зачем дантес ухаживал за женой пушкина
Чем больше вникаешь в жизнь А.С.Пушкина, тем больше появляется загадок, на которые пока нет отгадок. Я давно задавался вопросом: почему после дуэли Пушкина с Дантесом две родные сестры, Наталья Пушкина и Екатерина Гончарова, стали чужими?
Известно, что Дантес безумно любил Наталью, А Екатерина безумно любила Дантеса. Известно также, что после первого вызова Пушкиным на дуэль Геккерена, Дантес заявил, что женится на Екатерине, и что она ему давно нравится. Почему он решился на такой шаг – жениться на женщине старше его на четыре года и, конечно же, далеко не такой красавице, какой была Наталья?
Одно можно уверенно сказать: сделал он это не из-за боязни дуэли, как это предполагали и даже утверждали некоторые пушкинисты. Дантес трусом не был, что подтверждают многие факты из его биографии и поведение его перед дуэлью. Конечно, дуэль означала крах его карьеры и не сулила ничего хорошего его приемному отцу Голландскому посланнику Геккерену, который мог лишиться своего поста и быть выдворенным из России. Такая перспектива их не радовала и, чтобы избежать дуэли Дантес объявил о женитьбе на сестре Натальи Екатерине. Этим он пытался доказать Пушкину, что его ревность ничем не обоснована, и что он давно решил жениться на Екатерине, и что раньше он не сделал этого только потому, что не получал согласие отца. Теперь он это согласие получил и все препятствия отпали.
И вот здесь начинается трудное примирение Дантеса с Пушкиным. Вызов на дуэль Дантеса Пушкиным уже отправлен, «процесс пошел» и остановить его было уже трудно.
Дантес заявил, что он намерен жениться на Екатерине, но только после того, как Пушкин возьмет свой вызов обратно, и этот вызов должен остаться в тайне. Иначе в общественном мнении Дантес может оказаться просто трусом, изъявившем желание жениться на сестре Натальи, чтобы избежать дуэли.
Дантес и его приемный отец хотели только одного, чтобы инициатива замирения исходила от Пушкина. Он должен был послать им письмо с отказом от вызова.
Пушкин соглашался написать письмо с отказом от вызова, но в этом отказе было упомянуто о сватовстве Дантеса к Екатерине, как о мотиве отказа. Такая трактовка письма, конечно же, была неприемлема для Дантеса. Получалось, что Пушкин берет вызов на дуэль назад, потому что Дантес женится на сестре Натальи, а значит, женится, чтобы избежать дуэли. В итоге получается, что Дантес трус.
Что бы о нем не говорили, но Дантес трусом не был. Он писал тогда своему секунданту и всем, кто старался уладить это дело: «. вот мои соображения, и я думаю, что господин Пушкин их поймет. «Жениться или драться». Так как честь моя запрещает мне принимать условия, то эта фраза ставила бы меня в печальную необходимость принять последнее решение. Я еще бы настаивал на нем, чтобы доказать, что такой мотив брака не может найти места в письме, так как я уже предназначил себе сделать это предложение после дуэли, если только судьба будет ко мне благоприятна. Необходимо, следовательно, определенно констатировать, что я сделаю предложение м-ль Екатерине не из соображений сатисфакции или уложения дела, а только потому, что она мне нравится, что таково мое желание и что это решение единственно моей волей».
На другой день он сказал Сологубу, секунданту Пушкина: «Вы не хотите понять, что я женюсь на Екатерине. Пушкин берет назад свой вызов, но я не хочу, чтобы получилось впечатление, будто я женюсь во избежание дуэли».
Дантес все же настоял на своем, и Пушкин уступил. Он написал письмо, которое устраивало Дантеса и не задевало его честь. Вот это письмо:
«Я не колеблюсь написать то, что могу заявить словесно. Я вызвал г-на Жоржа Геккерна на дуэль, и он принял вызов, не входя ни в какие объяснения. И я же прошу теперь господ свидетелей этого дела соблаговолить рассматривать этот вызов как не имевший места, узнав из толков в обществе, что г-н Ж. Геккерен решил объявить о своем намерении жениться га м-ль Гончаровой после дуэли. У меня нет никаких оснований приписывать его решение соображениям, недостойным благородного человека».
Далее Пушкин устно добавил секунданту Дантеса: «Впрочем, я готов признать, что г-н Дантес действовал как честный человек».
Итак, Дантес объявляет о женитьбе на старшей сестре Натальи Екатерине. Одни говорили, что он жениться на «метле с ручкой», подчеркивая тем самым некрасивую внешность Екатерины, другие, что она «достаточно красива и достаточно хорошо воспитана». Что же толкнуло Дантеса на этот шаг? Ведь за него с удовольствием пошли бы девушки и покрасивее, и побогаче, чем Екатерина, и помоложе.
