за богом молитва за царем служба не пропадут что значит
За Богом молитва, а за Царем служба — не пропадет
Смотреть что такое «За Богом молитва, а за Царем служба — не пропадет» в других словарях:
за Богом молитва, а за Царем служба — не пропадет — Ср. За Богом молитва, за Царем служба не пропадет это краеугольный камень, на котором зиждется вся сила России; пока русский народ верит в силу молитвы, в милость Божию, и в справедливость царскую, Россия будет крепка. и русский никого, кроме… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Худой солдат, который не надеется быть генералом — Худой солдатъ, который не надѣется быть генераломъ. Ср. А ваши бодро пусть спѣшатъ, Какъ будутъ силы ихъ не малы; Плохъ говорятъ у насъ солдатъ, Когда не мѣтитъ въ генералы. Омулевскій. Къ молодому поколѣнію. Ср. Дружиной бодрою, отважной… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Qui sert le roy… — См. За Богом молитва, а за Царем служба не пропадет … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
ЦАРЬ — (от латинского caesar цезарь), в 1547 1721 официальный титул главы Российского государства. Первым царём был Иван IV Грозный. При Петре I титул царя заменён титулом император, но неофициально существовал наравне с ним. Источник: Энциклопедия… … Русская история
худой солдат, который не надеется быть генералом — Ср. А ваши бодро пусть спешат, Как будут силы их не малы; Плох говорят у нас солдат, Когда не метит в генералы. Омулевский. К молодому поколению. Ср. Дружиной бодрою, отважной молодежью Мы рано вышли все в поход, на волю Божью: У каждого был жезл … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Текст книги «Первая мировая война 1914–1918 годов и Сибирь»
Автор книги: Михаил Шиловский
Жанр: Документальная литература, Публицистика
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
§ 3. Конфессии в годы Первой мировой войны
Как известно, население Сибири на протяжении длительного времени формировалось на поликонфессиональной и многонациональной основе, в условиях преобладания православных. Так, в начале ХХ в. в Енисейской губернии насчитывалось 310 православных приходов, 8 мусульманских, 3 католических, 1 лютеранский, 22 старообрядческих, 11 евангелических, 6 иудейских общин[718] 718
Шиловский М. В. «Общество изучения Сибири и улучшения ее быта» и его роль в развитии науки и культуры Сибири начала ХХ века // Роль науки в освоении восточных районов страны. Тезисы докладов и сообщений Всерос. науч. конф. Новосибирск, 1992. С. 40.
Массовый «вброс» беженцев в 1915 г. привел к появлению в регионе большого количества католиков. Их духовные интересы уже не успевали обслуживать священники сибирских деканатов. В помощь им, с санкции МВД, тогда же командируется еще около 100 пастырей, каждому из которых назначалось жалование в размере 150 руб. Новые католические общины в рассматриваемое время не создавались, новые храмы не возводились, за исключением сооружения в 1916 г. молитвенного дома в Таре и освящения часовни в Бийске[720] 720
Титова Т. Г. Этапы формирования католического населения Западной Сибири в конце XIX – начале ХХ в. // Сибирь на перекрестке мировых религий. Материалы межрегиональной научно-практич. конф. Новосибирск, 2002. С. 65.
О наиболее значимых процессах, происходивших в деятельности местных епархий и приходах РПЦ можно судить на примере самой крупной за Уралом Томской епархии, в состав которой по состоянию на 1914 год входило 840 приходов (54 благочиния), Алтайская духовная миссия, 2 архиерейских дома, 2 мужских монастыря и одна пустынь, 4 женских монастыря и 4 общины. Общее число верующих на указанную выше дату составляло 2 802 879 чел., духовные потребности которых обеспечивали 873 священника, 110 дьяконов и 841 псаломщик, всего 1824 священнослужителя. В монастырях насчитывалось 164 монашествующих и 808 послушников[721] 721
Ермолаев А. Н. Уездный Мариинск. 1856–1917 гг. Кемерово, 2008. С. 487–509.
