Призраки тургенев о чем

В процессе работы над «Призраками» Тургенев неоднократно высказывал сомнение в их актуальности и состоятельности. Писатель назвал свое новое произведение «фантазией» и опасался, что большинство читателей сочтут ее «несколько детской». Однако, несмотря на опасения автора, и на критику, которая во многом поставила под сомнение талант Тургенева, эта повесть входит в число бессмертных произведений гениального писателя и привлекает уже не одно поколение читателей своей таинственностью и загадочностью.

1. Ветринский Ч. Муза-вампир. Творчество Тургенева. М.: 2000.

2. Могилянский А.П. Кийко Е.И // И.С. Тургенев. Призраки. Комментарии. М.: Наука, — 1981. — Т. 7, — с. 470—485.

3. Письмо Ф.М. Достоевского к И.С. Тургеневу от 23 декабря 1863 года. [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://www.rvb.ru/dostoevski/01text/vol15/01text/425.htm (дата обращения 22.04.14).

4. Тургенев И.С. Письма. Изд. 2-е, испр. и доп.. М.: Наука, 1988. Т. 5. 1862—1864.

Источник

Аномальные явления в произведениях и жизни Тургенева

В начале 60-х годов XIX в. в творчестве великого русского писателя Тургенева появилась тема таинственного. Впервые она воплотилась в рассказе «Призраки», написанном в 1861-1863 годах.

Затем образ таинственного стал возникать все чаще и чаще: «Собака» (1864), «Странная история» (1869), «Стук. Стук. Стук. » (1870), «Часы» (1875), «Сон» (1876), «Рассказ отца Алексея» (1877), «Песнь торжествующей любви» (1881), «После смерти» (1882) и некоторые другие его произведения, в частности незавершенный рассказ «Силаев», который создавался предположительно в конце 1870-х годов. Все эти произведения исследователи творчества писателя относят к «таинственным повестям» Тургенева.

Их открывает рассказ «Призраки», названный в подзаголовке «Фантазией». Зачем автору потребовалось такое уточнение? Не опасался ли он непонимания, неприятия нового для него направления со стороны читателей, друзей, собратьев по перу, критиков? Исследователи литературного наследия Тургенева обратили внимание, что писатель, «словно предвидя это непонимание, предохранял себя на всякий случай разговорами о „пустячках», „безделках», „вздоре». А потом сердился и переживал, когда эти „пустячки» так и признавались пустячками. » (И. Виноградов).

«Таинственные повести» Тургенева были встречены современниками почти в штыки. Литературовед И. Виноградов в этой связи замечает: «Трезвый реалист, всегда поражавший удивительной жизненной достоверностью своих картин, — и вдруг мистические истории о призраках, о посмертной влюбленности, о таинственных снах и свиданиях с умершими. Многих это сбивало с толку».

Особенно досталось писателю за рассказ «Собака» — о разорившемся помещике, которому чудится, будто его преследует призрак какой-то таинственной собаки.

Один из ближайших друзей Тургенева, В. П. Боткин, познакомившись с «Собакой», написал ему: «Она плоха, говоря откровенно, и, по мнению моему, печатать ее не следует. Довольно одной неудачи в виде «Призраков». А некто П. И. Вейнберг поместил в сатирическом журнале «Будильник» что-то вроде открытого письма Тургеневу в стихах:

Но вместо ожидаемого «конца» последовал новый взлет творчества писателя, не понятый не только его современниками, но и в более поздние времена. Появление «Призраков» советские литературоведы связывают с внешними и внутренними причинами: «. когда происходило обострение классовой борьбы, Тургенев приходил в угнетенное состояние»; он «пережил в этот период тяжелый душевный кризис, может быть самый острый из всех, что пришлось ему когда-либо испытать», — писал в 1962 году И. Виноградов.

Но поразительно, последнее не отрицает и сам Тургенев. В письме В. П. Боткину от 26 января 1863 года он пишет в связи с «Призраками»: «Это ряд каких-то душевных dissolving-views (туманных картин. — И. В.), вызванных переходным и действительно тяжелым и темным состоянием моего „Я“. Насколько писатель был искренен в оценке своего состояния перед другом, мнением которого дорожил? Не «прибеднялся» ли на всякий случай?

Положим, «Призраки» написаны Тургеневым в состоянии тяжелого душевного кризиса (правда, остается непонятным, как в таком состоянии мог быть создан подобный шедевр), ну а все прочие «таинственные повести»? Что, обострение классовой борьбы и вызванное этой и другими причинами «тяжелое и смутное состояние» продолжались еще два десятилетия, до 1882 года? Ведь нет же, а шедевры, в том числе и «таинственные», продолжали выходить. Так в чем же дело?

Все очень просто. Тургенев никогда не изменял себе. Он как был, так и остался реалистом, в том числе и в изображении таинственного. Дар писателя, наблюдательность, интуиция, знание жизни своего народа позволило Тургеневу отобразить таинственное с такой точностью в деталях, какая не всегда доступна иному профессионалу. На это обстоятельство, насколько известно, впервые обратила внимание М. Г. Быкова.

В книге «Легенда для взрослых» (М., 1990), в которой рассказывается о проблеме потаенных животных, включая и так называемого снежного человека, Майя Генриховна задается вопросом: «Применял ли когда-нибудь Тургенев знание о необычном в природе в своем творчестве?» И отвечает на конкретном примере: «В рассказе „Бежин луг“ природа вплотную на мягких лапах подступает к ребячьему костру. Поражают детали, конкретные знания: „Леший не кричит, он немой», — роняет Илюша, которому на вид не более двенадцати лет».

А в письме к Е. М. Феоктистову Тургенев в отношении «Бежина луга» заметил: «Я вовсе не желал придать этому рассказу фантастический характер». Такое мог сказать только реалист.

«Ночное» картина художника Владимира Маковского, написанная под впечатлением от рассказа «Бежин луг»

А ведь писатель имел и личный опыт встречи с таинственным, да такой, какой пережить и врагу не пожелаешь! Об этой встрече рассказано в названной книге М. Г. Быковой.

Как-то в Париже у Полины Виардо собравшиеся заговорили о природе ужасного. Интересовались, почему ужас всегда возникает при встречах с необъяснимым, таинственным. И тогда Иван Сергеевич рассказал о происшедшем с ним случае встречи с ужасным и таинственным существом в лесах средней полосы России. Присутствовавший при этом Мопассан по свежим следам записал рассказанное, отобразив услышанное в малоизвестной новелле «Ужас». Вот она.