Близкий к Пушкину Н.М.Смирнов писал: «Что понудило Дантеса вступить в брак с девушкою, которую он не мог любить, трудно определить: хотел ли он, жертвуя собою, успокоить сомнения Пушкина и спасти женщину, которую любил от нареканий света; или надеялся он, обманув этим ревность мужа, иметь, как брат, свободный доступ к Наталье; испугался ли он дуэли – неизвестно». Здесь можно допустить и первое, и второе, но только не третье.
Известный исследователь жизни Пушкина М.Яшин писал, что Дантес женился по требованию царя. Были мнения, что он женился, потому что Екатерина была уже беременна от него. Все это не так. Документально подтверждено, что Екатерина не была беременна. Царь не требовал.
Я думаю, что Дантеса на этот шаг толкнула все же безумная любовь к Наталье. Женившись на Екатерине, у него оставалась возможность хотя бы чаще видеть предмет своей необузданной страсти. Если уж ему не суждено быть мужем той, которую так страстно любил, то Дантес был уже согласен и на роль шурина, родственника Натальи. Может быть, в Екатерине он видел какие-то схожие с Натальей черты, наклонности, привычки и т.д. (родная сестра все же) и полюбил ее за это. Благодаря Наталье, в его сердце, может быть, вспыхнул и к Екатерине маленький огонек любви. По крайней мере, письма Дантеса к Екатерине не говорят о том, что он был к ней равнодушен:
«Сердце мое полно нежности и ласки к вам, милая Катенька, и хочу вам повторять об этом сам с той искренностью, которая свойственна моему характеру и которую вы всегда во мне встретите… Весь ваш, моя возлюбленная».
Вот отрывок еще из одного письма:
«Безоблачно наше будущее, отгоняйте всякую боязнь, а главное не сомневайтесь во мне никогда; все равно, кем бы ни были окружены, я вижу и буду видеть только вас; я – ваш, Катенька, вы можете положиться на меня, и, если вы не верите словам моим, поведение мое докажет вам это».
Если и были у Дантеса надежды на родственные отношения с семьей Пушкина, а значит и на «свободный доступ к Наталье» после женитьбы на Екатерине, то эти надежды сразу же после свадьбы рухнули. Пушкин категорически не желал иметь никаких отношений между его домом и господином Дантесом. Дантес приезжал к нему со свадебным визитом, но Пушкин его не принял. Вслед за визитом, Дантес посылает Пушкину одно за другим два письма, но поэт вернул их нераспечатанными.
Да, Пушкин решительно не хотел иметь никаких связей с Дантесом и на это имел веские основания. Он видел, что «красивая наружность, несчастная страсть и двухлетнее постоянство» произвели уже действие на сердце его жены. Как бы то ни было, а Натали к Дантесу уже была не равнодушна. С.Н.Карамзина напишет в письме: «Натали нервна, замкнута, и, когда говорит о замужестве сестры, голос у нее прерывается». «Натали опускает глаза и краснеет под жарким и долгим взглядом Дантеса».
Сестра Натальи Александрина позднее вспоминала, что Наталья «несомненно, была тронута этой великой страстью, зарожденной ей помимо ее воли, но она не думает, чтобы к этому примешивалось серьезное чувство».
Свадьба состоялась десятого января 1837 года, и уже через полмесяца Пушкин пишет оскорбительное письмо Геккерену, что равносильно вызову снова на дуэль. Пушкин был настроен решительно и какие-либо переговоры об отмене дуэли вести с ним было бесполезно. Да и честь Дантеса и его отца в письме были так задеты, что идти на примирение с Пушкиным они уже не могли. Дуэль, к сожалению, состоялась.
Комиссия военного суда приговорила Дантеса к виселице. Мнение командира кавалергардского полка, где служил Дантес, было другим. Он просил царя лишить Дантеса всех прав российского дворянства, разжаловать в рядовые солдаты с определением в дальние гарнизоны на службу. Такое же мнение было и у вышестоящего военного начальства. Царь согласился с этим мнением с небольшой поправкой. На рапорте он так начертал: «Быть посему, но рядового Геккерна, как не русского подданного, выслать с жандармом за границу, отобрав офицерские патенты».
В тот самый день, когда приговор был опубликован в приказе, к Дантесу явился фельдъегерь, усадил его в открытые сани и вывез за границу.
Вскоре за ним последовала безумно любившая его жена Екатерина.
Что было у нее на сердце, одному Богу известно. Может быть где-то в глубине души она страдала и по Дантесу. Очень тонкими намеками об этом же пишет императрица своей закадычной подруге Бобринской: «. и кто знает, не испытывает ли она рядом с угрызениями совести, помимо своей воли, и другое чувство, которое увеличивает ее страдания». Но это все догадки. Сама же Наталья умела скрывать свои чувства.
