Православный этикет фразы что сказать человеку который уезжает

Что пожелать в поездку

Дальняя дорога всегда связана с новыми впечатлениями, новыми знакомствами и с неизвестностью. В отличие от привычного каждодневного маршрута к месту работы и обратно, путешествие это выход из зоны комфорта.

Для кого-то это готовность к новым интересным приключениям, а для кого-то — испытание его терпения и стрессоустойчивости, особенно если человек испытывает панические атаки при поездке в транспорте.

Почему принято желать хорошей дороги

Издавна было принято говорить приятные слова тем, кто отправляется в дорогу, чтобы ободрить их и придать им уверенности, что всё будет хорошо. Любая дальняя дорога таит в себе непредсказуемые моменты. Даже если всё продумано и учтены любые возможные сложности, всё-равно никто не застрахован от таких вещей, как отмена рейса из-за плохой погоды или внезапное ухудшение самочувствия. Поэтому проводы в дорогу представляли собой своеобразный ритуал, призванный защитить отъезжающего от любых неприятностей. Так всем известен обычай немного посидеть перед выходом из дома. Считается, что это поможет сделать дорогу лёгкой и благополучной.

Друзья и близкие отъезжающего, которые пришли его провожать, говорят напутственные слова и добрые пожелания. Этим они как бы призывают невидимые силы помогать путешественнику и защищать его от бед. Даже если вы не верите в приметы, хорошие пожелания стали доброй традицией и правилами этикета, которых придерживаются все воспитанные люди.

Что чаще всего говорят путешественникам

Напутствия могут учитывать цели и особенности поездки, но существуют универсальные высказывания, которые уместны в любом случае:

Можно пожелать приятных попутчиков тем, кому предстоит долгое время провести в транспорте, или хорошей погоды, отправляющимся на отдых. Что сказать человеку, который уезжает, вы можете решить сами, в зависимости от ваших отношений, но в любом случае слова должны быть добрыми и искренними. Узнайте, какой должна быть поездка в другой город без стресса.

Источник

Вопросы и ответы. Православие в деталях

Здесь можно найти ответы на интересующие вас вопросы, касающиеся православия. Делитесь так же своим опытом и знаниями.

Также вы можете задать свой вопрос священнослужителю в специальном проекте сети «Елицы» – «Вопросы батюшке»: https://dialog.elitsy.ru

КАК ПРИВЕТСТВОВАТЬ ДРУГ ДРУГА. Православный этикет

Входя в дом, надо сказать:«Мир вашему дому!» — на что хозяева отвечают: «С миром принимаем!» Застав ближних за трапезой, принято пожелать им: «Ангела за трапезой!» За всё принято тепло и искренне благодарить ближних: «Спаси Господи!», «Спаси Христос!» или «Спаси тебя Бог!» — на что положено ответить: «Во славу Божию». Нецерковных людей, если вы считаете, что они вас не поймут, таким образом благодарить не обязательно. Лучше сказать: «Благодарю вас!» или «Я от всей души вам благодарен».

Как приветствовать друг друга. В каждой местности, у каждого возраста есть свои обычаи и особенности приветствий. Но если мы хотим жить в любви и мире с ближними, вряд ли куцые словечки «привет», «чао» или «пока» выразят глубину наших чувств и установят гармонию в отношениях. За века христиане выработали особые формы приветствия. В древности приветствовали друг друга возгласом: «Христос посреди нас!» — слыша в ответ: «И есть, и будет». Так приветствуют друг друга священники, совершая рукопожатие, трижды лобызая друг друга в щёку и целуя друг у друга правую руку. Впрочем, священники могут приветствовать друг друга и так: «Благослови». Прп.Серафим Саровский обращался ко всем со словами: «Христос воскресе, радость моя!» Современные христиане так приветствуют друг друга в Пасхальные дни — до Вознесения Господня (т.е. на протяжении сорока дней): «Христос воскресе!» — и слышат в ответ: «Воистину воскресе!».

В воскресные и праздничные дни у православных принято приветствовать друг друга взаимным поздравлением: «С праздником!».

При встрече мужчины-миряне обычно целуют друг друга в щёку одновременно с рукопожатием. В московском обычае при встрече троекратно целоваться в щё-ки — женщинам с женщинами, мужчинам с мужчинами. Некоторые благочестивые прихожане привносят в этот обычай особенность, заимствованную из монастырей: троекратное взаимное лобызание в плечи, по-монашески.

Из монастырей пришёл в быт некоторых православных обычай просить разрешения войти в комнату следующими словами: «Молитвами Святых Отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас». При этом находящийся в комнате, если позволяет войти, должен ответить: «Аминь». Конечно, такое правило можно применять лишь среди православных, едва ли оно применимо к мирским людям… Монастырские корни имеет и другая форма приветствия: «Благословите!» — причём не только священника. И если батюшка отвечает: «Бог благословит!», то мирянин, к которому обращено приветствие, говорит в ответ также: «Благословите!»

