зачем европа продвигает лгбт
Кто теперь угнетен? США и Европа годами боролись за права ЛГБТ. Почему это привело общество к расколу и конфликтам?
Р авные права для представителей ЛГБТ и признание однополых браков стали главными и наиболее важными достижениями западного общества в борьбе за права уязвимых групп. Но у этих побед оказались неожиданные побочные эффекты: случаи дискриминации гетеросексуалов при найме на работу и растущее число подростков, готовых воспользоваться официальным разрешением на смену пола для несовершеннолетних. Эти явления вызывают определенную тревогу в обществе, но ЛГБТ-активисты не собираются останавливаться на достигнутом, ведь их активно поддерживают государственные институты и крупные корпорации. «Лента.ру» в рамках проекта «Проблемы первого мира» выяснила, как борьба за права ЛГБТ порождает новые ограничения в обществе, почему такая ситуация устраивает государство и бизнес и что происходит с теми, кто не готов отказаться от традиционных взглядов.
«Да, любовь бывает самых разных форм и расцветок — современные семьи отличаются друг от друга. Но большинство из них до сих пор состоит из мамы, папы и детей, и нам не стоит об этом забывать», — с такой речью выступил в парламенте Великобритании консервативный политик Бен Брэдли. Он подчеркнул, что современная политическая повестка игнорирует значимость роли отца для каждой семьи и что меньшинствам государство уделяет куда больше заботы, чем большинству.
По мнению Брэдли, современное европейское общество не просто защищает представителей ЛГБТ-сообщества более эффективно, чем остальное население, — оно уничтожает традиционные роли, забывая об их важности.
Существующие государственные механизмы — на Западе в целом и в ЕС в частности — действительно ориентированы на то, чтобы оберегать от дискриминации любые уязвимые группы, в том числе по сексуальному признаку. Так, агентство ЕС по правам человека особо призывает европейские государства специально обучать силовые ведомства бороться с преступлениями на почве ненависти к ЛГБТ. По мнению представителей агентства, полицейские должны всячески поддерживать жертв таких посягательств, поощрять их обращения в правоохранительные органы по любому такому случаю и тщательно расследовать каждое дело.
Среди стран Евросоюза указанных законодательных норм нет только в Польше, Латвии, Болгарии и Италии. До недавнего времени в этом списке была и Швейцария. В начале 2020 года местное социал-демократическое правительство попыталось ввести уголовное наказание за «язык ненависти к ЛГБТ», но столкнулось с противодействием консерваторов, которые напомнили, что к «языку ненависти» можно отнести не только откровенные угрозы и оскорбления, но и публичные критические заявления. Оппозиция сочла эту инициативу нарушением свободы слова и вынесла законопроект на общегосударственный референдум. Но против уголовной ответственности для гомофобов высказались чуть более 38 процентов населения — этого оказалось недостаточно, чтобы блокировать принятие закона.
Перегибы на местах
Современная психологическая теория утверждает, что представители любых уязвимых групп переживают особый вид стресса из-за давления общества — порицание окружающих сказывается на их физическом здоровье, образе жизни и склонности к ментальным расстройствам. Государства отвечают на эти выводы ожидаемым образом: вводят механизмы «позитивной дискриминации», которая дает представителям таких групп больше преимуществ и возможностей.
Зачастую эта система, созданная ради восстановления справедливости, дает сбой, когда принадлежность к той или иной угнетаемой категории при устройстве на работу оказывается важнее, чем профессиональные навыки и личные качества. В Великобритании, одном из наиболее комфортных для ЛГБТ государств, это удалось доказать через суд. В 2019 году англичанин Мэтью Фарлонг заявил, что не смог устроиться на работу своей мечты — в полицию — только из-за того, что не принадлежал к какой-либо уязвимой группе. По мнению Фарлонга, он получил бы должность, назовись он бисексуалом или геем.
За чей счет продвигается трансгендерная идеология по всему миру, и кто за этим стоит?
American Conservative: как и за чей счет ЛГБТ-движения трансформируют мир?
Автор – Александр Белов
Если внимательнее посмотреть на то, кто именно выделяет средства на продвижение трансгендерной идеологии, выяснится, что зачастую деньги на такого рода благотворительность поступают от миллиардеров, вложившихся по-крупному в медицинскую отрасль. Они, создавая спрос на услуги этой отрасли, могут снять обильные сливки с появившегося спроса на изменение тел и умов новых представителей нетрадиционных ориентаций.
