зачем бог создал человека если знал что он согрешит и будет страдать
Зачем бог создал человека если знал что он согрешит и будет страдать
Если Бог знал, что Адам и Ева согрешат, почему Он создал их?
Библия говорит, что Бог сотворил все, включая нас, для Себя. Он прославляется в Своем творении. «Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки, аминь» (Римлянам 11:36).
Как грехопадение Адама и Евы могло принести славу Господу, может быть сложно для понимания. На самом деле кое-кто может даже задаваться вопросом, почему – если Он заранее знал обо всех грядущих последствиях – Он вообще создал их?
Бог всеведущ (Псалом 138:1-6) и знает будущее (Исаии 46:10). Поэтому Он определенно знал, что Адам и Ева согрешат. Но Он все равно создал их и дал свободу выбора, которую они использовали для греха.
Следует отметить, что падение первых людей в грех не означает, что Господь является его автором или что Он искусил их к этому (Иакова 1:13). Но грехопадение служит общему Божьему плану относительно творения и человечества.
Рассмотрев то, что некоторые богословы называют «метанарративом» (или всеобъемлющей сюжетной линией) Священного Писания, мы увидим, что библейскую историю можно условно разделить на три основных раздела: 1) рай (Бытие 1-2); 2) утраченный рай (Бытие 3-Откровение 20); и 3) восстановленный рай (Откровение 21-22). Безусловно, самая длительная часть повествования посвящена переходу от утраченного к восстановленному раю. В центре этого метанарратива находится крест, который был запланирован с самого начала (Деяния 2:23).
Внимательно изучив Писание, мы можем прийти к следующим выводам:
1. Бог заранее знал о грехопадении человечества.
2. Распятие Христа и искупление Божьих избранных было предопределено Им.
3. Все люди однажды прославят Господа (Псалом 85:9), и Он намерен «все небесное и земное соединить под главою Христом» (Ефесянам 1:10).
Божьей целью было создать мир, в котором Его слава могла бы проявиться во всей своей полноте. Его слава является главной целью творения. На самом деле, это основная цель всего, что Он делает. Вселенная была создана, чтобы отражать Его славу (Псалом 18:1), и Его ярость изливается против тех, кто не прославляет Его (Римлянам 1:18-25). Мир, который лучше всего демонстрирует славу Господа, – это наш мир – мир, которому позволено упасть, мир, который был искуплен, мир, который будет восстановлен до своего первоначального совершенства.
Божья слава также раскрывается в Его любви (1 Иоанна 4:16). Наше знание о Его любви происходит от Личности и спасительного подвига Иисуса Христа в этом падшем мире. «Любовь Божия к нам открылась в том, что Он послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него» (1 Иоанна 4:9). Если бы Господь решил не создавать Адама и Еву, основываясь на Своем знании об их падении, или если бы Он сделал их безвольными роботами, то мы никогда бы не узнали, что такое любовь.
Наивысшее проявление Божьей славы имело место на кресте, где встретились Его гнев, справедливость и милосердие. Праведный суд над всем грехом был приведен в исполнение на Голгофе, а Божья благодать проявилась в словах Его Сына: «Отче! прости им» (Луки 23:34). Любовь и благодать также отражаются в тех, кого Он спас (Иоанна 3:16; Ефесянам 2:8-10). В конечном итоге, Бог будет прославлен, когда Его избранные люди будут вечно поклоняться Ему с ангелами. Нечестивые также прославят Господа, когда Его праведность приведет к вечному наказанию нераскаявшихся грешников (Филиппийцам 2:11). Опять-таки, без падения Адама и Евы мы никогда не узнали бы о Божьей справедливости, благодати, милосердии или любви.
Некоторые возражают тем, что Божье предвидение падения препятствует человеческой свободе. Иными словами, если Он создал человечество, зная о предстоящем грехопадении, то как люди могут нести ответственность за свой грех? Лучший ответ на этот вопрос можно найти в Вестминстерском исповедании веры:
«Прежде всех времен Бог по Своему в высшей степени мудрому и святому произволению свободно и непреложно предопределил все, что должно произойти. Но при этом Он не является создателем греха. Он не лишает Свои творения воли; не устраняет, но утверждает способность вторичных причин вызывать определенные следствия» (Вестминстерское исповедание веры, глава 3.1).