Уходящих из дома на учёбу детей можно напутствовать словами: «Ангела Хранителя тебе!», перекрестив их. Можно пожелать также Ангела Хранителя направляющемуся в дорогу или сказать: «Храни тебя Господь!» Такие же слова православные говорят друг другу, прощаясь, или же: «С Богом!», «Помощи Божией», «Прошу твоих святых молитв» и тому подобное.

Как обращаться друг к другу. Умение обратиться к незнакомому ближнему выражает или нашу любовь, или наш эгоизм, пренебрежение к человеку. Дискуссии 1970-х годов о том, какие слова предпочтительнее для обращения — «товарищ», «сударь» и «сударыня» или «гражданин» и «гражданка», — вряд ли сделали нас доброжелательнее друг к другу. Дело не в том, какое именно слово избрать для обращения, а в том, видим ли мы в другом человеке такой же образ Божий, как и в себе. Конечно, примитивное обращение «женщина!», «мужчина!» говорит о нашем безкультурье. Ещё хуже вызывающе-пренебрежительное «эй ты!» или «эй!».

Но согретое христианской приветливостью и доброжелательностью, любое доброе обращение может заиграть глубиной чувств. Можно использовать и традиционное для дореволюционной России обращение «госпожа» и «господин» — оно особо уважительно и напоминает всем нам, что каждого человека надо почитать, поскольку каждый носит в себе образ Господа. Но нельзя не учитывать, что в наши дни это обращение носит более официальный характер и иногда из-за непонимания его сути негативно воспринимается при обращении в быту, о чём можно искренне пожалеть.

Обращаться «гражданин» и «гражданка» уместнее скорее для работников официальных учреждений. В православной же среде приняты сердечные обращения «сестра», «сестричка», «сестрица» — к девушке, к женщине. К замужним женщинам можно обратиться: «матушка» — кстати, этим словом мы выражаем особое уважение к женщине как к матери. Сколько тепла и любви в нём: «матушка!» Вспомните строки Николая Рубцова: «Матушка возьмёт ведро, молча принесёт воды…» Жён священников тоже называют матушками, но добавляют при этом имя: «матушка Наталья», «матушка Лидия». Такое же обращение принято и к игумении монастыря: «матушка Иоанна», «матушка Елисавета».

К юноше, мужчине можно обратиться: «брат», «браток», «братишка», «друг», к более старшим по возрасту — «отец», это знак особого уважения. Но вряд ли правильным будет фамильярное «папаша». Будем помнить, что «отец» — великое и святое слово, мы обращаемся к Богу «Отче наш». И священника мы можем называть «отец». Монахи нередко называют друг друга «отче».

Источник

Что надо знать о православном церковном этикете

иеро­мо­нах Ари­старх (Лоха­нов)

По бла­го­сло­ве­нию Прео­свя­щен­ного Симона, Епи­скопа Мур­ман­ского и Мон­че­гор­ского

Общие све­де­ния о цер­ков­ном эти­кете

Годы воин­ству­ю­щего без­бо­жия в нашей стране, при­вед­шие в итоге к исто­ри­че­скому и рели­ги­оз­ному бес­па­мят­ству, пре­рвали немало тра­ди­ций, кото­рые скреп­ляли поко­ле­ния, при­да­вали жизни освя­ще­ние через вер­ность веко­вым обы­чаям, пре­да­ниям, уста­нов­ле­ниям. Уте­ряно (и теперь только по частям и с трудом вос­ста­нав­ли­ва­ется) то, что наши пра­деды впи­ты­вали с дет­ства и что ста­но­ви­лось потом есте­ствен­ным, – пра­вила пове­де­ния, обхож­де­ния, учти­во­сти, доз­во­лен­но­сти, кото­рые сло­жи­лись на про­тя­же­нии дол­гого вре­мени на осно­ва­нии норм хри­сти­ан­ской нрав­ствен­но­сти. Условно эти пра­вила можно назвать цер­ков­ным эти­ке­том. Вообще этикет – это свод правил пове­де­ния, обхож­де­ния, при­ня­тых в опре­де­лен­ных соци­аль­ных кругах (раз­ли­чают при­двор­ный, дипло­ма­ти­че­ский, воин­ский этикет, а также еще и обще­граж­дан­ский), а в пере­нос­ном смысле – и сама форма пове­де­ния. Спе­ци­фика цер­ков­ного эти­кета свя­зана прежде всего с тем, что состав­ляет основ­ное содер­жа­ние рели­ги­оз­ной жизни веру­ю­щего чело­века, – с почи­та­нием Бога, с бла­го­че­стием.

Для раз­ли­че­ния двух тер­ми­нов – бла­го­че­стие и цер­ков­ный этикет – вкратце кос­немся неко­то­рых основ­ных поня­тий нрав­ствен­ного бого­сло­вия (по курсу «Пра­во­слав­ное нрав­ствен­ное бого­сло­вие» архи­манд­рита Пла­тона. – Троице-Сер­ги­ева Лавра, 1994).

