зачем германия финансировала большевиков
«Демон революции». Кто давал деньги и золото Ленину и Троцкому?
Крёстный отец радикального крыла социал-демократии Александр Парвус был генератором идей и спонсором российских революционеров. Схема слома политической и экономической системы была опробована на нашей земле ещё сто лет назад. Ответственное лицо за импорт революции из Германии ещё при жизни стал человеком-загадкой, исследователи до сих пор пытаются раскрыть эту тайну. Нет практически ни одного значимого периода в его жизни, который не вызывал бы вопросов. Откуда у сына одесского портового грузчика деньги на учёбу в Швейцарии? Как совсем молодой человек умудрился попасть в узкий круг немецкой социал-демократической элиты и стать там своим? Откуда взялось его богатство и куда оно исчезло после смерти? Передавал ли он золото на революцию в России?
Коллаж © L!FE. Фото: © РИА Новости © Wikipedia.org
Главный экспортёр большевистской революции из Германии Александр Парвус родился в Минской губернии в 1867 году в семье еврейского ремесленника. При рождении он носил имя Израиль Гельфанд, а свой знаменитый псевдоним взял значительно позже. На латинском parvus означает небольшой, незначительный. Псевдоним он себе выбрал на контрасте со своим внешним видом — Парвус обладал внушительной комплекцией и приятели в шутку называли его Доктор Слон.
О детстве Парвуса не известно практически ничего. Согласно официальной биографии, в детстве его семья перебралась в Одессу из-за того, что их дом сгорел. Там его отец устроился работать портовым грузчиком. Однако эта история представляется несколько сомнительной. Ранние годы Парвуса свидетельствуют скорее о его принадлежности к высшим классам — он учился в гимназии, занимался с частными учителями, затем продолжил обучение в одном из швейцарских университетов. Простые грузчики создать такие условия своим детям, как правило, не могли.
В Швейцарии он получил высшее образование и перебрался в Германию, где практически с ходу заявил о себе как радикальный левый публицист. Германская социал-демократия в те времена повсеместно признавалась наиболее передовой в мире, лидеры немецких социал-демократов фактически составляли узкую группу вожаков всей мировой социал-демократии. Бебель, Либкнехт, Люксембург, Каутский — со всеми Парвус быстро познакомился и подружился.
Такой взлёт вроде бы неприметного молодого человека, у которого за спиной не было даже захудалого политического кружка, был несколько неожиданным. Парвус писал дерзко и резко, не стеснялся радикализма, чем вызывал некоторое недовольство более консервативного круга немецкой социал-демократии. Зато более радикальные фракции были в восторге.
О той славе, которую он быстро приобрёл в левых кругах, говорит хотя бы тот факт, что Ленин, в ту пору ещё совсем молодой и начинающий политик, не пропускал ни одной его статьи. И каждая из них приводила его в такой восторг, что он заставлял всех своих знакомых их читать.
Крёстный отец первой революции
Коллаж © L!FE. Фото: © Wikipedia.org
Парвус фактически стал крёстным отцом наиболее радикального крыла российской социал-демократии. Знаменитая газета «Искра» — первое крупное печатное издание большевиков — была его идеей. Сама газета даже какое-то время печаталась в квартире Парвуса. Именно он и был главной звездой этого издания, под его материалы почти всегда отдавали передовицы, с чем Ленин с удовольствием соглашался.
Вообще, оба лидера в значительной степени были учениками Парвуса. Особенно Лев Троцкий, который позднее, уже разругавшись со своим наставником и учителем, всё же признавал, что без Парвуса он бы не превратился в того, кем стал.
Влияние Парвуса на Троцкого было огромным. Именно он вдохновил его теорией перманентной революции, разработкой которой Троцкий занялся в дальнейшем. Ленин, хотя и очень уважал Парвуса в тот период как публициста и теоретика, всё же не был с ним настолько близок. Кроме того, незадолго до революции 1905 года внутри РСДРП случился раскол, партия разделилась на большевиков и меньшевиков. А Парвус и Троцкий отказались примыкать к какой-то из сторон и некоторое время держались как бы посередине, особняком.
