зачем беременеют перед соревнованиями спортсменки
🙊 5 шокирующих фактов о том, как спортсменки используют беременность вместо допинга
На что только не пойдешь ради победы. Некоторые спортсменки, например, готовы были забеременеть и сделать аборт только ради того, чтобы получить заветную золотую медаль.
Смотри похожие материалы по теме:
В 60-е спортсменок принудительно отправляли на свидания
Тогда тренеры заметили, что влюбленность хорошо сказывается на их спортивных успехах. Поэтому спортсменок начали отправлять на свиданки чаще одного раза в месяц, а потом и принудительно заставляли искать себе кавалеров.
Некоторые тренеры сами подыскивали пары своим подопечным и иногда специально сталкивали их с футболистами.
Специалисты заметили, что после секса пловчихи, бегуньи, фигуристки и гимнастки показывают хорошие результаты. Тогда тренеры стали на них давить еще больше. Если девушка не могла найти себе пару, тренер брал дело в свои руки. Сами спортсменки не считали это чем-то противозаконным – для них тренер был важным и близким человеком. Чаще всего такие методы для побед использовали в ГДР и в СССР.
Беременность стала натуральным допингом
Через некоторое время тренеры и врачи нашли еще один способ получить победу. Во время беременности у женщин вырабатывается ХГЧ – гормон роста, который улучшает физические показатели женщин.
Более того, в организме повышается уровень других гормонов и улучшается дыхательная система, что стало просто находкой для тех, кто занимается бегом, плаванием, биатлоном и греблей. Такое состояние можно сравнить с приемом анаболических стероидов, которые принимают спортсмены в качестве допинга.
Нур Саряни Мохамед Таиби была на 8-м месяце во время Олимпиады в Лондоне / Фото: sports.ru
После соревнований спортсменки делали аборт
Многие девушки беременели перед соревнованиями из-за давления тренера. Некоторые говорили, что им угрожали исключением из команды, если они этого не сделают. Главным условием было забеременеть за три месяца до соревнований – к этому моменту организм был на пике выносливости. После соревнований спортсменки чаще всего делали аборт, чтобы не брать паузу.
Иногда беременность оставляли, но это сразу ставило крест на карьере. На самого ребенка такие тренировки матери не влияли: спортсменки привыкли постоянно тренироваться, соблюдать диеты и режим, поэтому их беременность проходила легко.
Спортсменки, которые были беременны на соревнованиях:
• Биатлонистка Юлия Чепалова;
• Скелетонистка Диана Сартор;
• Лыжница Лариса Куркина;
• Биатлонистка Анна-Корин Олофссон;
• Гимнастка Лариса Латынина;
• Ориентировщица Лийса Вейялайнен;
• Стрелок Марина Логвиненко;
• Стрелок Нур Саряни Мохамед Таиби;
• Гимнастка Ольга Карасева.
Беременность как допинг
Австрийский профессор Людвиг Прокоп, долгое время наблюдавший легкоатлеток, отметил резкий рост результатов сразу после родов. Проведенные им исследования показали, что в ходе беременности образуются гормоны, благотворно влияющие на мускулатуру и циркуляцию крови. В околоспортивных кругах уже ходят слухи, что нашлись атлетки, которые ради повышения спортивных результатов беременели перед крупнейшими соревнованиями, а потом беременность прерывали!
На стартующем через неделю в Швеции чемпионате мира по биатлону олимпийская чемпионка Анна-Карин Олофссон выступит на третьем месяце беременности. Об этом шведская спортсменка открыто заявила перед стартом важнейшего турнира. «Я очень хочу выступить перед родной публикой и завоевать золотую награду», – объяснила свой поступок 34-летняя биатлонистка.
Золото золотом, а как же ребенок? Разве можно рисковать здоровьем своего будущего малыша ради какой-то – пусть и самой важной в карьере – медали? Хотя беременные на старте – вовсе не редкость. Олимпийская чемпионка Турина российская лыжница Лариса Куркина завоевала свою награду, будучи в положении. Олимпиада завершилась в конце февраля, а в ночь с 13 на 14 сентября, через 7 месяцев после закрытия Игр, лыжница уже родила прекрасную дочку Дашеньку – 52 см и 3700 г. Как потом призналась сама Лариса: «Я вернулась с Олимпийских игр, затем съездила на этапы и только потом обратилась в больницу. Мне сделали УЗИ, и выяснилось, что я на третьем месяце».
