Каменный наконечник для чего использовался
Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»).
ХРОНОЛОГИЯ ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
Опыт реконструкции последовательности исторических событий во времени и пространстве в корреляции с солнечной активностью.
Книга вторая. РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА ДО НАШЕЙ ЭРЫ.
Часть 7. Эпоха мифических цивилизаций.
Иллюстрация из открытой сети Интернет:
Каменный наконечник копья возрастом до 500 000 лет назад (Кату Townlands, город Кату, Южная Африка).
Кату Townlands, один из самых богатых доисторических археологических памятников в Кату. Здесь найдены десятки тысяч артефактов Каменного века, в том числе ручные топоры (рубила) и другие инструменты, возраст которых составляет от 700 000 до 1 000 000 лет назад. Кату Townlands расположен между холмами Kuruman на востоке и горой Langberge на западе.
Основной инстинкт выживания – это инстинкт самосохранения, который властно, бескомпромиссно, «молча» и неумолимо требует от любого живого организма, в том числе от животных и человека, быть осторожным, опасаться, настораживаться, тревожиться, бояться, трусить, в первую очередь, бежать, избегать любой опасности.
Сколько животных убежало от древних первобытных охотников, прежде чем они могли воткнуть в них свои колы-копья или кинуть в них тяжёлым камнем!?
Сколько животных было только слегка поранено острыми и не очень острыми концами колов-копьёв, брошенных неумелой или слабой рукой охотников?
Сколько досады, обиды, сожаления, злости и ярости было «выплеснуто» на убежавших животных, на бесполезное кол-копьё, на некстати ослабевшую руку, на неумелого охотника, на ветку, треснувшую некстати, на соучастников свидетелей неудачи охотника, на их мам, пап и голодных родственников, ждущих вожделенное мясо?!
Но больше всего досады было выражено колу-копью, этой бесполезной тяжёлой палке, которая не хотела «протыкать» своим концом шкуру животного…
Вот если бы приладить к колу-копью острый осколок камня или острый осколок кости, тогда, может быть, тяжёлое кол-копьё легче вонзится в тело животного? Ведь острые колючки кустарника и острые зубы хищников так легко вонзаются в руки и ноги, так легко рвут кожу…
Главное, тогда можно было бы метать кол-копьё с большего расстояния и не красться к животному вплотную…
Дело в том, что и сами охотники подвержены воздействию властного инстинкта самосохранения и не рискуют подходить к опасному животному на близкое расстояние. Доведённое страхом и болью до отчаяния даже самое слабое и безобидное животное может лягнуть, забодать рогами, навалиться всей своей тушей, укусить крепкими зубами, боднуть лбом, затоптать копытами.
Вероятно, эти мотивы и эти обстоятельства повлияли на неандертальских охотников, обладателей колов-копьёв и они много тысяч лет назад от данного времени (50 000-49 000 до н.э.) начали прикреплять к концам своих колов-копьёв каменные, роговые или костяные острые наконечники.
Так естественно, обыкновенно, возможно, совсем не революционно повсеместно и практически в одно и то же историческое время возникли метательные колы-копья с прикреплёнными к ним каменными, роговыми и костяными наконечниками.
Единственное ограничение этому историческому событию – это возникновение умения изготавливать кожаные полоски, нити из кишок животных, плетёные шнурки из волокон растений и, возможно, шерсти, а также «изобретение» смолы-клея для крепления наконечников к древку копья.
Археологические данные свидетельствуют, что впервые каменные наконечники метательных копий появились в Африке 180 000 лет до н.э. (ХР 2.5.14. Эпоха человека современного вида. Универсальные копья).
Восточная Африка (Кения, Эфиопия). Первобытное человечество. Первобытнообщинный строй. Первобытные люди современного человечества. Homo sapiens sapiens – раса человечества неоантропов, первобытных людей современного вида, палеокроманьонцев. Каменные лезвия копий. Отщепы. 180 000 до н.э.
Изготовление из отщепов каменных наконечников копий «кенийского» и «эфиопского» типов. Первые имеют форму крупных и мелких листообразных обработанных каменных лезвий, вторые – небольших коротких плоских каплеобразных и острых пластин.