Ленин и большевики полностью проспали начало революции 1905 года, увлёкшись политическими дрязгами. Главными звёздами революции стали как раз нейтральные Парвус и Троцкий, которые играли ключевую роль в Петербургском совете рабочих депутатов, фактически осуществлявшем руководство революционными выступлениями.
Но если Троцкий очень много выступал, с удовольствием светился на публике, то Парвус играл роль скорее серого кардинала, продвигавшего свои идеи через талантливого подручного — Троцкого.
Приехавший в Россию по подложному паспорту, Парвус развил бурную деятельность. Выкупив газету с небольшим тиражом («Русское слово»), он буквально за несколько недель увеличил её тираж почти в полтора десятка раз, до полумиллиона экземпляров. За такими бешеными темпами не мог угнаться никто. В газете печатались радикальные манифесты и воззвания, автором которых нередко был Парвус.
Именно ему принадлежала идея обрушения финансовой системы империи. По его плану все активные пролетарии и сочувствующие революционному делу жители России должны были кинуться в банки и сберегательные кассы и одновременно забрать все свои деньги, тем самым пошатнув экономическую устойчивость государства. А дальше начнётся неконтролируемая паника и включится принцип домино, благодаря чему рухнет вся экономика.
Однако осуществить задуманное не вышло, экономика не рухнула, Троцкого арестовали. Парвусу некоторое время ещё удавалось оставаться на свободе, но его постепенно стали отодвигать от рычагов управления. Он был теоретиком, генератором идей, но далеко не самым лучшим вождём и руководителем. Вскоре его также арестовали, однако приговор был на удивление мягким. Он получил всего три года ссылки и по пути в Сибирь бежал.
Парвус выходит из игры
Парвус возвращался в Германию звездой европейского масштаба. В конце концов, у него почти получилось совершить революцию. Но вскоре разгорелся серьёзный скандал, который сильно навредил его имиджу. Речь шла о похищенных деньгах, причём об очень крупной сумме.
Парвус считался одним из литературных агентов писателя Максима Горького в Германии. По договорённости все деньги за постановку пьес Горького в Германии должен был получать Парвус. Себе за хлопоты он забирал 20%, Горькому отдавал четверть всей суммы, а остальное шло в кассу большевиков.
Однако ни большевики, ни Горький этих денег, по их словам, не увидели. Парвус будто бы заявил им, что потратил всю эту колоссальную сумму на некую прекрасную даму во время путешествия по Италии. Однако 130 тысяч марок, в растрате которых его обвиняли, были колоссальной суммой, позволявшей шиковать и кутить несколько лет. Очень трудно было растратить их за одно путешествие.
Горький подал жалобу в ЦК немецкой социал-демократической партии, и в итоге дело Парвуса разбирал товарищеский суд. История с этим судом достаточно тёмная и до сих пор не до конца прояснённая, поскольку воспоминания связанных с ним людей вступают в противоречие друг с другом. Так, по одной версии, на суде присутствовал Горький и был едва ли не главным обвинителем. А сам Горький отрицал своё участие в этом суде. Также не до конца ясен и состав судей, нет протоколов заседания и каких-либо подробностей. Даже его итог не совсем ясен. Согласно одним свидетельствам, Парвус вернул большую часть суммы Горькому чуть позже, согласно другим — так и не отдал ничего. В конечном счёте Парвус был исключён из партии с запретом на дальнейшую социал-демократическую политическую деятельность.
Наиболее правдоподобно эту историю можно объяснить двумя версиями. Либо Парвус и в самом деле просто украл эти деньги в личных целях, выбрав финансовое обогащение вместо политической деятельности. Либо Парвуса вывела из игры некая влиятельная сила, которая за ним стояла. У которой могли возникнуть опасения, что у него начнётся головокружение от успехов в России и он станет неуправляем. Или же потому, что его усилия понадобились на другом направлении.
Первая более проста и прозаична. В пользу второй говорят некоторые косвенные факты периода его пребывания в Османской империи.