В статье, вышедшей в августе 2018 года в издании New Yorker, журналист Элизабет Кольберт задалась вопросом, способствуют ли те или иные филантропы решению проблем или же они создают новые. Она описала особую форму благотворительности, в рамках которой выделение средств на улучшение той или иной ситуации часто напрямую сопряжено с тем, как это улучшение видит конкретный спонсор. К людям же, которые стремятся решить существующие проблемы, относятся как к детям, за которых такой жертвователь решает, что для них лучше.
Иван Шилов © ИА REGNUM
По словам Кольберт, такая форма благотворительности превращается в своеобразную эксплуатацию. К этому можно добавить лишь то, что это не только эксплуатация, но и социальный инжиниринг, который преследует конкретные цели и за которым стоят определенные элитные круги. Прекраснее всего подобного рода филантропию можно наблюдать на примере современного ЛГБТ-движения, пишет Дженнифер Билек в статье, вышедшей 27 июля в The American Conservative.
Отстаивающие права представителей нетрадиционной ориентации движения и организации, которые появились во время сексуальной революции 1960-х годов в США, мало похожи на те гигантские и влиятельные неправительственные организации, которые работают на продвижения однополых связей сегодня. То, что начиналось со стремления простых людей добиться юридического и общественного признания однополых отношений, превратилось в полномасштабную социальную трансформацию. Тогда же к категории того, что нужно защищать под радужным знаменем, добавили и «фетиш взрослых мужчин» – транссексуализм. Поборники однополых отношений не только стали называть это направление трансгендеризмом, но и смогли превратить в норму расстройства полового развития, также известные как интерсексуальность.
Гей-парад в Амстердаме
Наиболее коварной концепцией, продвигаемой под флагом ЛГБТ, может считаться обтекаемое понятие «гендерной идентичности». Под этим термином понимается то, как люди воспринимают себя в отношении социально выстроенных половых моделей поведения. Он тем не менее носит не столько описывающий, сколько приписывающий характер – у того или иного человека есть право, как считают поборники этой идеи, заставлять других признавать истинность выбранной им идентичности. Кроме того, у такого человека появляется право менять свое тело медицинским образом, чтобы оно в наибольшей степени соответствовало выбранной человеком идентичности. Если же учесть громадное фармацевтическое лобби в Конгрессе и то, что ряд из наиболее активных филантропов, которые поддерживают ЛГБТ-движения, тесно связаны с крупными фармацевтическими компаниями, на этот медицинский компонент стоит обратить особое внимание.
Идеология гендерной идентичности и трансгендер появились в западном культурном пространстве не ранее десятилетия назад, но их распространение сравнимо по скорости и разрушительности с пандемией COVID-19. Хотя определенные сопутствующие изменения уже имели место в языке, законодательстве, статистике, появлении безопасных зон и других сферах, за накачиванием здоровых детей препаратами и введением специальных учебных планов не стояли простые активисты. Напротив, продвигать их стали филантропы-миллиардеры, которые сняли обильные сливки с превращения разного рода диссоциаций и нарушений в норму, которую нужно поддерживать медикаментозно.
Например, Мартин (Мартина) Ротблатт, который сам называет себя транссексуалом и трансгуманистом, был первым, кому удалось создать юридический документ, поддерживающий идею о том, что несогласие человека с его биологическим полом – это вещь нормальная. Позднее этот документ стал Международный гендерный биллем о правах, который узаконил эту диссоциацию. Затем Ротблатт стал самым высокооплачиваемым генеральным директором в биофармацевтической отрасли, с помощью денег и связей продвигающим идеологию и нормализацию трансгендеризма. Он верит в то, что защита полового диморфизма сопоставима с борьбой против южноафриканского апартеида.
Джеймс (Дженнифер) Притцкер вместе со своей семьей, одной из богатейших в США, влил огромные суммы в американские институты для продвижения концепции телесной диссоциации, прикрыв это нарушение эвфемизмом «гендерной идентичности». При этом семья Притцкеров сделала огромные инвестиции в медицинскую промышленность.
