Разве в этом кто то виноват что с деревьев листья улетели
Николай Михайлович Рубцов (1936-1971).
Ветер всхлипывал, словно дитя,
За углом потемневшего дома.
На широком дворе, шелестя,
По земле разлеталась солома.
Мы с тобой не играли в любовь,
Мы не знали такого искусства,
Просто мы у поленницы дров
Целовались от странного чувства.
Разве можно расстаться шутя,
Если так одиноко у дома,
Где лишь плачущий ветер-дитя
Да поленница дров и солома.
Если так потемнели холмы,
И скрипят, не смолкая, ворота,
И дыхание близкой зимы
Все слышней с ледяного болота.
Внезапно небо прорвалось
С холодным пламенем и громом!
И ветер начал вкривь и вкось
Качать сады за нашим домом.
Завеса мутная дождя
Заволокла лесные дали.
Кромсая мрак и бороздя,
На землю молнии слетали!
И туча шла, гора горой!
Кричал пастух, металось стадо,
И только церковь под грозой
Молчала набожно и свято.
Молчал, задумавшись, и я,
Привычным взглядом созерцая
Зловещий праздник бытия,
Смятенный вид родного края.
И все раскалывалась высь,
Плач раздавался колыбельный,
И стрелы молний все неслись
В простор тревожный, беспредельный.
Ах, кто не любит первый снег
В замерзших руслах тихих рек,
В полях, в селеньях и в бору,
Слегка гудящем на ветру!
В деревне празднуют дожинки,
И на гармонь летят снежинки.
И весь в светящемся снегу,
Лось замирает на бегу
На отдаленном берегу.
Зачем ты держишь кнут в ладони?
Легко в упряжке скачут кони,
И по дорогам меж полей,
Как стаи белых голубей,
Взлетает снег из-под саней.
Ах, кто не любит первый снег
В замерзших руслах тихих рек,
В полях, в селеньях и в бору,
Слегка гудящем на ветру!
ПОВЕСТЬ О ПЕРВОЙ ЛЮБВИ!
В печали своей бесконечной,
Как будто вослед кораблю,
Шептала: «Я жду вас. вечно»,
Шептала: «Я вас. люблю».
Однажды с какой-то дороги
Отправила пару слов:
«Мой милый! Ведь так у многих
Проходит теперь любовь. «
И все же в холодные ночи
Печальней видений других
Глаза ее, близкие очень,
И море, отнявшее их.
За Вологду, землю родную,
Я снова стакан подниму!
И снова тебя поцелую,
И снова отправлюсь во тьму,
И вновь будет дождичек литься.
Пусть все это длится и длится!
Былая Русь! Не в те ли годы
Наш день, как будто у груди,
Был вскормлен образом свободы,
Всегда мелькавшей впереди!
Какая жизнь отликовала,
Отгоревала, отошла!
И все ж я слышу с перевала,
Как веет здесь, чем Русь жила.
Все так же весело и властно
Здесь парни ладят стремена,
По вечерам тепло и ясно,
Как в те былые времена.
Сквозь ветра поющий полет
И волн громовые овации
Корабль моей жизни плывет
По курсу
к демобилизации.
Всю жизнь не забудется флот,
И вы, корабельные кубрики,
И море, где служба идет
Под флагом Советской Республики.
Но близок тот час, когда я
Сойду с электрички на станции.
Продолжится юность моя
В аллеях с цветами и танцами.
В труде и средь каменных груд,
В столовых, где цены уменьшены
И пиво на стол подают
Простые красивые женщины.
Все в явь золотую войдет,
Чем ночи матросские грезили.
Корабль моей жизни плывет
По морю любви и поэзии.
ПОЭЗИЯ! (Теперь она, как в дымке)
Мелькнет покоя сельского страница,
И вместе с чувством древности земли
Такая радость на душе струится,
Как будто вновь поет на поле жница,
И дни рекой зеркальной потекли.
Снега, снега. За линией железной
Укромный, чистый вижу уголок.
Пусть век простит мне ропот бесполезный,
Но я молю, чтоб этот вид безвестный
Хотя б вокзальный дым не заволок!