«Будучи еще молодым, Тургенев как-то охотился в русском лесу. Бродил весь день и к вечеру вышел на берег тихой речки. Она струилась под сенью деревьев. Вся заросшая травой, глубокая, холодная, чистая. Охотника охватило непреодолимое желание окунуться. Раздевшись, он бросился в воду. Высокого роста, сильный и крепкий, он хорошо плавал. Спокойно отдался на волю течения, которое тихо его уносило.

Травы и корни задевали его тело, и легкое прикосновение стеблей было приятно. Вдруг чья-то рука дотронулась до его плеча. Он быстро обернулся и. увидел страшное существо, которое разглядывало его с жадным любопытством. Оно было похоже не то на женщину, не то на обезьяну. Широкое и морщинистое, гримасничающее и смеющееся лицо.

Что-то неописуемое — два каких-то мешка, очевидно, груди, болтались спереди; длинные спутанные волосы, порыжевшие от солнца, обрамляли лицо и развевались за спиной. Тургенев почувствовал дикий леденящий страх перед сверхъестественным. Не раздумывая, не пытаясь понять, осмыслить, что это такое, он изо всех сил поплыл к берегу.

Страшное существо последовало за ним; оно бежало так же быстро и по-прежнему повизгивало. Обессиленный беглец — ноги у него подкашивались от ужаса — уже готов был свалиться, когда прибежал вооруженный кнутом мальчик, пасший стадо коз. Он стал хлестать отвратительного человекоподобного зверя, который пустился наутек, крича от боли. Вскоре это существо, похожее на самку гориллы, исчезло в зарослях».

Конечно, это исключительный случай в биографии писателя — настолько необычный, что, отобрази он его в рассказе, даже с подзаголовком «фантазия», быть бы ему обвиненным по меньшей мере в надуманности. Осознавая всю неординарность случившегося, Тургенев лишь раз, да и то в кругу близких людей, вспомнил о том ужасном и таинственном происшествии. Большего ему не позволила внутренняя цензура: он был реалистом, но то событие явно выходило за всякие границы общеприемлемой реальности.

А отдельные элементы таинственного в его произведениях были не столь круты, и читающая публика вполне могла воспринимать их как полет творческой фантазии. Видимо, писатель и сам расценивал свои «таинственные» творения подобным же образом, но присущие ему ощущение таинственных сторон жизни и необыкновенно развитая интуиция позволили как бы невольно и в какой-то мере неосознанно отразить в «таинственных повестях» нечто большее — саму фантастическую реальность, облеченную в изысканно художественную форму.

Возьмем, например, рассказ «Призраки», как было уже упомянуто, первый в ряду «таинственных» произведений Тургенева. В основе сюжета — необычные ночные полеты героя рассказа, который стремительно проносится над землей в объятиях призрака в образе женщины по имени Эллис.

«Я начинал привыкать к ощущению полета и даже находил в нем приятность: меня поймет всякий, кому случалось летать во сне» — такими словами описывает автор странные впечатления своего героя, который со временем убеждается, что это вовсе не сон, а нечто большее: «Эге-ге! — подумал я. — Летанье-то, значит, не подлежит сомнению».

. Со времени написания «Призраков» прошло около столетия, прежде чем парапсихологи обратили внимание на рассказы людей о порой испытываемых ими необычных переживаниях, известных под названиями «выхода из тела», «внетелесного состояния», «астральной проекции», «бродячего ясновидения» и некоторыми другими.

Их отличительная особенность проявляется в возможности видеть сцены или события, недоступные восприятию в том месте, где находится физическое тело очевидца.

У последнего возникает ощущение, что его сознание временно покидает свою телесную оболочку и способно путешествовать по городам и весям.

При этом он осознает, что это не сон, а нечто большее. Да и по возвращении в свое обычное состояние у него не возникает ощущения, что все случившееся было сном. Более того, в тех случаях, когда имелась возможность проверки сцен или событий, засвидетельствованных «вышедшим из тела» сознанием очевидца, их описание зачастую соответствовало действительности. Тому есть и надежные подтверждения, полученные в эксперименте с людьми, чья способность «выходить из тела» проявляется по желанию.

Обычно же «внетелесное состояние» возникает в случаях, когда человек оказывается на краю смерти в результате болезни или несчастного случая, иногда оно вызывается сильнейшим эмоциональным стрессом, но чаще всего проявляется без какой-либо очевидной причины во время сна. Феномен известен на протяжении всей человеческой истории, и его проявления совпадают у представителей самых разных стран и культур — в Египте, Тибете, Индии, Китае, в Америке и Европе.

У некоторых людей во время сна «выходы из тела» происходят систематически. Например, англичанин Д. Уайтмен в книге «Таинственная жизнь» (Лондон, 1960) поделился с читателями своим опытом свыше шестисот «выходов из тела». Американский бизнесмен Р. Монро в книге «Путешествия вне тела», опубликованной в США в 1977 году, обобщил личный опыт таких «путешествий» — он «выходил из тела» более девятисот раз! Его труд опубликован на русском языке издательством «Наука» в 1993 году.

Источник

ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫ

ИСТОЧНИКИ ТЕКСТА

Черновой автограф первоначального варианта главы I и начала главы II (в пагинации окончательного текста); датируется концом 1855 г. (поправки и дополнения сделаны в 1861г.), 2 с. Хранится в отделе рукописей Bibl Nat, Slave 74; описание см.: Mazon, p. 97; фотокопия — ИРЛИ, Р. I, оп. 29, № 294.

Наброски плана; датируются 1861 годом. 2 с. в рукописи чернового автографа первоначального варианта первой и начала второй главы (см. выше).

Призраки. Фантазия. Черновой автограф; датируется 1861—1863 гг. На первом листе: «Задумана весьма давно, в 50-х годах, начата тоже давно. Кончена в Бадене, в субботу 1/13-го июня 1863 г.», 46 с. Хранится в отделе рукописей Bibl Nat, Slave 88; описание см.: Mazon, p. 61; фотокопия — ИРЛИ, Р. I, оп. 29, № 202.