В 2000 году еще один миллиардер Джон Страйкер, унаследовав многомиллиардную медицинскую корпорацию, создал очередную гигантскую НПО по защите права ЛГБТ – Arcus Foundation. Эта благотворительная организация была настолько огромной, что ему пришлось создать дополнительную организацию лишь затем, чтобы следить за ее деятельностью. В 2006 году Arcus профинансировал создание организацию Movement Advancement Project, в задачи которой входил мониторинг сложной системы продвижения идеологии и финансирования, которая сложилась к тому времени, с целью внедрения гендерной идентичности и трансгендерной идеологии и культуры.
Иными словами, медицинская корпорация, финансово заинтересованная в том, чтобы побуждать людей идентифицировать себя как трансгендеров, напрямую направляет деньги и активы в свой благотворительный фонд, чтобы этот фонд способствовал этому процессу от ее имени и тем самым приносил еще больше денег и приводил новых клиентов в корпорацию.
Arcus влил миллионы долларов в такие благотворительные организации, как Tides, Proteus и Borealis. Узнать наверняка, используют ли эти организации деньги фонда для продвижения нормализации трансгендеризма, возможности нет, но можно не сомневаться, что столь дорогое для Arcus дело не осталось совсем без внимания.
Сотни тысяч долларов пошли в организации планирования семьи. Arcus выделил значительный грант Джоанне Олсон-Кеннеди, сомнительному персонажу на арене трансгендеров. Фонд финансировал тюремные проекты и иммиграционные организации с акцентом на нормализацию трансгендеризма у детей. Arcus финансирует религиозные организации по всему миру.
Это не мелочи! И получение каждого гранта Arcus зависит от того, подтверждает ли получатель свою приверженность «политике разнообразия и интеграции» – курсу, который, конечно же, во многом включает утверждение идеологии гендерной идентичности и трансгендеризма.
Движения за права трансгендеров и продвижение гендерной идентичности поддерживает намного большее число благотворительных организаций, в том числе Тим Джил и его фонд, а также Джордж Сорос и его «Открытое общество». Как и Мартин Ротблатт, Дженнифер Притцкер и Джон Страйкер, Джил, который вложил огромные средства в искусственный интеллект, и Сорос, сделавший значительные инвестиции в крупные фармацевтические компании, сорвут большой куш, создав с помощью своей благотворительной деятельности спрос на трансформацию тел и умов.
Поражает то, насколько мало обсуждается возникающий в этом случае конфликт интересов. Благотворительная организация Arcus финансирует даже Американскую психологическую ассоциацию (АПА), ведущую научную и практическую организацию, представляющую психологию в Соединенных Штатах и насчитывающую более 118 тыс. членов. В 2005 году АПА создала INET с тем, чтобы помочь организациям-членам улучшить благосостояние «людей разного гендера».
До включения гендерной идентичности и появления денег Arcus APA INET была сосредоточена исключительно на проблемах ЛГБТ. В 2008 году АПА создала Целевую группу по гендерной идентичности и гендерной дисперсии, а в 2015 году разработала руководящие принципы для оказания помощи психологам в предоставлении транс-позитивной поддержки «трансгендерам» и «гендерно несоответствующим» людям. Психологов «поощряли» изменить свое понимание пола, расширяя диапазон вариаций, рассматриваемых как здоровые и нормальные.
Может ли демократия противостоять такой «благотворительности», задается в заключение автор. Может ли существовать подлинная демократия, когда с помощью субсидируемого налогоплательщиком фигового листа благотворительности миллиардеры могут так быстро и легко разрушить реальность биологического пола, подкупая благотворительные организации, политиков, исследователей и профессиональные ассоциации? В скором времени мы это узнаем.
КОМУ ВЫГОДНО ЛГБТ?
Обезьяны атакуют | Aftershock.news
Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях, постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные. Приглашаем всех просыпающихся и интересующихся…
Цветные миссионеры: как Запад использует движение ЛГБТ в политических целях
Недавно на улицах Нью-Йорка пострадал пожилой мигрант из Египта — толпа активистов ЛГБТ не обрадовалась тому, что он отказался поднять радужный флаг. За «неправильную» позицию участники гей-парада избили мужчину.
Притеснение противников пропаганды ЛГБТ давно не новость для западных стран. Пожалуй, один из самых драматичных случаев произошел в Великобритании, когда толпа радикалов напала на 69-летнего проповедника Гарри Хаммонда, стоявшего в центре города Борнмут с плакатом: «Остановить безнравственность, остановить гомосексуализм, остановить лесбиянство, Иисус — Господь». Около 40 человек окружили его и жестоко избили. Полиция арестовала не агрессоров, а проповедника. Он был оштрафован на 300 фунтов стерлингов плюс оплатил 395 фунтов судебных расходов (в общей сложности более 70 тысяч рублей). Плакат его заставили уничтожить, а после суда Хаммонд умер.