Коллаж © L!FE. Фото: © flickr / KLMircea
В Османской империи начался самый загадочный этап жизни Парвуса. Он очень быстро разбогател, оказавшись представителем концерна Круппа в Османской империи.
В то время турки находились в немецкой сфере влияния, связи между двумя государствами были очень тесными. Немцы фактически руководили турецкой армией, которая создавалась по немецким уставам. Они строили железную дорогу Берлин — Багдад. И появление Парвуса в роли представителя огромного концерна Круппа выглядит весьма странным. Прежде всего потому, что Парвус был левым радикалом с весьма сомнительной репутацией как среди левых, так и в кругу консерваторов. А концерн Круппа — надежда и опора всей Германии. Монополист в сфере вооружений. Кайзер был личным другом Густава Круппа и сам устраивал ему свадьбу. Сам Крупп был убеждённым имперским патриотом. Что общего могло быть между этими людьми, особенно если учесть, что Парвус особыми успехами в бизнесе похвастаться никогда не мог?
Вполне очевидно, что подобное назначение просто не могло состояться без решения сверху. Или, во всяком случае, без консультаций на высшем уровне. Хотя бы потому, что известный левым радикализмом Парвус мог оказаться банальным саботажником и навредить тесным связям между двумя государствами.
Так или иначе, в Турции он разбогател и сблизился с правительством прогермански настроенных младотурков. Значительная часть европейских социал-демократов к этому моменту уже однозначно считала его агентом германского правительства.
Парвус и революции 1917 года
Коллаж © L!FE. Фото: © РИА Новости
Большой популярностью в публицистике пользуется так называемый меморандум Парвуса 1915 года, в котором он предлагал немецкому руководству план революционного сокрушения России. Нередко этот план, существовавший только на бумаге, выдаётся за реально осуществлённый и способствовавший революции в России.
Но сам по себе меморандум откровенно слабый и вовсе не выдаёт в Парвусе выдающегося гения революции. План не хуже мог бы набросать любой аналитик средней руки. По сути, всё сводилось к взрыву мостов в Сибири и организации забастовок. Немцы предложение Парвуса выслушали и каких-то серьёзных действий предпринимать не стали.
Во-первых, они прекрасно знали, что Парвус уже 10 лет не был в России, контакты с ним порвали почти все русские революционеры и он практически не имеет связей внутри страны. Во-вторых, этот план требовал огромных денежных вливаний и тщательной разработки без каких-либо гарантий успешного исхода.
Фактически всё свелось к тому, что немцы выделили миллион марок. Этих денег хватило бы на субсидирование нескольких русскоязычных пораженческих газет. Собственно, на большее немцы и не рассчитывали. Было бы наивно полагать, что немцы всерьёз могли рассчитывать на революцию, особенно если учесть, что у Парвуса почти не было никаких контактов в России. К тому же главным интересом немцев в 1915 году была Румыния, которая колебалась, на чьей стороне вступить в войну. Именно на подкуп её журналистов и политиков немцы тратили основную часть средств, выделяемых на «мирную пропаганду». Тогда как в России всё выглядело стабильно, без каких-либо намёков на революционную ситуацию. В такой обстановке огромные инвестиции были бы пустым транжирством.
На полученные деньги Парвус открыл в нейтральной Дании Институт по изучению причин и последствий мировой войны, в который устроил научными сотрудниками несколько большевиков. Там же им была учреждена торговая компания, занимавшаяся операциями между Германией и Россией посредством нейтральной Дании. Эту компанию вместе с Парвусом возглавлял близкий к Ленину Якуб Ганецкий, считавшийся главным коммерсантом партии. Кое-какие деньги от этой торговой деятельности могли попадать в казну партии большевиков, но далеко не самые значительные. Работала она недолго, и вскоре датчане выдавили Парвуса и Ганецкого из страны, обвинив их в контрабандной деятельности.
