Рвп лиза алерт что это
Почему я теперь не в Лиза Алерт.
Как ни больно мне говорить, но благодаря поведению и поступкам некоторых соотрядников я ухожу из отряда. Это не спонтанное решение, оно принято обдуманно и взвешено. Опережая вопрос, хотя может это даже ни кому не интересно, постараюсь объяснить, почему я принял такое решение. Мне крайне неприятно всё то, что происходило и происходит на поиске Кости. То отношение к людям, которые хотят помогать и что-то делать. Которые срываются после работы, мотают практически 300 км, из которых половина убитой дороги, которых попросили о помощи, которым сказали что поиски идут круглосуточно и не прерываются не на секунду. Притом люди уточняют, имеет ли смысл ехать в ночь, т.к. с утра на работу. Их уверяют что да, вы нужны там, а по приезду им заявляют, что надо было раньше приезжать, и для вас нет ни каких задач, хотя я уверен, что можно было найти и придумать для них задание. А теперь вопрос, а приедут эти люди в очередной поиск к нам? С таким подходом, я думаю, что нет.
Если вы приехали помогать, так помогайте, а не так как вы сделали, типа отойдите в сторону теперь мы тут главные, а вы ни фига не смыслите в ПСР.
Объясните мне тупому, для чего, мы договаривались с генералом Кузнецовым, чтоб нам предоставили палатки и связь, а по итогу на месте Нюра отказывается от всего этого. А дальше ещё смешнее, в инете появляется запись, что нужны средства связи и палатки. Ну не логично как-то, не находите? Тем более еще приезжали люди, с оборудованием, готовые наладить радиообмен, но их тоже проигнорировали. http://nsk-cb.ru/forum/viewtopic.php?f=14&t=5084&start=20 13 пост на странице. И в итоге Грей летит из Москвы.
Не в коем случае я не пытаюсь как то оправдаться, тем более оправдываться мне не в чем, т.к. ни в чём не считаю себя виноватым. Так же не собираюсь оправдывать кого-либо из моей команды, но крайне не приятно звучит выражения в адрес Виталия Глазкова, что он тупо лежит на диване, а остальные умирают в поле. Да благодаря ему, был найден бензин для болотохода, при том он договорился чтоб его получили поисковики бесплатно. А история с отправленной им палаткой, так это вообще не в какие рамки. Да, отправили её с экипажем из Доброспасса, ну и что из этого. Так нет истерика, не нужна нам палатка и т.д. А по итогу ему звонок и наезд, что типа ты всё врёшь и нет там ни какой палатки. А что ему надо сорваться и приехать поставить палатку, бросив двух маленьких детей и больную жену. С утра субботы уже были решены вопросы с питанием волонтёров, лично договаривался с главой района и поселения. Единственное что хочется сказать именно тебе Нюра, извини что не умер, а остался в больнице.
Теперь по отряду в целом. Вот честно, мне не понятна та истерия, а по другому я это назвать не могу, устроенная в Москве. Новосибирску нужна помощь! А вы Новосибирск спросили, нужна ли ему помощь или нет? А зачем? Мы всё сами знаем. Средства, которые можно было потратить на подготовку и обучение людей здесь на месте, были попросту потрачены в пустую. Как ни странно, но в нехватке людей на поиске даже не было ни слова сказано. Да, инфогруппа хромает, при том сразу на обе ноги. Репосты на сторонние ресурсы нужны обязательно, за что огроменное спасибо инфоргам с других городов. Но опять же и здесь не прошло всё гладко. На одном из ресурсов инфорг поддался на троллинг завсегдатаев сайта, и вступил в перепалку с ними. По итогу имеем полный негатив по отношению к отряду в целом. Почему же сейчас не кричите то на каждом углу, когда реально нужны люди для прочёса в Омске, где кстати пропал 1, 5 годовалый ребёнок.
Своими действиями Москва, тупо не помогла а больше навредила новосибирскому отряду, а фактически развалила его.
Мне очень горько и обидно, смотреть на то, что с трепетом создавалось новосибирцами, в раз разрушилось от крайне необдуманных действий московского руководства.
Первый принцип новосибирского отряда, так это равенство всех его членов, что просто в пух и прах было разнесено Нюрой.
Нюр, ну не бывает так, что есть только твоё мнение, а остальные неправильные. Ты начинаешь выговаривать оппоненту, не давая ему ни чего ответить, так теперь кто не слышит, а точнее не слушает то?
Дай бог, чтоб не пришлось испытать новичкам на себе всё то, что испытали 2 предыдущих набора волонтёров Новосибирского отряда.