Призраки. Фантазия. Беловой автограф, с поправками, 1863 г. 50 с. Хранится в отделе рукописей Bibl Nat, Slave 74; описание см.: Mazon, p. 65; фотокопия — ИРЛИ, Р. I, оп. 29, № 293.

Беловой автограф предисловия. 1863 г. 1 с. Хранится в ЦГАЛИ, ф. 212, оп. 1, ед. хр. 97.

Журнал «Эпоха», 1864, № 1—2, январь-февраль, с. 1—31.

Вырезка из журнала «Эпоха» с поправками Тургенева. 32 с. Хранится в отделе рукописей Bibl Nat, Slave 74; описание см.: Mazon, p. 65; микрофильм — ИРЛИ.

Т, Соч, 1865, ч. 5, с. 297—333.

Т, Соч, 1868—1871, ч. 5, с. 293—329.

Т, Соч, 1874, ч. 5, с. 287—323.

Т, Соч, 1880, т. 8, с. 5—41.

Т, ПСС, 1883, т. 8, с. 1—40.

Впервые опубликовано: Эпоха, 1864, № 1-2, с подписью: Ив. Тургенев (вышли из печати 24 марта 1864 г.).

Печатается по тексту Т, ПСС, 1883 с учетом списка опечаток, приложенного к изданию 1880 г., с устранением явных опечаток, не замеченных Тургеневым, а также со следующими исправлениями по другим источникам:

Стр. 194, строка 8: «увлекала» вместо «увлекла» (по черновому и беловому автографам).

Стр. 194, строка 24: «но глянул в сторону» вместо «но взглянул в сторону» (по всем источникам до Т, Соч, 1880).

Стр. 199, строка 25: «кипит на нем» вместо «кипит в нем» (по всем источникам до Т, Соч, 1880).

Стр. 199, строки 37—38: «Блакганг» вместо «Блакгант» (по всем источникам до Т, Соч, 1880).

Стр. 215, строка 25: «он ложится полосами» вместо «он ложится» (по всем источникам до Т, Соч, 1880).

Стр. 217, строки 21—22: «Под ее веянием» вместо «Под ее влиянием» (по беловому автографу).

Стр. 218, строки 22—23: «закинулась за голову» вместо «закинулась на голову» (по всем источникам до Т, Соч, 1880).

Однако, едва начав в ноябре 1855 г. работу над «Призраками», Тургенев оставил ее, увлекшись замыслом повести «Фауст». Заверив M. H. Каткова в письме к нему от 13 (25) декабря 1855 г., что «Призраки» будут представлены для опубликования в «Русском вестнике» не позднее 1 (13) января 1856 г., Тургенев и на этот раз обещание свое не сдержал.

В конце 1856г. между Тургеневым и редактором «Русского вестника» возникла полемическая переписка, продолжавшаяся и в начале 1857 г. M. H. Катков, приняв повесть «Фауст», опубликованную в сентябрьской книжке «Современника», за «переодетые „Призраки”», публично обвинил Тургенева в том, что он не выполнил взятые на себя обязательства и напечатал в «Современнике»

1 Работа Тургенева над «Призраками» впервые была освещена — по печатным источникам — в статье Н. К. Пиксанова «История „Призраков”» (Т и его время, с. 164—192). В тургеневедении высказывалось мнение, что «Призраки» на протяжении своей продолжительной творческой истории имели три редакции, оформившиеся в самостоятельные произведения («Фауст», «Призраки» и «Довольно») (см.: Азадовский М. К. Три редакции «Призраков».— Уч. зап. Ленингр. гос. ун-та, серия филолог. наук, 1939, № 20, вып. 1, с. 123—154). Гипотеза эта оказалась несостоятельной, так как она не подтверждается рукописями «Призраков», которые впервые были изучены в ходе подготовки издания Т, ПСС и П, Сочинения.

рассказ, обещанный «Русскому вестнику», о чем было заранее объявлено читателям (об этом см. письмо Тургенева к M. H. Лонгинову от 4 (16) декабря 1856 г.). Прежде эту «прескверную повесть», как назвал Тургенев «Призраки» в письме к П. В. Анненкову от 3 (15) января 1857 г., он собирался сжечь, теперь же решил непременно закончить и поместить в «Современнике», «хотя бы для того, чтобы доказать г-ну Каткову, что „Призраки” — не „Фауст“» (см. письмо Тургенева И. И. Панаеву от 16 (28) декабря 1856 г.).

Однако в течение нескольких лет Тургенев не возвращался к работе над «Призраками». Лишь в 1861 г., завершив роман «Отцы и дети», Тургенев дал обещание Ф. М. Достоевскому написать для его нового журнала «Время» повесть, известив его в письме от 16 (28) октября 1861 г., что он уже на днях принялся за работу и что повесть эта будет закончена к новому, 1862 году. Тургенев имел в виду «Призраки».

Таким образом, следующий этап работы Тургенева над «Призраками» начался в октябре 1861г. Видимо, в это время писатель пересмотрел набросок, сделанный им в 1855 г., и внес в него некоторые изменения. В первоначальном варианте повествование велось от третьего лица, теперь, начиная от слов «Молодой человек хочет вглядеться» (Т, ПСС и П, Сочинения, т. 9, с. 378) — от первого. К записи 1855 г. Тургенев прибавил также два неполных абзаца, составивших в окончательном тексте начало второй главы до слов: «Я быстро оглянулся» (см. с. 192).

Внеся эти изменения и дополнения, Тургенев прервал работу и записал на одном из листов чернового автографа первоначального варианта план всего произведения, в котором зафиксировал только самое важное: «картины». Общий замысел произведения к этому времени определился настолько, что Тургенев перечислил в плане эпизоды, составившие содержание «Призраков», в той же последовательности, в какой они вошли в окончательный текст:

Между перечисленными в плане под арабскими цифрами «картинами» и главами, обозначенными в окончательном тексте римскими цифрами, устанавливаются следующие соответствия: 1—V, 2—VI, 3—VI, 4—VIII, 5—IX, 6—Х, 7—XII, 8—XII, 9—XIV, 10—XV, 11—XIX, 12—XX, 13—XX, 14—XXII, 15—XXIII.