На четвертом месяце беременности чемпионкой мира стала наша прославленная гимнастка, девятикратная олимпийская чемпионка Лариса Латынина. Правда, о положении спортсменки врач сборной узнал только после вручения медалей.
Долгое время ходили легенды о том, что в советское время в ГДР пловчихи специально беременели для выступления на важных соревнованиях, а после их окончания беременность прерывали. Ранние сроки беременности работали как допинг.
Вспомнился анекдот:
Пациент, лежа на операционном столе, спрашивает у хирурга:
— Скажите, доктор, а я смогу после операции играть на скрипке?
Доктор, недоуменно: «Конечно, сможете!»
— Как здорово, доктор, я раньше никогда не умел играть на скрипке.
Так и я, понятное дело, что уже олимпийской чемпионской не стану
Беременность как допинг
Сначала был секс
Ради рекордов тренеры готовы пойти на многое. В 60-х годах XX века специалисты заметили, что в период полового созревания атлеты буквально переполнены энергией и эмоциями. Оказалось, что влюбленность позволяет спортсменке заметно повысить свои показатели. И в СССР, а затем и в ГДР это чувство решили поставить на службу большому спорту. Девушки, за которыми раньше строго присматривали, получили чуть больше свободы и стали бегать на свидания чаще, чем раз в месяц. Результаты превзошли все ожидания! Через некоторое время наличие романов у молодых спортсменок стало буквально обязательным. Для этого прибегали к самым разнообразным средствам: например, занимались индивидуальным сводничеством или проводили совместные сборы гимнасток и футболистов.
Когда этот факт был установлен, тренеры принялись в прямом смысле тушить свет и всячески давить на своих подопечных.
Случалось, конечно, что пару для пловчихи или гимнастки подобрать было нельзя: не сезон был на молодых людей, или расписания не совпадали… Но тренерам и это было нипочем: законов, защищающих права женщин вообще и спортсменок в частности, практически не было. Поэтому стал чрезвычайно популярен «фаворитизм», когда тренер собственными силами формировал у подопечной тот самый «эмоциональный заряд». Интересно, что сами девушки не расценивали такое поведение как непристойное или, не дай бог, противозаконное — наставник, с которым они проводили все свое время, был для них близким человеком.
И хотя ГДР и СССР уже давно нет, их «формула успеха» не забыта: в 1997 году старшего тренера олимпийской сборной Англии по плаванию Пола Хиксона обвинили в развращении 11 несовершеннолетних спортсменок — его воспитанниц. Когда на суде Хиксону дали слово, он сказал, что лишь желал побед для своих девочек. Странно, но судей это почему-то не проняло.
Влюбленность, конечно, дело хорошее, но тренерам хотелось найти какое-нибудь средство, которое бы служило не только стимулом, но и мощным естественным допингом.
И оно было найдено. Оказалось, что на ранних стадиях беременности в женском организме вырабатывается вещество под названием хорионический гонадотропин человека, которое действует как гормон роста, то есть значительно улучшает физическое состояние женщины.
Более того, во время беременности усиливается циркуляция крови, повышается уровень андрогенов и гормонов, увеличивается дыхательный объем и легочная вентиляция, накапливается белок. Все это удивительным образом отвечает потребностям тех видов спорта, достижения в которых зависят в первую очередь от аэробной выносливости— то есть бега, плавания, равнинных лыж, гребли. Однако воспользоваться новой методой поспешили и специалисты в других спортивных дисциплинах.
Гимнастка Ольга Карасева, выигравшая на Олимпиаде 1968-го года золотую медаль в командном первенстве, призналась позже, что перед турниром под давлением тренера сперва забеременела от своего возлюбленного, а затем сделала аборт.
Аборт — важная деталь отлаженного механизма «легального допинга». Можно, конечно, не прерывать беременность, но тогда на карьере можно сразу ставить если не крест, то кляксу. Ведь после родов придется восстанавливаться, а конкурентки времени терять не будут. Поэтому сердобольные тренеры и госчиновники всегда оставляли своим подопечным выбор. Что ж они — звери какие?
Если спортсменка решала рожать, то она запросто могла сделать это после турнира. Главное было забеременеть за три месяца до его начала. Как раз к этому сроку в организме накапливается большой запас энергии — женщина становится вдвое выносливее и сильнее. А за нагрузки можно не беспокоиться: стоит лишь убрать упражнения на пресс и прибавить на ноги.