В Германии активисты ЛГБТ-движения каждый год нападают на участников «Марша за жизни». В некоторых странах несогласие с их идеологией может привести к административной, гражданской и даже уголовной ответственности. Например, прокуратура Бразилии преследует священника Родригу Алвеса за петицию против «криминализации гомофобии»; проповедник из США был дважды арестован за то, что назвал гомосексуализм грехом, а доктора Анджелу МакКаскилл отстранили от должности за петицию против легализации однополых браков. МакКаскилл была первой в мире глухонемой чернокожей женщиной, получившей степень доктора наук в Галлодетского университета, но во внимание это не приняли.
Растянуть «удовольствие»
Несмотря на то, что сторонники нетрадиционных ценностей часто повторяют мантры о равноправии в «светском государстве», их сообщество имеет довольно очевидные черты тоталитарной секты со своими иконами, с догмой о гендерной теории, с проповедниками и обрядами, а также с массовыми шествиями по центральным улицам по аналогии с крестовыми походами. Эти акции получают поддержку Вашингтона и Брюсселя как способ «экспортировать демократию».
Но если по традиции в разных странах принято праздновать день матерей, день отцов или день независимости, то для ЛГБТ социальные инженеры умудрились придумать целый месяц веселья. Эту идею охотно поддерживают даже в Центральном разведуправлении США.
А в Канаде правительство Джастина Трюдо сочло, что и одного месяца маловато: там «торжества» продлятся с июня по сентябрь.
Радужная пропаганда
Профессор Университета Юго-Восточной Норвегии и редактор журнала «Россия в глобальной политике» Глен Дизен в статье для РТ показал, как движение ЛГБТ превращается в инструмент политического вмешательства во внутренние дела других государств.
На днях Евросоюз наказал Венгрию, лишив ее финансовой помощи, из-за принятого закона, запрещающего пропаганду нетрадиционных ценностей среди несовершеннолетних. Что будет дальше? Санкции? Исключение из ЕС?
Кто-то может сказать, что пропаганда ЛГБТ среди детей — лишь фантазии гомофобов, но в канадских школах, вопреки протестам родителей, уже открывают детские гей-клубы, а в Бразилии Burger King распространял рекламный ролик, в котором дети рассуждали, как хотели бы жить с другими детьми своего пола. Ролик получил немало дизлайков от пользователей YouTube.
Компьютерные игры, популярные среди подростков, тоже не исключение. Западные разработчики создают виртуальных героев нетрадиционной ориентации, тем самым влияя на подсознание молодежи.
Цветные бойцы
В Грузии попытки «экспортировать демократию» через акции движения ЛГБТ провалились. На родине Иосифа Сталина и Шоты Руставели тысячи людей вышли на улицу в защиту традиционных ценностей.
Стоит заметить, что экстремистских лозунгов и призывов к насилию на акциях не звучало. Представители движения ЛГБТ тоже не пострадали. Защитники традиций станцевали в центре Тбилиси лезгинку и попросили не навязывать им чуждые ценности.
Судя по комментариям в соцсетях, протест грузин получил поддержку народов разных стран мира. Люди устали от того, что кто-то выставляет напоказ свою интимную жизнь. Как нижнее белье не принято демонстрировать, так и личная жизнь должна оставаться личной, а не превращаться в повод для парадов в защиту чьих-то политических интересов.
Важно помнить: сегодня Запад отправляет к вам цветных миссионеров, а завтра, возможно, отправит своих вооруженных цветных бойцов.
Утрата ценностей. Что заставило Польшу и Венгрию пойти против всей Европы и начать борьбу с ЛГБТ и либералами?
Европейский союз (ЕС) переживает кризис единства, и дело не только в разных подходах к коронавирусным ограничениям. Страны Западной Европы думали, что договорились с восточными соседями о единых взглядах на европейские ценности, но оказалось, что далеко не всех устраивает, например, толерантность к сексуальным меньшинствам и мигрантам. Венгрия и Польша с каждым годом все жестче противостоят либеральным политическим трендам, а в ЕС не понимают, как подавить этот бунт, не разрушив солидарности всех европейцев. Бывший глава Евросовета Дональд Туск даже предрек развал союза в том случае, если к этому лагерю оппозиции присоединятся другие участники. Как восточноевропейские страны стали оплотом традиционных ценностей, почему их так беспокоят ЛГБТ и чем такое противостояние грозит единству Европы — в материале «Ленты.ру».