Пусть шепчет бор, серебряно-янтарный,
Что это здесь при звоне бубенцов
Расцвел душою Пушкин легендарный,
И снова мир дивился благодарный:
Пришел отсюда сказочный Кольцов!
Железный путь зовет меня гудками,
И я бегу. Но мне не по себе,
Когда она за дымными веками
Избой в снегах, лугами, ветряками
Мелькнет порой, покорная судьбе.
Все очнется в памяти невольно,
Отзовется в сердце и в крови.
Станет как-то радостно и больно,
Будто кто-то шепчет о любви.
Только чаще побеждает проза,
Словно дунет ветер хмурых дней.
Ведь шумит такая же береза
Над могилой матери моей.
Русь моя, люблю твои березы!
С первых лет я с ними жил и рос.
Потому и набегают слезы
На глаза, отвыкшие от слез.
Она спокойно служит в ресторане,
В котором дело так заведено,
Что на окне стоят цветы герани,
И редко здесь бывает голос брани,
И подают кадуйское вино.
Сижу себе, разглядываю спину
Кого-то уходящего в плаще,
Хочу запеть про тонкую рябину,
Или про чью-то горькую чужбину,
Или о чем-то русском вообще.
Вникаю в мудрость древних изречений
О сложном смысле жизни на земле.
Я не боюсь осенних помрачений!
Я полюбил ненастный шум вечерний,
Огни в реке и Вологду во мгле.
Смотрю в окно и вслушиваюсь в звуки,
Но вот, явившись в светлой полосе,
Идут к столу, протягивают руки
Бог весть откуда взявшиеся други,
— Скучаешь?
— Нет! Присаживайтесь все.
Когда опять на мокрый дикий ветер
Выходим мы, подняв воротники,
Каким-то грустным таинством на свете
У темных волн, в фонарном тусклом свете
Пройдет прощанье наше у реки.
И снова я подумаю о Кате,
О том, что ближе буду с ней знаком,
О том, что это будет очень кстати,
И вновь домой меня увозит катер
С таким родным на мачте огоньком.
В минуты музыки печальной
Я представляю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,
И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей.
Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.
И все равно под небом низким
Я вижу явственно, до слез,
И желтый плес, и голос близкий,
И шум порывистых берез.
Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чем.
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.
Да, умру я!
И что ж такого?
Хоть сейчас из нагана в лоб!
. Может быть,
Гробовщик толковый
Смастерит мне хороший гроб.
А на что мне хороший гроб-то?
Зарывайте меня хоть как!
Жалкий след мой
Будет затоптан
Башмаками других бродяг.
И останется всё,
Как было,
На Земле, не для всех родной.
Будет так же
Светить Светило
На заплёванный шар земной!
Мать умерла.
Отец ушел на фронт.
Соседка злая
Не дает проходу.
Я смутно помню
Утро похорон
И за окошком
Скудную природу.
Я смутно помню
Позднюю реку,
Огни на ней,
И скрип, и плеск парома,
И крик «Скорей!»,
Потом раскаты грома
И дождь. Потом
Детдом на берегу.
До слез теперь
Любимые места!
И там, в глуши,
Под крышею детдома
Для нас звучало,
Как-то незнакомо,
Нас оскорбляло
Слово «сирота».
Хотя старушки
Местных деревень
И впрямь на нас
Так жалобно глядели,
Как на сирот несчастных,
В самом деле,
Но время шло,
И приближался день,
Когда раздался
Праведный салют,
Когда прошла
Военная морока,
И нам подъем
Объявлен был до срока,
И все кричали:
— Гитлеру капут!
Еще прошло
Немного быстрых лет,
И стало грустно вновь:
Мы уезжали!
Тогда нас всей
Деревней провожали,
Туман покрыл
Разлуки нашей след.
В твоих глазах
Для пристального взгляда
Какой-то есть
Рассеянный ответ.
Небрежно так
Для летнего наряда
Ты выбираешь нынче
Желтый цвет.
Я слышу голос
Как бы утомленный,
Я мало верю
Яркому кольцу.