Обычная женщина вряд ли вынесет нечто подобное, но для профессиональной спортсменки ежедневные тренировки, строгое соблюдение режима, диета — дело привычное. У них беременность проходит даже легче, чем у нетренированных женщин. В общем — рай для будущих матерей, да еще и золотую медаль получить можно.
Немало девушек положили на алтарь спортивных побед своих нерожденных детей. Им казалась естественной тренерская установка: «беремен-ность или исключение из команды»
Именно поэтому даже сейчас почти на каждом крупном соревновании в списках участниц можно найти девушек в интересном положении. Беременными участвовали в Олимпийских играх в Турине немецкая скелетонистка Диана Сартор и российская лыжница Лариса Куркина, а шведка Анна-Карин Олофссон — в чемпионате мира 2008 года по биатлону. Не в одиночку выиграла Олимпийские игры гимнастка Лариса Латынина, и финка Лийса Вейялайнен завоевала золотую медаль на чемпионате мира по спортивному ориентированию как раз на исходе того самого третьего месяца. Но удача улыбается далеко не всем. Например, на Олимпиаде 1988 года в Сеуле фаворитка соревнований двукратная олимпийская чемпионка по стрельбе Марина Логвиненко заняла только третье место в одном из пистолетных упражнений: из-за жуткого токсикоза ее без конца выворачивало наизнанку.
Обычно спортсменки отказываются рассказывать о своем положении. Из суеверия, думают многие. Но только ли? Стоит задать кому-нибудь из них вопрос о беременности как допинге, у них сразу находятся другие темы для разговора, важные встречи и запланированные интервью.
Немало девушек положили на алтарь спортивных побед своих нерожденных детей. По признанию той же Карасевой, таких, как она, были десятки. Им казалась естественной тренерская установка: «беременность или исключение из команды». Среди тех, кто отдает спорту всю жизнь, всегда найдется немало желающих рискнуть не только собой.
И никакого допинга: аборт сделали надежным подспорьем для чемпионства
Советских спортсменов заставляли принимать таблетки «втемную»
На протяжении нескольких последних недель и еще как минимум в течение всех оставшихся до конца летней Олимпиады дней тема допинга сохраняет за собой почетное место в списке самых топовых сюжетов, привлекающих всеобщее внимание. Скандалы, скомканные судьбы знаменитых атлетов, подозрения, обвинения. В итоге допинг стал ныне фактически чуть ли не «лицом спорта»: отмечая очередные победы спортсменов, люди не могут избавиться от сомнений — а все ли здесь чисто, не обошлось ли без «химии». Но ведь у такой абсолютно гипертрофированной, неестественной ситуации была предыстория. «МК» попытался выяснить, из каких же «посевов» вырос нынешний допинговый монстр.
Факты удалось собрать с помощью нескольких специалистов — ветеранов спортивных исследовательских институтов, спортдиспансеров. Эти люди крайне неохотно согласились поделиться имеющейся у них исторической информацией: «К чему старое ворошить?!» А кроме того, словно сговорившись, просили не упоминать их имен, когда речь заходила о допинге «made in USSR»: «В нынешних обстоятельствах назовут предателями, «пятой колонной»!» Результатом настойчивости корреспондента «МК» стала «антология мировых допинг-прецедентов».
Рекорд «по залету»
Еще древние греки пытались решить проблему искусственного возбуждения спортсменом своего организма и придания ему дополнительных сил перед соревнованиями. С различной степенью успеха античные атлеты использовали для этого растение колу, стимуляторы на основе кактуса, некоторые виды грибов, а еще глотали бараньи яички.
Первый достоверный случай использования спортсменом допинга относится к 1886 году. На велосипедных соревнованиях во Франции один из участников — Дэвид Линтон — умер прямо во время гонки. Как выяснили врачи, причиной смерти стала принятая им перед началом состязания чрезмерная доза возбуждающего препарата — кокаина.
Год 1935‑й стал тем рубежом, от которого и берет начало эпоха современных допинг-средств. Тогда, 81 год назад, был создан инъекционный тестостерон. Препарат поначалу взяли на вооружение медики нацистской Германии. Дозы тестостерона они использовали для повышения выносливости и агрессивности своих солдат при выполнении особо важных заданий. Однако уже вскоре этому же фармакологическому средству нашлось «мирное» применение: как считают исследователи, именно благодаря употреблению тестостерона спортсмены Третьего рейха одержали убедительную командную победу на берлинской Олимпиаде‑1936.