Жизнь чело­века про­хо­дит одно­вре­менно в трех сферах бытия:

— при­род­ной;
— обще­ствен­ной;
— рели­ги­оз­ной.

Обла­дая даром сво­боды, чело­век ори­ен­ти­ро­ван:

— на соб­ствен­ное бытие;
— на эти­че­ское отно­ше­ние к окру­жа­ю­щему миру;
— на рели­ги­оз­ное отно­ше­ние к Богу.

Основ­ной прин­цип отно­ше­ния чело­века к соб­ствен­ному бытию есть честь (ука­зы­ва­ю­щая, что есть чело­век), при этом нормой явля­ется цело­муд­рие (инди­ви­ду­аль­ная непри­кос­но­вен­ность и внут­рен­няя целост­ность) и бла­го­род­ство (высо­кая сте­пень нрав­ствен­ной и интел­лек­ту­аль­ной сфор­ми­ро­ван­но­сти).

Основ­ной прин­цип отно­ше­ния чело­века к ближ­нему – чест­ность, при этом нормой явля­ются прав­ди­вость и искрен­ность.

Честь и чест­ность суть пред­по­сылки и усло­вия рели­ги­оз­ного бла­го­че­стия. Они дают нам право со дерз­но­ве­нием обра­щаться к. Богу, созна­вая свое соб­ствен­ное досто­ин­ство и видя в то же время в другом чело­веке со-пут­ника к Богу и со-наслед­ника Божией бла­го­дати.

Упраж­не­нию в бла­го­че­стии (см.: 1Тим.4:7 ), пре­успе­ва­нию в нем (см.: 1Тим.6:11 ) должна быть под­чи­нена вся жизнь веру­ю­щего чело­века, кото­рый при­зван оста­ваться при этом духовно-трез­вен­ным и не обо­льщать свое сердце, рискуя впасть в пустое бла­го­че­стие (см.: Иак.1:26 ).

Бла­го­че­стие – это как бы вер­ти­каль, устрем­лен­ная от земли к небу (чело­век Бог), цер­ков­ный этикет – это гори­зон­таль (чело­век чело­век). При этом нельзя под­няться к небу, не любя чело­века, и нельзя любить чело­века, не любя Бога: Если мы любим друг друга, то Бог в нас пре­бы­вает ( 1Ин.4:12 ), и не любя­щий брата своего, кото­рого видит, как может любить Бога, Кото­рого не видит? ( 1Ин.4:20 ).

Таким обра­зом, духов­ными осно­ва­ни­ями опре­де­ля­ются все пра­вила цер­ков­ного эти­кета, кото­рые должны регу­ли­ро­вать отно­ше­ния между веру­ю­щими, устрем­лен­ными к Богу.

Суще­ствует мнение, что «манер­ни­чать ни к чему», так как Бог смот­рит на сердце. Послед­нее, конечно, верно, но ведь и сама доб­ро­де­тель оскорб­ляет, если она соеди­ня­ется с оттал­ки­ва­ю­щими мане­рами. Без­условно, что за бле­стя­щим обхож­де­нием могут скры­ваться ужа­са­ю­щие наме­ре­ния, что свя­зано со зна­ко­вым харак­те­ром нашего пове­де­ния, когда, скажем, жест может откры­вать истин­ное наше состо­я­ние или жела­ние, но может и скры­вать. Так, Понтий Пилат в одном совре­мен­ном романе, умывая руки на суде над Хри­стом, дает этакое тол­ко­ва­ние своему жесту: «Пусть хоть жест будет эле­ган­тен и символ без­упре­чен, коль посту­пок бес­че­стен». Подоб­ные спо­соб­но­сти людей с помо­щью мно­го­знач­но­сти жеста, хоро­ших манер скры­вать худое сердце не могут слу­жить оправ­да­нием при отсут­ствии цер­ков­ного «хоро­шего тона». «Плохой тон» в храме может стать пре­ты­ка­нием мало­цер­ков­ного чело­века на его пути к Богу. Вспом­ним сте­на­ния и жалобы ново­об­ра­щен­ных, кото­рые при­хо­дят в храмы и встре­чают там порой просто вар­вар­ское отно­ше­ние к себе со сто­роны тех, кто счи­тает себя воцер­ко­в­лен­ным. Сколько гру­бо­сти, при­ми­тив­ного мен­тор­ства, непри­язни и непро­ще­ния можно встре­тить в иных общи­нах! Сколь­ких людей – в осо­бен­но­сти из числа моло­дежи и интел­ли­ген­ции – уте­ряли при­ходы из-за этого! И когда-то они, эти ушед­шие люди, придут вновь в храм? И какой ответ дадут те, кто послу­жил таким соблаз­ном на пути к храму?!