Перед отъездом за границу Екатерина, которая уже носила фамилию Дантеса, приехала проститься с родными сестрами. Она не была у Пушкиных с того момента, когда уехала в церковь на венчание. О чем было говорено на этом свидании неизвестно. По-видимому, Екатерину Николаевну в чем-то обвиняли. А.И.Тургенев свидетельствует, что Екатерина плакала. О том, что между ней и Натальей разговор был далеко не дружественный, говорит, хотя бы тот факт, что за все время пребывания Екатерины за границей, до самой ее смерти Наталья не напишет своей родной сестре ни одного письма. Как-то в письме к брату Дмитрию Екатерина спросила его, почему не пишет ей Наталья. Ответ был таков: «Ты спрашиваешь меня, почему она не пишет тебе; по правде сказать, не знаю, но не предполагаю иной причины, кроме боязни уронить свое достоинство или, лучше сказать, свое доброе имя перепиской с тобою, и я думаю, что она напишет тебе не скоро».
Непонятно, за что обиделась Наталья на свою сестру? За то, что Екатерина вышла замуж за Дантеса? В этом случае ей надо было только порадоваться за сестру, а не обижаться. Екатерина – девица уже перезревшая, и ее желание выйти замуж, да еще за любимого человека, вполне понятно. А вот обида Натальи на сестру не совсем понятна.
Может, Наталья все же ревновала Дантеса к своей сестре? Не зря же Екатерина заявила, что она прощает Пушкину. За что она прощает Пушкину Наталью? Может, за то, что она, замужняя женщина, не хотела отдавать сестре Дантеса? Здесь можно строить только предположения и догадки, но в любом случае, после женитьбы Дантеса на Екатерине, Наталья должна была только порадоваться за свою родную сестру, пожелать молодоженам счастья, и твердо дать понять Дантесу, что ответных чувств с ее стороны к нему не будет. Судя по воспоминаниям современников, она этого не сделала, а продолжала «опускать глаза и краснеть под долгими взглядами Дантеса».
Вскоре после дуэли Дарья Фикельмон скажет: «Наконец, все мы видели, как росла и усиливалась эта гибельная гроза! То ли одно тщеславие госпожи Пушкиной было польщено и возбуждено, то ли Дантес действительно тронул и смутил ее сердце, как бы то ни было, она не могла больше отвергать или останавливать этой необузданной любви».
А надо был обуздать эту любовь Дантеса ради счастья сестры.
Пушкин, вызывая Дантеса на дуэль, так же должен был подумать и о своей свояченице, которую он мог сделать несчастной на всю жизнь, убив ее мужа. Злоба и жажда мести затмили его рассудок, и он готов был сделать несчастной не только свою семью, но и чужую.
Знала ли Екатерина о предстоящей дуэли? Некоторые пушкинисты необоснованно утверждают, что Екатерина знала о дуэли и не предупредила об этом Наталью, и это якобы Наталья ей не могла простить. Но доказательств о том, что Екатерина знала о дуэли, нет. Есть только записка Екатерины, адресованная дочери В.Ф Вяземской: «Наши предчувствия оправдались. Мой муж только что дрался с Пушкиным; слава Богу, рана (моего мужа) совсем не опасна, но Пушкин ранен в поясницу. Поезжай утешить Натали».
Из этой записки видно, что у Екатерины были только предчувствия, но точно она не знала. Тогда у многих были предчувствия, в том числе и у царя. Кстати, есть сведения, что другая сестра Натальи Александрина знала о дуэли, однако обиды на сестру у Натальи не было, что подтверждают их дальнейшие родственные отношения.
Счастлива ли была Екатерина с Дантесом? Во всех письмах она всегда подчеркивала, что счастлива и что даже боится своего счастья. Она безгранично любила Дантеса. В одном из писем ему она писала: «. единственную вещь, которую я хочу, чтобы ты знал ее, в чем ты уже вполне уверен, это то, что я тебя крепко, крепко люблю, и что в одном тебе все мое счастье, только в тебе, тебе одном. »
После свадьбы она писала отцу Дантеса: «Мое счастье полно, и я надеюсь, что мой муж также счастлив, как и я». Игнорируя эти документальные факты, многие пушкинисты упорно твердят, что Екатерина не могла быть счастлива с Дантесом. Им не хотелось верить в это счастье, это не вписывалось тогда, в советское время, в общий тон по осуждению Дантеса. Вот, например, как писали пушкинисты И.Ободовская и М.Дементьев в своей книге «После смерти Пушкина»: «И эта женщина, так часто говорящая о своем счастье, вероятно, была очень одинока и несчастна».