Помимо общего плана «Призраков», Тургенев на том же листе набросал несколько отрывочных фраз (см.: Т, ПСС и П, Сочинения, т. 9, с. 378—379), большая часть которых была реализована в окончательном тексте. Например: «Смерть, крик и стон Эллис» — описаны в XXIV главе; «Швецинген (светлые мгновения, появление напудренных модников)» — конспективная запись содержания XX главы; «Журавли» — полет журавлей описан в XXI главе. Запись «О будущем — судьбу» передает содержание разговора героя и Эллис, исключенного из окончательного текста (см. ниже, с. 475—476). Фраза: «Я уже не удивляюсь, я вошел в очарованный

круг» — в несколько измененном виде вошла в главу III (см. с. 192). Заметки — «лунный дым», «звук Waldhorn’а» определили характер описания Шварцвальда (см. с. 213). В рукописях «Призраков» и в окончательном тексте не нашла отражения только одна заметка плана — «Тишина полудня в Англии с Гарсией», смысл которой неясен и которая, вероятно, не имеет отношения к «Призракам».

Вновь к работе над «Призраками» Тургенев приступил, вероятно, во второй половине декабря 1861 г., так как 26 декабря 1861 (7 января 1862 г.) он писал Ф. М. Достоевскому: «Повесть, назначенная для „Времени”, подвинулась в последнее время — и я имею твердую надежду, что она будет готова ко 2-му Nомеру; но ведь Вы сами знаете — дело это прихотливое».

Работа Тургенева над черновым автографом началась с того, что он переписал текст сделанного им ранее наброска первой и начала второй глав «Призраков», сократив начальный абзац (описание неудавшегося спиритического сеанса) и введя форму рассказа от первого лица и в ту часть текста, которая осталась неисправленной в октябре 1861 г. (см. выше).

Несмотря на обещание закончить «Призраки» в ближайшее время, Тургенев писал их с большими перерывами. Так, 2 (14) марта 1862 г. он признался Ф. М. Достоевскому, что в последние два месяца «почти ничего не работал» и что повесть «едва-едва подвигается». Некоторый перелом в работе наступил в середине марта 1862 г., когда Тургенев оставил, как он сообщил Достоевскому 18 (30) марта 1862 г., начатую им «другую вещь» (т. е. «Довольно») и писал «несколько дней с увлечением» повесть, предназначенную для «Времени».

Переписывая «Призраки», Тургенев, очевидно, делал исправления и в рукописи, которую он копировал, так как окончательный текст чернового автографа мало отличается от текста беловой рукописи. Однако в последней имеется несколько существенных элементов текста, которых нет в черновом автографа Так, заключительный абзац последней главы, в которой герой рассказывает о звуковых ассоциациях, возникающих у него при упоминании о чьей-либо смерти (см. с. 219), появился только в беловом автографе. В черновом автографе нет также развернутого сравнения света в окне комнаты с человеческим глазом, который как бы караулит героя (см. с. 209).

15 (27) сентября 1863 г. наборная рукопись «Призраков» вместе с сопроводительным письмом была отправлена Тургеневым П. В. Анненкову.

2 Наиболее существенные варианты чернового автографа см.: Т сб, вып. 5, с. 112—146.

3 Свод вариантов белового автографа см.: Г, ПСС и П, Сочинения, т. 9, с. 377—388.

4 См.: Кийко Е. И. «Призраки». Пометы Н. В. Щербаня на беловом автографе.— Т сб, вып. 2, с. 167—170.

Поправки, сделанные в тексте «Призраков» на этом этапе, не отражены в беловом автографе, так как Тургенев записал их на отдельных листах, чтобы иметь возможность послать П. В. Анненкову для перенесения в наборную рукопись. 20 декабря 1863 г. (1 января 1864 г.) Тургенев писал П. В. Анненкову: «Завтра я вам вышлю небольшой списочек поправок (в случае, если вы скажете: печатать) и прошу вас с низким поклоном продержать корректуру».

Помимо значительного числа исправлений стилистического характера, которые были сделаны главным образом в местах текста, отмеченных Н. В. Щербанем, основной текст «Призраков» отличается от белового автографа некоторыми сокращениями. Так, образ Эллис, благодаря сокращениям, приобрел в основном тексте еще более фантастический характер.

Возможно, что изменение некоторых черт образа Эллис было сделано Тургеневым под впечатлением отзыва Ф. М. Достоевского, который писал ему 23 декабря ст. ст. 1863г.: «Если что в „Призраках” и можно бы покритиковать, так это то, что они не совсем вполне фантастичны. Еще бы больше надо. Тогда бы смелости больше было. У Вас являющееся существо объяснено как упырь. По-моему бы не надо этого объяснения» (Достоевский, Письма, т. 1, с. 344).

Достоевский, очевидно, имел в виду исключенный Тургеневым текст, который следовал в беловом автографе за фразой: «Но всё лицо тотчас же вновь оцепенело» (с. 206):

«— Ревность! — воскликнули.— Но что значит твоя любовь? — И притом ты меня обманула: ты хотела предсказать мне мою судьбу.

5 В действительности из 31-й пометы Щербаня Тургенев принял во внимание только 16 (см. там же, с. 169).

6 Ср.: «Чудно было видеть лес сверху, его щетинистую спину, освещенную луной. Он казался каким-то огромным, заснувшим зверем и сопровождал нас широким непрестанным шорохом, похожим на невнятное ворчанье» (с. 196—197).

7 Ср.: «Это был Тюльерийский сад, с его старыми каштановыми деревьями, железными решетками, крепостным рвом и звероподобными зуавами на часах» (с. 210).

— Я сказала: может быть.

— Разве это не от тебя зависит? Ты мне не отвечаешь? Это несносно! И я опять-таки повторяю: как можешь ты, без тела, без крови, любить меня?

— У тебя есть кровь,— промолвила моя спутница, и мне показалось, что она улыбнулась.

Сердце во мне ёкнуло. Рассказы об упырях, о вампирах пришли мне на ум. „Неужели я во власти подобного существа. ”» (Т, ПСС и П, Сочинения, т. 9, с. 383—384).

В основном тексте Тургенев убрал еще несколько публицистических, злободневных намеков. Так, исключены строки о том, ‘ что время Цезаря «только теперь наступает», и вместо упоминания о томе «сочинений г-на Вс. Крестовского» сказано: «том сочинений одного из новейших Ювеналов» (с. 215).

