Пушкин 1823 что происходит
Южная ссылка
В мае 1820 года Александр Пушкин выехал из Петербурга в Екатеринослав. Так началась ссылка поэта на юг Империи. Причины южной ссылки Пушкина были весьма тривиальны: выпуск «в свет» нескольких едких эпиграмм на власть предержащих самого высокого уровня. Даже в наши дни за подобное предусмотрена хоть и формальная, но всё же весьма неприятная ответственность. Что же говорить о тех смутных временах, когда даже шуточное представление монарха на карикатуре приравнивалось к государственной измене. Как бы то ни было, благодаря вмешательству в дело Чаадаева и Карамзина, серьёзных последствий молодой Пушкин смог избежать.
География поездок Пушкина в период 1820-1824 годы была весьма обширной и включала в себя юг Малороссии, Крым, Бессарабию. Биография поэта того периода наполнена яркими событиями: тут и поездки поэта по Крыму, и прелести армейской жизни в Кишиневе, и богатая событиями и интригами, почти столичная, жизнь в Одессе.
Период южной ссылки – романтический период творчества А.С. Пушкина. Романтизм поэта не был навязан модными веяниями западной литературы, он являлся отражением того времени и тех событий, которые имели место на его родине – ведь тогда в русском обществе происходили серьёзные изменения: носители наиболее передовых на тот момент идей задумывались о переходе от революционных мечтаний к революционным действиям. На юге Империи поэт попадает в раскалённую среду революционной романтики. Лирика поэта того времени и является отражением идей и чаяний той среды.
Почти все творчество Пушкина в то время – это романтические произведения. Первое стихотворение, созданное им в августе 1820 г. – «Погасло дневное светило» было написано под впечатлением от прекрасного путешествия в Гурзуф. Это была классическая романтическая элегия, однако, в ней происходит переход Пушкина от беспроблемной юности к творческой зрелости, при котором поэт осознаёт ответственность за свой талант, учится непредвзято судить сам себя.
Через несколько дней Пушкин приступает к написанию «Кавказского пленника», над которым работает более полугода. Здесь впервые в отечественной литературе читателю предстаёт новый образ романтического героя. Он не просто переживает романтические чувства, но и воплощает свои идеи в жизнь. Это принципиально новый типаж – в отличие от предыдущего поколения, целью жизни которого были наслаждения и праздности, здесь мы наблюдаем попытку современников Пушкина найти более высокий идеал человека, найти действительно интересную цель в жизни. В характере главного героя отражается неизбежный переход от праздной юности к зрелости, когда личность, помимо жизни страстями и удовольствиями, хочет жить мыслью и действием.
Более поздние стихи Пушкина периода южной ссылки – это поэмы «Бахчисарайский фонтан» (1823 г.) и «Цыганы» (1824 г.). В них герои ещё более романтизированы, чем в «Пленнике». Критика общества, выраженная словами Алеко, главного героя «Цыган», это не просто развенчание старых идеалов, это декларирование романтического героя, вообще никак не связанного с обществом, окончательно порвавшего с ним. Но здесь Пушкин как-бы хочет показать, к чему приводит «абсолютный романтизм», показывает что романтика, оторванная от реалий жизни, ни к чему хорошему не приведет. Именно в процессе написания «Цыган» происходит начало преображения Пушкина, его уход от романтизма; как раз тогда автор приступает к первым наброскам своего бессмертного произведения «Евгений Онегин».
Говоря кратко о южной ссылке Пушкина, можно сделать вывод: по окончании ссылки в творчестве автора наметился перелом. Пушкин попрощался со своим романтическим прошлым, с его героями и идеалами, он, как говорят, перешел на новый уровень. Он вырос. Переход от романтических поэм к реализму, от элегий к трагедиям совершался не только от перемены мыслей и идеалов в душе поэта, но и под воздействием обстоятельств, вносимых в его жизнь событиями того исторического периода.
Окончательную точку в своём романтическом периоде Пушкин поставил 7 апреля 1825 года, когда в деревеньке Воронич заказал панихиду по Джорджу Байрону. Многие восприняли этот жест, как очередную экстравагантную выходку поэта. Никто тогда не понимал, что эта панихида по «Байрону в себе». Пушкина-романтика больше не было, появился Пушкин-реалист.
Глава VII Одесса. 1823–1824 гг.
Одесса. 1823–1824 гг.