15 июля Европейская комиссия выпустила пресс-релиз, в котором потребовала от Будапешта и Варшавы в течение двух месяцев исправить ситуацию с отношением к меньшинствам. Если это заявление ни к чему не приведет, подчеркнули в ЕК, дальше вопросом будет заниматься высшая судебная инстанция — Европейский суд. Для обеих стран это не просто ценностный вопрос: немилость европейского блока грозит им заморозкой субсидий. Речь идет о миллиардах евро, которые они каждый год получают от европейских союзников. Польша — получатель самых крупных выплат, а для Венгрии эти деньги стали ключевым фактором экономического роста последних лет.
Альтернативные ценности
«Я родился геем. Я гей, и это не мой выбор. Моя мать всегда была в ужасе от этого, и с этим я живу. А теперь вы закрепляете это в законах. Я вас уважаю, но вы перешли черту. Речь идет об основных правах, о праве отличаться», — с такими словами премьер-министр Люксембурга Ксавье Беттель обратился к венгерскому коллеге Виктору Орбану на дебатах в Совете Европы.
Речь шла о новом законе, который в июле вступил в силу в Венгрии: он запрещает демонстрировать несовершеннолетним темы, связанные с гомосексуальностью и сменой пола. Так как регулировать просмотр детьми тех или иных материалов невозможно, это фактически означает запрет на «ЛГБТ-пропаганду» во всех венгерских СМИ, подобный тому, что ввели в России в 2013 году.
Такое положение дел абсолютно не устраивает ЕС — толерантность к сексуальным меньшинствам изначально признана общей ценностью для состоящих в нем стран, и от Венгрии, вступившей в блок в 2004 году, требуется то же, что от всех остальных. Председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен по этому поводу выступила с резкой критикой венгерских властей.
Этот закон использует защиту детей как предлог для дискриминации людей на почве их сексуальной ориентации. Это позор!
Венгрия стоит на своем и отвергает призывы пересмотреть решение — по мнению властей страны, Запад лезет не в свое дело. Руководитель администрации премьер-министра Венгрии Гергей Гуйяш в ответ на заявления Еврокомиссии в очередной раз выразил позицию правительства: «Попытки Брюсселя впустить ЛГБТ-активистов в школы и в детские сады ни к чему не приведут». Венгерская сторона настаивает: новый закон защищает права детей на формирование собственных взглядов и право родителей воспитывать своих детей так, как хотят они, а не государственные институты.
Наряду с несправедливостью к меньшинствам в Венгрии западные СМИ часто вспоминают о ситуации в соседней Польше. Там региональные власти в ответ на общеевропейскую политику толерантности стали объявлять свои муниципалитеты «зонами без ЛГБТ» — то есть запрещать в них открытую демонстрацию символики сексуальных меньшинств или принадлежности к ним.
Такими зонами оказалось в итоге занято около трети всей территории страны. Как считает польский социолог и активистка Эльжбета Корольчук, эта практика закрепляет бесчеловечное отношение к согражданам. По ее мнению, каждый, кто «объявляет часть общества неполноценной, по сути выдает лицензию на убийство». С ней в целом согласны власти ЕС: Европейский парламент даже выпускал резолюции с осуждением политики в Польше. Но, как и в случае с Венгрией, несоответствие общеевропейским социальным ценностям — далеко не единственная претензия Брюсселя к восточноевропейским союзникам.
7 июля стало известно, что предназначенные Венгрии многомиллиардные гранты ЕС не будут одобрены в тот срок, когда их планировалось выделить.
Обоснованием для замедления этой процедуры называют проблемы венгерских властей в их борьбе с коррупцией: от правительства Орбана требуют наладить прозрачное и честное распределение бюджета.
Однако и это далеко не последний эпизод в противостоянии восточноевропейских держав с остальными странами европейского блока. Венгрия и Польша отчетливо выделяются на фоне других стран-членов ЕС сочетанием трех атрибутов: авторитарным стилем управления, явной тягой к национализму в политике и откровенно консервативными ценностями в социальном управлении.