Рвп лиза алерт что это
НАБОР В ГРУППУ ПРОЗВОНА БОЛЬНИЦ МОСКВА
Мы уже писали, что сейчас условия нашей работы изменились, но есть направления в отряде, работы у которых просто стало ещё больше. Группа коротких прозвонов (ГКП) занимается тем, что прозванивает больницы, подстанции Скорой помощи, морги, отделения полиции и узнает, не поступал ли туда пропавший человек. Это всегда не так просто, как может показаться на первый взгляд: неправильно указанные или вообще не указанные данные, путаница в журналах, отсутствие общих баз, разные смены в в приемных отделениях, человеческий фактор — многое по нашему опыту может пойти не так. Сейчас же это стало ещё сложнее — и поэтому ГКП ищет новых добровольцев.
Помогать в ГКП можно из дома: для этого нужно лишь свободное время, желание, мобильный телефон и готовность пройти небольшое вводное обучение. Если вы тоже хотите присоединиться к отряду и находить пропавших людей, не выходя из дома — Группа коротких прозвонов “ЛизаАлерт” Москва очень вас ждёт!
Для этого:
1) установите телеграмм
2) напишите в телеграмм Марии (Mary13_LA).
3) обязательно укажите в первом же сообщении, что Вы хотите вступить в группу коротких прозвонов.
Обращение к добровольцам ЛизаАлерт!
В текущей ситуации мы вынуждены приостановить все очные обучения, кроме тех, что проводится на открытом воздухе.
Прошу старшего по обучению довести до всех инструкторов это решение.
Обучения, проводимые на открытом воздухе, должны обеспечивать стандартные правила безопасности – расстояние между людьми, средства предохранения распространения вирусов (дезинфекция, перчатки, маски, очки). Данное решение касается всех регионов Российской Федерации с сегодняшнего дня до отмены.
Для обеспечения безопасности на поисках необходимо соблюдать все меры, предписанные Минздравом, а именно носить одноразовые маски, отказаться от рукопожатий, избегать общения с людьми с простудой.
При малейшем подозрении на простуду вы как поисковик отряда ОБЯЗАНЫ огородить остальных от риска, каким бы ничтожным он вам не казался.
Спасибо за понимание.
Григорий Сергеев, председатель отряда
ДПСО «Лиза Алерт» ждёт к себе всех, кто хочет помогать в поисках пропавших людей. Люди – это самый надежный и незаменимый ресурс на любом поиске.
Если ты задумывался о том, чтобы вступить в отряд, но не сделал этого из-за отсутствия необходимых навыков, приходи на встречу с нашими инструкторами и узнай, что на самом деле нужно, чтобы стать добровольцем «Лиза Алерт».
Мы расскажем о работе отряда и различных его направлениях, объясним по каким методикам мы ищем и какие вообще бывают поиски, посоветуем, что взять с собой на поиск, ответим на все волнующие вопросы!
Встречи для новичков проходят регулярно по всей стране.
Как вступление в «Лиза Алерт» меняет психику и жизненные взгляды
Что значит быть поисковиком-добровольцем «МК в Питере» узнала у
В Петербурге уже восемь лет действует поисковый отряд «Лиза Алерт». Люди в Северной столице и Ленинградской области пропадают почти ежедневно. Добровольцы стараются найти их и спасти. Каково это — быть поисковиком-добровольцем? Получают ли они поддержку от своих семей? И меняется ли сам человек, однажды решивший, что он будет поисковиком и теперь всегда готовый бежать на помощь другим? Об этом «МК» в Питере» поговорил с одним из членов петербургской команды «Лиза Алерт» Никитой Илющенковым.
Отправляясь на поиски в лес, добровольцы «Лиза Алерт» сами одеваются ярко и другим советуют. Фото: vk.com/lizaalert_real
ДЕТИ УЕЗЖАЮТ НА САМОКАТАХ И ПРОПАДАЮТ
Добровольцем Никита стал чуть больше года назад. До этого, говорит, он несколько раз открывал анкету на вступление в отряд, но заполнить не решался.
— Я попал в «Лиза Алерт», так сказать, за компанию. Мой друг состоял в отряде и, когда нужно было искать заблудившегося в лесу человека, позвал меня с собой. Я согласился. А потом остался. Сотрудничество с «Лиза Алерт» определенно накладывает свой отпечаток на жизненные взгляды. Появляется больше какого-то сопереживания, расширяется круг общения. «Лиза Алерт» сильно меняет человека.
Чаще всего пропадают дети и пожилые люди. Если пожилой человек исчез в городе, то, скорее всего, как практика показывает, он попал в больницу. Например, выходит мужчина с провалами в памяти из дома — и теряется. Он ничего не помнит, не знает, куда ему идти, или помнит то, что было здесь двадцать лет назад, а почему-то сейчас этого нет. И тогда он останавливает прохожих, а те обычно помогают ему добраться до больницы. Там потом его и находят поисковики-добровольцы, родственники или полиция. Если же пожилой человек пошел за грибами в лес и пропал, то начинать поиски нужно немедленно после сообщения о пропаже: вдруг ему стало плохо или он упал и сломал ногу.