Часть денег была передана будущему большевику Христиану Раковскому, который передавал средства как газете Троцкого «Наше слово», так и румынским антивоенным газетам. Однако его деятельность прервалась в 1916 году. После вступления Румынии в войну на стороне Антанты Раковского арестовали как австро-германского агента.
Парвус (слева) с Троцким (в центре) и Лев Дейч. Коллаж © L!FE. Фото: © Wikipedia.org
Никакого значимого вклада в Февральскую революцию Парвус не сделал. Хотя бы потому, что она стала следствием заговора в высших военных кругах и руководстве Государственной думы, а на эти круги Парвус не имел ни малейшего влияния.
Он значительно активизировался и воспрял духом после этой революции, попытался вернуться в российскую политику, начал налаживать связи с левыми радикалами, которые выступали против войны. Но к этому времени репутация Парвуса была настолько испорчена, что его сторонились как зачумлённого. Его связи с немецким правительством уже не были тайной, и близкие контакты с таким человеком могли напрочь испортить репутацию любого политика.
Парвус попытался оказать левым радикалам протекцию и договориться об их проезде через территорию Германии в Россию. Однако в конечном счёте «пломбированный вагон», который привёз в Россию Ленина и компанию, был организован при посредничестве других людей.
Несмотря на настойчивые просьбы о встрече в Стокгольме, ехавший в Россию Ленин отказался от неё, причём громко и демонстративно. Тем не менее Ленин окончательно не порывал с Парвусом и, видимо, держал его в резерве на экстренный случай. Не встречаясь с ним лично, он позволял сохранять негласные контакты с Парвусом близким к нему Радеку, Ганецкому и Раковскому.
Парвус изо всех сил пытался войти в ту же реку дважды и вернуться в российскую революцию, как в 1905 году. Но с его имиджем германского агента и предателя интересов европейского пролетариата сделать это было практически невозможно. В период между Февральской и Октябрьской революциями никто из социал-демократов не мог позволить себе сотрудничать с Парвусом открыто. А в период после Октября в его помощи уже никто не нуждался. Поэтому, несмотря на просьбы Парвуса о возвращении в революционный Петроград, большевики отказались его принимать.
Но всё это не значит, что Парвус не оказал никакого влияния на российский революционный процесс в 1917 году. Он его оказал, но не так, как принято считать. Дело не в деньгах и не в ресурсах. Он повлиял на революцию уже тем фактом, что в своё время выпестовал и выучил Троцкого, без участия которого октябрьский захват власти мог пройти далеко не так успешно. Да, потом ученик отрёкся от своего учителя, но он оказал на него огромное влияние, а значит, повлиял и на ход истории.
После того как он окончательно осознал, что его отчаянные попытки не приведут к возвращению в Россию, Парвус купил себе огромный особняк и свои последние годы жил в нём в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывая.
12 декабря 1924 года Парвус умер от инсульта в возрасте 57 лет. В Берлин стали съезжаться многочисленные наследники — дети от незарегистрированных браков Парвуса в разных странах. Всю жизнь умевший удивлять других, Парвус сделал это и после смерти. Оказалось, что никакого многомиллионного состояния просто не существует. В его сейфе нашли простую бечёвку, никаких денег на его счетах тоже не было. Большой архив Парвуса также исчез. Куда делись деньги революционера и чьими деньгами он распоряжался, до сих пор не выяснено. Живший в России сын революционера Евгений Гнедин через несколько лет сумел отсудить в качестве наследства библиотеку копенгагенского Института по изучению причин и последствий мировой войны, которую передал советскому государству.
Уже при жизни Парвуса одни видели в нём удачливого авантюриста, игравшего в свою игру, другие считали агентом германского правительства, третьи — неразборчивого в целях революционера, четвёртые — представителя мировой закулисы.
Так или иначе, Парвус повлиял на ход российской истории, приняв участие в двух из трёх случившихся революций. В первой — 1905 года — ему довелось играть одну из руководящих ролей на определённом этапе. Во второй — в октябре 1917 года — он прямого участия не принимал, но сыграл косвенную роль руками своего лучшего ученика — Троцкого. И эта революция изменила ход истории не только в пределах России, но и во всём мире.