«Призраки» были опубликованы в конце марта 1864 г. в сдвоенном (1 и 2) номере журнала братьев Достоевских «Эпоха», который был разрешен 27 января ст. ст. взамен закрытого «Времени» (см.: Нечаева В. С. Журнал М. М. и Ф. М. Достоевских «Эпоха». 1864—1865. М., 1975, с. 12). Первой публикации «Призраков» предпослано было небольшое вступление: «Вместо предисловия. Всякое настоящее произведение искусства должно говорить само за себя, стоять на своих ногах — а потому не нуждается в предварительных объяснениях и толкованиях. Не имея убеждения, что „Призраки” принадлежат к подобного рода произведениям, я решаюсь просить читателя, который, быть может, в праве ожидать от меня что-нибудь посерьезнее, не искать в предлагаемой фантазии никакой аллегории или скрытого значенья, а просто видеть в ней ряд картин, связанных между собою довольно поверхностно» (Эпоха, 1864, №№ 1 и 2, с. 1). В дальнейшем текст «Призраков» перепечатывался без каких-либо существенных исправлений. «Вместо предисловия» в собраниях сочинений Тургенева не воспроизводилось.

Исследователи неоднократно отмечали, что многие главы «Призраков», несмотря на их фантастический колорит, написаны либо по личным впечатлениям Тургенева (описание Лаго-Маджоре, Понтийских болот, острова Уайта, окрестностей Рима), либо являются переработкой семейных преданий (глава о Степане Разине). «Призраки» отличаются точностью пейзажных зарисовок различных мест Европы, сделанных как бы с натуры, но особенная достоверность

8 Цитата приведена по изданию: Достоевский и Т, с. 86, где письмо П. В. Анненкова к Тургеневу от 1 (13) января 1864 г. напечатано в отрывках (автограф — в ИРЛИ, ф. 7, ед. хр. 8).

Немецкая критика 1860-х годов настаивала на общности мотивов «фантазии» Тургенева и «таинственных рассказов» Э. По («Tales of mystery»), вышедших в 1852 г. 13

8 См.: Гутьяр; а также: Пиксанов Н. К. История «Призраков» (Т и его время, с. 164—192); Андреева А. «Призраки» как исповедь Ив. С. Тургенева. — ВЕ, 1904, т. 5, с. 17—22. Винникова И. И. С. Тургенев в шестидесятые годы. Саратов, 1965, с. 55— 65; Муратов А. Б. И. С. Тургенев после «Отцов и детей». Л., 1972, с. 17—26 и др.

10 Орлов А. «Призраки» Тургенева. (Одоевский — Гоголь — Тургенев).— В кн.: Родной язык в школе. М., 1927. Кн. I, с. 46— 75.

11 См.: Mочульський М. Лiтературнi паралелi Шевченкiв «Сон» i «Призраки» Тургенева.— Украiна, 1924, № 3, с. 62— 70; Прийма Ф. Я. Шевченко и русская литература XIX века. М.; Л., 1961, с. 308—309.

12 См.: Mуратов А. Б. Указ. соч., с. 14—15; Батюто А. Тургенев-романист. Л., 1972, с. 147.

13 См.: Раппих Хорст. Мюнхенское издание повестей Тургенева в оценке немецкой и австрийской критики.— Лит Насл, т. 73, кн. 2, с. 346—349. О необходимости обследовать творчество Э. По, литературу раннего французского декадентства и английского прерафаэлитизма с точки зрения выявления возможных связей «Призраков» с этой литературной традицией писал Л. В. Пумпянский в статье «Группа „таинственных повестей”» (см.: Т, Сочинения, т. 8, с. XIII, XVIII; см. также: Турьян Мариэтта. Тургенев и Эдгар По.— Studia Slavica Hung. XIX. Budapest, 1973, с. 407—415).

14 В статье Г. Швирца «Баден в жизни и творчестве Тургенева» высказано предположение, что одна из фресок, украшавших галерею главного лечебного корпуса в Баден-Бадене, описана в главе IV «Призраков». На этой фреске изображен рыцарь, стоящий

на коленях перед женщиной-призраком, низко парящей над землей; над обоими кружит птица. Фон картины образует опушка леса, на переднем плане виден старый дуб (см.: Schwirtz G. Baden im Leben und Schaffen Turgenevs.— В сб.: I. S. Turgenev und Deutschland, Bd I. Herausgegeben von G. Ziegengeist. Berlin, 1965).

15 См.: Страхов Н. Новая повесть Тургенева (Отеч Зап, 1867, №5, с. 169); Иванов, с. 183, 461.

16 См.: Пумпянский Л. В. Тургенев-новеллист.— В кн.: Т, Сочинения, т. 7, с. 5—24; Винникова И. Указ. соч., с. 53— 74; Батюто А. Указ. соч., с. 38—166; Муратов А. Указ. соч., с. 7—37.

17 Об этом см.: Кийко Е. И. «Призраки». Реминисценции из Шопенгауэра.— Т сб, вып. 3, с. 123—125.

18 Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. М., 1901. Т. 2, с. 1 (перевод Ю. И. Айхенвальда).

19 См.: Бялый Г. Тургенев и русский реализм. Л., 1962, с. 174-175.

Критика буржуазных нравов и социально-политических учреждений Западной Европы имела в русской литературе давнюю традицию: она сказалась уже в творчестве русских просветителей XVIII в. В XIX в. эта традиция была продолжена в критических статьях Белинского, в цикле Герцена «Концы и начала» (1862— 1863), в «Зимних заметках о летних впечатлениях» (1863) Достоевского, в статье Салтыкова-Щедрина «Драматурги-паразиты во Франции» (1863).

Герцен, критикуя буржуазную цивилизацию и отказывая ей в перспективе исторического прогресса, выражал уверенность, что Россия избежит пройденного Европой буржуазного, пути развития и выработает свои собственные формы социального устройства (Герцен, т. 15, с. 159, 198). Достоевский, исходя из иных идейных предпосылок, чем Герцен, пришел тем не менее в «Зимних заметках» к заключению, близкому к выводам автора «Концов и начал» (см.: Достоевский, т. 5, с. 360). Чернышевский связывал будущее прогрессивное развитие как Европы, так и России с активностью народных масс (Чернышевский, т. 7, с. 618).