Восточная Африка (Нубия). Первобытное человечество. Первобытнообщинный строй. Первобытные люди современного человечества. Homo sapiens sapiens – раса человечества неоантропов, первобытных людей современного вида, палеокроманьонцев. Универсальные копья. Наконечники копий нубийского типа. 180 000 до н.э.
Изготовление обитателями Восточной Африки из отщепов каменных наконечников копий «нубийского» типа. Наконечники имеют форму крупных и мелких листообразных и треугольных грубо обработанных каменных лезвий. Из всех разновидностей копий в Африке преобладают метательные копья. Они являются универсальными орудиями.
Древком копья можно было бить по веткам деревьев и кустов, пугая и сгоняя животных в нужном направлении. Их можно было метать в жертву или добычу. Ими можно было колоть, тыкать или втыкать, навалившись всем весом тела охотника на древко. Наконец древком копья можно было действовать на охоте или в бою, как обычной палкой.
Северная Африка. Сахара. Первобытное человечество. Первобытнообщинный строй. Первобытные люди современного человечества. Homo sapiens sapiens – раса человечества неоантропов, первобытных людей современного вида, палеокроманьонцев. Универсальные копья. Наконечники копий аутерийского типа. 180 000 до н.э.
Изготовление обитателями Сахары из отщепов каменных наконечников копий «пре-ауреньякского» и «атерийского» типов. Первые имеют форму треугольных обработанных каменных лезвий, вторые – небольших коротких плоских и острых треугольных пластин с черенком для крепления в древке копья.
Африканские охотники, как правило, имеют два-три разных копья. Одно копьё для броска, другое для рукопашного боя. Впоследствии к заднему концу копья привязывался тонкий длинный ремешок, чтобы брошенное копьё можно было притянуть обратно.
Копья для броска и для рукопашного боя-охоты отличаются не длиной и весом, а балансом. Центр тяжести метательного копья смещён ближе к наконечнику-острию. Метательные и рукопашные копья с каменными, роговыми и костяными наконечниками распространились по всему обитаемому людьми миру (Ойкумене).
Южная Африка. Бамбатан. Ховинсонс Поорт. «Залив спокойствия». Первобытное человечество. Первобытнообщинный строй. Первобытные люди современного человечества. Homo sapiens sapiens – раса человечества неоантропов, первобытных людей современного вида, палеокроманьонцев. Листообразные и треугольные наконечники копий. Первобытный дизайн. Одухотворение орудий труда. 180 000 до н.э.
Изготовление африканскими обитателями «Залива спокойствия» (Южная Африка) каменных наконечников копий треугольной и листообразной формы из обработанных плоских каменных лезвий. Впервые, наконечники копий становятся не только технологически совершенными, но и красивыми.
Начало развития так называемого «первобытного дизайна» (180 000-150 000 до н.э.). Орудия труда становятся предметами искусства, которыми восхищаются, гордятся, которых любят и почитают (одухотворяют).
Здесь в Центральной Африке 180 000 лет до н.э. сформировалось первобытное человечество и первые формы первобытнообщинного строя.
Здесь родились первые первобытные люди современного человечества, Homo sapiens sapiens – раса человечества неоантропов, первобытных людей современного вида, палеокроманьонцев.
Здесь осуществлялся процесс расогенеза, формирования первопредков всех современных рас, народов и этносов.
Здесь возникла Экваториальная или Австрало-негроидная раса. Здесь началось разделения африканской Экваториальной или Австрало-негроидной расы от людей остальных будущих рас человечества (180 000-134 000 до н.э.), разделение рас и языков.
Здесь начало современной ноосферной информационной цивилизации современного человечества.
То время (180 000-134 000 до н.э.) является границей возможностей глоттохронологии – науки сравнения корней древнейших языков человечества. Это время наиболее древней мутации мтДНК человека, которую можно распознать современными научными методами. С этого времени в коллективной первобытной памяти—сознании человечества сохраняются все возникающие структуры-образы и архетипы, составляющие информационную среду (ноосферу) цивилизации современного человечества.
Одним из таких ноосферных архетипических образов-структур первобытной памяти-сознания является копьё и метательное копьё с наконечником.