Переезд в Одессу и потом увольнение от службы. — Письмо к брату от 23 августа 1823 г. с выражением сожаления о покидаемом Кишиневе. — Первая глава «Онегина» кончена 22 октября 1823 г., и зимой 1824 г. начаты «Цыганы». — Лирические стихотворения в сильно возбужденном состоянии духа. — Эстетическое чувство, умеряющее все порывы. — «Демон», его значение. — Письмо к Дельвигу о «Бахчисарайском фонтане» с первым известием об «Онегине». — Стремление собирать книги, изучение итальянского языка. — Итальянские эпиграфы к «Кавказскому пленнику», журнал греческой революции. — Пушкин остепеняется. — Стихотворение «К морю» как прощанье с старым байроновским направлением. — Подробности о появлении в печати «Демона» и стихов «К морю».
28 июля 1823 года генерал Иван Никитич Инзов сдал должность новороссийского генерал-губернатора, которую исправлял с июля 1822 года, новому начальнику, графу М. С. Воронцову, уже славному подвигами в Отечественную и Французскую кампании и который должен был дать новую жизнь краю, вверенному его управлению. Тогда же соединено было в одной власти и управление Бессарабией. Центром правительства сделалась Одесса, куда переехал и Пушкин, зачисленный в канцелярию генерал-губернатора. Некоторое врежя он скучал по Кишиневу, но пестрое разноплеменное народонаселение Одессы, ее театры, французские ресторации, море, ее омывающее и приносившее толпы иностранцев вместе с товарами и с известиями из Европы, вскоре помирили его с новым местопребыванием. Впрочем, усложнившаяся администрация края требовала особенной деятельности чиновников, в ней числившихся, а Пушкин по роду своих занятий мало был способен к ней. Почти ровно через год, 8 июля 1824 года, уволен он был вовсе от службы, а 11 того же июля переведен на жительство в Псковскую губернию, в имение своей матери, известное Михайловское.
Мы имеем письмо Пушкина из Одессы к брату от 25 августа 1823 года. Из содержания его видно, что Пушкин был в Одессе еще тремя месяцами ранее своего перечисления на службу в этот город, подобно тому как он посетил его два года тому назад. В последний раз, однако же, он узнал о новом своем назначении, вернулся на несколько дней в Кишинев проститься с особами, дорогими его сердцу, и затем уже покинул его совсем. «Мне хочется, душа моя, — говорит он, — написать тебе целый роман — три последние месяца моей жизни. Вот в чем дело. Здоровье мое давно требовало морских ванн. Я насилу упросил Инзова, чтоб он отпустил меня в Одессу. Я оставил мою Молдавию и явился в Европу. Ресторация и итальянская опера напомнили мне старину и, ей-богу, обновили мне душу. Между тем… перехожу на службу и остаюсь в Одессе. Кажется и хорошо, да новая печаль сжала мне грудь. Мне стало жаль моих покинутых (цепей). Приехал в Кишинев на несколько дней, провел их неизъяснимо элегически — и выехал оттуда навсегда. О Кишиневе я вздохнул. Теперь я опять в Одессе и все еще не могу привыкнуть к европейскому образу жизни. Впрочем, я нигде не бываю, кроме театра». Письмо это кончается требованием денег от брата, в которых поэт нуждался почти весь век свой. Весьма оригинально объясняет он причины скудости: «Жить пером мне невозможно (при нынешней цензуре). Ремеслу же столярному я не обучался; в учителя не могу идти, хотя знаю закон (божий) и четыре первые правила…» Он заключает его словами: «Прощай, душа моя, у меня хандра, и это письмо не развеселило меня».
22 октября 1823 г. кончена была в Одессе первая глава «Онегина», начатая в Бессарабии в мае. Осенний месяц тут имеет свое значение. Известно, что осень была временем особенного развития его творческой деятельности вообще. Она приносила ему нравственное спокойствие, равновесие всех сил, необыкновенную бодрость мысли. На севере он радовался туманной и дождливой осени и боялся сухой и светлой, как предательницы, которая влечет к прогулкам и рассеянности. Южная осень с ее чистым небом и освежительно теплым воздухом заставляла его прибегать к хитрости. Он вставал рано и, не покидая постели, писал несколько часов без отдыха. Приятели заставали его часто или в задумчивости, или помирающего со смеха над строфами «Евгения Онегина». Так написаны были три главы этого романа, и зимой 1824 г. начаты «Цыганы».