Обнаружив в «Призраках» неприятие буржуазной цивилизации, их автор с не меньшей резкостью отрицал и дворянско-бюрократический Петербург. Заявив об общности исторического пути развития Европы и России, Тургенев в то же время не дал ответа на вопрос, каким именно будет этот путь.

Еще в процессе работы над «Призраками» Тургенев неоднократно высказывал сомнение в их актуальности. Писатель назвал свое новое произведение «фантазией» и опасался, что читатели сочтут ее «несколько детской», не имеющей «человеческого смысла», «очепушившейся».

В ответном письме Тургенев отдал должное проницательности П. В. Анненкова, распознавшего автобиографическую основу «Призраков». «Я даже дрогнул, прочтя слово: „автобиография”, и невольно подумал, что когда у доброго легавого пса нос чуток, то ни один тетерев от него не укроется, в какую бы он ни забился чащу»,— писал Тургенев Анненкову 28 сентября (10 октября) 1863 г.

Ф. М. Достоевский, так же как и П. В. Анненков, считал, что «Призраки» следовало напечатать, ибо появление произведения, написанного в фантастическом роде, должно было пробудить, по его мнению, в «здоровой части общества» интерес к «поэтической правде». «Форма „Призраков” всех изумит,— писал Достоевский 23 декабря ст. ст. 1863 г. Тургеневу.— А реальная их сторона даст выход всякому изумлению» (Достоевский, Письма, т. 1, с. 343). Достоевский подчеркнул, что в «„Призраках” слишком много реального. Это реальное есть тоска развитого и сознающего существа, живущего в наше время, уловленная тоска. Этой тоской наполнены

все „Призраки”» (там же). Но многое в «Призраках» Достоевского и не удовлетворило: «. по-моему, в них много дряни: что-то гаденькое, больное, старческое, неверующее от бессилия, одним словом весь Тургенев с его убеждениями, но поэзия много выкупит; я перечел в другой раз» (там же, с. 352).

Расхождения в мировоззрении, а затем и личная ссора Достоевского с Тургеневым как автором «Дыма» 20 сделали возможным появление впоследствии в «Бесах» (1871) пародической фигуры писателя Кармазинова, выступившего с публичным чтением этюда «Merci», в котором наряду с «Довольно» и другими произведениями высмеивались и «Призраки» (см.: Достоевский, т. 12, с. 226, 311).

Среди первых читателей «Призраков» были и такие, которые, признавая «прелесть описаний и картин», с недоумением спрашивали: «но эта летающая Эллис — что она?» (Боткин и Т, с. 192).

В связи с недоумениями по поводу Эллис Тургенев писал Боткину 26 ноября (8 декабря) 1863г.: «Тут нет решительно никакой аллегории, я так же мало сам понимаю Эллис, как и ты. Это ряд каких-то душевных dissolving views, вызванных переходным и действительно тяжелым и темным состоянием моего Я». Н. Страхов впоследствии иначе, чем Боткин, истолковал образ Эллис. В статье о «Дыме» Тургенева он писал: «Эллис, сама воплощенная поэзия, носит поэта по земле, показывает ему современный мир и воскрешает перед ним грозные картины истории» (Отеч Зап, 1867, № 5, с. 170). От аллегорического толкования образа Эллис Тургенев предостерегал и в предисловии, которое было предпослано журнальному тексту «Призраков» (см. выше, с. 476).

Появление «Призраков» было встречено в печати немногочисленными и по большей части недоуменными отзывами.

Критик «Современника» М. А. Антонович писал: картины, изображенные в новом произведении Тургенева, «уж до того бессвязны и мало проникнуты чем-нибудь одним и до того разнохарактерны, что вся фантазия производит очень неясное и неопределенное впечатление» (Совр, 1864, № 4, Современное обозрение, с. 236). Д. И. Писарев в статье «Реалисты» (1864) назвал «Призраки» в числе «пустяков» (Писарев, т. 3, с. 106). Анонимный рецензент «Книжного

20 Одна из первых попыток проанализировать причины неприязненного отношения Достоевского к Тургеневу была сделана в книге: Никольский Ю. Тургенев я Достоевский. История одной вражды. София: Российско-болгарское книгоиздательство,1921; см. также: Долинин А. Тургенев в «Бесах».— В кн.: Достоевский. Статьи и материалы, сб. II/Под ред. А. С. Долинина. Л.: Мысль, 1925, с. 119—136.

вестника» заявил, что «Призраки» надо понимать «как художественный каприз, довольно эффектный, но не прибавляющий ничего к нашему общественному сознанию» (Книжный вестник, 1864, № 8, с. 162). О падении таланта Тургенева в связи с появлением «Призраков» писал также Вл. Зотов (Северное сияние, 1865, т. 4, с. 78), а сатирические журналы (Искра, 1864, № 13, Будильник, 1865, № 58) напечатали иллюстрированные пародии, высмеивающие полет героя фантазии с Эллис (см.: Клевенский M. M. Тургенев в карикатурах и пародиях.— Гол Мин, 1918, № 1 — 3, с. 200—201), и тем самым подтвердили предсказание П. В. Анненкова, что «„Искра” представит карикатуру автора, летающего но поднебесью» (Достоевский, и Т, с. 73).

Критик «Библиотеки для чтения» Е. Эдельсон, отметив «частные поэтические достоинства» «Призраков», писал о том, что произведение в целом проникнуто «безотрадным, тяжелым чувством», мешающим писателю отнестись к «судьбам родной страны» с прежним «горячим участием» и заставляющим его смотреть с «холодною, бессильною грустью на неизбежный порядок вещей» (Б-ка Чт, 1864, апрель-май, с. 5).

Как бы подводя итог обсуждению «Призраков» в печати, Тургенев писал 21 мая (2 июня) 1864г. П. В. Анненкову. «По всем известиям, „Призраки” потерпели общее фиаско. А все-таки мне сдается, недурной человек был покойник».

Замысел Ковалевского остался неосуществленным, но мысли, близкие к основным положениям неопубликованного конспекта его статьи о «Призраках», впоследствии были высказаны П. Л. Лавровым.

21 См.: Никитина Н.С. «Призраки». Неоконченная статья М. М. Ковалевского.— Т сб, вып. 2, с. 171—172.

23 Лавров П. И. С. Тургенев и развитие русского общества.— Вестник народной воли, 1884, № 2, с. 102.