Копьё – это вид колющего, колюще-ударного, колюще-рубящего и колюще-метательного древкового холодного орудия-оружия. Копьё, в отличие от простого кола-копья, состоит, как правило, из деревянной палки-древка разного диаметра и длины с острым наконечником (наконечниками) из различных материалов.
Длина копья зависит от цели, задачи и способа применения этого орудия-оружия: классическое метательное копьё имеет длину до 2 метров, а колюще-ударное копьё от 2 до 4 метров.
Размеры и формы наконечников копья могут быть разных форм, видов и типов, но не более 50 см по габаритам.
Знаменитые «Шёнингенские копья» (Германия) без наконечников применялись «европейскими» первобытными неандертальскими охотниками 300 000 лет до н.э. в охоте на лошадей и бизонов. Африканские охотники на территории будущей Эфиопии (локация Гадемонта), возможно, впервые 280 000 лет до н.э. применили копья с каменными наконечниками («хафтинг»).
С острогой и рогатиной первобытные обитатели Евразии смело шли на любого хищника, пещерного и бурого медведя, на бизона, шерстистого носорога и мамонта. Однако для успешной охоты с острогой требовалось исключительное мужество, хладнокровие, выдержка, умение и большая физическая сила, так как острогу держали обеими руками и бой с противником происходил в непосредственной близи, врукопашную.
Ещё очень долго классические неандертальцы и кроманьонцы Евразии использовали метательные копья с каменными, роговыми и костяными наконечниками в качестве вспомогательных орудий-оружия. Наоборот, в африканских и австралийских открытых саванах, в степях и в пустынях метательные копья стали основным охотничьим орудием-оружием первобытных охотников.
Главное достоинство колюще-ударного копья в прицельной избирательности удара-укола, от которого очень трудно уклониться, потому что колюще-ударное копьё постоянно находится в руках охотника-воина и может быть быстро приведено в ударное положение. Существует большое количество приёмов владения колюще-ударным копьём, которые со временем превратились в боевое искусство владения копьём.
Главный недостаток колюще-ударного копья в его размерах, габаритах движения копьём, инерционности, в непосредственной близости от сопротивляющегося противника. Длина копья определяет зону как поражения копьём, так и ответного поражения противником.
Главное достоинство колюще-метательного копья в относительно безопасном расстоянии, с которого копьё метается-бросается в цель или противника. Расстояние прицельного и смертоносного броска определяет зону как поражения копьём, так и ответного поражения противником. Большинство растительноядных животных (основная цель охоты) может нанести ответное поражение охотнику только вблизи от него, вплотную.
Главный недостаток колюще-метательного копья в отсутствии корректирующего (управляющего) воздействия после метания-броска копья. Метательное копьё летит только туда, куда его бросили-метнули и на него могут воздействовать различные факторы окружающей среды (боковой ветер, плотность среды, случайные препятствия и помехи).
В любом случае от прицельного глазомера, навыков, тренированности, силы, опыта, умения и знания владельца копья зависит его эффективная результативность. Даже обыкновенная заострённая бамбуковая палка в умелых и сильных руках простого крестьянина в нужное время и в нужном месте превращается в грозное смертоносное оружие…
Универсальные среднего размера копья (до 2 метров длиной) применялись как палки-бо, палки-посохи, палки-выручалки, палки-дубинки, палки-копалки, колы-копья (только с наконечником). Копьё наравне с палкой-палицей стало символом Древнего Каменного века, символом мужской силы, стати, мужественности, власти.
Из-за универсальности применения копья их обычно носили по два, одно бросали-метали в цель, а второе использовали для добивания. Если копьё было одно, то к его заднему концу обычно привязывали тонкий ремешок-бечёвку, чтобы копьё после неудачного броска можно было быстро вернуть хозяину.
Например, остроги-рогатины превратились в так называемые «заградительные» или «загонные» копья – толстые и длинные шесты-жерди с острыми наконечниками, которые задним концом устанавливались под углом в землю, придерживались ногой, держались обеими руками и выставлялись группой или частоколом перед стадом животных или шеренгой врагов.