Большевистское золото: кто спонсировал революцию 1917 года
По прошествии 100 лет со дня Октябрьского переворота 1917 года всплывают интересные подробности о том, с чьей помощью и на какие средства готовилась одна из самых страшных трагедий России.
Источники финансирования русской революции 1917 года и ее главных идеологов занимали историков на протяжении многих лет. Интересные факты были обнародованы в 2000-е годы, после того, как рассекретили некоторые документы из немецких и советских архивов. Исследователи биографии Владимира Ульянова (Ленина) не раз отмечали, что вождь мирового пролетариата не был щепетильным в вопросе получения денег на раздувание «революционного пожара». Кому было выгодно разжигание гражданской войны в России, как немецкие и американские банкиры финансировали большевиков — читайте в нашем материале.
Одной из главных причин начала революционных волнений в России в начале XX века стало участие страны в Первой мировой войне. Не имевший на тот момент аналогов международный вооруженный конфликт был следствием усилившихся противоречий между крупнейшими колониальными державами, сформировавшимися в Антанту (Великобритания, Франция, Россия) и Тройственный союз (Германия, Австро-Венгрия, Италия).
Сторонники теории заговоров отмечают также, что у британских и американских банкиров и промышленников был свой интерес в этой войне — разрушение старого мирового порядка, свержение монархий, развал Российской, Германской и Османской империй и захват новых рынков.
Впрочем, удары по российскому самодержавию из-за рубежа наносились еще до глобального мирового конфликта. В 1904 году началась Русско-японская война, деньги на которую Стране восходящего солнца ссудили американские банкиры — Морганы, Рокфеллеры. Японцы в 1903—1904 годах сами тратили огромные суммы на различные провокации политического толка в России.
Но и здесь не обошлось без американцев: колоссальную по тем временам сумму в 10 миллионов долларов ссудила банковская группа американского финансиста еврейского происхождения Якова Шиффа. Будущие вожди революции не брезговали этими деньгами, руководствуясь принципом «враг моего врага — мой друг». Врагами при этом были все, кто противостоял в России реакционным силам.
В результате войны с японцами Российская империя проиграла борьбу за доминирование на Дальнем Востоке и в Тихом океане. Согласно условиям заключенного в сентябре 1905 года Портсмутского мира, Японии отходил Ляодунский полуостров вместе с веткой Южно-Маньчжурской железной дороги, южная часть острова Сахалин. Кроме того, Корея была признана сферой влияния Японии, русские вывели свои войска из Маньчжурии.
На фоне поражений Российской империи на полях сражений в стране зрело недовольство внешней политикой и социальным устройством государства. Разрушительные процессы внутри российского общества начались еще в конце XIX столетия, но лишь в начале XX века набрали силу, способную сокрушить империю, без одобрения которой еще недавно «не могла выстрелить ни одна пушка в Европе».
Генеральная репетиция революции 1917 года состоялась в 1905-м после известных событий 9 января, вошедших в историю как Кровавое воскресенье — расстрел императорскими войсками мирной демонстрации рабочих во главе со священником Гапоном. Стачки и многочисленные выступления, волнения в армии и на флоте вынудили Николая II учредить Государственную думу, что несколько разрядило обстановку, но в корне проблемы не решило.
К 1914 году, началу Первой мировой войны, реакционные процессы в России уже носили системный характер — по всей стране развернулась большевистская пропаганда, издавалась многочисленные антимонархические газеты, печатались революционные листовки, стачки и митинги рабочих приобретали массовый характер.
Глобальный вооруженный конфликт, в который оказалась втянута Российская империя, сделал невыносимым и без того непростое существование рабочих и крестьян. В первый год войны выпуск и продажа товаров народного потребления сократились в стране на четверть, во второй — на 40%, в третий — более чем вполовину.