«Призраков» своеобразным откликом писателя на общественно-политическую обстановку в России в начале 1860-х годов, Лавров, как и Ковалевский, увидел за фантастическими образами этого произведения раздумья автора об истории человечества. «Фантастические образы „Призраков”,— писал он,— поэт перевел на язык точной мысли в „Довольно”, когда он говорил о природе (охватывающей и бессознательный исторический процесс)» (там же, с. 104). При этом Лавров подчеркивал, что «народ, сближению которого с передовою интеллигенциею никогда не верил Иван Сергеевич, представлялся ему не смирным и примиренным со своею судьбою, но в „великую ночь”, когда „можно видеть, что бывает закрыто в другое время”, сны этого народа воплощались для поэта в грозное видение» (там же, с. 103).

Еще при жизни Тургенева «Призраки» были переведены на немецкий (1865), французский (1866), датский (1873) и шведский (1876) языки. Особый интерес представляют немецкий и французский переводы.

Стр. 191. Миг один. и нет волшебной сказки — И душа полна возможным. — Последние стихи седьмой строфы стихотворения А. А. Фета «Фантазия» (1847 г.). В тексте Фета: «Миг еще. ». 1 (13) октября 1863г. Тургенев писал Фету: «. я, несмотря на свое бездействие, угобзился, однако, сочинить и отправить Анненкову вещь, которая, вероятно, Вам понравится — ибо не имеет никакого человеческого смысла — даже эпиграф взят у Вас». Проводя здесь некоторую шутливую параллель между стихотворением Фета «Фантазия» и своей «фантазией» в прозе, Тургенев имел в виду то обстоятельство, что в 1856г., когда готовился сборник стихов поэта, было много толков по поводу «темного» смысла именно этого стихотворения (см.: Фет А. А. Мои воспоминания. М., 1890. Ч. I, с. 105).

24 См.: Erzählungen von Iwan Turgénijew, Bd. II. Deutsch von Fridrich Bodenstedt. München, 1865.

25 См.: Pietsch L. Erinnerungen an Iwan Turgenjew.— Vossische Zeitung, 1883, № 425, 12 сентября, а также: T, ПСС и П, Письма, т. 5, № 1477, 1491, 1502, 1584, 1589 и примеч. к ним. См. также: Раппих Хорст. Тургенев и Боденштедт.— Лит Насл, т. 73, кн. 2, с. 340—342.

26 Список разночтений текстов перевода «Призраков» в «Revue des Deux Mondes» и в сборнике «Nouvelles moscovites» приведен в работе: Mongault H. Mérimée et la littérature russe. Paris, 1931, p. 561—581. См. также: Горохова Р. M. К истории издания сборника Тургенева «Nouvelles moscovites».— Т сб. вып. 1, с. 263—264.

. глупости с вертящимися столами! — Сатирическую зарисовку спиритического сеанса Тургенев дал в главе XV «Дыма» (см. с. 336—337). Об ироническом отношении Тургенева к спиритизму свидетельствует и его письмо из Парижа от 9 (21) марта 1857 г. П. В. Анненкову.

Стр. 199. С потрясающим шумом

закрыл глаза. — Эти строки близки к описанию бушующего моря в письме Тургенева к Полине Виардо от 1 (13) августа 1849 г.

На южном берегу острова Уайт. — Остров в проливе Ла-Манш у южного берега Великобритании. Тургенев жил на о. Уайт в августе 1860 г.

Стр. 201. . семь раз тринадцать. — Имеется в виду суеверное представление о магическом значении чисел 7 и 13.

Стр. 202. Понтийские болота — обширная заболоченная местность на северо-запад от древнего города Террацина.

. вдоль старинной латинской дороги. — Имеется в виду знаменитая Аппиева дорога, проложенная в 312 году до н. э. от Рима до Капуи.

Стр. 202—203. Мы внезапно взвились

повторил я протяжно: — Caesar! — В этой сцене отразился один из эпизодов пребывания Тургенева в Италии в 1840 г., о котором он рассказал в воспоминаниях о Н. В. Станкевиче (см. наст. изд., т. 5, с. 363). Кай Юлий Цезарь (102 или 100—44 г. до н. э.), древнеримский государственный и политический деятель, полководец, писатель. Разгромив войска политических противников, Цезарь за год до смерти сосредоточил в своих руках всю полноту власти, сохранив, однако, римские республиканские формы правления.

Стр. 203—204. И вдруг мне почудилось

Прочь, прочь отсюда.— Тургенев еще раз коснулся личности Цезаря в речи о Шекспире (1864 г.), сказав, что победы Шекспира «прочней побед Наполеонов и Цезарей».

Стр. 204. Isola Bella! — проговорила Эллис.— Lago Maggiore. — Речь идет об острове Изола Белла на озере Лаго-Маджоре на южном склоне Альп. Тургенев посетил это место в 1840 г. (см.: Гревс И. M. Тургенев и Италия. Л., 1925, с. 66—72).

. в помпейяновском вкусе. — Имеется в виду художественный стиль богатых зданий города Помпеи (лат. Pompei), засыпанного при извержении Везувия в 79 году н. э.

Стр. 205. . этрусскими вазами. — Глиняные вазы с росписью или рельефами, относящиеся к культуре, созданной племенем этрусков на территории древней Италии (VII—II вв. до н. э.).

Праксителев Фавн — статуя, изваянная греческим скульптором Праксителом (IV в. до н. э.). Известна по римским копиям.

. лейденской банки.— Электрический конденсатор в виде стеклянного сосуда. Одним из изобретателей его был профессор Лейденского университета Мушенбрук (Musschenbroek) Питер, ван (1692-1761).

Стр. 206. «Сарынь на кичку!» — повелительный возглас старинных волжских разбойников при нападении на судно, приказ его команде собраться на носу («сарынь» — сброд, «кичка» — нос корабля).

. в Волчьей Долине Фрейшюца. — Речь идет о месте действия второй картины второго акта оперы Вебера (Weber, Карл-Мария, 1786—1826) «Волшебный стрелок».

Стр. 207. Сперва все осталось безмолвным

что-то со стоном упало в воду и стало захлебываться. — Возможно, что этот эпизод навеян расправой казаков Разина в 1670 г. в Царицыне с воеводой Тимофеем Васильевичем Тургеневым. Он был утоплен ими в Волге (см.: Костомаров Н. И. Бунт Стеньки Разина. Изд. 2-е. СПб., 1859, с. 110—112, а также: Гутьяр, с. 7—8).