В 1955 году появилось первое вещество, синтезированное специально для спорта. Дианабол — анаболический стероид, вызывающий увеличение мышечной силы. Уже вскоре этот препарат стал едва ли не важнейшей «пищевой добавкой» для ряда состязательных и игровых видов спорта.
1940–1950-е гг. — период «полулегального» существования спортивного допинга. Формально считалось, что использовать «химию» атлетам не к лицу, однако фактически подобные привычки не относили к тяжким нарушениям, за которые следует наказывать. Результатом такой либеральности становилась порой прямо-таки агрессивная допинговая политика некоторых тренеров. Ветераны американского футбола вспоминали, например, как их коуч перед обедом пригоршнями насыпал таблетки в пустую салатницу и велел всем их глотать, а пытавшихся отказываться от такого «угощения» штрафовал. Сами спортсмены называли эту процедуру «завтрак чемпионов».
Первые допинг-тесты и первые списки запрещенных препаратов появились во второй половине 1960‑х. Эта новация была откликом спортивного руководства на поток смертей, буквально обрушившийся на атлетов. Лишь за период с 1960 по 1967 год было зафиксировано более 30 летальных случаев со спортсменами, причиной которых стало злоупотребление различными «стимулирующими» препаратами.
В 1967-м была образована медицинская комиссия МОК. А Олимпийские игры 1968‑го — зимние в Гренобле и летние в Мехико — стали первыми, на которых проводился допинг-контроль. 17 октября 1968 года на Играх в Мехико состоялась первая дисквалификация: шведскую команду пятиборцев лишили бронзовых медалей за то, что было обнаружено, что один из них, Ханс Гуннар Лилиенвалль, перед стрелковым этапом соревнований «для успокоения» выпил пару банок пива.
Ханс Гуннар Лилиенвалль. Фото: ru.wikipedia.org
В олимпийском Монреале‑1976 был проведен первый обязательный контроль приема атлетами анаболических стероидов. По итогам анализа взятых проб дисквалифицированы 12 спортсменов. Вплоть до летних Олимпийских игр 1988 года медиками МОК было уличено в приеме запрещенных препаратов 39 спортсменов из 24 стран.
На протяжении многих лет «чемпионами» по использованию допинга были спортсмены ГДР. Для достижения ими рекордных результатов специалисты из Восточной Германии применяли самые хитроумные способы стимуляции человеческого организма. В стране была принята на правительственном уровне допинг-программа для подготовки национальной сборной к выступлениям на крупнейших международных соревнованиях. Разработкой специальных методик и препаратов занимались целые институты, это политически важное направление курировала спецслужба «Штази».
Одно из «ноу-хау» предназначалось для представительниц слабого пола. Немецкие «мастера» взяли на вооружение самые интимные свойства женского организма. В нем на ранних стадиях беременности повышается уровень андрогенов, усиливается циркуляция крови, вырабатывается гонадотропин, действующий как гормон роста. В результате у женщины чуть ли не вдвое возрастает физическая сила и выносливость. Методика использования данного естественного допинга, мягко говоря, далека от стандартов морали. Спортсменку уговаривали забеременеть за три-четыре месяца до важного соревнования, а незадолго до старта ей делали аборт.
Страну Советов спасет лимонная кислота
Еще после поражения гитлеровской Германии наши специалисты-медики заинтересовались трофейным «фармакологическим чудом» — инъекционным тестостероном. Спустя несколько лет разработанный на Западе препарат уже использовался при подготовке советских спортсменов к первой для них Олимпиаде 1952 года в Хельсинки. Как полагают некоторые, именно этой «химии» принадлежит немалая заслуга в том, что дебютанты — сборная Советского Союза — имели на тех Играх неожиданный для многих успех. Впрочем, вскоре выяснилось, что цену за «тестостероновые» победы придется заплатить высокую. Активное применение этого препарата вызывало со временем у атлетов-мужчин возникновение серьезных заболеваний простаты. А женщинам грозил вирильный синдром — комплекс изменений в организме, чреватый появлением вторичных половых признаков, характерных для сильного пола (оволосение тела, низкий голос. ).
В конце 1970‑х — начале 1980‑х была развернута научно-практическая программа с целью поиска для советских спортсменов (в том числе футболистов и хоккеистов) эффективных восстановителей. Руководство Госкомспорта СССР надеялось уйти от допинг-фармакологии и использовать вместо запрещенных препаратов рецепты нетрадиционной медицины. Для этого научные группы выезжали на Дальний Восток, на Алтай, даже в Китай и привозили оттуда различные «народные снадобья», свойства которых затем изучали специалисты в НИИ. Однако полноценной замены «химии» так и не нашлось.