Другими словами, Господь предопределяет грядущие события таким образом, чтобы сохранить нашу свободу и влияние вторичных причин (например, законов природы). Теологи называют это «гармонией». Божественная суверенная воля будет протекать одновременно с нашим свободным выбором таким образом, чтобы он всегда приводил к исполнению Его воли (под «свободным» мы подразумеваем, что на наш выбор не влияют внешние факторы). Это – сложное взаимодействие воли и выбора, но Бог-Создатель может справиться с любой сложностью.
Господь предвидел падение Адама и Евы. Он в любом случае создал их – по Своему образу и подобию – для Своей славы. Им была предоставлена свобода выбора. Несмотря на то, что они решили ослушаться, их выбор стал средством, с помощью которого осуществляется Божья воля и через которое Его слава проявится сполна.
Авторские права
При написании данного ответа на сайте частично или полностью использовались материалы сайта
Материалы размещены с разрешения правообладателя.
Владельцы ресурса Библия Онлайн, могут частично или вовсе не разделять мнение данной статьи.
Православная Жизнь
Зная все это наперед, не жестокостью ли с Его стороны было создавать этот мир?
Вопрос читателя:
Я верю в Бога, но не могу принять ту христианскую аксиому, что Бог есть Любовь. Ведь если Бог всеведущ, то, принимая решение о сотворении мира, Он изначально предвидел, сколько горя и страданий ожидает человечество в его истории, сколько будет пролито крови и слез. Но, самое главное, Он предвидел, что миллионы людей не спасутся, погубят свои души и по смерти пойдут в муку вечную. Зная все это наперед, не жестокостью ли с Его стороны было создавать этот мир? И, в частности, как Бог всеблагой может давать жизнь человеку, о будущей духовной гибели которого Он знает заранее? Пожалуйста, ответьте, для меня это очень важно.
Отвечает Александр Ткаченко:
Именно такими и видел своих богов языческий мир. И неважно, о какой именно культуре или историческом периоде идет речь. Отношение языческих богов к людям всегда и везде мыслилось вполне определенным: или – беспощадная справедливость, от которой не уйти никому из рожденных, или – безразличие на грани невменяемости.
И финикийский Ваал, в раскаленную статую которого ежедневно бросали десятки новорожденных младенцев; и греческие небожители, резвящиеся на Олимпе каждый на свой манер; и индуистский Брахман, который сотворил мир и благополучно уснул, оставив его без присмотра, – все они вполне соответствовали печальной картине мира, над которым стоят такие боги. Правда, человеку вряд ли становилось легче от этого соответствия. Но тут, по крайней мере, все было понятно: мир жесток, потому что жесток бог, который им управляет.
Эти вопросы вполне актуальны и сегодня, поскольку с евангельских времен боли и горя в мире, к сожалению, вряд ли стало меньше. Но для того, чтобы ответить на них, необходимо сначала разобраться: а что же это такое, собственно – страдание, и станет ли человечество счастливее, если утратит способность его испытывать?
Счетчик Гейгера
Наверное, каждой хозяйке знаком запах газа от ненароком залитой кухонной плиты. Пахнет он настолько неприятно, что даже самому неосведомленному в вопросах техники безопасности человеку становится ясно — помещение необходимо срочно проветрить. Но не все знают, что природный газ сам по себе не имеет никакого запаха. И та вонь, которую мы время от времени чувствуем у себя на кухне — результат творческих усилий специалистов-химиков, разработавших вещество с мерзким запахом — одорант. Его добавляют в сетевой газ как раз для того, чтобы любой человек по запаху сразу смог обнаружить утечку. Одорант плохо пахнет, но без него ничем не пахнущий газ мог бы натворить много бед. Точно так же и страдание было бы неверно рассматривать как — зло.