Степан Тимофеевич! — Речь идет о Степане Разине, вожде крестьянского восстания 1667—1671 годов. Эпизод «Призраков», посвященный Степану Разину, находится в явной зависимости от материалов, сообщаемых Н. И. Костомаровым (см. выше).

Фролка! где ты, пес? — О брате Степана Разина Фроле Тимофеевиче Разине в указанной выше монографии Н. И. Костомарова говорится неоднократно (с. 48, 103, 175, 211—215, 217, 218), причем именуется он также «Фролкой».

. да в топоры их, белоручек! — О поголовном истреблении Степаном Разиным помещиков Костомаров в своей книге говорит постоянно (с. 138—139, 143, 145, 157 и др.).

Стр. 210. . звероподобными зуаеами. — Имеются в виду французские воинские части, созданные в 1830 г. в Алжире. Название получили от зуауа — одного из африканских племен.

пролил французскую кровь. — Речь идет о подавлении мятежа монархистов против Конвента, поднятого ими в Париже 4 октября 1795 г. Подавлением руководил Наполеон Бонапарт. Особенно кровавой была расправа с восставшими на паперти церкви св. Роха.

Стр. 211. . третий Наполеон сделал то же самое.— Речь идет о кровавых событиях 4 декабря 1851 г.— расправе Наполеона III с противниками государственного переворота, произведенного им за два дня до этих событий.

ревновать не придется. ».— См. высказывания Тургенева об империи Наполеона III в письмах к П. В. Анненкову от 1 (13) августа 1859 г. и А. А. Фету от 5 (17) ноября 1860 г.

. гарсонам Вефура — официантам парижского ресторана Вефур (Vefour).

Ригольбош — прозвище, под которым в 1855—1860 гг.

выступала танцовщица парижских публичных балов Маргарита Бадель. В 1860 году были изданы ее мемуары.

жокей-клуба. — Мабиль — правильнее Мабий — место, где устраивались публичные балы (франц. bal Маbille) с канканом, кадрилью и пр. Герцен в «Письмах из Франции и Италии» (1847—1852) утверждал, что эти балы были доступны только для состоятельных буржуа. Мабий, как характерная принадлежность Парижа, назван также в «Зимних заметках о летних впечатлениях» (1863) Достоевского (см.: Достоевский, т. 5, с. 49). Мезон-дорэ (франц. Maison Dorée, золотой дом) — комфортабельный ресторан в Париже, расположенный на углу Итальянского бульвара и улицы Лафит. Ресторан получил название от здания, в котором он находился (архитектор Лёмэр, 1839). Ганден (франц. gandin — «богатый бездельник»); слово это вошло в употребление от фамилии персонажа пьесы Теодора Барьера «Парижане» (1855). Бишь — от парижского арготизма biche (также bibiche), означающего проститутку, пристающую на улице и в публичных местах к мужчинам. Жокей-клуб (Jockey-Club) — парижский аристократический клуб любителей конного спорта. Основан в 1833 г.

Фигаро — герой комедий Бомарше (Beaumarchais) Пьера-Огюстена (1732—1799) «Севильский цирюльник» и «Женитьба Фигаро»; здесь — в значении «сводник».

. сержандевилей — от франц. sergent de ville — городовой (полицейский).

Стр. 212. . де-Фуа. — Речь идет о французском гигиенисте и фармацевте Франсуа Фуа (Foy, 1793—1867).

. д-ра Шарля Альбера. — D-r Charles-Albert, псевдоним Шомоно (Chaumonnot), парижский врач-венеролог.

. во вкусе помпадур. — Речь идет о рококо — стиле искусства, развившемся в первой половине XVIII века. Распространению стиля рококо содействовала маркиза Помпадур (Pompadour, 1721 — 1764), фаворитка французского короля Людовика XV.

. берниниевской школы. — Бернини (Bernini) Джованни Лоренцо (1598—1680), итальянский архитектор и скульптор, крупнейший представитель искусства барокко.

Мангейм (Manheim)— город великого герцогства Баденского, культурный, торговый и промышленный центр южной Германии. Тургенев был в Мангейме весною 1840 г.

Швецингенский сад — парк в городе Швецинген (Schwetzingen) в великом герцогстве Баденском.

. подобные звукам эоловой арфы. — Имеется в виду музыкальный инструмент, состоящий из деревянного ящика с натянутыми струнами, звучащими от движения воздуха. Название получил от мифологического бога ветров Эола.

Стр. 214. Сильный, переливчатый

в целом свете немного.— Об этом же Тургенев сообщал П. Виардо в письме от 2(14) сентября 1850 г.

Стр. 215. Северная Пальмира.— Пальмира — древний город в Сирии, знаменитый своими архитектурными памятниками.

С середины XVIII века Северной Пальмирой начали называть Петербург.

Она благоговейно читала книгу: это был том сочинений одного из новейших Ювеналов.— Ювенал (Juvenalis) Децим Юний (ок. 60— ок. 127 г.), римский поэт-сатирик. Здесь речь идет об одном из представителей русской обличительной поэзии шестидесятых годов. В черновом и беловом автографах Тургеневым было названо имя Вс. Крестовского (см. Т ПСС и П, Сочинения, т. 9, с. 387; см. также: Т сб, вып. 5, с. 141).

Стр. 217. Громадный образ закутанной фигуры на бледном коне. — Образ заимствован Тургеневым из Библии: «И я взглянул, и вот конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть» (Откровение Иоанна Богослова, гл. 6, стих 8).

Стр. 219. . сильфида. — В кельтской и германской мифологии, а также в средневековом фольклоре многих европейских народов, сильфидами и сильфами называли духов воздуха.

. эманципация — от франц. émancipation — освобождение, раскрепощение. Здесь имеется в виду реформа 19 февраля 1861 г.

Гастейн (Гаштейн, Gastein) — австрийский курорт, расположенный в одноименной долине Зальцбургского герцогства.

А посредник божится. — Речь идет о «мировых посредниках», назначавшихся губернаторами из среды местных дворян-землевладельцев и утверждавшихся Сенатом для разрешения некоторых земельных и финансовых конфликтов между помещиками и крестьянами в пору реализации реформы 1861 г.

Источник