С появлением «магического» дианабола специалисты по спортивной фармакологии в СССР, как и их коллеги в других странах, занялись поисками оптимальных методик применения этого препарата. Однако в ходе экспериментов натолкнулись на эффект «забивания рецепторов»: при длительном употреблении стероидов организм человека на каком-то этапе включает защитный механизм, и стимулирующее воздействие допинг-препарата прекращается. Отечественные медики не смогли найти эффективного выхода из этой ситуации, и потому пришлось действовать по принципу «жертвовать малым ради большого». Спортивные функционеры определяли приоритетные соревнования, на которых должны быть одержаны победы. Перед их началом спортсмены должны были активно повышать свой потенциал с помощью стероидов, а на всех промежуточных стартах отказывались от допинговой поддержки, чтобы организм успел «отвыкнуть» от стимулирующих препаратов и выключил свою защитную реакцию. По крайней мере однажды такой тактический ход привел к серьезным медальным потерям. Готовясь ударно выступить на летней Олимпиаде‑1984, некоторые из ведущих советских атлетов специально не принимали на протяжении предшествующего ей года стероиды и в результате не смогли завоевать медали на проходивших в этот период мировых и европейских чемпионатах. Однако принесенная жертва оказалась напрасной: руководство СССР решило бойкотировать Олимпийские игры в Америке.
Предшествовавшая этому летняя московская Олимпиада‑80 стала «рекордсменом» по части «фармакологической чистоты». За все десятилетия, прошедшие с начала проведения допинг-проб, это оказались единственные Игры, где официально не было зафиксировано ни единого положительного анализа. Один из мэтров советской спортивной медицины рассказал автору этих строк о закулисной стороне допинг-темы на той Олимпиаде: «Я заранее был уверен, что если в Москве и устроят контроль, то лишь для галочки, и его результаты не будут опубликованы. Ведь это же фактически Олимпиада социалистических стран, и надо всем показать: мы лучше капиталистов, у нас никакого допинга нет! Так и получилось. За вопросы, связанные с «фармакологией», у нас отвечал зампред Спорткомитета Виктор Игуменов. Выбрав подходящий момент, он организовал для приехавшего в Москву представителя МОК, ответственного за допинг, «феерическую» поездку на Байкал. Там этому господину устроили «царскую» охоту, рыбалку, угостили омулем. Спортивный чиновник был в полном восторге и потом уже ни о каких допинг-проверках не заикался. Так что все взятые у спортсменов пробы, не проверяя, вылили в канализацию. »
Несколько лет спустя на придуманных советским руководством в качестве альтернативы Олимпиадам международных Играх доброй воли, которые проводились в Москве, в официальных протоколах также не значилось ни единого нарушителя допинг-дисциплины. Но, как рассказал «МК» один из ветеранов, на самом деле анализ взятых тогда у атлетов проб выявил в десяти или пятнадцати из них следы анаболиков. Организаторы Игр предавать огласке такой «конфуз» не стали и никого из провинившихся не дисквалифицировали, чтобы не испортить впечатления о проводимом в советской столице «празднике спорта».
Это были не единственные случаи, когда роль хозяев международных соревнований помогала увиливать от проверок «на химию» и облегчала работу по «физическому стимулированию» советских спортсменов.
В преддверии чемпионата мира по хоккею 1978 года, который проходил в Москве, при тестировании игроков сборной СССР вдруг обнаружилось, что с тренировочной нагрузкой на ребят переусердствовали: команда замученная. На закрытом совещании в спортивных верхах один из специалистов по спортивной медицине предложил исправить ситуацию при помощи 10‑дневного курса приема анаболиков. «Но как быть с предстоящим допинг-контролем на чемпионате? — вспоминает он. — Проблему тогда удалось решить при помощи «административного ресурса»: соревнования-то проходили у нас. В итоге сборная Союза в очередной раз стала победителем мирового первенства, и согласно протоколу ни у кого из игроков взятая проба не дала положительного результата».
Без таблетки — «баранка»
Практика, когда спортсменам в игровых видах тренеры и врачи давали «для пользы дела» стероиды и другие препараты, «стимулирующие выносливость», была довольно популярна. Причем зачастую «анаболическая терапия» делалась «втемную». Игроки искренно считали, что пьют какие-то витаминки.