Если пропадают подростки, то обычно это побег из дома в знак протеста. Их искать трудно, потому что они не хотят, чтобы их нашли, и просто прячутся. Но ведь они могут попасть в беду, в плохую компанию, опасную ситуацию. По сути, они еще не взрослые и нуждаются в защите.
Маленькие дети теряются, например, так: уехали на самокате далеко вперед, пока родители отвлеклись. Обернулись — родителей нет. Стали искать, метаться из стороны в сторону, в итоге заблудились. Такая история не так давно произошла в одном из районов Петербурга. Девушка — доброволец «Лиза Алерт» — услышала на улице, как одна женщина с ужасом рассказывала другой, что ее ребенок поехал на самокате вперед по улице, и она не может его отыскать. Девушка вмешалась в разговор, проинструктировала женщин, что нужно делать. Буквально тут же «Лиза Алерт» развернула поисковые мероприятия. Подтянулись наши добровольцы, организовали патрули, и через пару часов нашли перепуганного мальчугана.
Никита Илющенков пришел в «Лиза Алерт» около года назад за компанию и остался. Из личного архива
ДЛЯ ПОИСКОВ ДОСТАТОЧНО ЗВОНКА В «112»
К счастью, живыми людей удается найти чаще, чем погибшими. По данным отряда, в Петербурге за 2018 год к нам поступило более 1000 обращений. Однако если запросить статистику МВД, пропавших наверняка окажется гораздо больше. Но говорить о том, что мы находим людей, нельзя. Мы участвуем в поисках. Ведь поиск — это очень масштабное мероприятие, в котором принимают участие и другие службы. И даже если, например, в лесу человека нашли представители нашего отряда, вынесли его из леса на носилках, все равно мы лишь участвовали в поисках. Ведь также в соседнем квадрате этого человека искали сотрудники МЧС или другого поискового отряда, с которыми мы разделили зоны поиска. Результат — общий.
К нам иногда обращаются люди, которым в полиции отказали в приеме заявления. Сказали, что должны пройти трое суток, прежде чем пропавшего человека начнут официально искать. Мы тогда консультируем пришедшего, объясняем, что в полиции ему отказать не имели права. Человек имеет право обратиться в полицию в день пропажи близкого человека, и у него обязаны принять заявление. Если этого не происходит, мы советуем позвонить на номер «112» и оставить информацию там. В принципе, для нас этого достаточно, чтобы разворачивать поисковую деятельность.
СЕМЬЯ ВСЕГДА РЯДОМ
Жена меня поддерживает. Ворчит, разумеется, иногда, что уделяю поискам много времени — ведь если кто-то пропал, даже когда я не еду искать, все равно я на телефоне. Помогаю звонками, раскидываю информацию по сети. Но когда мне нужно было подготовить фотовыставку о нашей деятельности, супруга включилась и очень мне помогла. Она сделала красивый фотоколлаж, помогла смонтировать хороший видеоролик. А есть ребята, которые работают в «Лиза Алерт» семьями. Не так давно в одной такой семье родился ребенок.
Инструкция по выживанию в лесу
Во-первых, если вы идете в лес, сообщите об этом родным и знакомым, чтобы они знали, где примерно вас искать. Во-вторых, отправляясь в лес, возьмите с собой полностью заряженный рабочий сотовый телефон. Даже если не будет связи, вызов экстренных номеров сработает. Обязательно возьмите с собой воду и питательные легкие батончики — шоколадные или мюсли. Люди, у которых есть какие-то заболевания, должны взять с собой запас необходимых лекарств. Еще хорошо бы взять свисток, он пригодится, чтобы откликаться, особенно в те моменты, когда человек охрипнет от криков или от переохлаждения.
Желательно иметь при себе несколько наборов для разжигания огня: спички, зажигалку в разных карманах и непромокаемой упаковке. Самое главное — одеваться надо тепло, удобно и ярко. Причем ключевое слово здесь — ярко. Человек, особенно летом, надевший армейский камуфляж и темную кепку, просто сливается с окружающей средой, и искать его очень трудно.
ПСО «Лиза Алерт» — Тем, кто не в отряде…
Тем, кто не в отряде, структура «Лиза Алерт» может казаться очень простой: пропал человек, мы все собрались и поехали его искать. Но на самом деле отряд организован в первую очередь эффективно, и каждая из частей «Лиза Алерт» работает для того, чтобы любая заявка, попавшая к нам, на любого пропавшего в любом регионе была отработана максимально быстро и адекватно.
Поэтому сегодня мы хотим рассказать о том, как мы устроены, зачем нужна каждая из групп отряда и чем она занимается. Специализации очень разные – вы наверняка найдёте что-то, что подходит именно вам, и присоединитесь к нам.
Все члены отряда – добровольцы. Руководитель – председатель отряда, это выборная должность. В его ведении все вопросы, связанные с управлением «Лиза Алерт» и процессом поисков, управлением региональными отрядами, он же старший для всех координаторов, которые являются главными ответственными лицами на активных поисках, разрабатывают стратегию поиска, распределяют задачи, контактируют со службами и так далее. Второе звено руководителей – это старшие направлений. Направления в отряде традиционно называются группами.