«За Богом молитва, а за Царем служба не пропадут»
2 августа 1914 г. произошла смена руководителя епархии, вместо местного уроженца, преосвященного Мефодия (М. В. Герасимова), переведенного в Оренбург, епископом Томским был назначен Анатолий (Алексей Каменский) (1863–1925), возглавлявший кафедру до декабря 1919 г. Он родился в семье дьякона, выходца из крестьян, в Бугульминском уезде Самарской губернии, окончил Самарскую духовную семинарию и Петербургскую духовную академию. В 1885 г. пострижен в монахи. Служил миссионером на Аляске, ректором Одесской духовной семинарии (с 1903 г.), с 1905 г. – епископом Елисаветградским, викарием Херсонской епархии. В 1912 г. избирается депутатом 4-й Государственной думы, где примкнул к правым. В 1915 г. вышел из состава депутатского корпуса. «Оказавшись в Томске сразу после начала I Мировой войны, – отмечают биографы архиерея, – Анатолий развернул большую работу по организации помощи фронтовикам и их семьям, дал указание приходскому духовенству открывать попечительные советы помощи семьям призванных на войну»[722] 722
Цит. по: Шиловский М. В. Социально-политические процессы в сибирском городе во время Первой мировой войны (июль 1914 – февраль 1917 г.) // Современное историческое сибиреведение XVII – начала ХХ вв. Барнаул, 2005. С. 292.
Принципиально новым моментом в деятельности духовенства в изучаемый период стало религиозно-патриотическое воспитание военнослужащих запасных полков, для которых епархиальным управлениям предписывалось подбирать священников, «выдающихся по своему патриотическому и религиозному настроению и пастырскому опыту, достаточно образованных,… способных вдохновить и воодушевить новых воинов на предстоящий им высокий подвиг защиты Родины и охранить их от всяких тлетворных влияний»[723] 723
Петров С. Г. К биографии обновленческого митрополита Сибирского Петра Блинова // Археографические исследования отечественной истории: текст источника в литературных и общественных связях. Новосибирск, 2009. Вып. 28. С. 154.
Прежде всего отцу Петру пришлось заняться обустройством полковой церкви (приобретение утвари, богослужебных книг), формированием клира и церковного хора, организацией литургической жизни. Перед отправкой на фронт очередных маршевых рот он совершал таинства исповеди, причащения и напутственные молебны. Очень скоро богослужения для личного состава части стали носить регулярный характер: еженедельно по субботам служилась всенощная, а по воскресеньям – литургия. Отдельно проходили богослужения, посвященные официальным высокоторжественным дням, которые предназначались для начальствующего состава. Так, начальник томского гарнизона 20 октября 1915 г. приказывал: «21-го сего октября в день восшествия на Всероссийский престол Государя Императора Николая II Александровича в Троицком кафедральном соборе будет отслужена божественная литургия и молебен. На богослужении присутствовать всем свободным от службы гг. офицерам и классным чиновникам гарнизона. Форма одежды – военного времени при орденах»[726] 726
Баранцева Н. А. Некоторые аспекты этноконфессиональных отношений населения юга Средней Сибири в конце XIX – ХХ веке // Сибирь на перекрестье мировых религий. Материалы Четвертой межрегиональной научно-практич. конф. Новосибирск, 2009. С.349.
«Молитва перед боем» (с открытки)
О специфике церковной повседневности и возникающих проблемах можно судить на примере упомянутой выше Томской епархии РПЦ. Прежде всего для нее предвоенный период был связан с интенсивным увеличением числа прихожан и приходов. В момент образования в 1834 г., с учетом включенной в ее состав Енисейской губернии, церковно-административный округ включал 516 625 православных жителей, 181 храм и 876 священно– и церковнослужителей. В 1875 г. число приходов увеличилось до 228[728] 728
Все данные по Томской епархии РПЦ: Справочная книга по Томской епархии за 1914 год. Томск, 1914. По монастырям: Овчинников В. А. Православные монастыри и женские общины Томской епархии в XIX – начале ХХ в. // Русская православная церковь юга Западной Сибири (XIX–XX вв.). Исторические очерки. Кемерово, 2007. С. 163–164.