Бого­бо­яз­нен­ный и цер­ковно-вос­пи­тан­ный. чело­век, если и видит что-либо небла­го­при­стой­ное в пове­де­нии иного, лишь с любо­вью и ува­же­нием исправ­ляет брата или сестру. Пока­за­те­лен в этом отно­ше­нии случай из жития пре­по­доб­ного Арсе­ния Вели­кого: «Старец сей удер­жал одну при­вычку из своей мир­ской жизни, именно – иногда он, садясь, пола­гал ногу за ногу, что могло пока­заться не совсем бла­го­при­стой­ным. Неко­то­рые братия видели это, однако никто из них не осме­лился сде­лать ему заме­ча­ние, потому что все весьма ува­жали его. Но только один старец, авва Пимен, сказал братии: «Пой­дите к авве Арсе­нию, и я сяду при нем так, как иногда садится он; тогда вы сде­лайте мне заме­ча­ние, что я не хорошо сижу. Я стану про­сить у вас про­ще­ния; вместе с тем мы испра­вим и старца».

Они пошли и сде­лали так. Пре­по­доб­ный же Арсе­ний, поняв, что так непри­лично сидеть иноку, оста­вил свою при­вычку» (Жития святых. Месяц май. День вось­мой).

Веж­ли­вость, как состав­ля­ю­щая эти­кета, у чело­века духов­ного может стать сред­ством при­вле­ка­ю­щим бла­го­дать Божию. Обычно под веж­ли­во­стью пони­мают не только искус­ство про­яв­лять внеш­ними зна­ками то внут­рен­нее ува­же­ние, кото­рое мы имеем к чело­веку, но и искус­ство быть при­вет­ли­вым с людьми, к кото­рым мы не имеем рас­по­ло­же­ния. Что это – хан­же­ство, лице­ме­рие? Для чело­века духов­ного, зна­ю­щего сокро­вен­ную диа­лек­тику внеш­него и внут­рен­него, веж­ли­вость может стать сред­ством на пути стя­жа­ния и раз­ви­тия сми­ре­ния.

Известно выра­же­ние одного подвиж­ника: делай внеш­нее, а за внеш­нее Гос­подь даст и внут­рен­нее, ибо внеш­нее при­над­ле­жит чело­веку, а внут­рен­нее – Богу. При появ­ле­нии внеш­них при­зна­ков доб­ро­де­тели сама доб­ро­де­тель посте­пенно воз­рас­тает в нас. Вот как мудро писал об этом епи­скоп Вени­а­мин (Милов):

«Кто пре­ду­пре­ждает при­вет­ствия других своим при­вет­ствием, выра­жает ко всем услуж­ли­вость, почти­тель­ность, всех пред­по­чи­тает всюду себе, мол­ча­ливо терпит разные огор­че­ния и все­мерно напря­га­ется мыс­ленно и прак­ти­че­ски и в само­уни­чи­же­нии ради Христа, тот первое время пере­жи­вает немало тяже­лых и труд­ных для личной гор­до­сти минут.

Но за без­ро­пот­ное и тер­пе­ли­вое испол­не­ние запо­веди Божией о сми­ре­нии на него свыше изли­ва­ется бла­го­дать Свя­того Духа, смяг­чает его сердце для искрен­ней любви к Богу и к людям, и горь­кие пере­жи­ва­ния его сме­ня­ются сла­дост­ными.

Так дей­стви­ями любви без соот­вет­ству­ю­щих чувств любви в конце концов воз­на­граж­да­ется изли­я­нием в сердце небес­ной любви. Сми­рив­шийся начи­нает чув­ство­вать в окру­жа­ю­щих лицах родных во Христе и рас­по­ла­га­ется к ним бла­го­же­ла­тель­но­стью».

Об этом же писал епи­скоп Феофан Затвор­ник: «Дей­ству­ю­щий по-цер­ков­ному, как сле­дует, непре­рывно про­хо­дит науку бла­го­го­ве­ин­ства пред Богом, с посвя­ще­нием Ему всего».

В обще­нии с людьми – и цер­ков­ными, и нецер­ков­ными – святые отцы сове­туют пом­нить о том, что надо бороться не против греш­ника, но против греха и всегда давать чело­веку воз­мож­ность испра­виться, помня при этом, что он, пока­яв­шись в тай­ни­ках своего сердца, может быть, уже поми­ло­ван Богом.

Мы видим, таким обра­зом, что, в отли­чие от свет­ского эти­кета, пра­вила пове­де­ния в цер­ков­ной среде, будучи тес­ней­шим обра­зом свя­заны с бла­го­че­стием, ведут к очи­ще­нию и пре­об­ра­же­нию сердца Божией бла­го­да­тью, кото­рая дару­ется труж­да­ю­ще­муся и под­ви­за­ю­ще­муся. Поэтому цер­ков­ный этикет должен пони­маться не только как свод правил пове­де­ния, при­ня­тых в целях сохра­не­ния цер­ков­ного орга­низма, но и как путь вос­хож­де­ния ко Христу.