Группы, принимающие непосредственное участие в поиске:
— Группа операторов 8800. Это первые представители «Лиза Алерт», с которыми общается позвонивший нам на горячую линию. Операторы принимают звонки на 8(800)700-54-52 и распределяют их дальше в зависимости от региона и от того, какой был запрос (заявка на пропавшего, свидетельство о пропавшем, заявка на лекцию, заявка от СМИ, предложение о помощи отряду и т. д.). Операторы дежурят посменно, график утверждается в соответствии с пожеланиями по времени и частоте участия.
— Группа оперативных дежурных. Эти ребята посменно дежурят в режиме 24х7 по всей стране. Так как им приходится следить за ситуацией с поисками по всем регионам, где мы есть, и решают возникающие вопросы по поисковым ситуациям.
— Группа инфоргов, инфогруппа. Информационные координаторы получают заявку от операторов горячей линии или с сайта и занимаются информационным сопровождением поиска: получают информацию от заявителей, организуют прозвоны, готовят ориентировки, заказывают карты, запускают тему поиска на форуме. Как правило, инфорги не выезжают на место поиска и осуществляют обеспечение поискового мероприятия дома или на работе. Их рабочие инструменты – телефон и компьютер с интернетом. У инфоргов также есть посменное дежурство. В инфогруппу входит группа коротких прозвонов – её представители занимаются тем, что прозванивают по задачам инфоргов больницы, бюро регистрации несчастных случаев, справки скорой.
— Группа картографов. Обеспечивают комплекты карт на поисках, а также проводят обучение поисковиков картографии – как и базовому уровню, необходимому для участия в поисках, так и углублённому, нужному координаторам.
— Группа регистраторов. Регистраторы выезжают на поисковые мероприятия, учения, профилактические квесты для детей; их задача – находиться в штабе, отмечать приехавших и уехавших, отслеживать деление на группы и фиксировать задачи, полученные поисковиками. Регистраторы также отвечают за выдачу и сбор оборудования.
— Группа специального назначения. Это опытные поисковики с профессиональными навыками, занимающиеся сложными и опасными поисковыми задачами, — например, обследование заброшенных зданий или «деревень бездомных», опрос социально неблагополучных категорий населения и т. д.
— Группа применения БПЛА. По запросу координатора обеспечивают осмотр и съёмку с воздуха открытых пространств, проводят воздушную разведку лесов, организуют просмотр снимков, анализ полученных фото.
— Конно-поисковая группа. Это новое для нас направление, в его деятельности принимают участие профессиональные всадники, которые могут на поисковом мероприятии обеспечить осмотр местности верхом.
— Группа кинологов. При необходимости по запросу координатора к поиску привлекаются кинологи с собаками, обученными на поиск людей.
— Группа инженерно-технических решений и связи. Занимается обеспечением связи на поисках, проводит обучение поисковиков основам радиосвязи, разрабатывает и внедряет технические решения по связи.
Группы, не принимающие непосредственное участие в поисках:
— Группа первой помощи. Проводит обучение поисковиков первой помощи и грамотной эвакуации, отвечает за все медицинские вопросы, связанные с поисками. Навыки первой помощи очень нужны всем, кто участвует в поиске пропавших, и обязательны для старших поисковых групп и координаторов.
— Группа обучения – состоит из старшего по обучению, который занимается вопросами учебных мероприятий для наших добровольцев по всей стране, организацией совместных учений с МЧС, МВД и СК.
— Группа обучения новичков. Знакомит новичков с отрядом, рассказывает о разных направлениях, о том, как устроен отряд, проводит первичное обучение владению навигатором, компасом, поисковым техникам.
— Группа обеспечения (хранители). Отвечает за поисковое оборудование, готовит комплекты на поиск, заряжает, следит за их сохранностью и работоспособностью, обеспечивает при необходимости ремонт, участвует в распределении по регионам подаренного оборудования.
— Школа «Лиза Алерт». Направление профилактики, проводит занятия для детей и родителей, квесты, школьные лекции, участвует в разработке и публикации различных материалов, которые рассказывают о мерах по предотвращению пропаж людей и о том, что делать, если это всё-таки произошло.
— Группа IT-обеспечения. Направление, занимающееся вопросами, связанными с программами, проектами и IT-обеспечением поисковых задач, сайтом.
— Группа СМИ. Отвечает за то, как отряд представлен в СМИ, взаимодействует с журналистами, вычитывает тексты, организует съёмки и интервью, готовит материалы про отряд, наполняет группы отряда в соцсетях и пишет этот текст.