Порой наши специалисты практиковали прием ударной дозы препаратов перед ответственными соревнованиями. В этом случае анаболик оказывает еще и дополнительное воздействие: у человека повышается агрессия. Это важно, например, для тех же штангистов. Однако не всегда заряд «злой энергетики» выплескивался в победном подходе к «металлу». Бывали случаи, когда спортсмены вдруг начинали буянить за кулисами. Во время одной из таких неконтролируемых вспышек известный советский чемпион-тяжеловес грифом от штанги разгромил все тренажеры в зале.
Впрочем, после завершения регулярного приема препарата чувство агрессии резко исчезает, сменяется расслабленностью в организме. На Олимпиаде 1972 года в Мюнхене из-за этого случилась накладка. Кто-то из спортивного руководства, узнав дня за три до соревнований о предстоящем допинг-контроле, который будет проводиться «всерьез», испугался возможного скандала, и главному тренеру команды по тяжелой атлетике было дано распоряжение: штангистам прекратить принимать стероиды. Лишенные «тонизирующей химии» тяжелоатлеты просто физически не смогли уже настроиться на «борьбу с металлом», а в результате ни одному из них не удалось взять даже начально заявленный вес: «Мы получили тогда четыре «баранки»!»
Галина Кулакова. Фото: ru.wikipedia.org
До поры до времени допинговые скандалы обходили советских спортсменов стороной. Досадным исключением стала лишь дисквалификация Галины Кулаковой на зимних Играх 1976 года в Инсбруке: нашу знаменитую лыжницу уличили в применении запрещенного эфедрина, которым она лечилась от насморка. В том же году едва не случился прокол на летней Олимпиаде в Монреале. «Там устроили первый настоящий допинг-контроль, — вспоминает один из ветеранов. — Это оказалось для руководства нашей команды неожиданностью. А советских тяжелоатлетов-то уже «вели» к главным стартам при помощи анаболиков! «Гарантированного» чемпиона в супертяжелом весе Василия Алексеева, чтобы он не попался на пробе, которую будут брать сразу после выступления на помосте, ночью накануне стартов отпаивали раствором лимонной кислоты. Этот раствор быстро выводит из организма «криминальную химию» и довольно чисто действует. На оборудовании, использовавшемся в то время, после «лимонки» следов допинга обнаружить не удавалось. »
Чемпиона-тяжелоатлета Василия Алексеева от допингового скандала спасли лимонной кислотой. Фото: ambal.ru
Помимо прочего свою роль в многолетнем сохранении нашими спортсменами допинговой чистоты сыграл “фактор власти”. Кремлевское начальство настаивало, чтобы представители «самого передового государства в мире», участвующие в международных соревнованиях, были со всех точек зрения образцово-показательными, поэтому с началом проведения регулярных допинг-тестов наших атлетов еще на родной земле тщательно проверяли на наличие запрещенной «химии» в организме и при малейших подозрениях отлучали от сборной. Зато позднее, когда прежние советские строгости с началом перестройки «дали трещину», когда гораздо легче стало нашим спортсменам и тренерам обращаться за помощью к зарубежным «волшебникам от фармакологии», ситуация заметно изменилась. Рубеж развала СССР стал одновременно и рубежом, за которым началось активное, но далеко не всегда продуманное и подстрахованное увлечение российскими атлетами новейшими достижениями допинг-индустрии. В подобной ситуации проколов и скандалов было уже не избежать. И они начались.
Столь печальная для страны традиция стартовала на Олимпиаде-1992 в Барселоне. Среди дисквалифицированных за применение «химии» там оказалась российская спортсменка Мадина Биктагирова — легкоатлетка из объединенной команды СНГ. А вот первым пойманным на допинге спортсменом с российским гербом на форме стала 4 года спустя легкоатлетка Наталья Шеходанова: ее застукали на Играх в Атланте, где сборная России впервые выступала отдельной командой. Дальше было еще хуже. На зимних Играх 2002 года в Солт-Лейк-Сити из-за допинга сняли с соревнований двух российских лыжниц. В олимпийских Афинах‑2004 положительные допинг-пробы оказались сразу у пяти наших атлетов. На зимней Олимпиаде 2006 года дисквалифицировали прославленную биатлонистку Ольгу Пылёву. Спустя несколько лет погорели на допинге еще несколько наших ведущих «стреляющих лыжников».
Тенденция, однако? И, как говорил один из персонажей знаменитого сериала «Адъютант его превосходительства», в результате мы имеем то, что имеем!