Вся власть — кому надо
«Демократия не обязана быть либеральной. То, что режим не либеральный, не делает его недемократическим. Чтобы сохранить способность конкурировать в глобальных масштабах, нам нужно отбросить либеральные методы и принципы общественной организации», — заявил Орбан в своей знаменитой речи 2014 года. Он призвал искать новый, отличный от либерального способ строить государственную систему: как примеры стран, которым это удается, он привел Китай, Турцию, Сингапур и Россию.
Западные эксперты и политики недовольны такой позицией: термин illiberal, которым регулярно характеризуют венгерское государство, на английском буквально значит не просто «нелиберальный», но «нетерпимый, непросвещенный, ограниченный». Американский политолог Фарид Закария, автор термина «нелиберальная демократия», считает, что без принципов либерализма, заложенного в конституции, демократия опасна. Она ведет к ущемлению человеческих свобод, злоупотреблению властью, этническим конфликтам и даже к войне.
Похоже, такого мнения придерживаются и в ЕС. Для разморозки обещанных грантов правительству Орбана рекомендуют не только принять меры против коррупции, но и вспомнить о свободах: поработать над прозрачностью государственной системы, ее доступностью и ясностью для простых граждан. Отдельным и ключевым пунктом идет требование обеспечить независимость судебной ветви власти.
Решительно пилить этот сук Орбан начал незадолго до того, как объявил о «нелиберальном» пути. В 2013 году, когда его партия «Фидес» (Венгерский гражданский союз) вместе с партнером по коалиции занимала почти 70 процентов парламента, он провел большую конституционную реформу. Новые правила закрепили в ключевом документе страны традиционные семейные ценности, ограничили аборты, усилили контроль над религиозными организациями и университетами, а также урезали автономию Конституционного суда. Стоит отметить, что это происходит во многом демократическим путем: явка на выборах с тех пор заметно выросла и в 2018 году стала рекордной — 68 процентов.
Материалы по теме
Белые и злые
«Мама сказала, что я девочка»
В Германии и других странах ЕС венгров предупреждали, что такой шаг подрывает верховенство права и серьезно угрожает демократии. Эти претензии венгры резко отвергали, указывая на статистику: население стало куда охотней ходить на выборы, а значит, все происходит по воле народа. Серьезных мер ЕС в итоге не принял — «Фидес» помогло членство в Европейской народной партии Европарламента.
Брюсселю это аукнулось довольно скоро в Польше: там уже пару лет спустя к власти пришла партия «Право и справедливость», которая взялась за правовую систему страны. В 2018 году в Польше начала работать Дисциплинарная комиссия, призванная контролировать честность решений Верховного суда. При этом и простым полякам, и политической оппозиции очевидно, что новый орган фактически зависит от консервативных элит, находящихся у власти.
Еврокомиссия назвала реформу попыткой подмять под действующую власть все суды Польши, а судебные органы ЕС предписали полякам немедленно прекратить работу нового надзорного органа. Те не согласились и принялись настаивать на том, что решения польской системы важнее, чем требования европейского блока. Тяжбы по этому вопросу длятся по сей день и до сих пор не привели к победе ЕС. И главным сторонником Польши во внутриевропейской дискуссии оказалась, конечно же, Венгрия, которой удалось остаться безнаказанной после похожего маневра.
Для этих двух стран Восточной Европы характерна ситуация, в которой демократия объявила войну либерализму, считает Иван Крыстев — болгарский политический аналитик, один из основателей Европейского совета по международным отношениям (ECFR). Причина этого — в характере локальных революций, которые происходили в регионе с конца 80-х годов. В отличие от практически всех предыдущих революций, участники этих восстаний не стремились к утопии: они хотели лишь нормальности.
Революционеры Восточной Европы стремились не к высоким идеям, а к простым благам — тому уровню жизни, который был давно доступен их западным соседям
В отличие от западных либералов, чьи идеи сформировали текущий мировой порядок, они не были озабочены правами этнических, религиозных и сексуальных меньшинств. Вырвавшись из-под власти СССР, они стремились отстаивать права и интересы титульной нации своей страны, то есть большинства.
Народность во плоти
Польша и Венгрия входят в Вышеградскую группу вместе с Чехией и Словакией. Политику последних двух стран, некогда слитых в одну, во многом можно охарактеризовать как националистическую. Однако именно у венгров и поляков национализм приобретает формы, особенно удивляющие либеральных западных наблюдателей.