Дело в том, что, не добившись результата в ближней схватке или бою, охотник-воин имеет возможность метнуть-бросить вслед убегающей жертве копьё и поразить её.
Очень яркий и показательный пример такого дальнего и точного броска копья показан в фильме Мела Гибсона «Апокалипсис» (2006) в сцене погони опытных охотников-воинов майя за их пленником по имени «Лапа Ягуара». Копьё на дистанции не менее 70 метров настигает и пронзает насквозь в спину одного из бегущих пленников…
Копьё нужно охотнику или воину для того, чтобы на расстоянии длины копья или на дистанции броска копья насмерть поразить жертву или противника. Для этого копьё должно быть в меру тяжёлым (инерционным), массивным и обязательно острым, с острым твёрдым наконечником.
Наконечник копья должен не просто пробить шкуру или защитные покрытия, но глубоко проникнуть в тело жертвы, вызвать болевой шок и большую потерю крови (жизненной силы). Кроме этого твёрдый наконечник копья и само древко копья должно мешать работе мышц и органов жертвы или противника, сковывать его движения.
Костяной наконечник только укалывал и ломался, деревянный наконечник из твёрдых пород древесины быстро тупился, роговой наконечник требовал больших усилий для проникновения в тело жертвы, а каменный заострённый и обоюдоострый листовидный наконечник относительно легко пробивал практически любую шкуру животного (особенно в брюшной полости и в паху).
При этом каменный наконечник не портился от крови и мог использоваться вместе с копьём неоднократно (конечно, если оставался цел).
Эффект проникновения в тушу добытого животного каменного ножа, резца или иного острого каменного орудия был хорошо известен и изведан первобытными людьми. Соединение острого небольшого и лёгкого каменного орудия-острия с массивным деревянным древком превратило копьё в грозное проникающее орудие-оружие.
Острый наконечник открывал рану вглубь тела жертвы, а массивное копьё по инерции следовало за ним в эту рану, усугубляя смертоносное воздействие на жертву. Практически копьё с острым каменным наконечником может пронзить насквозь тело любой жертвы, была бы приложена соответствующая сила.
Видимо, поэтому на копьях-рогатинах, копьях-единорогах, копьях-острогах на расстоянии примерно 30-50 см от наконечника первобытные люди стали крепить упоры-перекладины, чтобы, например, медведь не мог в ярости, нанизываясь на древко копья, добраться до охотника. Кроме этого упоры-перекладины позволяют охотникам удерживать на расстоянии упирающихся животных, ограничивать их движения и передвижения.
Кстати, копьё с упором-перекладиной может действовать и применяться как рычаг с опорой на задний конец копья (на пятку). Так, например, рогатиной или острогой с упором поднимали в воздух и перекидывали через себя противников древние воины-силачи…
Метательное копьё гораздо легче и тоньше ударно-колющего копья, поэтому его результативность не только в проникновении в тело жертвы, а в нанесении как можно большего ранения (широкого и глубокого), чтобы вызвать большую кровопотерю и болевой шок. Для этого наконечники метательного копья делают либо очень узкими, трёхгранными (многогранными), либо широкими с гранёной серединой и узкими острыми краями-остриями (такие наконечники крепче).
Гарантированное расстояние, с которого опытный охотник может без промаха поразить цель метательным копьём – 20-25 метров. Однако гарантии, что копьё поразит цель-жертву в жизненно важные области тела, нет, так как и охотник, и жертва и окружающая среда всегда находятся в движении.
К тому же каменные наконечники копий тоже не отличаются ударной прочностью и могут сломаться, если копьё упало на камни, поэтому бросок метательного копья должен быть мощным, сильным, резким и максимально точным (метким). Вот почему на скалах и стенах пещерных стоянок будут нарисованы разные животные и стрелочками будут показаны места, куда нужно прицельно метать копья и стрелы.
Однако каменные наконечники копий, несомненно, были заменяемые. Если один ломался, то другой, запасной, прикреплялся к древку метательного копья и охота продолжалась. Поэтому, весьма вероятно, наконечники копий крепились несколькими витками крепкого шнурка и держались в древе копья за счёт продуманной (хитрой) конструкции наконечника и крепления.