Несмотря на значительное увеличение количества храмов и клира, анализируемая церковная структура явно не обеспечивала установленные Синодом и местным епархиальным управлением стандарты организации работы с верующими. Еще в августе 1900 г. Томское губернское управление приняло постановление об устройстве запасных церковных участков для переселенцев в Алтайском округе Кабинета, согласно которому селения, в которых предполагалось открытие самостоятельных церквей с выделением для них в ходе землеустройства запасных церковных участков земли, «суть те, которые имеют в себе не менее 200 душ м[ужского] п[ола] и которые находятся от приходской церкви и одни от других не ближе 5 и не далее 8 верст, за исключением тех из них, которым в сообщении с церковью препятствует река или где заметно усиление раскола и др[угих] лжеучений; такие селения при меньшем расстоянии могут быть признаны подлежащими внесению в сказанный список»[729] 729
Адаменко А. М. Приходы Русской православной церкви… С. 65.
Реально же в 1914 г. средняя численность прихода в епархии составляла 3337 чел., только 227 приходов (27 %) включали жителей одного селения, а некоторые из них находились от ближайшего храма на расстоянии 50 и более верст[730] 730
Исаков С. А., Дмитриенко Н. М. Томские архиереи: Биографический словарь. 1834–2002. Томск, 2002. С. 53–55; Устьянцева О. Н. Система управления Томской епархией в XIX – начале ХХ в. // Русская Православная Церковь юга Западной Сибири (XIX–XX вв.): исторические очерки. Кемерово, 2007. С. 36.
Ситуация усугублялась малочисленностью духовенства. Наличный состав клириков – 873 священников, 110 дьяконов, 841 псаломщик позволяли иметь в среднем на приход 2,84 священнослужителя. Реально службу осуществляли 1 священник с дьяконом или псаломщиком. Лишь в небольшом количестве приходов (менее 5 %), в основном городских, их было больше обозначенного количества. Так, в упомянутой змеиногорской Преображенской церкви насчитывалось 4 священника, 1 дьякон и 3 псаломщика, в бийской Троицкой и томской Преображенской церквях численность причта составляла по 6 чел., в новониколаевской Воскресенской и кузнецкой Преображенской – по 5 чел. Основную массу духовенства составляли мужчины в возрасте от 20 до 40 лет большей частью получившие образование в Томске (духовное училище и духовная семинария), Бийском катехизаторском и Барнаульском духовном училищах и в незначительной степени в духовных семинариях Европейской России[731] 731
ГАНО. Ф. Р-75. Оп. 1. Д. 144. Л. 34.
Содержание причта включало земельный надел, предоставление дома или квартиры, жалование (казенное и от прихожан), руга в денежной форме или в пудах хлеба, оплата треб и проценты с ценных бумаг в отделениях Государственного банка. Последняя статья была для Томской епархии самой мизерной. Только 71 приход (11 %) имел капиталы, из них 58 на малозначимые суммы до 50 руб. Лишь некоторые городские храмы располагали относительно солидными суммами. Например, бийская Троицкая церковь – 5,6 тыс. руб., змеиногорская Преображенская – 1029 руб., каинский храм Рождества Иоанна Предтечи – 986,2 руб.
В отношении земельных наделов ситуация выглядит мозаично, поскольку в XVIII–XIX вв. их площадь постоянно менялась в сторону увеличения.
Согласно «Положению о поземельном устройстве крестьян и инородцев, водворившихся в губерниях Тобольской, Томской, Енисейской и Иркутской» 1906 г. в процессе землеустройства отдельных селений полагалась для причта существующих и «имеющих быть впоследствии возведенных храмов» выделение в селении усадебного участка площадью 1 дес. и полевой надел в 99 дес., причем в его состав могли входить земли разного назначения и качества. Так, согласно «Отводной записи Томской губернии, Кузнецкого уезда, Морозовской волости, деревни Калинкиной» (ныне Промышленновский район Кемеровской области) (1913 г.) предусматривалось «для причта имеющего быть впоследствии возведенного храма: 1) запасной участок (усадебный), в 1,00 дес. только удобной земли при селении, 2) запасной участок (полевой) в 65,00 дес. удобной и 9,82 дес. неудобной земли в 10 верстах к северо-востоку от селения… Для имеющего быть впоследствии возведенного храма запасной лесной участок в 20,00 дес. только удобной земли в 3 верстах к западу от селения…»[732] 732
ГАНО. Ф. Д-132. Оп. 1. Д. 2. Л. 78.