В первую очередь это касается видения истории. Еще в 1946 году венгерский политический деятель Иштван Бибо издал эссе «Горе малых государств Восточной Европы». В нем он указал, что демократия в этом регионе всегда останется под угрозой из-за травм, нанесенных могучими внешними акторами. Польшу, к примеру, несколько раз делили между собой крупные соседние державы. Венгрия пережила крах национальной революции в 1849 году, а в 1920-м в результате Трианонского договора лишилась двух третей территории и половины населения.
Незаживающие культурные раны до сих пор явно влияют на то, как в Польше и Венгрии видят окружающий мир. Давление со стороны ЕС политики в обеих странах склонны сравнивать с жестким внешним управлением во времена СССР. Венгерский премьер Орбан не забыл, что начинал политическую карьеру с антикоммунистического кружка, где призывал народ помнить о жертвах советского режима. А польские власти перенесли страх «красной угрозы» на нынешнюю Россию и постоянно укрепляют восточную границу.
Западные критики особенно отмечают отношение к трагедиям Второй мировой войны: посвященные ей венгерские мемориалы, как правило, изображают страну жертвой Третьего рейха — хотя солдаты тогдашнего режима активно участвовали в холокосте. В соседней стране жертвенная позиция титульной нации и вовсе закреплена законом: польские власти уголовно преследуют тех, кто сомневается в непричастности поляков к преступлениям нацизма. Оба государства уделяют особое внимание периоду советской оккупации и репрессиям, которые их нациям пришлось пережить.
Наряду с исторической памятью венгерскую и польскую идентичность усиливает особая демографическая ситуация. Речь идет, во-первых, об оттоке людей — с начала 90-х годов молодежь активно уезжает жить и работать на Запад, а рождаемость падает из-за невысокого уровня благополучия.
В одной только Великобритании живет около 815 тысяч поляков, а Венгрия понемногу теряет население уже с 1980-х. За последние десять лет оно сократилось почти на три процента. Этот тренд меняется, но очень медленно: рождаемость в обеих странах ниже, чем в большинстве европейских держав. Все это ведет и государство, и консервативно настроенных граждан к тревоге за будущее народа. Народ же — и это фактор, который действительно резко отличает восточноевропейские страны от западных соседей, — выделяется этническим и культурным единообразием.
В Польше нация тоже почти не выходит за пределы этнического ядра — коренных поляков там более 96,6 процента. Число иммигрантов в обеих странах не превышает двух процентов, а мусульманское население не составляет и одной десятой процента. Отношение к магометанам соответствующее, почти худшее в Европе: среди поляков позитивно относятся к ним 26 процентов, среди венгров — около 11 процентов. Для сравнения, в России этот показатель составляет 76 процентов, в Германии — 69, на Украине — 62.
Это не могло не сыграть роль в одном из основных европейских кризисов прошлого десятилетия — миграционной волне 2015-2016 годов, когда более полутора миллиона выходцев с Ближнего Востока и Северной Африки попали в страны ЕС. Европейские лидеры радушно приняли их, но оказалось, что далеко не все европейцы рады гостям. Польша и Венгрия вместе с другими странами Вышеградской четверки наотрез отказались помогать приезжим и держатся этой позиции до сих пор.
Они последовательно выступают против идеи квот на обязательное распределение мигрантов. В 2018 году ЕС обязал Чехию и Словакию принять 2,6 тысячи и 902 человека, но они согласились только на 12 и 16 мигрантов соответственно. От Польши требовали взять к себе около 7 тысяч человек, от Венгрии — около 1,3 тысячи, однако польские и венгерские власти не приняли ни одного.
Армии мигрантов стучатся в ворота Европы
В недавнем выступлении глава венгерского правительства в очередной раз подтвердил свою позицию по миграционному вопросу: он настоял на том, что иммиграция по умолчанию вредна и ведет к размыванию национальной идентичности. По мнению Орбана, каждый должен быть счастлив там, где он родился — по воле Господа.
Христианская вера — неизменный элемент государственной идеологии в обеих странах. Польские и венгерские политики продвигают идею того, что настоящий поляк или венгр — обязательно христианин. Это вызывает отклик у верующего населения: 86 процентов жителей Польши — католики, в Венгрии к христианству причисляют себя 74 процента граждан.