Каждое направление занимается своим «фронтом» работы, курирует работу своих направлений в регионах и сотрудничает с другими группами. Например, организацией учений занимаются одновременно:
1) старший по обучению – непосредственный руководитель процесса, ведёт переговоры с площадкой учений, договаривается об участии МЧС, МВД, СК,
2) старшие групп, которые проводят на учениях этапы (к примеру, радиосвязь, картография, первая помощь, группа специального назначения и т. д.),
3) старший группы СМИ – обеспечивает информационную поддержку учений (тексты объявлений, анонсов на сайт, отчёты, контакты со СМИ, фото- и видеоматериалы с учений),
4) старший по обеспечению – предоставляет необходимое на учениях оборудование,
5) старший по медицине – организует питание, контролирует процесс готовки, кормит обучающихся,
6) старший регистраторов – отвечает за процесс регистрации и допуска участников,
7) инфорг учений,
8) старший по детям на учениях – организует программу для детей, обеспечивает для них специальное время обеда, вместе с другими специально для этого приехавшими волонтёрами делает для них квест, следит за безопасностью и так далее.
Совместно формируется программа учений, оговаривается необходимое количество оборудования, участие отрядной техники, программа для детей и так далее – естественно, все эти задачи решаются силами групп, а не одних старших.
Вопросов, которые требуют совместного реагирования разных групп, множество, и все группы непрерывно взаимодействуют. Оперативные дежурные в постоянном контакте с инфоргами и координаторами, «Школа «Лиза Алерт» готовит публикации вместе с группой СМИ и так далее.
В регионах есть региональный представитель – руководитель отряда, и часто свои старшие: например, ответственный по СМИ, по профилактике, по обучению новичков, старший инфорг (но какие-то из этих задач может выполнять и руководитель региона). У региональных отрядов, особенно молодых, часто есть кураторы из других регионов, которые помогают региону развиваться и расти, — опытные координаторы «Лиза Алерт».
Многие совмещают в отряде две, три или даже четыре специальности. Часто старший группы также и инструктор «Школы «Лиза Алерт», оператор владеет одновременно специализацией картографа и инфорга, координатор – инструктор первой помощи и так далее. В некоторых группах опыт поисковой деятельности – необходимое условие для работы в них, поэтому, например, в группе СМИ и в «Школе «Лиза Алерт» — только те, кто сам принимает участие в поисках – как пеший поисковик, информационный координатор, оператор, регистратор или картограф. Это требование связано с тем, что мы считаем знание поискового процесса и проблемы пропаж изнутри крайне важным для того, чтобы рассказывать об этом другим.
В группе специального назначения – только те поисковики, которые уже давно в отряде и за счёт опыта и обучения владеют поисковыми навыками на высочайшем уровне. Оперативные дежурные – это действующие координаторы, а координаторы – это опытные поисковики. Конники и кинологи ждут тех, кто умеет управляться с лошадями и собаками, но всем остальным специальностям можно научиться, у нас есть методики обучения, лекции, презентации, учебные курсы, и все наши группы «Лиза Алерт» очень ждут новых участников.
«Поднял свою задницу и поехал на поиск» Кто и как в России спасает тысячи жизней: история «Лизы Алерт»
Ежедневно в любой точке страны пропадают люди: дети, старики, дееспособные взрослые. Причины могут быть какими угодно: заблудились, болезнь помешала вернуться домой, криминал. Отряды «Лизы Алерт» помогают многим остаться в живых и вернуться в семью. О том, как работают эти люди, рассказывает книга Ксении Кнорре Дмитриевой «Найден, жив! Записки о поисковом отряде «Лиза Алерт»». С разрешения издательства «Бомбора» «Лента.ру» публикует фрагмент текста.
Пока не вышли на наш квадрат, мы идем гуськом по лесу и освещаем пространство слева и справа от себя. Я иду предпоследней и разговариваю с замыкающим Банши. Он учит меня правильно держать фонарик, объясняет, что надо кричать «стоп» не только если что-то случилось (сел фонарик, упала, увидела объект поиска), но и если видно что-то, что может быть связано с недавним присутствием человека: тряпка, обувь, раздавленный гриб. Сначала идти легко, но постепенно лес густеет. Время от времени мы останавливаемся, Володя достает рацию и всех оповещает:
— «Лиса-13» работает на отклик.
Это нужно, чтобы другие группы не подумали, что кричит потерявшийся. После этого один из нас во всю силу глотки кричит в лес:
Мы замираем и вслушиваемся в ночь и ветер. Володя равнодушно сообщает рации:
— «Лиса-13» работу на отклик закончила, — и мы идем дальше.
Довольно скоро мы выходим на вырубленный простор. Лес повален так густо, что идти невозможно. Мы некоторое время продираемся, затем садимся и совещаемся. Володя отмечает на навигаторе: «Завал» — его надо будет осмотреть с вертолета. Мы разворачиваемся и идем в другую часть квадрата. Я почти спотыкаюсь об огромный подберезовик, срываю его и показываю Банши.
Я спрашиваю его, как он попал в отряд.