Они не могли допустить и поверить, что убийца Пушкина может быть хорошим отцом и мужем. О том, что Дантес был и хорошим отцом и хорошим мужем есть много свидетельств. Вот что писал брат Екатерины Иван из Бадена своему брату Дмитрию: «. Ты возможно знаешь уже от матери, что Катя приезжала сюда с мужем и двумя старшими девочками повидаться с нами. Присутствие ее мужа было мне много приятнее, чем я был к тому подготовлен. Я хотел сначала посмотреть, каковы их семейные отношения, и когда я понял, что сестра моя счастлива не на словах, а в действительности, это побудило меня, естественно, изменить мой несколько ледяной прием ее мужа на обращение более благожелательное и свободное. В самом деле он такой же хороший муж, как и отец. я не верю глазам своим, видя как он нежен с женой и как любит своих малюток. Итак, мы расстались добрыми друзьями, и чтобы им это доказать, я обещал приехать к ним в их поместье в первых числах июня. »
И вот как комментируют это письмо Ивана Гончарова Ободовская и Дементьев: «Чем же объяснить, что Иван Николаевич так легко поверил в «счастье» сестры, так быстро изменил свое отношение к Дантесу? Перед ним был разыгран, и, несомненно, достаточно искусно, спектакль, изобилующий сценами супружеского счастья».
Белое упорно называют черным только для того, чтобы оправдать заранее поставленную цель по дискредитации Дантеса и Екатерины.
Ободовская и Дементьев утверждают, что родственники относились к Екатерине холодно. Брат Дмитрий, например, «писал ей редко, неохотно». Это вранье. Вот что писал Екатерине Дмитрий перед отъездом ее во Францию:
«Дорогая и добрейшая Катенька. Извини, если я промедлил с ответом на твое письмо от 15 марта, но я уезжал на несколько дней. Я понимаю, дорогая Катенька, что твое положение трудное, так как ты должна покинуть родину, не зная, когда сможешь вернуться, а быть может, покидаешь ее навсегда. тем не менее, будь уверена, дорогой друг, что как бы далеко я от тебя ни находился, чувства мои к тебе неизменны, я всегда любил тебя, и будь уверена, дорогой и добрый друг, что если когда-нибудь я мог бы тебе быть полезным, я буду всегда в твоем распоряжении. »
Дмитрий даже свою дочку назвал в честь сестры Екатериной. Такие же чувства любви выражала в письмах и ее мать. Никто из родственников никогда ни в чем не обвинял Екатерину, потому что обвинять ее было не в чем. Обвиняла ее только младшая сестра Наталья, она не написала сестре ни одного письма. А вот за что она обиделась на Екатерину, остается загадкой.
Екатерина родила Дантесу трех прекрасных дочерей, но она понимала и видела, что муж очень хочет мальчика. Внук Дантеса Екатерины Луи Метман свидетельствовал, что Екатерина ходила босиком в местную часовню и на коленях, со слезами просила у Бога сына. Бог ее услышал и она, наконец-то, родила мальчика, но сама вскоре, так и не оправившись от трудных родов, умерла.
Дантес в 31 год остался вдовцом с четырьмя детьми (три дочери и сын) и уже больше не женился. Он воспитал детей, дал им блестящее образование и умер в окружении детей и внуков в возрасте 83-х лет. Сын его был храбрым воином, не раз отличался в сражениях, был тяжело ранен, награжден орденом Почетного легиона.
Дантес был похоронен рядом с женой Екатериной в Сульце.
Одна улица в городе названа его именем.
А был ли Дантес влюблен в Наталью?
Жорж Шарль Дантес. 1830,неизвестен
Не в первый раз он тут явил души прямое превосходство
«Е.О.» IV, XVIII
В разборчивом петербургском обществе редкие вечера обходятся без Жоржа Дантеса! Молодые военные хохочут над его мужскими шутками. Признанные красавицы польщены изысканными комплиментами. Матроны и тетушки рады обсудить с ним светские новости. А с важными сановниками он уважителен и серьезен. Но настоящая его стихия — танцы!
Из партнерш в полонезах и котильонах — длинная вереница. Он неистово кружит в своих объятиях и почтенную жену героя войны, и юную скромницу, и светскую львицу, покидая танцевальную залу только с последними аккордами. Прекрасное время! 
Уже и забылось, что совсем недавно в жизни Дантеса все было по-другому. Во время Июльской революции во Франции в 1830 году он защищал Карла X. И, отказавшись служить новому королю Луи-Филиппу, по собственному желанию покинул элитную военную школу Сен-Сир, куда поступил всего лишь год назад, четвертым учеником из 180.
В Россию он отправился за славой, за «ловлей счастья и чинов», имея на руках хороший бонус — рекомендательное письмо от Вильгельма Прусского, брата императрицы Александры Федоровны. Но по дороге доблестный малый чуть не умер от воспаления легких в одном из немецких трактиров. На его счастье, в той же гостинице остановился голландский дипломат Луи Борхард де Геккерн, который, не отличаясь душевной теплотой, вдруг помог юноше выжить.
Не успел Дантес осенью 1833 года сойти с корабля «Николай I», как сразу был замечен императрицей. И пока Геккерн продолжал присматриваться к французу.