Для облег­че­ния поль­зо­ва­ния этим неболь­шим посо­бием мы раз­де­лили его на сле­ду­ю­щие части: пра­вила пове­де­ния на при­ходе; пра­вила пове­де­ния в мона­сты­рях; как вести себя на приеме у епи­скопа; пове­де­ние пра­во­слав­ного вне церкви.

На приходе

При обра­ще­нии к духо­вен­ству для избе­жа­ния ошибок необ­хо­димо иметь некий мини­мум знаний о свя­щен­стве.

В Пра­во­сла­вии суще­ствует три сте­пени свя­щен­ства: диакон, свя­щен­ник, епи­скоп. Еще до руко­по­ло­же­ния в диа­кона став­лен­ник должен решить: будет ли он про­хо­дить свя­щен­ни­че­ское слу­же­ние, явля­ясь жена­тым (белое духо­вен­ство) или же приняв мона­ше­ство (черное духо­вен­ство). С про­шлого века в Рус­ской Церкви суще­ствует также инсти­тут цели­бата, то есть сан при­ни­ма­ется с обетом без­бра­чия («Цели­бат» – по-латыни «холост»). Диа­коны и свя­щен­ники – цели­баты также отно­сятся к белому духо­вен­ству. В насто­я­щее время монахи-свя­щен­ники служат не только в мона­сты­рях, они нередки и на при­хо­дах, как в городе, так и в деревне. Епи­скоп должен быть обя­за­тельно из чер­ного духо­вен­ства. Свя­щен­ни­че­ская иерар­хия может быть пред­став­лена так:

Источник

О церковном этикете

В православии существует собственный церковный этикет. Что он из себя представляет? Об этом Вы узнаете, прочитав статью протоиерея Максима Козлова.

Церковный этикет

Давайте вновь поговорим о таком понятии как церковная вежливость и церковный этикет. Ну, может возникнуть вопрос: неужели нет более важных и актуальных тем для общения в прямом эфире? Конечно, много важного и много актуального, но каждый из нас по себе знает, что отсутствие вежливости в Церкви или незнание нами церковного этикета порождает много проблем. От простых — например, человек не знает, как правильно подойти и обратиться к священнику, к епископу, как составить то или иное письмо, правильно адресованное в ту или иную церковную инстанцию. А отсутствие вежливости порождает, прежде всего, проблемы у переступающих порог церкви — у тех, кто сталкивается с некорректным, нетерпимым, грубым обращением со стороны около-церковнослужителей.

Да, конечно, есть уровни нашей жизни, нашего бытия, где всякая, в общепринятом смысле слова, вежливость или уже тем более, всякий этикет, отступают. Да, мы знаем, что преподобный Серафим в этом смысле — совершенно вне традиции церковного благочестия, церковного обычая XIX столетия — приветствовал всех приходящих к нему (в некоторое время его жизни) словами: «Радость моя, Христос воскресе!» Приветствовал так и крестьянина, и губернатора, и архиерея. Но для того, чтобы вот так себя вести, так сказать эти слова, нужно, наверное, сначала стать преподобным Серафимом! Потому что представим, если какой-нибудь обычный монах или мирянин в монастыре будет вот так ходить и всем говорить: «Радость моя, Христос воскресе!» Увидит наместника монастыря послушник и тоже будет к нему так обращаться, когда тот его определяет на какое-нибудь послушание… Наверное, это вызовет скорее наказание, чем поощрение! Итак, для нас, обычных людей, не достигших тех высот, которых достиг преподобный Серафим, конечно же, общечеловеческие нормы вежливости и церковного этикета являются обязательными.

Такой вот эпизод еще навел меня на мысль посвятить сегодняшний эфир этой теме. Когда совершался крестный ход в память святых равноапостольных Кирилла и Мефодия торжественным, чинным шествием из Московского Кремля, мимо собора Василия Блаженного, мимо сцены, построенной для концерта Пола Маккартни (во всем контрасте нашей современной российской жизни), то вместе с множеством духовенства шло и некоторое количество народа, в котором по обычаю большинство составляли наши церковные бабушки (в данном случае имею в виду категорию не возрастную, а социально-церковную). Две из них оказались неподалеку, и я наблюдаю такую сцену. Поют пасхальные песнопения, величание святым Кириллу и Мефодию, ну — и чем-то вдруг одна другой не угодила! То ли на ногу наступила, то ли еще неудовольствие какое-то вызвала. И она демонстративно, громко, обращаясь к идущей с ней рядом, только что певшей (причем пели обе): «Радостию друг друга обымем» спутнице, говорит: «Спаси тебя, Господи!» А та поворачивается, метает на нее твердый взгляд: «Нет, это тебя спаси, Господи!» И понятно, что хотя по форме сказано все это было правильно (слова-то правильные были произнесены, но тем хуже, тем кощунственнее наполнение, которое в них вкладывалось, потому что это было не благопожелание спасения от Бога, а выражение собственного недоброжелательства, выражение того, что тебя-то нужно спасать, а я-то получше тебя человек, я только пожелать тебе этого могу!»