Лирические стихотворения, писанные в Одессе, приобретают новый оттенок. Вместо прежних обдуманных и потому спокойных созданий являются такие, как «Ненастный день потух…», «Простишь ли мне ревнивые мечты…», «Коварность», исполненные бурь сердца, сомнений страсти и сильного драматического движения. Они вылились из-под пера того человека, который в мучениях ревности и досады мог пробежать пять верст без шляпы по палящему жару в 35°, как это раз случилось с Пушкиным в Одессе. Но мы обязаны сделать заметку, весьма важную для определения общего характера его. Как ни великолепен еще этот ураган уязвленного сердца в поэтическом своем направлении, но здесь, как и всегда у Пушкина, порывы его умеряются требованиями искусства и выражение его столь же изящно, как и выражение задумчивости и грациозных образов в других произведениях поэта. Вообще поэтическое творчество было у Пушкина как будто поправкой волнений жизни. Оно сглаживало резкие ее проявления, смягчало и облагораживало все, что было в них случайно грубого, неправильного и жесткого. По неизменному закону отражения творческого произведения на самом художнике, умерялся и в последнем пыл увлечения и замолкали струны, которые звучали бы без того тревожно и несогласно, может быть, еще долгое время. Вот почему Пушкин мог выходить из всех порывов еще свежее прежнего, и вот почему в течение всей его жизни мы не видим, чтобы он остановился на каком-нибудь исключительном направлении и окаменел в каком-нибудь любимом представлении. В Одессе, например, написал он своего «Демона» — этот неопределенный образ существа, произвольно и без права старающегося заслонить божий свет от других. При появлении своем в 1823 году пьеса породила живейший восторг. Один журнал в Москве хотел посвятить ей целую статью, но не сдержал обещание; другой, в Петербурге, называя произведение гениальным, искал объяснения ему в действительном существовании подобного характера. Но всего замечательнее, что Пушкин истощил всю идею в одном произведении и более к ней уже не возвращался, несмотря на общие похвалы[62]. Так из произведения, относительно превосходного, вышел он не в подчиненности к нему, а, напротив, с другим и более обширным взглядом на мир — процесс беспрестанно повторявшийся и оправдывающий мнение тех людей, которые поэзию Пушкина считают по преимуществу существенною, реальною, приносящею с собою бодрость для духа и свежесть для мысли.
К этой же эпохе относится возникшее стремление Пушкина собирать книги, которое заставило его сказать так живописно, что он походит на стекольщика, разоряющегося на покупку необходимых ему алмазов. Большая часть его денег уходила этим путем, и превосходная библиотека, оставленная им после смерти, свидетельствует теперь о разнообразии и основательности его чтения. Пушкин успел выучиться на юге по-английски и по-итальянски и много читал на обоих языках. «Кавказский пленник» украшен в рукописи эпиграфом из Пиндемонте[63] и немецким: «Gieb meine Jugend mir zur?ck…»[64] из Гёте. Кроме своих обычных занятий, он еще следил за ходом греческого возрождения, которому вел журнал, и мысль его была в постоянной деятельности даже и тогда, как жаркие лирические произведения свидетельствовали о самом возбужденном состоянии его духа. К концу пребывания поэта в Одессе знакомые его заметили некоторую осторожность в суждениях, осмотрительность в принятии мнений. Первый пыл молодости пропал: Пушкину было уже 25 лет.
В начале осени 1824 года Пушкин простился с южным краем России чудным своим стихотворением «К морю»:
Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой[65].
Этим же стихотворением прощался он и с властителем своих дум — Байроном, посвящая ему, на расставанье, последнюю дань удивления, последнюю свою песнь. Другое направление, другое развитие ожидали его в Михайловском.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Южная ссылка Пушкина
Всего получено оценок: 649.
Всего получено оценок: 649.
Южная ссылка Пушкина включает в себя период с 1820 по 1824 гг. Это время принято называть романтическим периодом творчества А. С. Пушкина.
Причины
В 1820 году Александр Сергеевич Пушкин был отправлен в Южную ссылку за написание едких эпиграмм на власть, которые сам Александр I назвал «возмутительными стихами». Благодаря помощи Н. М. Карамзина, В. А. Жуковского и П. Я. Чаадаева писатель получает от царя снисхождение, и вместо ссылки в Сибирь А. С. Пушкин уезжает в южные губернии.
Ход ссылки
Кратко о Южной ссылке Пушкина можно сказать следующее: приехав в город Екатеринослав, А. С. Пушкин почти сразу заболевает, и его отпускают с проезжающим через город генералом Раевским на Кавказские воды для лечения.