«ТАЛАНТЫ» И ИХ ПОКЛОННИКИ
К февралю 1917 года, когда «народные массы» в Российской империи окончательно созрели для свержения самодержавия, Владимир Ленин (Ульянов), Лев Троцкий (Бронштейн), Матвей Скобелев, Моисей Урицкий и другие вожди революции уже много лет жили за границей. На какие же деньги все это время существовали на чужбине, причем весьма недурно, идеологи «светлого будущего»? И кто спонсировал вождей пролетариата помельче, оставшихся на Родине?
Не секрет, что радикальное большевистское крыло Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП) добывало деньги на борьбу с буржуями-капиталистами далеко не всегда законными методами, вернее сказать, зачастую незаконными. Помимо пожертвований от альтруистов и провокаторов, таких как крупный промышленник Савва Морозов или дядя Троцкого банкир Абрам Животовский, обычным для большевиков делом были экспроприации (или, как их называли, «эксы»), то есть грабежи. В них, кстати, принимал активное участие будущий советский лидер — Иосиф Джугашвили, вошедший в историю под фамилией Сталин.
С началом Первой мировой войны начинается новый подъем революционного движения в России, питаемый в том числе деньгами из-за рубежа. В этом помогали родственные связи действовавших в России революционеров: у Свердлова в США жил брат-банкир, дядя скрывавшегося за границей Троцкого — ворочал миллионами в России.
Важную роль в развитии революционного движения сыграл Израиль Лазаревич Гельфанд, больше известный как Александр Парвус. Он был выходцем из Российской империи, имел связи с влиятельными финансовыми и политическими кругами Германии, а также с немецкой и английской разведкой. По некоторым данным, именно этот человек одним из первых обратил внимание на русских революционеров Ленина, Троцкого, Маркова, Засулич и других. В начале 1900-х он помогал выпускать газету «Искра».
Очередным верным «другом русских революционеров» стал один из лидеров австрийской социал-демократии Виктор Адлер. Именно к нему в 1902 году направился сбежавший из сибирской ссылки Лев Бронштейн, бросивший на Родине жену с двумя маленькими детьми. Адлер, впоследствии разглядевший в Троцком гениального демагога и провокатора, снабдил гостя из России деньгами и документами, благодаря чему будущий нарком по военным и морским делам РСФСР успешно добрался до Лондона.
Там в это время под фамилией Рихтер жили Ленин и Крупская. Троцкий ведет пропагандистскую деятельность, выступает на собраниях социал-демократических кружков, пишет в «Искру». Спонсорами острого на язык молодого журналиста выступает партийное движение и состоятельные «соратники по борьбе». Год спустя Троцкий-Бронштейн в Париже встречает свою будущую гражданскую жену — уроженку Одессы Наталью Седову, также увлекавшуюся марксизмом.
Весной 1904 года Троцкого приглашает к себе в гости в имение под Мюнхеном Александр Парвус. Банкир не только вводит его в круг европейских сторонников марксизма, посвящает в планы мировой революции, но и разрабатывает с ним идею создания Советов.
Парвус также одним из первых предскажет неизбежность Первой мировой войны за новые источники сырья и рынки сбыта. Троцкий, к тому времени ставший заместителем председателя Петербургского совета рабочих депутатов, вместе с Парвусом принимал участие в революционных событиях 1905 года в Петрограде, которые, к их огорчению, так и не привели к свержению самодержавия. Оба были арестованы (Троцкого приговорили к вечной ссылке в Сибирь) и оба вскоре бежали за границу.
После событий 1905 года Троцкий обосновался в Вене, щедро спонсируемый своими друзьями-социалистами, жил на широкую ногу: сменил несколько шикарных квартир, стал вхож в высшие социал-демократические круги Австро-Венгрии и Германии. Еще одним спонсором Троцкого стал немецкий теоретик австромарксизма Рудольф Гильфердинг, при его поддержке Троцкий издавал в Вене реакционную газету «Правда».