Практически все найденные археологами наконечники копий периода Среднего палеолита или Древнего Каменного века (300 000-40 000 до н.э.) не имеют плоских хвостовых выступов (черешков), как у наконечников стрел, которыми они вставлялись в выемки на конце древка копья. Вероятнее всего эти наконечники копий просто отломились от своих хвостовых выступов (черешков), откололись при использовании.
При этом наличие абсолютного большинства каменных наконечников стрел с плоскими хвостовыми выступами (черешками) доказательно свидетельствует, что форма каменных наконечников копий была подобна форме каменных наконечников стрел.
Действительно, каменный наконечник копья с плоским хвостовым выступом (черешком) надёжно крепился в расщеп на конце древка, расщеп надёжно стягивался сырым кожаным ремешком или шнурком из сухожилий. Высохшая кожа туго сжимала расщеп и держала наконечник в древке копья.
Такое крепление каменного наконечника копья хорошо выдерживало осевые нагрузки, но воздействия сбоку могли легко выбить наконечник из расщепа или сломать его. Недаром говорится: «Где тонко, там и рвётся (ломается)».
Поэтому существовал способ крепления насаживанием каменного наконечника на древко копья. Выемка для древка делалась уже в основании каменного наконечника копья. При этом возникала необходимость закрепления наконечника, исключение изменения его положения при использовании.
Для этого в нижней части наконечника делались кольцевые зарубки-выемки, за которые кожаным ремешком или сухожилиями наконечник туго привязывался к древку копья. Недостаток такого крепления также понятен – осевые нагрузки наконечник выдерживает, боковые – нет.
Сам наконечник делался такой формы, чтобы собой восстанавливать ровность формы древка. Приложенный на смоляной клей к древку наконечник туго «прибинтовывался», обматывался вместе с древком. В результате получалось надёжное крепление каменного наконечника, который хвостовой частью упирался в выступ древка, а боковой частью надёжно прилегал к древку. Таким образом, каменный наконечник и деревянное древко копья составляли одну единую конструкцию.
Какое качественное свойство придал палке-колу-копью каменный наконечник? Изменение центра тяжести копья, которое позволило копьё с наконечником прицельно метать, бросать. Простая палка, брошенная как копьё, летит хаотично. Палка-древко с относительно тяжёлым наконечником летит прямо, как бы следуя за наконечником в полёте.
Владение копьём и метание копья повсеместно во все времена, у всех рас, народов и этносов человечества (человечеств) считалось мужским занятием и настоящим искусством. Метанию копья традиционно учились с детства и постоянно до конца жизни.
Дальнейшим совершенствованием первобытного метательного копья стало изобретение лёгких дротиков и копьеметалки, а тяжёлого ударно-колющего копья – тарана.
Тайны «громовых стрел»
Каменные орудия нижегородцы использовали в народной медицине и магии
“Громовые стрелы” – наконечники кремневых стрел и каменные топоры, изготовленные древними людьми еще в эпоху неолита, – ценились населением многих губерний Российской империи, в том числе и Нижегородской, вплоть до середины XX века.
Нередко эти случайно найденные изделия первобытных людей селяне использовали в народной нетрадиционной медицине или как магические средства в качестве амулетов и оберегов. Их успешно применяли в своих целях как колдуны и знахари, так и простые обыватели.
“Как молния ударит в землю, тут и ищи…”
В 1860 годы ветлужский помещик, любитель-археолог и страстный коллекционер древних каменных орудий Николай Поливанов изучал Варнавинское Поветлужье с целью найти там следы первобытных людей. Как-то раз, во время посещения Варнавинского уездного училища, он показал изданную им брошюру с рисунками каменных орудий молодому крестьянскому парню Петру Максимову, проживавшему в деревне Поляны Боковской волости (ныне Краснобаковский район Нижегородской области). Увидев рисунки каменных орудий, паренек рассказал, что некоторые из предметов ему знакомы и у его бабки даже есть парочка этаких, именуемых крестьянами “громовыми стрелками”. По словам парня, одна из этих стрелок похожа на молоток (видимо, это был балановский топор эпохи ранней бронзы), а другая напоминает долото (неолитическое тесло).