После А. С. Пушкин отправился в Крым.
Затем писатель отправился в Кишинев, где пробыл основную часть ссылки.
В июле 1823 г. А. С. Пушкин был переведен в Одессу, оказавшись под подчинением графа М. С. Воронцова, который оказал большое влияние на всю биографию поэта и писателя.
В июле 1824 г. А. С. Пушкин был выслан в Михайловское.
Творчество
В период лечения на Кавказских водах А. С. Пушкин заинтересовался легендами, в центре которых были сильные и волевые личности.
По пути в Гурзуф А. С. Пушкин написал первое романтическое стихотворение – «Погасло дневное светило». В творчестве возникает образ романтического изгнанника. Стихотворение открывает весь романтический период творчества А. С. Пушкина.
В Крыму писатель особо увлекается творчеством Байрона.
В 1820-1821 гг. А. С. Пушкин пишет романтическую поэму «Кавказский пленник», на написание которой влияет творчество Байрона. Это была вторая написанная в целом поэма А. С. Пушкина.
Бахчисарай, в котором побывал А. С. Пушкин во время ссылки, волнует душу писателя и оставляет особые впечатления, которые отражаются в новой романтической поэме «Бахчисарайский фонтан» (1823 г.).
Следующая написанная А. С. Пушкиным за годы ссылки поэма – «Цыганы». Работа над ней была завершена в 1824 г., когда А. С. Пушкин был в Одессе.
«Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан», «Цыганы» – эти романтические поэмы были посвящены исключительной личности, которая находится в конфликте с «толпой».
Рис. 1. Романтические поэмы Пушкина.
Романтический герой в названных произведениях стремится к полному уединению, в котором он может мыслить и рассуждать.
«Цыганы» стали завершающей романтический цикл поэмой, в которой уже прослеживается переход А. С. Пушкина от романтизма к реализму.
В Одессе писатель также начал работу над своим известным романом в стихах «Евгений Онегин».
А. С. Пушкин питал чувства к жене графа М. С. Воронцова, ей он посвящает множество стихотворений: «Храни меня, мой талисман», «Приют любви, он вечно полон», «Все кончено: меж нами связи нет», «Сожжённое письмо».
Перед отъездом в Михайловское А. С. Пушкин написал стихотворение «К морю», которое стало последним романтическим стихотворением.
Что мы узнали?
В Южную ссылку А. С. Пушкин отправился в 1820 году за написание «возмутительных стихов». В связи с болезнью писатель вместе с генералом Раевским отправляется на Кавказские воды, а затем в Крым. Увиденное там заставляет А. С. Пушкина начать работу над романтическими произведениями: «Погасло дневное светило», «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан». Работу А. С. Пушкин продолжил в Кишиневе, где писатель пробыл основную часть ссылки. После перевода А. С. Пушкина в Одессу писатель работает над «Цыганами», еще одной романтической поэмой. Здесь же А. С. Пушкин начинает работу над «Евгением Онегиным» и пишет стихотворения, посвященные жене графа М. С. Воронцова, по настоянию которого А. С. Пушкин в июле 1824 г. был выслан в Михайловское.
Был ли Пушкин декабристом?
История непростых отношений писателя и участников тайного общества
Знакомство с будущими декабристами. Политические стихи и эпатаж (1817–1820)
Сила гнева Александра I, обвинявшего Пушкина в том, что он «наводнил Россию возмутительными стихами», как и быстрая слава неподцензурных стихотворений Пушкина, объяснялась не только качествами самих текстов, но и известными в обществе вызывающими поступками Пушкина:
«Пушкин, сидя в театре в кресле, показывал находившимся подле него лицам портрет убийцы герцога Беррийского Лувеля с сею надписью: „Урок царям“».
Николай Тургенев писал своему товарищу по «Арзамасу» Петру Вяземскому в письме от 25 февраля 1820 года: «…его знают по мелким стихам и по крупным шалостям».
Высказывания Пушкина на политические темы в эти годы неотделимы от его эпатажного поведения, сочетавшего в себе провокативность модного тогда дендизма и традиции французского либертинажа — политического и религиозного свободомыслия. От реальных проектов будущих декабристов это все было довольно далеко.