— Четыре года назад читал «Новую газету», а там была статья с хорошим названием: «Каждые шесть часов в России навсегда пропадает один ребенок». Навсегда, понимаете? Каждый день — минус четыре ребенка. Я просто не смог пройти мимо.
— Как вы думаете, что происходит с этими детьми, которые пропадают навсегда? — спрашиваю я его.
— Я не знаю, и никто точного ответа вам, конечно, не даст. У меня есть только мои соображения. Я думаю, что процентов сорок из них или больше убиты собственными родителями.
Теперь мы молчим оба.
— Весной у детей часты парные пропажи: один провалился под лед, второй стал его вытаскивать и тоже ушел. В городе есть отдельная группа потеряшек — девочки 13-14 лет. У них любовь, они исчезают, потом возвращаются на третьи сутки, счастливые и смущенные.
Я спрашиваю про поисковиков — кто они?
— Все очень разные, — говорит он, — и года три назад я задумался: что же в нас общего? И я понял. Тут есть коммунисты, либералы, верующие, неверующие, хорошие, бессовестные и так далее, но нас объединяет одно: мы активные. Мы не можем сидеть на месте. А здесь найдется дело любому. Чтобы идти в цепочке и смотреть направо и налево, никаких особых навыков не нужно.
Фото: страница «Поисковый отряд «ЛизаАлерт»» во «ВКонтакте»
Я слушаю и думаю о том, что, возможно, помощь другим — единственное, что вообще может нас всех объединить.
— Кто-то идет сюда за поддержкой самоуважения, кто-то из-за азарта. Бывает, что девочка приходит, потому что хочет найти стоящего мальчика, вон сколько у нас в отряде свадеб. Да ради бога! Кто-то приходит просто потому, что хочет помогать людям. У нас есть один такой — невысокий, неспортивный, у него 100 поисков в год. Это фантастика! Вы представляете — он выезжал каждые три дня! Учитель закона божия. Просто не мог не ехать, когда пропадали люди. Один наш разгильдяй сказал замечательную фразу: я, говорит, этой бабке, может, в автобусе места не уступлю, но вот я здесь.
Старший командует строиться в цепь, расставляет нас, и мы идем цепью. Забегать вперед нельзя, надо стараться держать дистанцию и идти по возможности по своей траектории, напролом. Я иду рядом со старшим, Володей. Кто-то кричит «стоп», мы останавливаемся — надо заменить батарейки в фонаре. Володя садится на бревно, видно, что он устал: это не первый его выход сегодня ночью.
— Если ходить несколько часов и всматриваться в лес, глаз, наверное, замыливается? — спрашиваю я его.
— Замыливается, — отвечает он, — но есть правило: первый привал через два часа и потом в каждый последующий час. Даже если человек устал, он все равно может наступить на того, кого мы ищем. Но больше суток подряд мы искать в лесу не даем, даже если человек сам рвется продолжать.
— Через сутки без сна люди начинают чудить. Например, человек может лечь на землю и уснуть. Все уходят с привала, а он остается.
Мы уже встаем, и я спрашиваю Володю в спину:
— Ты кто по профессии?
— Бизнесме-е-ен, — отвечает он с иронией в голосе.
В половине пятого мы возвращаемся в штаб, сдаем снаряжение. К отсутствию результата здесь относятся спокойно: без десятков таких холостых выходов не может быть одного успешного.
Пять утра. У Дулина есть полчаса, и он, вместо того чтобы поспать, садится со мной в машину разговаривать. Я с трудом ворочаю языком, а он собран и спокоен.
— Как выглядит процедура поиска?
— У нас достаточно четкая и структурированная схема. Информация о том, что кто-то пропал, поступает в инфогруппу. Она находит свободного координатора и информационного координатора (инфорга) поиска — они всегда работают в паре. Координатор — это человек, отвечающий полностью за весь поиск, за людей на поисках, за результат, а инфорг обеспечивает координатора данными, контролирует списки людей, поддерживает форум, прозванивает больницы. Он находится дома, выезжает на место редко, если там есть доступный интернет, потому что для него главное — это интернет и телефон. Плюс у координатора, в зависимости от объема поисков, как правило, появляется помощник на месте — он ведет учет выданного оборудования, помогает координатору. Здесь у нас сегодня небольшой поиск — не более 25 человек, а если их, скажем, 40, то координатору даже просто переговорить со всеми невозможно.
— Теряются в основном дети и старики?
— Нет, теряются все. Просто пропавшие взрослые в период с 18 до, скажем, 55 лет — это, как правило, что-то криминальное.
— От чего зависит, сколько на поиски приезжает народу?
— От возможностей людей, их свободного времени, от личности потеряшки. Если это ребенок, то, естественно, люди бросают все и едут, это приоритет. Поэтому на детей, как правило, собирается максимальное количество людей. Много народу собирается, когда есть очевидная угроза жизни. Чем холоднее, тем опаснее, и поисковики понимают, что счет идет на часы. Летом на то, чтобы найти человека живым, есть трое, четверо, до девяти суток, но сейчас чем холоднее, тем короче этот срок. В любом случае, чем быстрее начат поиск, тем больше шансов найти человека и найти его живым. Это как с преступлением — проще раскрыть его по горячим следам.