Оно лишь реакция нашего естества на зло, некий сигнал опасности, кричащий: «Человек, осторожно! Ты оказался в сфере действия разрушительного процесса, берегись!». И не так уж важно от чего именно мы страдаем: можно наступить на гвоздь, мучиться угрызениями совести, болеть с похмелья… Внешние причины страдания могут быть самыми различными, но суть их всегда одна и та же — к человеку прикоснулось зло, которое стремится его уничтожить. Это зло незаметно, оно действует исподтишка. И, если бы страдание не предупреждало нас о его приближении, мы бы давно уже погибли от заражения крови, алкогольного отравления или от последствий тех греховных поступков, на которые наша совесть перестала бы реагировать душевной болью. Чтобы лучше понять соотношение зла и страдания, можно вспомнить аварию на Чернобыльской АЭС. Ликвидируя ее последствия, люди столкнулись со смертельной опасностью, которую человеческая природа не может опознать, потому что проникающая радиация убивает без боли. У нас в теле просто нет органов или рецепторов, которые реагировали бы на повышенный радиационный фон.
Подобно счетчику Гейгера, наша способность к страданию помогает нам почувствовать приближение зла, которое невозможно обнаружить иным способом. Страдание не зло, это – протест против зла, это вспышка боли в месте прикосновения зла к добру.
Но сколько тогда в мире зла, если он буквально переполнен страданием! Что же такое это самое зло, заставляющее людей страдать, откуда оно взялось, и почему Бог не уничтожит его сразу и навсегда, если Он – добр и всемогущ?
Свободу Буратино!
«Если Бог всемогущ, может ли Он создать такой тяжелый камень, что и сам его не подымет?» — до революции этой каверзной загадкой ставили в тупик неотесанных новичков шкодливые семинаристы. Если не может сотворить, значит — не всемогущ; если сотворит, но не подымет, все равно — не всемогущ. При всем своем кажущемся легкомыслии эта головоломка содержит в себе очень серьезную философскую проблему: может ли в принципе творение быть неподвластным Творцу? Возможно ли, чтобы всемогущий Бог создал нечто, над чем не будет обладать абсолютной властью? Способен ли Он ограничить собственное всемогущество?
Вопросы очень серьезные, но в православном вероучении на них имеется совершенно ясный ответ. Святитель Филарет Московский про загадку о камне сказал: «Бог не только может создать такой камень, но — уже создал его. Камень этот — человек». Церковь учит, что Бог сотворил человека для его участия в блаженстве бытия. Весь мир был устроен так, что существование людей в этом мире наполняло их жизнь радостью и весельем, а главной радостью бытия для человека была любовь к нему Бога. Но ответить на любовь может лишь тот, кто свободен в своем выборе.
И Бог дал человеку эту удивительную возможность – любить или не любить своего Создателя. Так, в огромном сотворенном Им мире, который полностью подчинялся своему Творцу, вдруг появилась территория, над которой Он не имел власти. Это было сердце человека, которое только он сам мог наполнить любовью к Богу. Но так же свободно мог и отказаться от этой любви.
Вот на этой-то, неподвластной Богу территории и рождается зло как результат свободы, неверно употребленной человеком. Зло не имеет сущности, потому что оно не сотворено Богом. Тьма — это всего лишь отсутствие света, а холод — отсутствие тепла. Так и зло — не отдельная категория бытия, противостоящая добру, а просто — отсутствие добра там, куда человек не позволил войти Богу. Поэтому силой уничтожить зло невозможно, как невозможно стереть с земли тень. Зло — это мрак, который живет в сердцах людей, не желающих впустить в себя свет Божией любви. Но если бы Бог насильно изгнал этот мрак из человеческой души, то люди перестали бы быть людьми и превратились бы в зомби, в автоматы, жестко запрограммированные на добро и послушание Богу. И ни о какой любви тогда уже не могло бы быть речи, потому что роботы не могут любить. Святитель Григорий Богослов говорит: «Спасение для желающих, а не для насилуемых». А вот слова Симеона Нового Богослова по тому же поводу: «Никто никогда не стал добрым по принуждению».
В этом смысле проблему человеческой свободы очень хорошо освещает всем известная сказка о деревянном человеке Буратино. Он не послушал папу Карло, проигнорировал наставления мудрого сверчка, прокутил в театре куртку и азбуку, купленные ему отцом на последние деньги, связался с мелкими уголовниками. В результате — получил кучу неприятностей, много страдал, и не погиб в болоте лишь потому, что был абсолютно деревянным. Почему страдал Буратино? Потому что «ушел в тень», пренебрежительно отвергнув любовь всех, кому он был дорог. Но был ли папа Карло виноват в его страданиях? Давайте разберемся.