Южная ссылка Пушкина (1820–1824)
Рисунок Александра Пушкина в черновой рукописи строф IX и X пятой главы романа «Евгений Онегин». 1826 год На рисунке — портрет неизвестного, автопортрет Пушкина, портреты Ивана Пущина, Антона Дельвига, Вильгельма Кюхельбекера и Кондратия Рылеева. © Из книги Т. Г. Цявловской «Рисунки Пушкина», 1987 год
При этом на прямые призывы к гражданственности в поэзии, с которыми к Пушкину обращался, например, поэт Владимир Раевский, Пушкин не отвечал:
Не тем горжусь я, мой певец…
Не тем, что у столба сатиры
Разврат и злобу я казнил
И что грозящий голос лиры
Неправду в ужас приводил…
Впрочем, близкое знакомство с декабристами повлияло на развитие отдельных тем в стихах 1821–1823 годов: стихи к Денису Давыдову и Раевскому были насыщены необычной для жанра послания политической тематикой, в те же годы Пушкин пишет довольно радикальный «Кинжал».
Однако и на юге Пушкин не оставил эпатажных выходок, привлекавших к нему постоянное внимание, которое вовсе не было нужно будущим заговорщикам:
«Обритый после болезни, Пушкин носил ермолку. Славный стихами, страшный дерзостью и эпиграммами, своевольный, непослушный, а еще в ермолке — он производил фурор. Пушкин был предметом любопытства и рассказов на юге и по всей России».
«Площадное вольнодумство» и антирелигиозность Пушкина шли вразрез с конспиративным поведением декабристов. Хотя Пушкин принимал участие в политических беседах в Каменке Каменка — поселок в Черкасской области современной Украины. В 20-х годах XIX века Каменка была одним из центров Южного общества декабристов. и даже присутствовал при инсценированном заседании тайного общества, декабристы по многим причинам относились к нему довольно настороженно.
Спор с Бестужевым и Рылеевым (1825)
Кондратий Рылеев. Рисунок Александра Пушкина. Предположительно, Москва, 1829 год © Из книги Т. Г. Цявловской «Рисунки Пушкина», 1987 год
К первой половине 1825 года относится оживленная переписка Пушкина с членами Северного общества и издателями альманаха «Полярная звезда» — литераторами Александром Бестужевым (после восстания будет приговорен к каторжной работе на 20 лет) и Кондратием Рылеевым (один из пяти казненных декабристов), которые высказали довольно резкую критику в адрес Пушкина.
По мнению декабристов, цель изящных искусств была «не в изнеживании чувств, но в укреплении, благородствовании и возвышении нравственного существа нашего».
Описания петербургского общества и особенно главного героя в «Евгении Онегине» не отвечали этим требованиям. Бестужев советовал Пушкину переделать роман в стихах в сатиру наподобие сатир Байрона. Для Бестужева и Рылеева возвышенное и назидательное содержание выходило на первый план и перед «отделкой» стиха:
Как Аполлонов строгий сын,
Ты не увидишь в них искусства:
Зато найдешь живые чувства —
Я не Поэт, а Гражданин.
Пушкин выразил принципиальное несогласие с Бестужевым и Рылеевым не только в ответных письмах, но и в самом «Евгении Онегине»: он не изменил предмет романа и добавил описания повседневной жизни Онегина. Оставаясь внимательным к поэтической форме, он замечал в одном из писем: «Говорят, что в стихах — стихи не главное. Что же главное? проза?»
Выезд в Петербург накануне 14 декабря 1825 года
Вильгельм Кюхельбекер и Кондратий Рылеев на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Рисунок Александра Пушкина. Петербург, 1827 год © Из книги Т. Г. Цявловской «Рисунки Пушкина», 1987 год
История о неудавшейся поездке Пушкина в Петербург накануне 14 декабря была много раз зафиксирована его современниками со слов поэта:
«Вот еще рассказ… незабвенного моего друга, не раз слышанный мною при посторонних лицах.
Известие о кончине императора Александра I и о происходивших вследствие оного колебаниях по вопросу о престолонаследии дошло до Михайловского около 10 декабря. Рассчитывая, что при таких важных обстоятельствах не обратят строгого внимания на его непослушание, он решил отправиться туда… Итак, Пушкин приказывает готовить повозку, а слуге собираться с ним в Питер; сам же едет проститься с тригорскими соседками. Но вот на пути в Тригорское заяц перебегает через дорогу; на возвратном пути из Тригорского в Михайловское — еще заяц! Пушкин в досаде приезжает домой; ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белою горячкой. Глядь — в воротах встречается священник, который шел проститься с отъезжающим барином. Всех этих встреч — не под силу суеверному Пушкину; он возвращается от ворот домой и остается у себя в деревне».