Луи де Геккерн. Художник Йозеф Крихубер. 1843
Ее Величество щедро финансировала потомка обедневших эльзасских баронов из «собственной шкатулки». А далее — и вовсе как в сказке. В январе 1834-го он — корнет. Практически без экзаменов. А через два года — поручик «вне очереди». Теперь его друзья-однополчане — сыновья самых богатых вельмож. Да и сам он выходец из родовитой, большой и дружной семьи.
«Портрет императрицы Александры Федоровны», П.Ф.Соколов
Дни кавалергардов проносятся в кураже и веселье. «В нашем полку новое приключение, — пишет Дантес Геккерну. Барон в это время в Европе, занимается усыновлением Жоржа. — На днях Сергей Трубецкой с двумя моими товарищами принялись разбивать фасады домов. А во время представления в Александрийском театре из ложи, где были офицеры нашего полка, бросили в актрису набитый бумажками кондом. Эти бедняги разрушают свою карьеру, и все из-за шуток, которые ни смешны, ни умны, да и сама игра не стоит свеч».
Александринский театр. Худ. А. Ф.Чернышев.
У Дантеса своя игра — карьера, благо, есть помощники в этом деле. Единственное — молодому человеку не совсем понятна причина внезапной отцовской любви 43-летнего барона. «В наше время, — осторожно недоумевает Жорж, — трудно найти чужестранца, который готов отдать свое имя, свое состояние, а взамен просит лишь дружбу. » Целей Геккерна не понимает никто ни в России, ни в Голландии, ни во Франции. И не поймут никогда. Популярная версия однополой любви сомнительна и практически ничего не объясняет.
Предмет и мыслей, и пера, и слез, и рифм et cetera
«Е.О.» III, II
Петербургский мир взорвется в 1836-м! В январе этого года барон Геккерн получит от своего приемного сына письмо: «Я влюблен, как безумный. имени ее тебе не называю, потому что письмо может не дойти, но припомни самое очаровательное создание в Петербурге, и ты сразу поймешь, кто это. А всего ужаснее в моем положении, что она тоже меня любит, видеться же нам до сих пор невозможно, ибо ее муж безобразно ревнив. » Портрет А.С. Пушкина,П.Ф.Соколов
Спустя век это письмо, появившись в печати, приговорит Наталию Николаевну. Все, о чем раньше исследователи только догадывались, — подтвердилось. Жена Пушкина любила другого человека. Убийцу своего мужа! Natalia Pushkina, В.И.Гау
Но на придворных балах в том январе блистало множество «очаровательных созданий». Не менее привлекательных, чем беременная Наталия Николаевна, у которой в конце мая 1836 года родится дочь. Беременность эта была тяжелой. На дворцовых приемах, по записям камер-фурьерского журнала, с ноября 1835 по июнь 1836-го «камер-юнкер Пушкин с супругой, урожденной Гончаровой» присутствуют только два раза, в ноябре и в декабре. Наталья Гончарова и А.С.Пушкин
«Послезавтра у нас большая карусель, — пишет в декабре Александрина Гончарова брату. — Молодые люди самые модные и молодые особы, самые красивые и очаровательные. Хочешь знать, кто. Прежде всего твои две прекрасные сестрицы, потому что третья. кое-как ковыляет». Третья — это Наталия Николаевна на «водянка беременных», сопровождаемая отеком ног.
Именно тогда, по мнению многих исследователей, и начинается «роман века», которому приписываются эти строки «. Я влюблен, как безумный. она тоже меня любит. »Спустя несколько месяцев Дантес будет якобы «афишировать» свою страсть, «балагурить», «разыгрывать спектакль». Но в начале 1836-го он старательно оберегает репутацию своей избранницы. И тщательно зашифровывает в письме к барону-попечителю ее имя.
«. Не беспокойся, тайна эта известна только мне и ей (у нее та же фамилия, что у той дамы, которая писала тебе по поводу меня, что ей очень жаль, но мор и голод разорили ее деревни); теперь ты понимаешь, что от такой женщины можно потерять голову».Уточнений не понадобилось, Геккерн сразу понял, что речь идет о даме, с которой он знаком настолько близко, что просил займа. А она отказала, потому что холера разорила ее имения. Понял и испугался. Потому что Дантес был влюблен не в беременную жену камер-юнкера Пушкина, а в другую женщину! Гораздо более влиятельную и светскую и не менее красивую. Правда, свидетельств ее красоты до обидного мало. Как-то вскользь замечают очевидцы, что она не уступала прелести Наталии Николаевны. И если одна сестра была «от неба», то другая, скорее всего, от «огня».