Предположим, что папа Карло, выстругав из полена Буратино, решил лишить своего любимца самой возможности развлекаться предосудительным образом. И гвоздями приколотил Буратино к полу. Он очень любил его, купил ему самую лучшую азбуку и самую красивую бумажную курточку, кормил его самыми вкусными луковицами и… Нет, пожалуй, хватит. Что-то очень уж мрачная сказочка получается. Такое благополучие пострашнее любого Карабаса-Барабаса. Да и папа Карло здесь выглядит как-то сомнительно.
Лучше уж оставить традиционную версию сказки, которая совершенно очевидно напоминает евангельскую притчу о блудном сыне. Обе эти истории помогают понять важнейший смысл страданий человека, соприкоснувшегося со злом: страдая, люди приходят в себя.
«Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою…» (Лк. 15, 17-18).
Дым большой нелюбви
Андрей Макаревич в одной из своих песен нашел очень точное с православной точки зрения определение человеческой истории — «Эпоха большой нелюбви». Люди, в сердцах которых не было любви к своему Создателю, оказались неспособны любить и друг друга. Более того, они не смогли с любовью относиться и к прекрасному миру, который Бог дал им в удел. Всё зло мира, все страдания человечества на протяжении всей его истории — это лишь отражение нашей нелюбви к Богу, друг к другу, и к миру вокруг нас.
Обижать, обворовывать, мучить и убивать можно только тех, кого не любишь. В этом корень всех людских страданий и бед. Даже природные катаклизмы зачастую являются следствием нравственной деградации человека. Мы не можем с точностью отследить эту зависимость во всех случаях, но иногда она вполне очевидна.
Когда летом вся Москва бывает затянута едким дымом от горящих торфяников, нужно знать, что у этого стихийного бедствия есть конкретные авторы. В годы первых пятилеток советской власти правительством было принято решение осушить Каширские торфяные болота, чтобы создать огромный ресурс топлива для Каширской электростанции, работавшей тогда на торфе. Делалось это под девизом: «Мы не должны ждать милостей от природы, взять их у нее — вот наша задача!» Болота осушили, электростанция давно уже работает на угле и мазуте. А вот торф осушенных болот каждый год горит из-за небрежности туристов и местных жителей, посаженных на эту пороховую бочку борцами с природой, не желавшими ждать от нее милости. В результате — страдают все москвичи. Но не Бог виноват в этом, а человеческая нелюбовь к Богу и Его творению.
Два пути
Но, может быть, Господь слишком уж развязал человеку руки? Может быть, некоторых «буратино», таких, как Гитлер или Чикатило, все же стоило бы прибить к полу и лишить возможности реализовывать свою свободу полюбившимися им способами? Увы, тогда пришлось бы каждого из нас заковывать в наручники еще в младенческом возрасте. Потому что нет и не было на земле человека, который хоть однажды не причинил бы боли другим людям. Но кто, кроме Бога, может определить меру зла, скажем так — «допустимую» для того, или иного человека? Мы возмущаемся жестокостью злодеев, представших перед судом. А сколько злодеев еще не пойманы, сколько вокруг нас людей, с виду вполне нормальных, но в душе которых тлеет тьма злых замыслов… Наконец, сколько в нас самих всякой мерзости, сколько мелких или больших гадостей мы совершили, или, что гораздо страшнее — можем совершить из-за того, что не любим Бога и ближнего…
Но Господь не спешит останавливать человека на его путанных житейских дорогах. Он ждет нашего покаяния, ждет, когда каждый из нас просто не сможет без отвращения смотреть на следы зла в своей душе. У Шекспира Гамлет «…повернул глаза зрачками в душу, а там, повсюду — пятна черноты». Увидав эту греховную черноту в своем сердце, человек, опять же, свободен в выборе своего отношения к увиденному. Он может ужаснуться и сказать: «Господи, неужели это — я? Какой кошмар! Но я не желаю быть таким, я хочу измениться. Боже, приди и помоги мне!»
Бог терпеливо ожидает этого приглашения от каждого из нас. Удивительное дело: всемогущий Бог смиренно просит разрешения войти в наше запятнанное грязью сердце, чтобы не нарушить нашей свободы: «Вот, стою у двери и стучу; если кто, услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3, 20). И если эта встреча человека с Богом состоялась, начинается их совместная работа по восстановлению всех разрушений, которые зло произвело в человеческом естестве. Это — путь покаяния.