Очевидно мифологизированная, эта история дополняется тем, что Пушкин, смастерив себе подложный «билет», выехал из Михайловского под именем крепостного Алексея Хохлова.
Логика этого предположения, впрочем, не объясняет, действительно ли Пушкин счел перебегавшего дорогу зайца плохой приметой или оставался в Михайловском по другой причине, — проблема во многом заключается в том, что Осиповой в 1825 году было 5 лет.
8 сентября 1826 года: о встрече с Николаем I и стихотворении «Пророк»
Встреча Пушкина с Николаем I в Москве 8 сентября 1826 года была много раз описана современниками:
«Рассказано Пушкиным.
Фельдъегерь внезапно извлек меня из моего непроизвольного уединения, привезя по почте в Москву, прямо в Кремль, и всего в пыли ввел меня в кабинет императора, который сказал мне:
— А, здравствуй, Пушкин, доволен ли ты, что возвращен?
Я отвечал, как следовало в подобном случае. Император долго беседовал со мною и спросил меня:
— Пушкин, если бы ты был в Петербурге, принял ли бы ты участие в 14 декабря?
— Неизбежно, государь, все мои друзья были в заговоре, и я был бы в невозможности отстать от них. Одно отсутствие спасло меня, и я благодарю за то Небо.
— Ты довольно шалил, — возразил император, — надеюсь, что теперь ты образумишься и что размолвки у нас вперед не будет. Присылай все, что напишешь, ко мне; отныне я буду твоим цензором».
В ответе на вопрос о 14 декабря Пушкин не отрекся от дружбы с декабристами, однако и не высказал своего согласия (или несогласия) с их программой. Неоднозначное отношение Пушкина к декабристам проявляется и в остальных его высказываниях:
«Бунт и революция мне никогда не нравились, это правда; но я был в связи почти со всеми и в переписке со многими из заговорщиков».
«На вопрос мой, переменился ли его образ мыслей и дает ли он мне слово думать и действовать иначе, если я пущу его на волю, он наговорил мне пропасть комплиментов насчет 14 декабря, но очень долго колебался прямым ответом и только после длинного молчания протянул руку с обещанием — сделаться другим».
Во время расследования по делу декабристов отсутствовали прямые свидетельства участия Пушкина в из тайных обществ, однако часто возникало упоминание «вольнолюбивых стихотворений» — «Вольности», «Кинжала» и «На 14 декабря» (отрывок из «Андрея Шенье»). Современники сохранили и историю о неподцензурном варианте стихотворения «Пророк»:
Эти «крамольные» стихи, связанные с восстанием декабристов, Пушкин якобы не только взял с собой, но и потерял в Кремле:
«Ему [Пушкину] казалось, что он его [бумажник] выронил во дворце… Соболевский нашел в чулане драгоценный бумажник. Пушкин, разумеется, чрезвычайно обрадовался и прочел ему сильные, превосходные стихи, которые вскоре были им уничтожены и остались неизвестными». Э тот текст, по-видимому, восходит к устному рассказу близкого друга Пушкина Сергея Александровича Соболевского (1803—1870), раньше всех записанному библиофилом и историком литературы Михаилом Николаевичем Лонгиновым (1823—1875).
«Я гимны прежние пою»: декабризм и стихотворения Пушкина
Колебания в отношении Пушкина к восстанию 14 декабря продолжались и после завершения дела о декабристах. Так, противоречие между вольнолюбивой лирикой и промонархическими стихотворениями, написанными после аудиенции у Николая I, создало миф о «Пушкине — друге монархии», по выражению Александра Блока. Попытки найти компромисс с властью в стихотворениях «Стансы» и «Клеветникам России», сочетались в это время с запрещением к печати «Бориса Годунова» и «Андрея Шенье» — следствием якобы личного цензурирования Николаем I.
В то же время, в 1826–1827 годах, Пушкин написал послание «Во глубине сибирских руд» и стихотворение «Арион», в котором часто находят аллегорическое изображение декабристского восстания. Между тем в образе пловцов в «Арионе» современники видели не декабристов, а, скорее, самих себя, переживших «вихорь бури» 14 декабря. Публикуя стихотворение анонимно, Пушкин отошел от выражения личных оценок и включил себя в течение общей истории. Вероятно, как часть истории воспринимались Пушкиным и события 14 декабря — эта тема не определяла его творчества, но была одной из важных и сложным образом встраивалась в его систему мировоззрения.