Во время начала Первой мировой войны Ленин и Троцкий находились на территории Австро-Венгрии. Их, как российских подданных, чуть было не арестовали, но за вождей революции вступился Виктор Адлер. В результате оба выехали в нейтральные страны. Германия и США к войне готовились: в Америке к власти пришел близкий воротилам финансового мира президент Вудро Вильсон и была создана Федеральная резервная система (ФРС), во главе немецких спецслужб поставили бывшего банкира Макса Варбурга. Под контролем последнего в Стокгольме в 1912 году был создан «Ниа-банк», позднее финансировавший деятельность большевиков.
После неудавшейся революции 1905 года какое-то время революционное движение в России оставалось почти без «подпитки» из-за границы, а пути его главных идеологов — Ленина и Троцкого — разошлись. Значительные суммы стали поступать после того, как Германия увязла в войне, и вновь во многом благодаря Парвусу. Весной 1915 года он предложил германскому руководству план разжигании в Российской империи революции, чтобы вынудить русских выйти из войны. В документе описывалось, как организовать антимонархическую кампанию в прессе, вести подрывную агитацию в армии и на флоте.
Ключевая роль в плане свержения самодержавия в России отводилась большевикам (хотя окончательное размежевание в РСДРП на большевиков и меньшевиков произошло только весной 1917 года). Парвус призывал «на фоне проигрываемой войны» направить негативные чувства российского народа против царизма. Он также одним из первых предложил поддержать сепаратистские настроения на Украине, заявляя, что образование независимой Украины «можно рассматривать и как освобождение от царского режима, и как решение крестьянского вопроса». План Парвуса стоил 20 миллионов марок, из которых германское правительство в конце 1915 года согласилось ссудить миллион. Какая сумма из этих денег дошла до большевиков, неизвестно, поскольку, как небезосновательно полагали в германской разведке, часть денег была прикарманена Парвусом. Часть этих денег точно дошла до революционной кассы и была израсходована по назначению.
Известный социал-демократ Эдуард Бернштейн в статье, опубликованной в 1921 году в газете «Форвертс», утверждал, что Германия выплатила большевикам более 50 миллионов золотых марок.
Керенский утверждал, что соратникам Ленина из кайзеровской казны поступило в общей сложности 80 миллионов. Средства перечислялись в том числе через «Ниа-банк». Сам Ленин не отрицал, что брал деньги у немцев, но конкретных сумм никогда не называл.
Тем не менее в апреле 1917 года большевики издавали 17 ежедневных газет общим еженедельным тиражом 1,4 миллиона экземпляров. К июлю количество газет увеличилось до 41, а тираж вырос до 320 тысяч в день. И это не считая многочисленных листовок, каждый тираж которых обходился в десятки тысяч рублей. Тогда же Центральный Комитет партии приобрел типографию за 260 тысяч рублей.
Правда, были у большевистской партии и другие источники дохода: помимо уже упоминавшихся грабежей и разбоя, а также членских взносов самих партийцев (в среднем 1−1,5 рубля в месяц), деньги приходили с совершенно неожиданной стороны. Так, генерал Деникин докладывал, что командующий Юго-Западным фронтом Гутор открыл кредит в 100 тысяч рублей на финансирование большевистской прессы, а командующий Северным фронтом Черемисов субсидировал из казенных денег издание газеты «Наш путь».
После Октябрьской революции 1917-го финансирование большевиков по разным каналам продолжилось.
Сторонники теории заговоров утверждают, что материальную поддержку русским революционерам оказывали структуры крупных финансистов и банкиров-масонов вроде Рокфеллеров и Ротшильдов. В документах секретной службы США, датированных декабрем 1918 года, отмечалось, что крупные суммы для Ленина и Троцкого шли через вице-президента ФРС Пола Варбурга. Еще миллион долларов руководители ФРС попросили у финансовой группы Моргана — для экстренной поддержки советского правительства.
В апреле 1921 года в газете «Нью-Йорк Таймс» сообщалось, что на счет Ленина в одном из швейцарских банков только в 1920 году поступило 75 миллионов франков, на счетах Троцкого было 11 миллионов долларов и 90 миллионов франков, Зиновьева и Дзержинского — по 80 миллионов франков (документов, подтверждающих или опровергающих эту информацию, нет).