Не знаю, как там
Белый и зеленый,
Но желтый цвет
Как раз тебе к лицу!
До слез тебе
Нужны родные стены,
Но как прийти
К желанному концу?
И впрямь, быть может,
Эго цвет измены,
А желтый цвет
Как раз тебе к лицу.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Перелистаем стихами Календарь-2
Словно нехотя падают листья,
И пылает огнем мушмула.
Всюду шкуры расстелены лисьи:
Вот и осень пришла.
С тихой грустью касатка щебечет,
Уронила пушинку с крыла.
И цветы догорают, как свечи:
Вот и осень пришла.
Курдюки нагулявшие летом,
Овцы сходят к долинам тепла.
Горы хмурые смотрят вослед им:
Вот и осень пришла.
И печальна она и прекрасна,
Как душевная зрелость, светла.
И задумался я не напрасно:
Вот и осень пришла!
Помню весен промчавшихся мимо
Зеленеющие купола.
Лист упал, и в груди защемило:
Вот и осень пришла.
Впереди будут долгие ночи,
Будет стылая вьюга бела,
В печках красный поселится кочет:
Вот и осень пришла.
Затрубили ветра, как пророки,
И слезинка ползет вдоль стекла.
Лист иль сердце лежит на пороге?
Вот и осень пришла.
Панов Эдуард. Вечер на Оке.
В очарованье русского пейзажа
Есть подлинная радость, но она
Открыта не для каждого и даже
Не каждому художнику видна.
С утра обремененная работой,
Трудом лесов, заботами полей,
Природа смотрит как бы с неохотой
На нас, неочарованных людей.
И лишь когда за темной чащей леса
Вечерний луч таинственно блеснет,
Обыденности плотная завеса
С ее красот мгновенно упадет.
Вздохнут леса, опущенные в воду,
И, как бы сквозь прозрачное стекло,
Вся грудь реки приникнет к небосводу
И загорится влажно и светло.
Из белых башен облачного мира
Сойдет огонь, и в нежном том огне,
Как будто под руками ювелира,
Сквозные тени лягут в глубине.
И чем ясней становятся детали
Предметов, расположенных вокруг,
Тем необъятней делаются дали
Речных лугов, затонов и излук.
Горит весь мир, прозрачен и духовен,
Теперь-то он поистине хорош,
И ты, ликуя, множество диковин
В его живых чертах распознаешь.
Есть у русской осени, как у русской женщины
Три чудесных возраста, данные судьбой.
Как любая женщина, осень переменчива,
То сулит нам радости, то грозит бедой.
К нам приходит девочкой озорной, беспечною,
Детской бесшабашностью всех вокруг дразня.
И танцует весело танцы бесконечные,
А в глазах, как в зеркале, отблески огня.
В октябре невестою, девушкою ласковой,
Поглядит задумчиво, словно в забытьи.
В царство Берендеево позовёт за сказками,
И забудешь с нею ты горести свои.
Осень на прощание станет зрелой женщиной,
Милою, усталою женщиной простой,
С ветерком кокетливой, с солнышком застенчивой.
С дождиками плачущей вдовьею слезой.
У берез и сосен
Тихо бродит осень,
Облака плывут большие.
Ничего не скажем,
Ничего не спросим.
Словно мы, словно мы,
Словно мы совсем чужие.
А за нами где-то
Середина лета,
И прошедших встреч тепло.
У берез и сосен
Тихо бродит осень,
Неужели все прошло.
Ветер тронет лужи
И листву закружит,
Там где шли
С тобой когда-то.
Пусть в обиде каждый,
Но поймем однажды,
Что любовь, что любовь,
Что любовь не виновата.
Только где ж ты,
Где ты, середина лета?
В полевых цветах земля.
У берез и сосен
Тихо бродит осень,
А в глазах уже зима.
Только где ж ты,
Где ты, середина лета?
В полевых цветах земля.
У берез и сосен
Тихо бродит осень,
А в глазах уже зима.
Шёл однажды по лесу волшебник.
Просто так ходил себе – бродил …
Оживил он ссохшийся валежник,
Липы в сарафаны нарядил.