Польские католические священники, в противовес интернационализму нынешнего папы Римского, открыто критикуют толерантное отношение к мигрантам и сексуальным меньшинствам, их поддерживает и венгерское священство. Молодежные организации, такие как Młodzież Wszechpolska («Всепольская молодежь»), в своих документах в открытую объявляют войну за католическую веру и против «толерантности и либерализма».
Что консервируют консерваторы
Как рассказал «Ленте.ру» Дмитрий Офицеров-Бельский, кандидат исторических наук и старший научный сотрудник ИМЭМО РАН им. Е. М. Примакова, консервативные установки помогают жителям Восточной Европы чувствовать себя настоящими европейцами — несмотря на то что в ЕС они новички. Они помнят о том, что христианство, которое имеет все меньше веса на Западе, сформировало всю историю европейской культуры, не забывают и о традиционных гендерных ролях и общепринятом понимании семьи.
«Восточные европейцы справедливо полагают, что нынешние ценности ЕС — новосозданные, не имеющие отношения к традиции. Они хотят видеть Европу такой, какой она всегда была: пусть модернизирующейся, но не в ущерб собственному древнему культурному пласту. Они не желают обновлять его так жестко и резко, как этого хотят ведущие державы ЕС», — полагает историк.
Традиционная вера поляков и венгров явно коррелирует с их убеждениями — они могут быть терпимы к меньшинствам лишь до определенного, довольно низкого уровня. И хотя 53 процента поляков согласны с тем, что «геям и лесбиянкам стоит позволить жить так, как они хотят», более 80 процентов жителей страны (и более 90 процентов сторонников правящей партии) поддерживают запрет на усыновление детей для представителей ЛГБТ-сообщества.
Эта ситуация не торопится меняться в приемлемую для ЕС сторону: несмотря на то что Копенгагенские критерии — перечень признаков, по которым страна считается достойной вступления в ЕС, — предписывают защиту прав меньшинств, политика восточноевропейских стран остается прежней и даже ужесточается.
Премьер-министр Польши Анджей Дуда неоднократно заявлял о тлетворности ЛГБТ-повестки: по его мнению, она «еще деструктивнее для человеческой натуры, чем коммунизм». Немаловажно, как именно он указывал на ее враждебность: политик подчеркивал, что это «иностранная идеология», которая «пытается проникнуть в нашу реальность, порой силовыми методами».
Европейский передел
Как считает Офицеров-Бельский, вопрос ЛГБТ сам по себе не настолько важен для венгров и поляков. Меньшинства оказываются «разменной монетой» во внутриевропейской политике, играют роль рычага для двустороннего давления. «Польша и Венгрия заявляют о своей особой позиции в отношении традиционных ценностей и семьи, но фактически имеют в виду, что готовы отстаивать свою позицию сразу по многим вопросам, в том числе по тем, которые ЛГБТ не касаются вовсе», — полагает эксперт.
В действительности, указал он, речь в многолетнем споре европейцев идет не о месте меньшинств в обществе, а о модели будущего развития ЕС. Малые страны Восточной Европы озабочены вовсе не сексуальными предпочтениями своих граждан, а суверенитетом своих государств. Если Евросоюз будет двигаться к модели дифференцированной интеграции — то есть к режиму, в котором участие в проектах ЕС будет предоставляться в обмен на лояльность, — восточным европейцам станет куда сложнее отстаивать свои национальные интересы.
Через тематику ЛГБТ восточноевропейские страны тестируют возможность принятия самостоятельных решений, неугодных европейских странам
«Пока тесты показывают неплохие результаты: Варшаве и Будапешту давно грозят санкциями, но их так до сих пор и не ввели, невзирая на громкие заявления», — сказал эксперт, отметив, что замороженные в июле субсидии для Венгрии могут все же указывать на более жесткую позицию ЕС.
Впрочем, Брюсселю мешает кризис солидарности, чтобы как следует давить на восточных союзников. Он начался после выхода Великобритании из блока и заметно усилился, когда страны проявили национализм в вопросах борьбы с пандемией COVID-19: маски и вакцины распределяли в первую очередь среди своего населения, а о союзниках на время забыли. Повлияло на привлекательность либеральной демократии и пошатнувшееся при Дональде Трампе партнерство с США — Вашингтон как пример либеральной системы играет важную роль в единстве европейских держав и к тому же оказывает особое влияние на Польшу, поэтому любое колебание его гегемонии сказывается на европейских настроениях.