Не одна тысяча людей на княжий кошт ест, пьет, прохлажается до поздней ночи. Всем один приказ: пей из ковша, а мера душа. П.И. Мельников. Старые годы. 3. См. душа меру знает … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Пей из ковша, а мера душа — Пей изъ ковша, а мѣра душа. Душа всему мѣра. Ср. Не одна тысяча людей на княжій коштъ ѣстъ, пьетъ, проклажается до поздней ночи. Всѣмъ одинъ приказъ: пей изъ ковша, а мѣра душа. П. И. Мельниковъ. Старые годы. 3. См. Душа меру знает … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
ДУША МЕРА ХРУПКОСТИ ВСЕХ ВЕЩЕЙ
Он сказал: «Довольно полнозвучья, Ты напрасно Моцарта любил, Наступает глухота паучья, Здесь провал сильнее наших сил».
Эта внезапная (всегда втайне или втуне лелеемая и все же нагрянувшая как гром) возможность говорить имеет, должно быть, не только свои плюсы, но и — самой неожиданностью плюсов спровоцированные минусы. Еще вчерашний хрустальный дворец, выдаваемый за таковой вчерашними нами, обернулся вдруг авгиевыми конюшнями, требуя от нас, еще вчера разыгрывавших роль (и не без искорки) антигероя, спешного перевоплощения в Гераклов. Обойдем молчанием курьезы и нелепости, вполне естественные в такой ситуации: судить о них и потешаться над ними — дело зрителей, каковых среди нас нет и быть не может (ну а если найдутся сторонние зрители, оставим их при их вкусе и совести). Исторические подмостки меньше всего рассчитаны на правила напомаженной эстетики; тут речь идет всегда о моменте и требовании момента, безотносительно к каким-то правилам и каким-то зрителям. Вопрос вопросов: насколько мы в состоянии осмыслить момент и в какой мере готовы мы к его требованиям?
Допустим: и героизм есть историческая, а не чисто метафизическая реалия, а это значит, что он столь же изменчив и многообразен, как и все, что связано с историей. Допустим: сегодняшняя модификация героизма никак не регулируется нормами его расхожего восприятия. История знает множество таких норм, которые еще вчера вполне вписывались в шкалу нормативности, а сегодня уже просвечивают явными гримасами ненормальности, если, возомнив себя непреходящими и не считаясь с требованиями сегодняшнего момента, тщатся во что бы то ни стало продлить и сохранить свою нормативность там, где эта последняя уже не отвечает действительности. Скажем, вчерашний (досервантесовский) Дон Кихот — все еще полноценный «герой» в атмосфере средневекового мироустройства; у Сервантеса его героизм диагностируется уже в достаточно отчетливых симптомах «идиотизма», причем идиотизма растущего, восходящего, перспективного в случае, если «герой» не опомнится и не перестанет изживать реминисценции своей вчерашней нормальности в никак не годящихся для этого условиях. Допустим же в конце концов: единственно нормальная модификация героизма в наше время — не коллекция броско-бесстрашных поз перед «драконом», а только сознание: освобожденное и только свободное сознание.
Сознание, добавим, крайне внимательное и осторожное в обращении с самим собою. Здесь именно эта настигшая его врасплох возможность говорить рискует обернуться множеством аберраций. Голод по голосу, ставший уже едва ли не привычкой, не утоляется наспех заглотанными и неперевариваемыми словами; итоги могут оказаться крайне плачевными. Нужна решительная осмотрительность и неторопливость в нешуточных сюрпризах самодиагностики. Кто знает, до каких границ простирается в нас девственная покуда зона небывалой деформированности личной и социальной психики: от способности суждения до способности ощущения и дальше просто мышечных реакций? Будем, по крайней мере, помнить, что если человек в каком-то одном срезе есть сумма своего прошлого, то эта истина куда более характерна для нас, несущих в себе наше прошлое, чем, скажем, для фолкнеровских героев с их непростым, но все еще слишком эстетизированным, слишком стилистически-безупречным прошлым. Наше сознание сегодня, в миге возвращения к нему дара собственной речи, все еще гигантский и неисследованный материк, образованный десятилетиями неслыханных исторических катаклизмов и катастроф — историческими десятилетиями, равными, быть может, десяткам естественных космологических тысячелетий. И оттого-то гласность, отворившая ему уста, ищет не только и не столько торопливой и сиюминутной сатисфакции в форме жалящих фельетонов и сенсационных констатаций, сколько глубокого самопогружения и нескончаемых саморазоблачений.