Бусы алые надел рябинам:
Засверкали в солнечных лучах.
И червонным золотом старинным
Жёлуди раскрасил на дубах.
Синей рябью растревожил речку,
Пошептался тайно с камышом,
Ветки ивы закрутил в колечки
И в деревню дождиком ушёл.
Это осени сынок–проказник,
Средний, тихий ласковый дружок.
Жаль, что ни один весёлый праздник,
Октябрю не дарит свой флажок.
Необъятно яркими цветами,
Прекрасный взор окутал дивный лес,
Пронзая ветер сердце, голосами,
Завет в свою страну чудес.
Еще не спит ручей журчащий,
И только сыпется листва,
Тот самый лист, в лесу парящий,
Летит к ручью едва.
А утром лес, дня прекрасней,
В легком, туманном сне,
Блестит в росе листва контрастней,
Мечтая снова о весне.
И все пышней то одеяло,
Все меньше хлопот и тревог,
Неожиданно вдруг тише стало,
Упал последний лепесток.
А я каждую осень иду по улице, повторяя стихи Блока 
Игорь Медведев
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Веселой, пестрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Березы желтою резьбой
Блестят в лазури голубой,
Как вышки, елочки темнеют,
А между кленами синеют
То там, то здесь в листве сквозной
Просветы в небо, что оконца.
Лес пахнет дубом и сосной,
За лето высох он от солнца,
И Осень тихою вдовой
Вступает в пестрый терем свой.
Бывает в жизни все наоборот.
Я в этом убеждался не однажды:
Дожди идут, хоть поле солнца ждет,
Пылает зной, а поле влаги жаждет.
Приходит приходящее не в срок.
Нежданными бывают зло и милость.
И я тебя не ждал и ждать не мог
В тот день, когда ты в жизнь мою явилась.
И сразу по-другому все пошло,
Стал по-иному думать, жить и петь я.
Что в жизни все случиться так могло,
Не верится мне два десятилетья.
Порой судьба над нами шутит зло.
И как же я? Мне просто повезло.
Как красиво в этом бабьем лете.
Вихрем вальса кружит листопад.
Осень жёлтая, лишь ты за всё в ответе,
И за то, что птицы улетят.
И за то, что дождь тоскливо сеет.
И за то, что холод по утрам.
И за то, что солнышко не смеет
Подарить свои веснушки нам.
За излёт курортного романа,
За возврат к обыденным делам,
За тоску домашнего дивана,
За унылых мыслей караван.
Бабье лето! На тебя надеюсь,
Пусть немного, пусть ещё чуть-чуть
В неуют грядущих холодов.
Но позволь сегодня улыбнуться
От палитры солнечных цветов.
Девочки! Я соскучилась по вам.
Вороха те легки
Золотых эполетов
И горят, как стихи
Позабытых поэтов.
Бессердечен и юн,
Ветер с севера дует,
То ль сгребает июнь,
То ли август скирдует.
Wlodzimierz Czurawski
Темно, темно! На улице пустынно.
Под музыку осеннего дождя
Иду во тьме. Таинственно и длинно
Путь стелется, к теплу огней ведя.
В уме моем рождаются картины
Одна другой прекрасней и светлей.
На небе тьма, а солнце жжет долины,
И солнце то взошло в душе моей!
Пустынно всё, но там журчат потоки,
Где я иду незримою тропой.
Они в душе родятся одиноки,
И сердца струн в них слышится прибой.
Не сами ль мы своим воображеньем
Жизнь создаем, к бессмертию идя,
И мир зовем волшебным сновиденьем
Под музыку осеннего дождя.
Peter Ellenshaw. Bear Mountain. Autumn Solitude.
Тихая осенняя аллея,
Можжевеловый пьянящий дух.
Над водой заря дрожит, чуть тлея,
В облачный зарывшись, мягкий пух.
Тихая, задумчивая поступь,
Грустью затуманены глаза.
Лист кленовый пробует на ощупь
С глаз, сорвавшись, женская слеза.
Царскою походкой вновь приходит осень.