Это такой пример, который показывает, чего нам очень часть в церковной жизни недостает — терпимости и взаимной корректности поведения. Уж что там говорить про жертвенную любовь, про высокие идеалы, к которым мы должны идти, но которые отнюдь не всегда сопровождают наше повседневное существование. Не хватает простой корректности и терпимости — того, чтобы относиться друг к другу, к стоящим вместе на богослужении хотя бы без нарушения светско-советского принципа, который формулировался такими словами: «Человек человеку бревно». Действительно, мы не должны относиться по этому правилу друг к другу, надо как-то замечать один другого и снисходить к немощам. Это и будет основой той церковной вежливости, которая сделает ее искренней. Ведь вежливость может идти и от светскости, а таком случае обращаясь часто в свою противоположность. Есть такие неслучайные выражения: «убийственная вежливость» или «холодная вежливость». Это когда через формально корректное, очень вежливое поведение человека ставят на место, показывают ему дистанцию между тобой и этим человеком. В конечном итоге, показывают ему свою нелюбовь. Или может быть лицемерная, лукавая вежливость, которая прикрывает некоторыми формулировками, некоторым умением себя вести внутреннюю холодность, равнодушие, а то и нелюбовь к тому или иному человеку.

Конечно, ни то, ни другое неприемлемо для нас как основа нашего поведения в Церкви. Но понимание того, что вежливость церковная может быть реальным опытом приобретения духа кротости и терпимости, снисхождения к немощам другого человека (и в этом смысле оказаться нам духовно полезной) — это то, что каждый из нас должен стараться понять и принять. И некоторой неотъемлемой составляющей этой вежливости является церковный этикет. Хотя слово это иностранное, но бояться его не нужно. Ведь что такое вообще этикет? Этикет — это правила поведения, обхождения, принятые в определенных социальных кругах. Скажем, может быть этикет придворный, дипломатический, воинский, общегражданский этикет. Форма поведения. Но специфика нашего, церковного этикета, связана прежде всего с тем, что составляет основное содержание религиозной жизни православного человека (вообще, всякого верующего человека): с почитанием Бога, с благочестием должен быть связан церковный этикет. И мы знаем, что в XX веке было насильственно прервано немало традиций — традиций, которые скрепляли поколения, придавали жизни освящение через верность тем или иным вековым обычаям, преданиям и установлениям. Утеряно то, что наши прадеды впитывали с детства, что становилось потом естественным: все эти правила поведения, обхождения, учтивости, дозволенности, которые складывались на протяжении долгого времени на основании норм христианской нравственности. Поскольку значительную часть наших прихожан составляют как раз люди не знающие и не имеющие полноты этой традиции, давайте посвятим некоторое время разговору о церковном этикете.

Начнем с простого. Итак, все мы знаем, что при обращении с духовенством необходимо иметь некоторый минимум познаний о священных санах духовных лиц. Мы знаем, что в Православной Церкви духовные лица подразделяются на три иерархические степени — это диаконат (или диаконство), который состоит из диаконов и протодиаконов, это священники (иереи, протоиереи; в монашестве это игумены, архимандриты, довольно редкий чин протопресвитера существует в белом духовенстве) и епископы (или архиереи), которые могут быть епископами, архиепископами или митрополитами. И высшая ступень — это Патриаршество. В совокупности эти ступени составляют трехчинную иерархию в Православной Церкви. И именно эти лица составляют клир и поэтому называются клириками (или, по-другому, священнослужителями). Кроме священнослужителей, у нас есть церковнослужители (иподиаконы, чтецы, певцы, свещеносцы, которые участвуют в архиерейском богослужении, но отчасти как чтецы и певцы могут принимать участие в обычном, приходском богослужении). И, соответственно, к каждой из этих ступеней духовенства принято свое обращение. Возникает еще вопрос: в какой форме, на «ты» или на «вы» следует обращаться в церковной среде. Как современному христианину, стремящемуся следовать благочестивым обычаям, обращаться к другому православному человеку и как — к духовенству? Нельзя сказать, что этот вопрос может быть решен для всех случаев однозначно. В древности, и даже в относительной уже древности, употребление формы «ты» было гораздо более распространено, чем ныне. У нас, безусловно, удержалось это обращение «ты» с тем ощущением дистанции, но и близости одновременно, по отношению к Самому Господу Богу. Ведь мы же говорим Спасителю в молитве: «Господи, милостив буди мне, грешному!», «Ты, Господи, сохраниши и соблюдеши мя!», «Господи, помилуй!». Невозможно представить, чтобы было допустимо обращение «вы» в молитве! То же самое — к Божией Матери или к святым (когда речь идет об одном святом). Соответственно, в древности обращение «ты» — к царю, обращение «ты» — к Патриарху — не было нарушением церковного этикета, а было формой вежливости. То же самое — и по отношению к священнику. Но начиная со времени Петра Великого, с XVIII столетия, когда нормы западноевропейского этикета (в том числе, светского этикета) постепенно стали все более широко распространяться в нашем обществе, вот это употребление «ты» сузилось и появились ситуации, когда, конечно же, мы должны обращаться на «вы».