Подобного чувства 24-летний Жорж еще не испытывал. У него были подруги. Об одной из них он писал Геккерну. Называл «супругой». Предполагают, что за этим названием скрывалась княгиня Бобринская, ближайшая подруга императрицы. Но это, по всей видимости, была не та страсть, от которой стынет сердце. П. Ф. Соколов. Графиня С. А. Бобринская.
Сейчас даже вожделенная карьера отошла на задний план. «Я только что произведен в поручики. » — это всего лишь вторая часть письма.
Первая — «. я люблю ее больше, чем две недели назад! Право, мой дорогой, это ide’ e fixe, она со мной во сне и наяву. Я достиг того, что могу бывать в ее доме, но видеться наедине почти невозможно. »
В феврале роман переходит в другую стадию. «В последний раз у нас состоялось объяснение. невозможно вести себя с большим тактом, изяществом и умом, чем она при этом разговоре. А как сказала: «Я люблю вас, как никогда не любила, но не просите большего, чем мое сердце, все остальное мне не принадлежит, а я могу быть счастлива, только исполняя свои обязанности. Пощадите же меня и любите всегда так, как теперь, моя любовь будет вам наградой», — и с этого дня моя любовь к ней стала еще сильнее».
Но у «дорогого друга», барона Геккерна, свое мнение. На недавние отношения «сына» с «супругой» он никак не реагировал. Новое же увлечение Дантеса барону совсем не понравилось. Эта внезапная страсть — безрассудство. И три месяца барон старается вразумить Жоржа. Не знает голландский дипломат, как отнесется к безумной любви его «сына» ближайшая к престолу фигура, «блюститель» кодекса дворянской чести — отец избранницы. Положение его незаконнорожденной дочери и без того затруднительно.
Граф Г. А. Строганов.
Страдает Дантес. Пытается пожертвовать этой женщиной ради «отца», барона Геккерна. И тут, словно в подтверждение всем предсказаниям посла, скандал. Слух о нем долетел аж до Москвы. Там в мае 1836-го Пушкин работает над вторым томом «Современника» и часто пишет жене. «Что Москва говорит о Петербурге, так это умора. Например, есть у вас некто Савельев, кавалергард, молодой человек, влюблен в Идалию Полетику, и дал за нее пощечину Грюнвальду. Савельев на днях будет расстрелян. Вообрази, как жалка Идалия!»
На самом деле все было хуже.
Поручик П.Я. Савельев накинул на шею командира Кавалергардского полка «снурок от пистолета». И затянул. Неосторожная шутка о Полетике чуть не стоила генерал-майору Р.Е. Грюнвальду жизни. Савельева переведут в армию и сошлют на Кавказ. Но для Идалии второй подобный инцидент мог бы стать роковым.
Но этой страсти и случайно еще никто не открывал
«Е.О.» V, XVII
О тайном романе не знает никто. Соблюдены все приличия большого света. Идалия принимает Дантеса у себя дома среди привычного круга друзей. И у троюродных сестер, в доме Пушкина. Блестящий кавалергард там — на правах жениха для засидевшихся в девицах Екатерины и Александрины Гончаровых. Неизвестный художник. Екатерина Николаевна Гончарова. 1820-е гг. Акварель.
Но ни они, ни Наталия Николаевна — не соперницы Идалии. Она часто ездит в их дом. Сестры любят Полетику. Светскую львицу, образец для подражания. Александр Сергеевич тоже симпатизирует остроумной рыжеволосой красавице. «Идалии скажи, — шутит он, — что за ее поцалуем приеду лично, а что-де на почте не принимают». Сценарий же влюбленных прост и банален: водевиль. Обычная для того времени светская история. «Опасные связи» де Лакло недавно прочитаны и очень популярны. Лермонтов пишет «Княгиню Лиговскую».
О водевиле догадаются позже, и очень немногие. Например, А.О. Смирнова-Россет. «Дантес никогда не был влюблен в Натали; он находил ее глупой и скучной; он был влюблен в Идалию, и встречались они у Натали. »Этот спектакль разыгрывался с августа по октябрь. Выбор героини-ширмы был безупречен. Безопаснее алиби, чем пушкинская Наталия, и придумать невозможно. «Ее лучезарная красота рядом с этим магическим именем всем кружила головы, — признавался современник, — не было ни одного юноши в Петербурге, который бы тайно не вздыхал по Пушкиной».И о «романе» «интересного Дантеса» с «прекрасной Психеей» уже вовсю поговаривают в свете…
Искрятся, как янтарное вино в хрустальном бокале, звуки мазурки. Кружатся пары. Мелькает белокурая голова Дантеса рядом с темными локонами Натали. Смеются оба. Какими счастливыми кажутся они! Но. едва заметный поворот головы. И. улыбка навстречу. Пролетела в объятиях своего партнера рыжеволосая красавица. Случайное прикосновение, ожидающий взгляд, мимолетная фраза — вестница свидания. Так могло продолжаться долгие годы. Или закончиться в любой момент, не вмешайся в сюжет, придуманный Идалией, Гений.