Карта нашего сознания сегодня — причудливый аналог древних географических карт: относительная ясность в крохотном сегменте и громадные пространства incognito с «крокодилами» и «львами», представляющими «Азию» или «Африку», и с вовсе отсутствующей «Америкой». Узнать самих себя, открыть самих себя, с осторожностью саперов обследовать собственную душевную почву, сплошь и рядом заминированную и зараженную навыками прошлого, узреть, наконец, метастазы этого прошлого в самих себе — без этих мучительных, но необходимых процедур непростительным легкомыслием было бы, очевидно, стараться стяжать себе хоть сколько-нибудь надежное будущее.
Прежде всего и всего неотложнее необходимо осознать масштаб внутренних потерь, как восполнимых, так и уже никак не поправимых. Человеческая душа — мера хрупкости всех вещей; оттого, должно быть, ей приходится выносить самые грубые и бесцеремонные насилия. Теперь, охватывая мысленно ретроспективу последних шести-семи десятков лет и пытаясь увидеть ее в наиболее точном и целостном приближении, нельзя отделаться от мысли, что поверх всего необыкновенного, случившегося в непосредственно ощутимом материальном плане, случилось нечто более необыкновенное и более существенное: сталинизм во всем его объеме, границы которого едва ли поддаются четкой фиксации, переживается теперь не только в социальном измерении, но и в измерении экологии. А именно: как уникальная утопия искусственного человеко-выведения, неслыханный по размахам и целям эксперимент, вознамерившийся заново сотворить человека по новому «образу и подобию». Осознать масштаб потерь — значит определить: насколько ему это удалось. Судить приходится но плодам, но плоды-то в данном случае и оказываются самым достоверным разоблачением корней: плоды, а вовсе не архивы, сегодняшний, а вовсе не вчерашний день. Ну какой же еще архив откроет нам больше и, главное, более очевидное по части нашего прошлого, чем не снившиеся никакому Сальвадору Дали феномены рек, впадающих не в моря, а в пустыни, и морей, обернувшихся пустынями? Или чем — беря уже не столь могучие, но оттого и неисчислимые факты — ежедневная информатика наших газет? Настоящий лабиринт деформаций, удвоенных, утроенных, немыслимых, изнуряющих. Не оттого ли и были наши театры целомудренно закрыты для надуманно-абсурдных фантазий Ионеско или Беккета, что «оригиналами» этих фантазий кишмя кишела сама повседневность? Удивительный выверт смысла: создавать театр абсурда и срывать Нобелевские премии на том именно, что у нас ежемгновенно и в несравненно более зрелом оформлении переживает каждый командировочный или каждый посетитель райсовета! Такие вот мы — супер-Ионеско, впрочем, до трогательного и не подозревающие об этом…
Осознать масштаб и качество потерь — повторяю, не внешних, а именно внутренних, ибо что же и представляют собою внешние, как не естественные следствия и шлаки внутренних! — задача, мучительность которой не выдерживает никаких сравнений. Тщетно стали бы мы искать аналогов и подобий в истории, тщетно стали бы прислушиваться к отработанным объяснениям философов, владеющих «золотым ключиком» диалектики… Быть может, некоторые поразительные прогнозы из нашего великого прошлого (точнее, позапрошлого!) помогут не запутаться здесь вконец. Нет сомнения, что наша история, начиная с Петра I, помечена тональными отметинами европейской истории, моментами даже более европейской, чем, пожалуй, сама Европа. То, что отличало ее всегда от Европы, сводилось к крохотному нюансу, впрочем, решительного свойства. Понять этот нюанс значило бы ухватиться за нить, по крайней мере куда-то ведущую в странном лабиринте почти сказочных превращений. Русские шеллингианцы, русские мартинисты, русские «геттингенские души» — это ли не было реальностью, удивляющей Европу? И вместе с тем какое крохотное, роковое «чуть-чуть»! «Мастер, вы чуть-чуть притронулись кистью к картине, и она стала вся другою!» Что же случилось? Да ничего особенного, отвечает Н. В. Гоголь в «Тяжбе»: «Вот у нашего заседателя вся нижняя часть лица баранья, так сказать… А ведь от незначительного обстоятельства: когда покойница рожала, подойди к окну баран и нелегкая подстрекни его заблеять». Обстоятельство и впрямь ничтожное, но едва ли, не приняв его в расчет, можно будет осмыслить целое множество никак не предсказуемых метаморфоз, когда, скажем, иная «геттингенская душа», заливающаяся слезами над Шубертом, оборачивается неким бесноватым Иваном-царевичем или Гришкой Отрепьевым в печальной памяти incognito Николая Всеволодовича Ставрогина, а недавний почитатель гегелевского панлогизма ухитряется вычитать из него «нечаевщину» и немыслимым жестом жизни определить инобытие духа… как бомбометание.
Следующие ниже заметки да послужат робкой — ибо смелость придет в поколениях — попыткой омысления какого-то слоя, какого-то одного математического порядка в асимптоматике названных выше потерь.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.