Обращение на «вы» обязательно со стороны мирянина по отношению к лицам, находящимся в высшей степени священства — то есть ко всем епископам (епископам, митрополитам, архиепископам, Патриарху), как в устном, так и в письменном обращении. Как нужно говорить, если надо дополнить это обращение?

По отношению к Патриарху Всероссийскому мы употребляем титул «Его Святейшество» и, соответственно, в личном обращении говорим: «Ваше Святейшество», можно дополнить: «Ваше Святейшество, Святейший Отец!» или просто ограничиться обращением «Ваше Святейшество» и дальше продолжать излагать ту или иную мысль.

Как обратиться к архиепископу или митрополиту?

По отношению к митрополитам и архиепископам принято обращение «Ваше Высокопреосвященство», за исключением митрополита Киевского, которому усвоен титул, в силу высокого статуса Украинской Церкви — титул, свойственный самостоятельным предстоятелям Церквей — титул «Блаженство». Поэтому к митрополиту Киевскому Владимиру следует обращаться «Ваше Блаженство!», а в третьем лице о нем могут говорить: «Блаженнейший Владыка!»

По отношению к епископам корректная форма обращения: «Ваше Преосвященство!».

Итак, Ваше Святейшество, Ваше Блаженство, Ваше Высокопреосвященство, Ваше Преосвященство. Это будут корректные формы обращения к архиереям.

В устной речи затем допустимо, с тем, чтобы не нагромождать всякий раз эти наименования, именование архиереев «Владыка»: «владыка Мефодий», «владыка Кирилл», «владыка Евгений…» Когда мы в третьем лице говорим об архиерее, то в устной речи допустимо несколько вариантов. Можно сказать: «Митрополит Кирилл сказал…», «Владыка Иоанафан подписал обращение…», можно сказать «Его Высокопреосвященство (когда понятно, о ком речь идет) обратился к собравшимся со словом приветствия…» И такие формы будут взаимозаменяемы и корректны. Если мы в письменной форме обращаемся к архиерею, то обычно начало письма, начало обращения следует сделать в такой форме: «Его Преосвященству, Преосвященнейшему епископу (далее указывается кафедра этого епископа) имярек» от такого-то прошение (или рапорт, или другая какая-то бумага)». И далее в письме мы излагаем: «Ваше Преосвященство, спешу доложить вам и т. д.» Такого рода обращение покажет церковную корректность и знание церковного этикета со стороны людей, которые будут так обращаться к архиерею.

Что касается обращения к священству, то по многовековой традиции, к священнику в устной речи обращаются, добавляя слово «отец»: «отец Мефодий», «отец Иоанн», «отец Димитрий…» Можно в обращении допускать славянизированный звательный падеж: «отче Димитрие» (впрочем, наверное, не в самой официальной обстановке, показывая, таким образом, свое знакомство со славянским языком). В торжественной, в официальной речи к протоиереям и архимандритам следует обращаться «Высокопреподобие!»: «Ваше Высокопреподобие!». К простым иереям и монахам обращение будет: «Ваше преподобие!» и, соответственно, скажем, в поздравлении рождественском или пасхальном мы подпишем адрес: «Его высокопреподобию, протоиерею Сергию», «Его преподобию, иеромонаху Ксенофонту». Это будет корректное написание, скажем, письма, отправленного с поздравлением.

Безусловно, в тех или иных ситуациях, при сверственных отношениях или, тем более, скажем, если священник сильно младше или давно знаком тому или иному мирянину, в близком общении допустим переход на «ты» между священником и мирянином. Скажем, дома и жена, и близкие обращаются к священнику на «ты», дети, конечно, говорят ему «папа», а не каким-то другим образом, и жена священника или диакона говорит с мужем дома на «ты», без добавления слов «отче» или «батюшка» (хотя при посторонних людях это часто режет слух, подрывает авторитет священнослужителя). И корректная, воспитанная матушка обычного обращения не перенесет и за приходским столом, и тогда, когда ее обращение к священнику и мужу могут слышать другие люди.

Это верно и в отношении других прихожан, когда им приходится обращаться к своему батюшке при посторонних или малознакомых людях.

Кстати, тут нужно отметить, что со стороны мирянина обращение «отец» к священнику, без употребления имени, звучит фамильярно: «Отец, ну-ка, скажи мне, во сколько сегодня начнется богослужение?» Это, конечно, не будет вполне корректной формой. Надо сказать так: «Отец Иоанн, скажите мне, пожалуйста, во сколько сегодня начнется исповедь перед богослужением?» Однако, в обращении священнослужителей между собой эту форму можно считать приемлемой.