Фото: Александр Сайганов / «Коммерсантъ»
— Люди из вашего отряда, которые бросают все и приезжают искать незнакомого человека в лесу, — кто они?
— Поисковики — очень разные ребята, с разными представлениями о жизни, о политике, вообще о чем бы то ни было. Они все объединены одной целью — найти человека, и в этом они совершенно безумные. Их объединяет желание помочь человеку, попавшему в беду. Это люди, которые не пройдут мимо утопающего, избиваемого, страдающего. И таких людей, как ни странно, вообще большинство.
— Почему это должно быть странным?
— Потому что нам пресса подает несколько иные примеры. Это мое личное мнение. До того как я пришел сюда, я был искренне убежден, что люди хуже. Люди от самого низшего класса до среднего оказались много лучше, чем мы думаем или чем я думал. А вот, например, должностные лица, занимающие высокое положение, сильно равнодушней, чем те, кем они руководят. То ли заскорузлость, то ли уже профессиональная деформация личности, то ли еще что-то.
— Есть ли какой-то обязательный объем работ в отряде, обязанности?
— Если вы обратили внимание, я всех, кто приходит, спрашиваю, на что он готов, сколько у него времени и так далее. В любом случае каждому приехавшему уже однозначное спасибо, потому что он взял на себя хоть какую-то маленькую толику работы, независимо от того, привез ли он пирожок или доставил кого-то к месту поисково-спасательных работ и уехал. Любая помощь всегда приветствуется. Единственное, есть три жестких правила, которые соблюдаются в отряде. Первое: никто никогда не пьет на поисках. Если человек приезжает в легком подпитии, его не сожгут, но он никогда не получит ни одной задачи, будет в легком нежном игноре.
Второе правило: спасатель не должен создавать ситуацию, при которой мы вынуждены будем спасать его. Это очень часто касается машин, квадроциклов, внедорожников. Если ты едешь в лес, должен понимать, что ты не на покатушках, твоя задача не просто проехать, твоя задача — проехать безопасно и со смыслом. Если ты понимаешь, что можешь там застрять, туда ехать не надо, потому что дальше будут отвлечены силы на то, чтобы тебя оттуда вытащить. И третье: с координатором не спорят. Конфликты бывают, но редко, потому что, как правило, для них нет причин, все объединены одной целью. По большому счету, отсутствует даже соревновательность. В целом люди просто довольны тем, что человек нашелся, и неважно, ты его нашел или сосед. Самая большая плата за работу — это глаза даже не самого потеряшки, когда его находят, а родственников.
Однажды их увидев, ты понимаешь, что за все уже получил. Бывает, что приезжаешь за 150 километров от города в подобное садово-огородное товарищество, и там дедушка и бабушка, которые никому не нужны: ни детям, ни внукам, ни двум бедным участковым, у которых территория такая, что они ее не то что обойти — даже объехать не могут физически. И когда мы туда приезжаем со всеми этими нашими машинами, оборудованием, людьми, они, конечно, ничего не понимают, в их глазах написано какое-то такое ощущение, что это фантастика, такого не может быть — чтобы все это было ради них. Они ощущают себя нужными. И эти глаза решают все. Когда ты их видишь один раз, этого более чем достаточно.
— Откуда у отряда деньги на оборудование, информационную поддержку и так далее?
— Все, что вы видите, куплено на личные средства поисковиков. Те, кто побогаче, могут купить не один навигатор, а десять, и они находятся у хранителей. У «Лизы Алерт» нет юридического лица, нет расчетных счетов, в отряде вообще нет финансовых отношений. Ни с одного найденного человека и его родственников мы не получаем ничего, неважно, бедный он или богатый. У нас нет никаких взносов. Это то, что меня в свое время привлекло в отряд, — нет никаких финансовых отношений.
— Как вы попали в «Лиза Алерт»?
— Два с половиной года назад сидел дома, читал «Твиттер», увидел объявление: в Нахабино пропала девочка. Поднял свою задницу и поехал на поиск. Приехал, встретился с людьми, посмотрел на работу и понял, что это, видимо, то, чего мне не хватало в жизни. Решил, что у меня достаточно времени, сил и возможностей, чтобы этим заниматься. Не могу сказать, что у меня много средств, но на то, чтобы купить поисковую машину и заправить ее бензином, есть.
— Что бы вы посоветовали иметь с собой тем, кто гуляет один по городу или по лесу, особенно детям и старикам?