Всего же, по состоянию на 1914 г. земельные наделы из 840 приходов имели 677 (80 %), 265 до 99 дес. (30 %), 223 – до 99 дес., 167 – до 200 дес., и 13 – свыше 200 дес. У 6 городских храмов участки составляли от нескольких квадратных сажен до 1–2 дес. Земельные наделы клирики по собственному усмотрению должны были либо самостоятельно обрабатывать или сдавать в аренду. Доходы от нее периодически распределялись между членами причта. Иногда земля становилась существенным источником материального благополучия отдельных священнослужителей. Так, Г. М. Карнаухов применительно к селу Ордынскому Барнаульского уезда вспоминал: «Перед войной в старой церкви появился новый поп. Здоровый. Черный как цыган о. Дмитрий. Кроме основного поповского занятия он развернул широкую сельскохозяйственную деятельность. Десятин 20–25 церковной земли, до этого попами не обрабатываемой, прибрал к рукам. Завел лошадей и работников. Приезжающим на каникулы сыновьям гулять не давал. В поле (километров 9 от села) вместе с работниками жили»[733] 733
Якутия. Хроника. Факты. События. 1632–1917 гг. Якутск, 2000. С. 420, 451–456.
Практически все приходское духовенство проживало в принадлежащих приходам домах или квартирах, иногда съемных. Лишь в 42 приходах не было собственного жилого фонда. Денежное вознаграждение складывалось из четырех источников: казенного жалования, фиксированного вознаграждения от прихожан, руги в денежном выражении (только в трех случаях ее размер зафиксирован в пудах) и платы за требы. Установить какие-то закономерности в этой какофонии информации практически невозможно. Казенное жалование в размерах от 600–800 до 1200 руб. получил причт храмов Алтайской духовной миссии и церквей при железнодорожных станциях (две на станции Тайга, Анжерка, Боготол, Тутальская и т. д.). Из всех четырех источников получали вознаграждения причты 20 церквей. Так, священник и псаломщик Покровской церкви в с. Черга зарабатывали в год 2025 руб., такое же количество клириков церкви в с. Колывань Змеиногорского уезда получали 1775 руб., троим штатным священнослужителям Троицкой церкви в с. Ужаниха полагалось из этих источников 1987 руб.
В целом, как установила А. М. Адаменко, «…Жалование от казны получали клиры 451 прихода (54 %), от прихожан и казны – 68 (8 %), только от прихожан – 279 (33 %), причем размеры жалованья также были разнообразны – от 60 до 1630 руб. на причт, что зависело от количества священноцерковнослужителей и того, являлось ли это жалованье единственным источником доходов для клира»[734] 734
Устьянцева О. Н. Указ. соч. С. 3; Адаменко А. Н. Приходы Русской православной церкви на юге Западной Сибири в XVII – начале ХХ века. Кемерово, 2004. С. 111–128.
Немногочисленными, как уже было показано выше на примере Томской епархии, были монастыри, имевшие скромные источники доходов. Так, в наиболее известном Иркутском Вознесенском мужском монастыре с гробницей первого сибирского святого Св. Иннокентия (Кульчицкого) в 1914 г. численность живущих в нем составляла 143 чел., из которых: один настоятель, 7 иеромонахов, один архидьякон, 9 иеродьяконов, один схимонах, 8 монахов, 6 указных послушников, 62 испытуемых послушников, 32 ученика, один учитель, 12 служащих и рабочих и 3 коровницы. Доходы обители достигали 50 тыс. руб. в год[736] 736
Медведев С. Иркутский Вознесенский монастырь // Земля Иркутская, 1994, № 1. С. 21–22.