Королева-Осень ни о чем не просит.
Гордая осанка, взгляд небесной сини.
Золотое платье, тонкий стан богини.
Паутинка кружев, взгляд из-под вуали,
И смолкают звуки в королевском зале.
Реверанс березки делают, смущаясь,
Золотистым веером робко прикрываясь.
Кружевной платочек в воздухе кружится,
На плечо, доверчиво, сам ко мне садится.
Золотой листочек, я тебя не трону,
Лишь поправлю бережно Осени корону!
То в танце разойдется разудалом,
То плачет безутешно и навзрыд.
А то взмахнёт своим платочком алым
И по гитарным струнам пробежит.
И песнь ее протяжная, живая
Любое сердце тронет и пронзит.
Она, душою нашей управляя,
То обнадёжит, то разбередит.
Рукою щедрой – что там будет завтра? –
Она богатства сыпет нам к ногам.
Она сама своим безумствам автор!
А что потом? Судить её не нам!
А после пира – грустная, босая,
В истёртом одеянии своём,
Она бредёт, печально размышляя,
Не сожалея, впрочем, ни о чём
Любовь и осень в чем-то вы похожи,
В вас красота и грусть одновременны,
Что душу так внезапно растревожат,
И след оставят в сердце непременно.
Любовь и осень в чем-то вы созвучны
Высокими и низкими тонами,
Печаль и радость слиты, неразлучны,
Плывут морскими сильными волнами.
. Лишь осень, полагаю я, честней!
Честны дожди уныло-затяжные,
Честны паденьем листья золотые
И нагота редеющих ветвей.
И музыка. Что может быть честней?
Осенний блюз, чей чёток ритм и ясен!
Рябине что-то тихо шепчет ясень
Под шорохи пустеющих аллей.
Мелодия осенней тишины
Уже слышна на расстояньи взгляда.
Так будем же и мы с тобой честны,
Поверив в неизбежность листопада.
Млада Финогенова. Листопад.
Все разошлись. На прощанье осталась
Оторопь жёлтой листвы за окном,
Вот и осталась мне самая малость
Шороха осени в доме моём.
Выпало лето холодной иголкой
Из онемелой руки тишины
И запропало в потёмках за полкой,
За штукатуркой мышиной стены.
Если считаться начнём, я не вправе
Даже на этот пожар за окном.
Верно, ещё рассыпается гравий
Под осторожным её каблуком.
Если уже были эти стихи, прошу прощения.
искать не хочется, да и люблю я их очень.
Леночка! Очень красиво.
Осенний мир осмысленно устроен
И населен.
Войди в него и будь душой спокоен,
Как этот клен.
И если пыль на миг тебя покроет,
Не помертвей.
Пусть на заре листы твои умоет
Роса полей.
Когда ж гроза над миром разразится
И ураган,
Они заставят до земли склониться
Твой тонкий стан.
Но даже впав в смертельную истому
От этих мук,
Подобно древу осени простому,
Смолчи, мой друг.
Не забывай, что выпрямится снова,
Не искривлен,
Но умудрен от разума земного,
Осенний клен.
Ярослав Зяблов. Клён.
И мне тогда казалось, что душа
Поэта говорит сейчас со мной,
Над книгой я склонялась не дыша,
Вы умерли, но всё же вы живой!
Мне часто-часто снится белый храм,
И яблонная вьюга под окном,
Вы снитесь мне. а я ль не снилась вам,
Виденьем грустным в платье голубом?
: Frederik Carl Frieseke (1874-1939)
***
Летит в мои ладони осень
Последним золотом берёз,
Как будто кто-то нежно просит,
Чтоб не грустила я всерьёз.
И светлым призраком улыбки
Лицо моё озарено,
Как будто кто-то, по ошибке,
Вдруг на меня взглянул тепло.
И вновь сжимают горло строки,
Те, что ещё не родились,
Когда над тропкой одинокой
Кружится в вальсе жёлтый лист.
А я тяну к нему ладони,
Как будто счастья след ловлю,
И небесам молюсь душою,
За всех, за всех, кого люблю…