Согласно семейному преданию парня, эти “громовые стрелки” были выпаханы его предками вскоре после грозы и переходили по наследству по женской линии из рода в род, от бабушки к внучке. Далее он рассказал изыскателю, что по поверьям варнавинских селян “громовые стрелки” являются порождением высших небесных сил: “А как молнье ударит в землю, так тут и ищи, непременно найдешь; только не так скоро, а чрез несколько времени она и сама выйдет наверх из земли. Так сказывают старики, так у нас все и думают; старухи очень берегут их, скачивают с них воду, обрызгивают больной скот и людей и говорят, пособляет от всякой болезни…”.
Тогда же Поливанов приехал в деревню Поляны и стал опрашивать селян на предмет обладания их громовыми стрелами. Оказалось, что многие из стариков и даже молодежь знают эти предметы, а деревенские ворожеи и знахари хранят их как целебное средство. Да вот беда, никто из них никак не мог припомнить места находок каменных орудий: все крестьяне твердили примерно одно и то же: “однажды в лесу громом разбило ель, стали выворачивать пень, а под ним нашли громовую стрелку”. Кстати, на самом деле селяне были достаточно искренними, ведь зачастую каменные орудия археологи находят на стоянках древних людей, на высоких боровых дюнах, поросших соснами и елями, нередко между их корней.
Что же касается Николая Поливанова, известно, что он приобретал каменные орудия не только в Полянах, но и в других населенных пунктах Варнавинского уезда и всего Поветлужья вообще. Правда, большинство селян с неохотой расставались с громовыми стрелками, которые они издревле считали целебными и обережными. Некоторых из ветлужских крестьян Поливанов все-таки смог уговорить продать ему каменные орудия, но, как правило, за них он платил очень высокую цену. Например, за одно “кремневое, узкое оббитое орудие наподобие ложечки” Поливанову пришлось выложить некому алчному крестьянину строевого леса аж на целую избу.
Найти такую “величайшее счастье”
И действительно, известно, что в нижегородском Заволжье и в Поветлужье были распространены способы лечения и обряды крестьянской народной магии с использованием “громовых стрелок”. Подобное этнографы наблюдали в частности в XIX – начале
XX века в том же Варнавинском уезде Костромской губернии – ныне это Варнавинский, Краснобаковский и Уренский районы Нижегородской области. Больных поили различными отварами или водой настоянными на целебных травах и кремневых наконечниках. Иногда тяжело заболевшим селянам давали того целебного настоя, поливая его им в рот прямо с громовых стрелок. Согласно народным поверьям считалось, что ровно через шесть дней после принятия этой “микстуры” больные должны поправиться или умереть.
Также известно, что в Варнавино в народной медицине практиковался еще один метод снятия хвороб при помощи громовых стрел: сельские знахари раскаляли их на печных углях и прикладывали к больному месту. Есть и другое свидетельство, действо которого наблюдали в Варнавинском уезде в конце
XIX века. Во время “тоски душевной”, то есть каких-то психических расстройствах, селяне настаивали воду на громовых стрелах или чертовых пальцах (белемнитах). Затем это снадобье давали выпить больному или окатывали его этой целительной влагой.
Редчайшую запись еще об одном частном случае врачевания наконечником кремневой стрелы оставил для нас краевед Николай Тумаков (она хранится в архиве Краснобаковского исторического музея). В ней он поведал о традиции, которая была принята в крестьянской семье в деревне Красногор Краснобаковского района. В конце XIX века глава этой семьи, занимавшийся бондарным промыслом, при выкорчевывании обгоревшего после удара молнии пня обнаружил наконечник кремневой стрелы, который счел за свидетельство “величайшего счастья”. На протяжении почти 80 лет наконечник являлся семейной реликвией и талисманом, с помощью которого проводили обряд врачевания. Если в доме заболевал мужчина, то эту “стрелку” настаивали 3 дня на водке для приготовления лекарственного настоя; если заболевал ребенок или молодая девушка, “стрелку” клали в парное молоко; если хворала домашняя скотина, то вместе со “стрелкой” варили настой из трав. По словам Николая Тумакова, вера в лекарственную силу кремневого наконечника была непоколебима в этой семье вплоть до 1970 годов.