Однако свобода выбора предполагает также и другой путь. Черные пятна видны только на светлом фоне, но если вся душа станет черной, пятна перестанут бросаться в глаза. Поэтому, увидав в себе зло, человек может полностью подчинится ему, утешая себя мыслью о том, будто это и не зло вовсе. И тогда окажется, что обиженные были сами виноваты, пострадавшие — заслужили свои страдания, а целые народы будут записаны в «недочеловеки», с которыми можно делать все, что только придет в больную голову. До такого почерневшего сердца уже не достучаться… Но что же после смерти происходит с душой, изуродованной злом до такой степени?
Роковой перевертыш
Церковь говорит, что не покаявшийся грешник спасения не наследует и идет в муку вечную. Тут очень важно понимать, что спасение – не подарок Деда Мороза, не путевка в привилегированный дом отдыха и не выигрыш в лотерею. Это – единение духа человеческого с Духом Божиим, взаимопроникновение Творца и сотворенного им человека, вселение Бога в наши сердца как следствие взаимной любви.
Но сможет ли после смерти полюбить Бога тот, кто всю жизнь Его ненавидел?
Страдание — результат соприкосновения зла с добром. Но если сама душа стала злой, любое прикосновение добра будет для нее мучительным. В этом чудовищном перевертыше естества грешника — причина его страданий. После его смерти Бог, конечно же, не лишает его Своей любви. Но вся беда в том, что почерневшая, пропитанная злом душа воспринимает любовь Божию как мучение. Преподобный Исаак Сирин говорит об этом так: «Говорю же, что мучимые в геенне поражаются бичом любви! И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что погрешили они против любви, терпят мучение большее всякого приводящего в страх мучения; печаль, поражающая сердце за грех против любви, страшнее всякого возможного наказания».
Чем можно помочь тому, для кого источником страдания является любовь Божия? Вот действительно неразрешимая загадка. Но противопоставлять любовь Бога и вечные мучения грешников, по меньшей мере, некорректно. Грешник может мучиться вечно, потому что Бог вечно будет любить его. И никакого противоречия здесь нет. Есть другой вопрос, более интересный и важный. Церковь учит, что Бог каждому человеку в его жизни попускает ровно столько страданий, сколько тот способен вынести. Иными словами, страдания используются Богом как горькое, но необходимое и строго дозированное лекарство. Но что же происходит со страдающими от любви Божией после смерти? Преподобный Исаак Сирин говорит: «Бог — не мститель за зло, но исправитель зла. Первое свойственно злым людям, второе свойственно отцу».
Надежда и свобода
Христос говорит о нераскаянных грешниках: «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25, 46). Здесь очень важно понимать, что вечность — не синоним бесконечности. Между этими двумя понятиями существует принципиальное отличие. Бесконечность мучений подразумевает неограниченный во времени процесс. Вечность, же — отсутствие самого времени вообще. Вечные мучения — это мучения, происходящие в вечности, а не во времени, но это совсем не означает невозможности их окончания. Категории «прошлое-настоящее-будущее» или «начало-окончание» к вечности вообще применить нельзя, поскольку все это — характеристики временных процессов. Григорий Богослов говорил об этом так: «Вечность есть протяжение, непрестанно протекающее не во времени. А время — мера солнечного движения». Нам, живущим во времени, трудно представить, что это такое, у нас отсутствует опыт такого вневременного бытия, нет даже понятий и слов для описания вечности. Но мы имеем грозное предупреждение Христа о том, что в вечности любовь Божия окажется мучением для тех, кто сознательно отвергал эту любовь в своей временной жизни.
Бог вечно любит человека, а человек свободен вечно отвергать эту любовь, воспринимать ее как мучение, в котором окажется повинен только он сам. Логически тут все сходится. Но Бог есть Любовь. А любовь – выше логики. И это не аксиома, а результат личного опыта живого общения с Богом многих и многих поколений христиан. Некоторые из них, подобно преп. Исааку Сирину, были переполнены этой Божией любовью настолько, что верили – такая любовь преодолеет все преграды, ведь для Бога нет ничего невозможного, и Он способен спасти, в конце концов, всех.