Пушкин не был злым ревнивцем. И над поклонниками жены обычно подсмеивался. Дантес, хоть и ухаживал за ней в числе многих, приличий не нарушал. Да и Наталия Николаевна, по сути своей, была полной противоположностью темпераментной Идалии и любила мужа.И Полетика любила. О чем она не раз напишет в письмах к Дантесу. Любила и, как могла, скрывала свою любовь, делала это, как многие другие. Несмотря на внешнюю строгость николаевского двора, нравы тогда были отнюдь не пуританские.Но всех в гостиной занимает такой бессвязный, пошлый вздор
«Е.О.» VI, XLII
10 января 1837 года в Исаакиевском соборе состоялось венчание барона Георга Карла Геккерна и фрейлины Ее Императорского Величества, девицы, Екатерины Гончаровой (сестры Наталии).
«Престранным» и «невероятным» назовут этот брак. И в первую очередь потому, что всеобщий любимец, блестящий красавец-кавалергард Жорж Дантес «женится на старшей Гончаровой, некрасивой. и бедной сестре. поэтической красавицы, жены Пушкина». Портрет Е.Н.Гончаровой, жена Дантеса,Жан-Батист Сабатье
Недоумевают и те, кто почти ежедневно принимал будущих супругов в своем доме. «Кто же станет смотреть на посредственную живопись, когда рядом мадонна Рафаэля, а вот нашелся, оказывается, охотник до подобной живописи — может быть, потому, что ее дешевле приобрести». Догадкам нет числа.Блестят «всевидящие лорнеты». Сплетни метелью несутся по заснеженному Петербургу. Голоса не умолкают даже в вихрях мазурки. Зимний сезон в разгаре. Дворянское собрание, вечера у Вяземских и Люцероде, большой бал у Фикельмон, у Воронцовых-Дашковых и снова Вяземские. Петербург
Иногда появляются Их Величества.
Императрице около сорока. «И при свечах на бале, танцуя, она еще затмевает первых красавиц».
Александра Федоровна ведет беседы о Шиллере и Гете, но запоем читает французские романы. Ей нравится строгость придворных балов, и она без ума от маскарадов. На одном из них проказник Дантес шепнул ей: «Bonjour ma gentille» — «Здравствуй, моя прелестница».
Да, каждый по-своему справляется со скукой — императрица постоянно влюблена. Елагинский остров, салазки, игра в снежки, это здесь — «мои казаки вносят меня на гору». Обеды, танцы, вальсируя, она даже теряет подвязку.
Дневник императрицы пестрит именами: Бетанкур, Куракин, Скарятин, Дантес. Ее кавалергарды. Ее полк. Ее веселая банда.
Все мысли Александры Федоровны заняты романами, своими и чужими. И ничто так не занимает императрицу этой зимой, как ухаживания Дантеса за «мадам Поэтшей» и его загадочная свадьба. И никто не знает больше, чем ближайшая подруга новобрачных и семей Пушкиных и Геккернов!
Идалия Полетика везде: в доме невесты, на церемонии венчания, на свадебном завтраке в голландском посольстве, на праздничном обеде у Строгановых. Она — желанный гость на любом балу. Никогда раньше свет не интересовался ею так самозабвенно. Как доверительна она в своих беседах! Великосветский салон.
Удивительно, но даже через десятилетия Вяземская тоже не связала свидание с дуэлью.
Других явных доказательств преследования Наталии Николаевны Дантесом нет. «Поведение вашего сына. не выходило из границ светских приличий», — читаем в первом варианте письма Пушкина к Геккерну. Весь компромат на молодого барона написан уже после дуэли. Общество словно прозревает. Вспоминают пылкие взгляды, частые танцы, тосты, неудачные шутки. «. на одном балу он так скомпрометировал госпожу Пушкину своими взглядами. что все ужаснулись. »
Все претензии Пушкина, высказанные в письме, были адресованы не Дантесу, а голландскому послу. Об этом в трагические дни тайно переписываются Николай I и Вильгельм II, будущий король Голландии. «Дело Геккерна» — так называют монархи события последних дней.
Что же до той «роковой» встречи в доме Идалии, то случайной она была, похоже, только для одного человека — Наталии Николаевны. Это было не ее свидание. А той, у кого она застала Дантеса. Последний же, испугавшись за репутацию своей возлюбленной, стал разыгрывать спектакль. Дантес не компрометировал жену Пушкина. Он спасал Полетику. Dessain, Emile François (1808-1882) Полетика, Идалия Григорьевна (1807/1811-1889) (1848)
…Долгие годы в семье Строгановых хранится старинный бокал. Подарок барона Геккерна верному другу. А в семейном архиве Дантесов — письмо: «. когда Ваш сын Жорж узнает, что этот бокал находится у меня, скажите ему, что дядя его, Строганов, сбережет его как память о благородном и лояльном поведении, которым отмечены последние месяцы его пребывания в России».