Колдунов хоронили с кремневыми наконечниками
Кремневые наконечники стрел в медной оправе, служившие своим хозяевам как нашейные амулеты, нашли на археологических раскопках в слоях X-XI веков в Белоозере и в Киевской губернии. Несколько подобных наконечников обнаружили во владимирских курганах, раскопками которых руководил граф Алексей Уваров.
И поверьте, если археолог нашел в средневековом захоронении каменный наконечник стрелы, значит, немало шансов, что он обнаружил могилу колдуна. Именно так считал выдающийся русский археолог Василий Городцов. На эту мысль его навела находка в одном из мужских погребений холщовой сумки, в кармашке которой лежала пара каменных наконечников стрел. К тому же тогда Василию Алексеевичу попалось под руку старинное поверье, записанное в Московской области: колдуна следует хоронить с “громовыми стрелами”: якобы они являются его обязательными колдовскими талисманами.
Упоминания о громовых стрелах есть в старинных письменных источниках – Домострое, Травниках, Кормчих книгах. Так, в Травнике XVII-XVIII веков читаем: “А тот камень падает и стреляет сверху от грома. Он же и громовая стрела называем. Из того камня делать глаз в перстень и носить на руке, от всякого видимого и не видимого злодея сохранен будешь. Того же камня демони боятся, а носящий его не убоится напасти и беды и одолеет сопротивников своих. Аще кто и стрелу громовую с собой носит, тот может всех одолеть силою своею, и против его никто не устоит, хотя б сильнее его был. ”.
В православной традиции древние функции языческих божеств родоначальника всех богов Сварога и громовержца Перуна были частично перенесены на святого Илью (его теперешний праздник Ильин день), поэтому языческая основа многих верований сохранилась до недавнего времени. В древности этот образ был также связан с народными поверьями о громовых стрелах. В славянской мифологии возникновение грома и грозы объясняли тем, что Илья-пророк разъезжает по небу в колеснице и мечет на землю огненные стрелы-молнии. Ударившись о землю, скоро эти молнии якобы превращаются в камни.
Старые люди рассказывали, что громовые стрелы бывают двух видов: “от огненных происходят пожары, а каменные или чугунные убивают людей или расщепляют деревья”. Говорят, в былые времена крестьяне искали их, иногда прокапывая землю довольно глубоко. Вот только находить стрелки им везло лишь изредка. Если же им все же удавалось отыскать “громовые стрелы” они занимали достойное место в крестьянской избе или на шее удачливого обладателя.
Часто изготовленные древними мастерами каменные орудия крестьяне бережно хранили в качестве магических талисманов и оберегов, например, как амулеты, оберегающие их дома от попадания молнии. Если же “громовой стрелы”, то есть неолитического наконечника стрелы или топора простым обывателям было не достать, что тогда? Жители городов и деревень и тут находили выход: они держали в доме “чёртов палец” – белемнит или, на худой конец, скипевшийся или сплавленный в камень от удара молнии песок.
Изредка громовые стрелы (как языческий оберег) находят и по сей день, обычно при археологических раскопках средневековых усадеб. Такая интересная находка была сделана археологом музея Нижегородского госуниверситета им. Н.И. Лобачевского Ириной Ануфриевой во время раскопок в Нижний Новгород, в переулке Университетском, на правом берегу Почаинского оврага. В постройке XIV века на нижней ступеньке входа у стены ею была найдена половина каменного шлифованного топора эпохи бронзы. Видимо, эта “громовая стрелка” была положена средневековыми хозяевами дома на чердак в качестве оберега, но после запустения жилища пол обрушился, и она провалилась вниз. Видимо, в религиозных представлениях хозяев дома “стрела” предохраняла жилище от попадания в него молнии или пожара, спасала людей и их скот от каких-то иных напастей.
Безусловно, отголоски традиционных представлений сохранились до наших дней. Отдельные нижегородские селяне рассказывали мне, что они и поныне лечатся “чертовыми пальцами”: посыпают их натертой крошкой кровоточащие ранки. Так что внимание к этому архаичному пласту народной жизни и по сей день не перестает быть актуальным для всех россиян, интересующихся верованиями и историей своих предков.