Вознесенский мужской монастырь в Иркутске (старая открытка)
Основным источником доходов монашеских общин Томской епархии являлись 12 267 дес. земли, из которых 90 % составляли выделенные государством в бесплатное пользование на срок существование обителей[739] 739
Фабрика Ю. А. Участие колыванцев в войнах начала ХХ столетия // Освоение и развитие Западной Сибири в XVI – ХХ вв. Материалы межрегиональной науч. – практич. конф. Новосибирск, 2013. С. 38.
С началом войны структуры и приходы РПЦ в Сибири, как в целом по стране, занимались моральной поддержкой населения, оказывали помощь раненым воинам, участвовали в сборе средств на военные нужды, помогали беженцам и т. д. В приходах создавались попечительские советы, которые брали на учет семьи призванных. В с. Прокудском Томского уезда подобное объединение в феврале 1915 г. собрало для фронтовиков 7 пудов 15 фунтов сухарей и 13 рубах, в с. Кандауровском 4 рубахи и 39 аршин холста[741] 741
Бердников Л. П., Лонина С. Л. Два века красноярского самоуправления. История и современность (1822–1917). Красноярск, 2003. С. 238–239.
Духовенство активно участвовало в увековечении памяти погибших на фронте. Например, в Барнауле местный клир обратился с просьбой к горожанам сообщить в приходы фамилии погибших родственников, для занесения их на мемориальные доски в храмах[744] 744
Жизнь Алтая (Барнаул), 1915, 16 мая.
Вместе тем подспудно происходили процессы, усугубившие кризис РПЦ. Отдельные епархии сотрясали скандалы, связанные с их иерархами. В Тобольске притчей во языцах стал ставленник Г. Распутина епископ Варнава, который производил постоянную перетасовку священников, добился «недопущения» театральных постановок в воскресные и праздничные дни, заставил демонтировать электрическое освещение в ряде храмов Тобольска. Попытка губернатора А. А. Станкевича добиться выделения помещений в монастырях епархии для раненых и больных воинов завершилось его переводом в Самару, а на его место назначается хороший знакомый Распутина управляющий Пермской казенной палатой действительный статский советник Н. А. Ордовский-Танаевский[746] 746
Адаменко А. М. Приходы Русской православной церкви на юге Западной Сибири. С. 72
Открытка по рисунку 1914 г.
В рассматриваемое время практически прекратилась миссионерская деятельность по обращению в православие старообрядцев и язычников. Отчасти это было связано с обращением в православие подавляющего большинства «инородцев». Например, в Енисейской губернии к 1917 году в Минусинском уезде согласно официальной статистике не было зафиксировано ни одного шаманиста, а в Туруханском крае их насчитывалось 550 чел. (4 % от численности населения территориально-административного образования)[748] 748
Торшина Н. Знаменский монастырь // Земля Иркутская, 1998, № 10. С. 26.
На факторы военного времени наложился религиозный абсентеизм старожилов, оказавший влияние и на часть переселенцев. Данное обстоятельство отложилось в пословицах и поговорках сибиряков: «Я не попу молюсь, а богу», «Для земли навоз полезнее слова божьего» и т. д.[750] 750
ГАНО. Ф. Р-75. Оп. 1. Д. 147. Л. 102.
[Закрыть] Об этом свидетельствовали современники. Так, в мемуарах, опубликованных В. А. Зверевым, автор фиксирует: «Бабушка верила в Бога, но не была особенно богомольной и недолюбливала попов, считая их тунеядцами и мздоимцами»[751] 751
Горюшкин Л. М., Ноздрин Г. А., Сагайдачный А. Н. Крестьянское движение в Сибири. 1914–1917 гг. Хроника и историография. Новосибирск, 1987. С. 119.
Дьякон Дикусар в 1916 г. следующим образом суммировал свои впечатления о пастве: «До приезда в Сибирь я не мог себе представить простого русского крестьянина, сколько-нибудь в значительной степени равнодушного к религии. В моем представлении термин „русский мужик“ означал православного простолюдина, характерной чертой которого являлась трогательно-глубокая вера в Бога, умилительное благоговение к святым и христианской жизни… К своему ужасу, я встретил мужика, настоящего русского мужика, совершенно индифферентного к религии. Мало того, я встретил мужика отрицающего бытие Бога… Храм Божий пуст, проповедь священника – глас вопиющего в пустыне. Я знаю примеры того, как деятельные, энергичные пастыри встречали самое ожесточенное противодействие не только отдельных порочных личностей, но и представителей целых обществ»[753] 753
Игумен Агафангел (Дайнеко). Свято-Троицкий Туруханский монастырь. 350 лет служения. М., 2010. С. 111.