Везде, везде перед тобой твой искуситель роковой
«Е.О.» III, XV
Раненый Дантес будет дожидаться суда на гауптвахте. Встречи с ним категорически запрещены. Но друзья ему пишут. Короткие записки на отдельных листах вложены в общий конверт. Одна из них — от нее. «Бедный мой друг! Ваше тюремное заключение заставляет кровоточить мое сердце. Не знаю, что бы я отдала за возможность прийти. Мне кажется, все то, что произошло, — это сон, кошмар».
Сдержанное, почти дружеское послание, не для чужих глаз. И как бы ответом на него — великолепный подарок от узника: тонкое запястье Идалии украсил драгоценный браслет работы французских мастеров. А от нее вновь летит послание-признание: «Вы по-прежнему обладаете способностью заставлять меня плакать, но на этот раз это слезы благодарности. Ваш подарок на память меня как нельзя больше растрогал и не покинет моей руки. Если я кого люблю, то люблю крепко и навсегда. До свидания, я пишу «до свидания», потому что не могу поверить, что не увижу Вас снова».
19 марта 1837 года бывший поручик Кавалергардского полка Жорж Дантес покинул Россию. По приговору военного суда он был разжалован в рядовые и выслан. В эти дни его жена Екатерина отправила вслед мужу недоуменное письмо. «Идалия приходила вчера на минуту с мужем, она в отчаянии, что не простилась с тобой. Она не могла утешиться и плакала, как безумная».
Екатерина де Геккерн.
Она опоздала! На пару часов. В трагедию превратился водевиль, сюжет которого она сочиняла так вдохновенно и весело. «Прощай, мой прекрасный и бедный узник».
Пройдет четыре года, прежде чем они встретятся вновь. Идалия приедет в Париж и потом напишет Екатерине: «Я получила такое удовольствие от вас обоих, что увидеться еще раз стало для меня навязчивой идеей. Я надеюсь, что смогу это осуществить». Но в 1843 году при родах Екатерина умрет. И Полетике уже не нужно будет писать невинные «дружеские» письма. Письма для двоих. «Я по-прежнему люблю Вас. Вашего мужа». Париж
«Скажите от меня Вашему мужу все самые ласковые слова, которые придут Вам в голову, и даже поцелуйте его, — если у него осталось ко мне немного нежных чувств». Следы их встреч растворятся во времени. И только случайно найденная заметка современника подскажет, что в 1849-м она снова посетила Францию. «Я был поражен, найдя ее царившей среди самых элегантных женщин парижского общества. Помолодевшей и похорошевшей до такой степени, что ее трудно было узнать».
Дантес так и останется вдовцом. И их возможный эпистолярный роман история не сохранит. Как почти не сохранила и сам роман. Жорж Шарль де Геккерн Дантес. 1844
А в России после гибели Пушкина для Идалии все закончится. Какое-то время она еще будет ездить по салонам. Оправдывать Дантеса, обвинять Пушкина.
Наталия Николаевна не сможет простить предательства. сестры — Екатерины. Она прервет с женой Дантеса все отношения. Но с Полетикой общаться будет. «Ваших сестер, — расскажет Идалия Екатерине, — я вижу довольно часто у Строгановых. Мы очень милы друг с другом, но прошлого в наших разговорах не существует».
Идалия Григорьевна Полетика. 1860-е гг. Дагерротип. Тверской государственный музей им. М. Е. Салтыкова-Щедрина.
Со временем притупится память, сотрутся языки. Забудется и княгиня Мещерская, устроившая Идалии после всех событий бурную сцену: «Вы клеветали на Натали, кокетничали с Дантесом и сыграли по отношению к ней дурную роль!»
«Я ни о чем, ни о чем не жалею…» — признается она в письме к Екатерине.
Полетика, Идалия Григорьевна, ур. Обортей (1807/1811-1889), (1856)
Пройдет время, и водевиль Идалии Полетики станет практически официальной версией о ревнивом Поэте, его легкомысленной красавице-жене, кавалергарде-убийце и роковой даме. Но тайна гибели Пушкина так и остается тайной. Словно еще один роман из его наследия. То ли насмешка, то ли отчаяние.
Когда в 1824 году в Греции погибнет Байрон, а его мемуары по настоянию вдовы и сестры будут уничтожены издателем, возмущенный Вяземский с горечью напишет о судьбе мемуаров Пушкину. «Черт с ними! — ответит Поэт. — Мы знаем Байрона довольно. Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что радуется унижению высокого, слабостям могущего. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он мал и мерзок— не так, как вы, — иначе. Оставь любопытство толпе и будь заодно с гением».
Идалия не стала заодно с Гением, который «по воле рока» отнял у нее гения сердца, такого ничтожного для нас. Так рождаются мифы.