— Обязательно взять с собой заряженный телефон. Это очень помогает, в том числе в лесу. Во-первых, с человеком можно поговорить, убедиться, что он в порядке. Во-вторых, можно сориентировать его и вывести по телефону, не заходя в лес. Таких случаев очень много. Человек сидит на поляне, мы с ним разговариваем, он говорит: «Я вижу солнце вон там». Мы смотрим карту, видим точку, где он находится, понимаем, какими дорогами он ограничен, даем ему направление, и он выходит самостоятельно. В-третьих, сейчас к поискам активно подключилась авиация. Если у человека есть телефон, он может сказать, что видит вертолет, и дать направление, где его искать — правее, левее. Если вертолет там сесть не может, он фиксирует точку, и туда направляется группа.
— Должна быть записка в кармане— имя, фамилия, кому звонить, откуда человек. Это касается не только города, но и леса: потерявшийся может выйти на дорогу. Если говорить конкретно о детях, то самое главное — ребенок должен быть научен никуда и никогда не ходить с чужими людьми ни под каким предлогом. Объясните, что если он потерялся, пусть стоит на месте и ждет вас. Это относится к любому потерявшемуся человеку и в лесу, и в городе, не только к ребенку: как только человек начинает двигаться, он резко затрудняет поиски. Объясните ребенку, что если он потерялся в городе, он должен обратиться или к полицейскому, или к работнику какого-нибудь общественного места — магазина, ресторана, банка, — или к человеку с ребенком. К первому встречному обращаться не следует, и надо крайне осторожно относиться к предложениям о помощи.
P. S. Днем Дулин позвонил мне и довольным голосом сообщил:
Александр Михайлов (Лодочник), руководитель ВПСО «Ангел», пилот, бизнесмен
(из интервью порталу «Правмир», «Вертолетный отряд «Ангел»: Сказать НЕТ уже никто из нас не может», март 2017 года
Однажды в 2006 году поисково-спасательный отряд No 1 при МЧС в Можайске начал поиск в лесу бабушки с двумя детьми. А там лес на запад о-го-го какой — если не переходить железную дорогу, то впереди только волки, кабаны и Балтийское море. Представьте себе состояние родителей.
Фото: Кирилл Шипицин / РИА Новости
Бабушка была на связи, у нее были спички, ей сказали развести костер и никуда не уходить и решили искать ее с воздуха. Ребята из отряда нашли телефон аэродрома Ватулино-1 и позвонили руководителю полетов. Я в это время как раз закончил полеты на своем маленьком самолете и зашел попрощаться. И руководитель мне говорит: «Саша, в районе Можайска потерялась семья в лесу, звонят из МЧС, просят помочь». Мне стало интересно, и я сказал: давай попробуем. До темноты полтора часа, аэродром тогда был не освещенный — летать в темноте было нельзя, кроме того, портилась погода, шел стеной дождевой фронт, лететь туда минут двадцать, да еще и толком неизвестно куда, но лечу.
Прилетел на место, вижу — костра нет, только в одном месте черный столб дыма, думаю — это точно не моя бабушка с детьми, но поскольку других вообще нет, думаю, полечу, посмотрю, что там.
Оказалось, что черный дым — наш: бабушка не смогла найти ничего другого, чтобы поджечь, и запалила заднее колесо от трактора — у нас же в лесу все можно найти, хоть немецкий танк. У меня с ней связи не было, потому что это почти нереально — управлять самолетом и общаться с кем-то, и гарнитуры не было.
Спасатели ей сказали: «Самолет помашет крыльями и покажет вам направление выхода». Я увидел, что до ближайшей грунтовой дороги километра два. Развернулся, зашел на их костер, снизился и медленно, на самой маленькой скорости, покачивая крыльями, показал в нужную сторону.
Пролетаю, разворачиваюсь — стоят. Я второй раз снижаюсь, машу крыльями — стоят. В третий раз спустился совсем низко, сделал страшное лицо, погрозил им кулаком, описал полный круг, и они потихоньку пошли в ту сторону. Я улетал и возвращался, показывал им направление, смотрел на циклон, на приближающуюся ночь.
Они вышли из леса на поле, которое отделяло их от дороги. Я в очередной раз развернулся, смотрю, подъехал уазик, из него вышли ребята в «зеленке» — видимо, егеря, они тоже меня видят и понимают, что вывожу потерявшихся на дорогу, на это место. Минут через пятнадцать подъехала «восьмерка», из нее вышла женщина, и я понял, что это мама: я улетел к лесу, а эта женщина сразу попыталась бежать в ту сторону, в которую я полетел. Я прямо видел, как мужики ее ухватили: «Куда? Еще не хватало тебя там искать!» Идти детям с бабушкой еще километр, а я сверху вижу и тех, и других.
И вот на краю этого мокрого, грязного, обыкновенного нашего поля первым появился мальчишка — он ушел чуть вперед от сестры с бабушкой. И тут эта женщина вырвалась из рук мужиков и побежала через поле, и я вижу с самолета, как она бежит по грязище, брызги летят, она спотыкается и падает, поднимается и бежит дальше. Как она рванула к нему. никаких слов не надо, я все это видел с воздуха.