Диакон, как мы знаем, является помощником священника. Ему не поручено самостоятельное совершение богослужений и обращение к нему с добавлением слова «отец» утвердилось, надо сказать, достаточно недавно. Но в нынешнем церковном этикете корректно будет обратиться к диакону с добавлением именно этого слова: «Отец диакон…» или так же, как к священнику, с добавлением имени: «Отец Павел…» Если говорят о диаконе в третьем лице, то корректнее всего так употребить: «Отец диакон сказал мне…» А если мы употребляем имя собственное, то можем так сказать: «Диакон Владимир сообщил…» или же так: «Отец Павел только что ушел по церковному послушанию».

Еще одно обстоятельство на один момент важно указать – это форма приветствия, которую миряне допускают по отношению к священнику. Часто можно встретиться с практикой, когда люди, вновь пришедшие в Церковь, обращаются к священнику: «Здравствуйте, добрый день!» или еще каким-то образом, в то время как уважение к сану предполагает в любом случае добавление при встрече со священником слов: «Благословите…» Можно сказать: «Добрый день, батюшка, благословите!» или «Простите, благословите…» или еще короче: «Благословите, отец Андрей!» Ну, впрочем, не будет грехом добавить время суток, например: «Доброе утро, батюшка, благословите!» или – сейчас, когда, например, пасхальное время: «Христос воскресе, отец Артемий, благословите!» Именно младший по чину приветствует словами «Христос воскресе!», а старший отвечает словами: «Воистину воскресе!» (например, священник по отношению к мирянину) и преподает ему благословение.

Безусловно, мы знаем, что в Православной Церкви у нас не принято обращение, которое можно сейчас услышать от людей, редко бывающих в церкви, но много смотрящих испано-португальские сериалы, а именно: «святой отец». Когда не знающий имени священника человек, подходит к нему с вопросом: «Святой отец, как у вас тут покреститься можно?» И сразу понятно, что человек этот хорошо знаком с программой телевидения. Такое обращение у нас не принято. Святыми отцами в Православной Церкви безусловно мы называем прославленных подвижников благочестия и это словосочетание применяем к тем, кто уже канонизирован. Мы говорим, например: «Святые отцы учат…» или «Святые отцы относительно поста установили такие-то правила…» Но никак не по отношению к конкретному священнику!

Если встреча наша с клириком происходит в храме или вне храма, но когда ничто тому не препятствует, то, конечно же, со словами приветствия уместно будет подойти к батюшке и взять благословение. При этом это не зависит от того, в рясе он находится или, путешествуя по городу, по жизненным обстоятельствам, делает это в светской одежде. Если вам известен священник (вы несомненно знаете, что это клирик Русской Православной Церкви), то, конечно же, не в рясе находится сила священнического обращения. Если священник идет в пиджаке или в рубашке, то и так можно подойти и взять у него благословение, ничуть не меньше оно от этого будет.

По традиции, принимающий благословение сам приемлет в свои руки благословившую его десницу священника, подносит ее к губам и, слегка приклонив голову, благоговейно лобызает. И это тоже принято делать. Другое дело, что священник, упреждая нерешительность мирянина, иногда может поднести свою руку к его губам, но это корректно делать, если мирянин священнику уже знаком, а не является человеком недавно воцерковившимся. Если вас священник не знает, корректно будет потом представиться: «Отец Матфей, благословите, раб Божий Михаил…» или еще как-то себя представить. Или, например, так: «У меня к вам срочное поручение от отца благочинного…» (тут уж вас священник точно выслушает внимательно), и излагайте свое дело. Получив это благословение, тут же можете приступать к своему делу.

Если беседа со священником происходит по телефону (что в нынешней жизни нередко случается), то и в таком случае неправильно было бы говорить: «Здравствуйте!», но можно построить беседу так. Поскольку мы не всегда уверены, кто нам отвечает по телефону, бывает номера неверно соединяются, то можно так обратиться: «Алло, это отец Тимофей?» И, после того, как получили подтверждение, сказать: «Отче, благословите!» Иначе, например, при сбое линии, можно самому попасть впросак, да и нежданного собеседника поставить не в самое ловкое положение (он не будет знать, как себя вести). А затем кратко, лаконично вы сообщаете цель вашего звонка, благодарите в конце разговора. Можно при прощании взять благословение снова, а можно употребить старую формулу, которая тоже применяется: «Простите и благословите!» и затем откланяться.

Кстати, нужно указать на распространенную ошибку людей малоцерковных: это накладывать на себя крестное знамение перед тем, как взять благословение у священнослужителя: креститься на священника! Этого делать не следует. До акта церковной канонизации креститься на него никак нельзя!

Источник