Это не догматическое учение Церкви, но это выражение надежды христиан на то, что, вопреки всякой справедливости, логике и законам природы каждый человек, сколь бы он ни был пропащий, получит возможность спасения по милости Всеблагого Бога. Однако каждый человек свободен и отвергнуть это спасение. А адские муки, даже если они (как это полагали Исаак Сирин и святитель Григорий Нисский), будут иметь конец, не перестанут от этого быть муками. Когда болят зубы, человек теряет чувство времени, ему кажется, что эта боль была с ним вечно и никогда не кончится. Что же говорить тогда о геенне, про которую преподобный Исаак Сирин сказал: «Остережемся в душах наших и поймем, что хотя геенна и подлежит ограничению, весьма страшен вкус пребывания в ней, и за пределами нашего познания — степень страдания в ней».
Бог уготовал нам вечную радость, а не вечные мучения. Но великий дар свободы требует от человека предельно ответственного обращения с ним. Потому что только над нашим сердцем не властен всемогущий Господь. И если мы не наполним его любовью к Богу, там обязательно появится зло, рождающее страдание.
Если Господь знал о будущем грехопадении, зачем тогда Он создавал человека?
Аудио
Если Господь знал о будущем грехопадении, зачем тогда Он создавал человека?
Одному помещику до того надоели один мужик с бабой – только и знают, поносят этого Адама и Еву: «Да чтоб они провалились, вздумали съесть это яблоко до Преображения!». Тогда он пригласил их к себе в дом и сказал: «Будете жить так, как я, питаться с моего стола. Только здесь на столе лежит прекрасный изящный горшочек, прошу только вас никогда его не открывать. Мужик с бабой думают: «Дурак барин, совсем с ума сошел, на что он нам нужен, этот горшок несчастный!». Едят, живут припеваючи. Но недолго это продолжилось. Говорят, будто бы баба (уж я не знаю, женщины, вы меня извините, но так я передаю!) не выдержала: «Чего это барин вздумал не открывать, не приподнимать. Ну приподнимем, посмотрим да опустим, пока его нет. Приподняла, а оттуда мышка выскочила. Вот искушение-то! Так их счастливая жизнь и окончилась.
Вот для чего, скажу вам. Тот человек, который не вкусит горького, никогда не оценит сладкого. Сладкое для него нормально. Есть хорошее русское изречение: «Все, что имеем, не храним, потерявши плачем». Невозможно оценить то благо, которым мы располагаем. Как здоровый человек – не ценит этого вообще, а что тут ценить, здоровый и все! Он даже не понимает, какое это благо до тех пор, пока не заболел, да еще изрядно.
Здесь заключен очень важный душевный, психологический момент. Конечно, Бог знал. Некоторые протестанты говорят: «Ах, неудавшийся план Божий» (ну конечно, эти протестанты больше Бога понимают, естественно, Бог никак не предвидел). Конечно, Он знал. Суть в том, что человек, находящийся в первозданном состоянии, обладал полнотой власти над этим миром, полнотой знания об этом мире и таким образом полнотой славы. Ох, дай нам сейчас кому-нибудь эту власть… О, я бы навел порядок в стране! Не верите? Навел бы! Я всех этих негодяев в бараний рог бы свернул, дай мне власть! Оказывается, вот в чем дело, что человек, который не знает, что он сделает, до тех пор, пока он не узнал другого, не понимает, кто он без Бога, может в сатану превратиться настоящего.
Вот теперь мы познаем, кто мы без Бога, тогда мы можем принять Бога разумно, поняв, что наша жизнь с Богом, а не без Бога. Мы можем принять Бога как такового, но увидим свое падшее состояние, увидим, что мы рабы всех страстей, увидим, что мы рабы смерти даже. Это познание дает нам возможность принять навечно Бога. Теперь мы навечно примем Бога, когда увидим, кто мы без Бога. Вот в чем суть.
Поэтому Господь это знал, и это совершилось, как и должно было, для того, чтобы человек стал богом с Богом (богом с маленькой буквы, конечно). А захотели быть богом без Бога – пожалуйста, дан опыт. Как знаете, иногда мальчишка говорит «Я сам!». Ну ладно, попробуй сам. Ааа, не получается, и слезы, «Пап, помоги!». Ну ладно, давай помогу. То же самое происходит и с нами.
Профессор МПДАиС Алексей Ильич Осипов.