Не произошло резкого падения религиозности в 1917–1919 гг., поскольку и в предшествующее время местного мужика нельзя было считать набожным. «Тлетворный дух неверия, сомнения, холодного равнодушия к вопросам веры, вообще упадок религиозного чувства, все более возрастающая безнравственность… – все это стало характерным и для простого народа», – отмечал священник Томской епархии М. Солнцев в проповеди 23 апреля 1915 г. С другой стороны, духовенство теряло авторитет в глазах мирян из-за его же собственных недостатков. «…Влияние Церкви на народные массы все слабело и слабело, – констатировал митрополит Вениамин (Федченков), – авторитет духовенства падал. Причин много. Одна из них в нас самих: мы перестали быть «соленою солью» и поэтому не могли осолить других»[755] 755
Томские епархиальные ведомости, 1915, 1 июня; Митрополит Вениамин (Федченков). На рубеже двух эпох. М., 1994. С. 122.
Внешне ничто не предвещало трагической развязки. Более того, во время войны практически прекратились крестьянские антицерковные выступления. Хроника крестьянского движения в Сибири за весь рассматриваемый период зафиксировала лишь единственный случай, когда 30 мая 1916 г. крестьяне села Парфеновского Боровской волости Барнаульского уезда отказали причту местной церкви в замене земельного участка на более подходящий[756] 756
Серебренников И. И. Претерпев судеб удары. Дневник 1914–1918 гг. Иркутск, 2008. С. 203.
[Закрыть] В городах Азиатской России в 1916 г. «строптивость» проявила Семипалатинская городская дума, постановившая не включать в смету расходов на 1917 год. 300 руб. на содержание кафедры местного епископа как расход для города необязательный. Семипалатинское областное по городским делам присутствие, тем не менее, включило в смету указанную сумму. В свою очередь, городская дума постановила действия областной администрации обжаловать в Сенате, и «смету принять к исполнению, кроме включенных 300 рублей на содержание кафедры епископа»[758] 758
Шишкина С. Ю. Церковь в условиях кризиса: Тобольская епархия накануне падения самодержавия // Тюменский исторический сборник, Тюмень, 2006. Вып. 9. С. 274–277.
за Богом молитва, а за Царем служба — не пропадет
Смотреть что такое «за Богом молитва, а за Царем служба — не пропадет» в других словарях:
За Богом молитва, а за Царем служба — не пропадет — За Богомъ молитва, а за Царемъ служба не пропадетъ. Ср. За Богомъ молитва, за Царемъ служба не пропадетъ это краеугольный камень, на которомъ зиждется вся сила Россіи; пока русскій народъ вѣритъ въ силу молитвы, въ милость Божію, и въ… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Худой солдат, который не надеется быть генералом — Худой солдатъ, который не надѣется быть генераломъ. Ср. А ваши бодро пусть спѣшатъ, Какъ будутъ силы ихъ не малы; Плохъ говорятъ у насъ солдатъ, Когда не мѣтитъ въ генералы. Омулевскій. Къ молодому поколѣнію. Ср. Дружиной бодрою, отважной… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
Qui sert le roy… — См. За Богом молитва, а за Царем служба не пропадет … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
ЦАРЬ — (от латинского caesar цезарь), в 1547 1721 официальный титул главы Российского государства. Первым царём был Иван IV Грозный. При Петре I титул царя заменён титулом император, но неофициально существовал наравне с ним. Источник: Энциклопедия… … Русская история
худой солдат, который не надеется быть генералом — Ср. А ваши бодро пусть спешат, Как будут силы их не малы; Плох говорят у нас солдат, Когда не метит в генералы. Омулевский. К молодому поколению. Ср. Дружиной бодрою, отважной молодежью Мы рано вышли все в поход, на волю Божью: У каждого был жезл … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона