зачем ввели войска в афганистан советские войска
Опыт истории: что заставило СССР ввести войска в Афганистан?
Бегство американцев из Афганистана стало главным политическим событием лета 2021 года. Чем отличается этот стремительный уход от вывода советских войск из Афганистана в 1989 году и что заставило СССР ввести войска в эту страну, вспоминает в журнале «Профиль» Алексей Куприянов.
Отечественный читатель, естественно, сравнивает американскую эвакуацию с выводом советских войск в 1989 году, проведенным в порядке, близком к образцовому. Он тоже широко освещался в СМИ, в отличие от ввода ограниченного контингента. Долгое время подготовка и первые операции афганской войны были засекречены, что породило в обществе множество мифов. И если часть из них уже развеяна, благо история штурма дворца Амина известна чуть ли не по минутам, то другие популярны до сих пор.
Прогрессивные эмиры и короли
Советские аэропланы на Кабульском аэродроме, 4 июля 1925 года. Иллюстрация: РИА Новости
Стратегические отношения Советской России и Афганистана это не ухудшило: уже в 1921 году был подписан договор о дружбе, и в течение следующих лет Советский Союз помогал прогрессивному Аманулле чем мог — от аэропланов для армии до денежных средств. Аманулла, в свою очередь, по мере сил пытался сдерживать активность басмачей. Когда в 1928-м в Афганистане вспыхнул мятеж племен, недовольных реформами Амануллы (он, например, даже своей жене, известной феминистке, позволял ходить без чадры и в европейском платье), СССР направил на помощь королю отряд под командой Виталия Примакова, известного командира червонного казачества. Примаков взял Мазари-Шариф, однако Аманулла внезапно отказался от борьбы и бежал из страны. Операцию пришлось свернуть.
Визит Никиты Хрущева в Афганистан, 5 марта 1960 года. Иллюстрация: Vostock Photo
Народ и знамя против «красного принца»
В течение последующих десятилетий отношения СССР и Афганистана переросли в тесную дружбу. Советские специалисты строили дороги, электростанции, плотины, аэродромы, заводы, прокладывали системы ирригации. Американцы же, казалось, махнули на Афганистан рукой, смирившись с тем, что он находится в советской сфере влияния.
Проблема пришла, откуда не ждали. Активная модернизация и урбанизация Афганистана вкупе с наличием щедрого и преуспевающего северного соседа привели к тому, что все больше образованной молодежи начинало интересоваться коммунистическими идеями. На волне этих настроений была создана Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА), вскоре расколовшаяся на две фракции. Во главе фракции «Хальк» («Народ») стоял Нур Мухаммед Тараки; она была в основном пуштунской, состояла из бедных крестьян и выступала за быстрый и решительный переход к социализму. «Парчам» («Знамя») во главе с Бабраком Кармалем объединяла образованных и преуспевающих городских жителей (главным образом таджиков) и полагала, что с переходом к социализму можно повременить, сосредоточившись на национально-освободительном движении и борьбе с империализмом. На Старой площади эти процессы вызвали неоднозначную реакцию: в то время как часть советского руководства считала, что от добра добра не ищут и лучше поддерживать дружественного короля, чем пылких реформаторов, другая часть делала ставку на НДПА (главным образом на халькистов). Тараки казался советским руководителям более близким, понятным и заведомо более лояльным.
Тем временем в Афганистане в ночь с 16 на 17 июля 1973-го произошел военный переворот, организованный бывшим премьером и двоюродным братом короля Мухаммедом Даудом — «красным принцем», еще одним большим другом Советского Союза, пользовавшимся огромным влиянием в армии. Дауд провозгласил республику и подтвердил, что Афганистан будет и дальше придерживаться политики нейтралитета. В основу дальнейшего развития страны он положил «народную теорию революции» — гремучую смесь социализма, патернализма, пуштунской исключительности, антиколониализма и национализма. Вскоре программа дополнилась и антикоммунизмом: Дауд, который начал со сближения с НДПА и просоветски настроенными офицерами, быстро сменил курс, создал собственную Национально-революционную партию, установил диктатуру и развернул репрессии против политических противников, с одинаковым размахом преследуя просоветских коммунистов, проамериканских либералов и консерваторов из движения «Мусульманская молодежь».
При этом во внешней политике режим Дауда все больше разворачивался в сторону Ирана, Египта, Саудовской Аравии и Турции. По сути, это означало опосредованное сближение с США. Когда Леонид Брежнев заявил, что СССР неодобрительно относится к присутствию военных экспертов из стран НАТО на севере Афганистана, Дауд запальчиво ответил, что Афганистан — свободная страна и он не позволит Москве диктовать, как ему управлять государством.
Стоят в ожидании наши полки
В ночь на 26 апреля 1978 года тайная полиция Дауда по обвинению в организации массовых беспорядков отправила в тюрьму всю верхушку НДПА, включая Кармаля, Тараки и членов ЦК, в том числе перспективного Хафизуллу Амина. Целые сутки Дауд считал, что ему удалось обезглавить левое движение. Но в 10 часов утра 27 апреля жители Кабула услышали лязг танковых гусениц, рев самолетов и выстрелы: началась Апрельская, или Саурская революция.
Она оказалась полной неожиданностью не только для Дауда, но и для советского посольства и разведывательных резидентур. НДПА, не поставив в известность Москву, которая могла воспрепятствовать ее планам, загодя подготовилась к перевороту, и во время ареста Амин ухитрился через сына передать приказ о начале восстания. После недолгих, но ожесточенных боев сопротивление верных диктатору частей было сломлено, Дауд и его семья убиты. Выпущенные из тюрьмы Кармаль, Тараки и Амин провозгласили образование Демократической Республики Афганистан. СССР неожиданно получил на своей южной границе страну, чье руководство горело желанием строить коммунизм с афганской спецификой, первым делом приказав всем мужчинам брить бороды, запретив принудительные браки, разрешив женщинам не носить паранджу и развернув кампанию по ликвидации религиозных пережитков. Крестьянам раздали землю, декретом простили все недоимки. Началась массовая ликвидация неграмотности. Столь радикальные реформы встретили сопротивление в среде консервативного крестьянства. Эти настроения использовали в своих целях бежавшие в свое время в Пакистан члены правой оппозиции, которые при поддержке пакистанской разведки стали возвращаться в Афганистан как «передовой отряд джихада». Преобразования начали пробуксовывать.
Кабул, 1979 год. Иллюстрация: РИА Новости
В то же время в руководстве НДПА началась лихорадочная борьба за власть: революция немедленно принялась пожирать своих детей. Тараки, ставший главой государства, развернул кампанию массовых репрессий: видные парчамисты, включая бывшего первого вице-премьера Кармаля и тогдашнего секретаря Кабульского горкома Наджибуллу, отправляются подальше от Афганистана — за границу на дипломатическую работу, а их сторонники массово арестовываются по подозрению в организации заговора.
Все это беспокоило Москву. Сразу после революции Международный отдел ЦК приложил немало усилий, чтобы примирить халькистов и парчамистов, но предотвратить раскол советские товарищи не сумели. Попытки остановить разгром «Парчама» окончились ничем: в Москве убедились, что Тараки и Кармаль настолько люто ненавидят друг друга, что вместе руководить страной не смогут. С победой Тараки СССР смирился, сочтя, что лучше один авторитарный, но лояльный руководитель, чем постоянная грызня в правительстве. Главный партийный идеолог Михаил Суслов заявил, что цель Москвы отныне — «превратить Афганистан во вторую Монголию». Во время визита Тараки в СССР в декабре 1978-го был подписан договор о дружбе и сотрудничестве, 4-я статья которого предусматривала ввод советских войск в случае угрозы завоеваниям Саурской революции.
«С таким заключением я на Старую площадь не пойду, меня там просто не поймут».
В безвестном декабрьском первом бою
Для Москвы это стало шоком: Тараки был другом Брежнева, и его лично знали многие советские руководители. Хотя посол СССР в Афганистане Александр Пузанов и военные советники в один голос утверждали, что на Амина можно положиться, на Старой площади им не верили — то, что прощалось старому другу Тараки, нельзя было простить выскочке и убийце Амину. Ко всему прочему Брежнев буквально накануне обещал Тараки защиту и, разумеется, воспринял произошедшее как вызов.
В советском руководстве постепенно сформировалось убеждение, что Амин, закончивший магистратуру Колумбийского университета и неоднократно посещавший США, планирует переориентировать Афганистан, выведя его из советской сферы влияния, а свержение Дауда было частью этого плана. Сложно сказать, насколько эта версия правдива, никаких доказательств этого до сих пор не найдено. Но она соответствовала тогдашним умонастроениям на Старой площади. На заседании Политбюро 30 ноября принимается роковое постановление по Афганистану. В нем говорилось, что Амин готов пойти на изменение политической ориентации, что есть сигналы о налаживании контактов с моджахедами, что афганское руководство все больше поощряет антисоветские настроения. Советское руководство твердо решило: Амин должен быть отстранен от власти и заменен лояльным Бабраком Кармалем.
Маховик событий, запущенный 30 ноября, закрутился, и все попытки его остановить, предпринимавшиеся отдельными членами советского руководства (в частности, начальником Генштаба маршалом Николаем Огарковым и главнокомандующим Сухопутными войсками генералом армии Иваном Павловским), окончились неудачей. 12 декабря Политбюро официально приняло решение одобрить очередную просьбу Хафизуллы Амина и ввести войска в Афганистан. В Кабуле царило ликование: Амин был уверен, что шурави помогут ему удержаться у власти. 25 декабря в 15.00 по Москве подразделения 40-й армии пересекли границу. Советский Союз вступил в афганскую войну.
35 лет назад началась советская военная операция в Афганистане
Афганистан еще с середины XIX века стал очень важной для Российской империи страной. Страна оказалась «между молотом и наковальней» — присоединившей Среднюю Азию Россией и Великобританией, боявшейся за безопасность Индии, «жемчужины в короне» своих колониальных владений.
Правда, Афганистан в итоге отстоял свою независимость, добившись ее признания со стороны Петербурга и Лондона.
После революции 1917 года Афганистан стал одной из важнейших стран для внешней политики нового государства. В 1919 году Москва и Кабул договорились о взаимопризнании. Отношения между ними строились на подчеркнутом равноправии сторон. Советский Союз активно помогал правительству Мухаммеда Захир-шаха, даже несмотря на то, что Афганистан оставался королевством.
В среднеазиатской стране возникла своя просоветская организация — Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА). В 1960-е годы это была немногочисленная организация, преимущественно объединявшая левую интеллигенцию и, в силу своей маргинальности, не имевшая отношения к государственному перевороту, который произошел летом 1973 года. Тогда Мохаммед Дауд, родственник Захир-шаха, обвинил последнего в узурпации и провозгласил республику. В ней позиции местных коммунистов усилились — притом что они разделились на радикальную фракцию «Халк» («Народ») и умеренную «Парчам» («Знамя»). К тому же уже через несколько лет экономика Афганистана начала коллапсировать. Массовой стала эмиграция в соседние Иран и Пакистан.
В апреле 1978 года убийство журналиста — редактора газеты НДПА привело к вооруженному перевороту, получившему название Апрельской революции.
К власти пришли сторонники парчамистов во главе с Нурмухаммедом Тараки, который провозгласил Демократическую Республику Афганистан.
Однако революция вместо установления жесткого просоветского режима привела к хаосу. Тараки начал программу не вполне продуманных реформ: в первую очередь они коснулись национализации земли и списания задолженностей. Помимо крупных латифундистов под конфискации угодий попали и середняки, что не могло вызвать положительных эмоций в деревне.
Форсированная модернизация, в частности насаждение грамотности, введение регулирующих браки законов, также вызвала недовольство консервативного большинства.
Меры по ограничению роли ислама в обществе закономерно привели к росту экстремистских настроений. Базой для деятельности исламистских отрядов стала Северо-Западная пограничная провинция Пакистана, где также жили пуштуны, а граница между ней и Афганистаном была формальной. К весне 1979 года ситуация в стране обострилась.
Глава Национального фронта спасения Афганистана Себгатулла Моджадедди объявил фетву о «джихаде» против Демократической республики. Повстанцы контролировали ряд провинций страны.
Для Советского Союза это было неприемлемо по двум причинам.
Геополитически появление исламистского Афганистана неминуемо означало постоянную напряженность на границе с Узбекистаном и Таджикистаном. Тем более что население севера Афганистана составляли узбеки и таджики.
Кроме того, в Москве тогда если не декларировали, то разделяли сформулированную еще в августе 1968 года «доктрину Брежнева»: вошедшие в советскую сферу влияния государства имеют лишь ограниченный суверенитет.
По некоторым свидетельствам, о возможном вводе войск заговорили еще весной 1979 года, когда в Герате произошло антикоммунистическое восстание, но тогда руководство СССР приняло решение воздержаться от крайней меры. Летом того же года, на фоне взаимных интриг Тараки и Амина, дискуссия стала острее, но такой способ решения проблемы не вызывал единства даже на уровне части партийной элиты, не говоря уже про академическое сообщество. Решающим стало заседание Политбюро 12 декабря. На нем глава КГБ Юрий Андропов заявил, что Амин имел еще в 1960-е годы контакты с ЦРУ, а министр обороны Дмитрий Устинов опасался растущей напряженности у южных границ.
Нельзя не учитывать и личную реакцию советских лидеров на «вероломство» Амина. Министр иностранных дел Андрей Громыко писал в своих мемуарах: «Этот кровавый акт (убийство Тараки. — «Газета.Ru») произвел потрясающее впечатление на советское руководство. Леонид Брежнев особенно тяжело переживал его гибель».
Кроме того, было решено сместить Амина и заменить его на лояльного Москве Бабрака Кармаля.
25 декабря Ограниченный контингент (ОК) Советской армии (его составляла 40-я армия) пересек границы Советского Союза с ДРА. Через два дня президентский дворец в Кабуле был атакован отрядами спецслужб СССР: в ходе боя погибло около 20 советских солдат, но дворец был взят, Амин убит.
Внутри Союза о событиях в соседнем государстве не сообщали: центральные газеты «Известия» и «Правда» куда большее влияние уделяли предстоящим выборам в Верховные советы союзных республик, а также ратификации договора о дружбе с Южным Йеменом (Народно-Демократической Республикой Йемен) и визиту в страну делегации Компартии Японии.
Забавно, что 27 декабря в «Правде» появилась короткая заметка о «знаменательной дате» — 15-летии со дня создания Народно-демократической партии Афганистана, в связи с чем сообщалось, что «на афганских предприятиях проводятся вахты добровольного труда».
Лишь 28 декабря в «Известиях» появились сообщения «К событиям в Афганистане». Было объявлено о свержении «кровавой клики» Хафизуллы Амина и «его приспешников, агентов американского империализма». Там же было напечатано «Воззвание к народу Афганистана» и обращение правительства этой страны, в котором было сказано, что оно «обратилось к СССР с настоятельной просьбой об оказании срочной политической, моральной и экономической помощи, включая военную помощь».
«Правительство СССР удовлетворило просьбу афганской стороны», — лаконично говорилось в сообщении «Известий». «Правда» ограничилась републикацией обращения Кармаля к народам Афганистана, в котором Амина обвиняли во всех смертных грехах и, в частности, в массовых репрессиях.
При Политбюро ЦК КПСС была оперативно создана специальная комиссия по Афганистану. Руководство военной операции возложили на первого замминистра обороны СССР Сергея Соколова и первого заместителя начальника Генерального штаба Вооруженных сил Николая Ахромеева.
По мнению главного военного советника в Афганистане в 1980–1981 годах Александра Майорова, «Соколов и Ахромеев были направлены в Кабул в начале афганской кампании в расчете, что она продлится недели и месяцы, государство обретет просоветский режим и обстановка в Афганистане стабилизируется. Но реальность показала, что афганцы. стали постепенно организовывать свои силы для сопротивления режиму Бабрака. Бои затягивались на месяцы. ».
Среди руководителей операции также не было единства. Майоров подчеркивает постоянное недопонимание, возникавшее на местах между армией, КГБ — в его мемуарах упоминается полковник Виктор Осадчий, который все время находился при новом лидере Афганистана, — и МИДом в лице посла СССР в ДРА Фикрета Табеева.
Историк Виктор Коргун описывал ситуацию в ДРА в первые годы после введения войск: «Страну наводнили тысячи советских советников. руководство республики отчетливо принимало формы марионеточного режима. »
Международная реакция на советскую интервенцию в Афганистан оказалось неожиданно нервной для Москвы, притом что западные страны не прореагировали на Апрельскую революцию и последующий переворот Амина. В январе 1980 года Генеральная ассамблея ООН подавляющим большинством осудила советское вторжение в Афганистан. В феврале 1980 года на очередной сессии Международного олимпийского комитета «в повестку дня был поставлен вопрос о переносе или отмене летних Игр в Москве». На открытии сессии в Лейк-Плэсиде выступил госсекретарь США Сайрус Вэнс, что, как пишет историк спорта Михаил Прозуменщиков, было воспринято как определенное давление на организацию, но в итоге Олимпиаду в Москве было решено провести.
Для американского истеблишмента советская интервенция в Афганистане стала дополнительным ударом: как пишет французский историк Николя Верт, «вторжение… произошло менее чем через год после катастрофического поражения США, которое они потерпели после свержения шаха такого важного союзника, как Иран».
Действительно, зимой-весной 1979 года прозападный глава Ирана Реза Пехлеви был смещен в ходе Исламской революции. Его заменил фанатичный аятолла Хомейни, который начал строить теократию в стране и сразу начал вести антиамериканскую политику.
Цепь поражений США на Среднем Востоке привела к победе на выборах в президенты правого кандидата Рональда Рейгана, который предпочел политике «разрядки» политику конфронтации с Союзом.
Военного успеха в Афганистане СССР добиться не удалось. Режим в Кабуле контролировал только крупные города, а отряды моджахедов получали помощь и поддержку от США, Ирана, Пакистана и арабских королевств и эмиратов Персидского залива. Бесперспективность войны стала очевидной новому руководству страны: 15 мая 1988 года в рамках Женевских соглашений начался вывод ОК из Афганистана.
Численность его на пике достигала 120 тыс. человек (12 дивизий). К 15 февраля 1989 года последние солдаты перешли по мосту через Амударью на территорию советских Таджикистана и Узбекистана. Так закончилась история советского военного пребывания в Афганистане. В апреле 1992 года режим сменившего Кармаля Наджибуллы пал — его свергли отряды Ахмадшаха Масуда и Рашида Дустума. Афганистан стал исламским государством (организация запрещена в России), но моджахеды не смогли поделить власть — гражданская война стала постоянной.
Для СССР цена афганской войны была велика: более 15 тыс. солдат и офицеров погибли, тысячи остались ранеными.
Ветераны пережили психологический стресс, получивший название «афганский синдром».
У Советского Союза, таким образом, на излете его существования появился свой Вьетнам.
При подготовке публикации были использованы следующие материалы:
«Известия», «Правда» (1979).
Брейтвейт Р. Афган. Русские на войне. М.: АСТ, 2013.
Коргун В.Г. История Афганистана. ХХ век. М.: КРАФТ+, 2004.
Майоров А.С. Правда об Афганской войне. Свидетельства Главного военного советника. М.: Права человека, 1996.
Прозуменщиков М.Ю. Большой спорт и большая политика. М.: РОССПЭН, 2004.
Ради чего СССР вел войну в Афганистане, и почему «Талибан» представляет реальную угрозу для среднеазиатских стран
Тысячи людей пытаются покинуть Афганистан после захвата Кабула талибами. Что происходит в этом южно-азиатском государстве, какие параллели с событиями 30-летней давности можно провести и что ждет многострадальную кабульскую землю. Об этом корреспондент агентства «Минск-Новости» беседует с журналистом, писателем и бывшим воином-афганцем подполковником запаса Григорием Солонцом.
— Григорий Васильевич, во время афганской войны ограниченный контингент советских войск воевал, в том числе, и с талибами или это были другие силы?
— Нельзя сказать, что в те годы «Талибан» был тем движением, в которое превратился сегодня. Не исключено, что их разрозненные группы были среди моджахедов уже и тогда. Они объединились против «неверных» — как они нас именовали. Мы называли их «душманами», что значит с персидского «враг».
— Какую опасность «Талибан» представляет сейчас для среднеазиатских республик бывшего Союза?
— Движение поначалу озвучивало планы, что хотело бы завоевать часть из них. Потом, правда, говорилось о том, что они не собираются никому причинять зла, выходить за пределы Афганистана. Но все это слова, а как оно будет на самом деле, не знает никто. Не случайно, МИД России во главе с Сергеем Лавровым предпринимают упреждающие шаги. Например, руководство «Талибана» приезжало в Москву, хотя в России эта организация по-прежнему считается запрещенной. Тем не менее, дипломаты пошли на такой шаг. Думаю, это правильно, поскольку позволит в какой-то степени разрядить остроту ситуации в центрально-азиатском регионе, обезопасить южные рубежи бывшего СССР, которые более 30 лет назад мы защищали.
— Как вы считаете, может ли Россия поступить так же, как в Сирии, помочь правительственным войскам?
— Пока она улаживает конфликт на дипломатическом уровне. Я общался со своими товарищами и тут как нельзя кстати приходит на ум поговорка, что время рассудит. Три десятилетия прошло с тех событий, в которых участвовали мы. Как говорится, история ничему не учит, но подчас больно приходится расплачиваться за невыученные исторические уроки.
Спустя годы, мы видим, какие гигантские финансовые и материальные потери понес Советский Союз. Американский президент Джо Байден заявил, что его страна за 20 лет присутствия в Афганистане вложила 1 триллион долларов. Думаю, что СССР за 9 с лишним лет потратил еще большую сумму: ведь кроме чисто военных расходов выделялись громадные деньги на строительство заводов, фабрик, дорог, мостов, аэродромов и т.д. Советский Союз действительно оказывал во многом безвозмездную братскую помощь соседнему народу. Теперь понятно, что это были очень большие средства, которые не помешали бы своей стране, ее экономике.
Не будем забывать и о потерях – погибло около 15 тысяч наших парней. И спустя годы задаемся вопросом: «А за что они отдали свои жизни? И надо ли было вводить в чужую страну войска?»
С учетом результата, понесенных потерь здравый смысл подсказывает: зря мы сунулись в чужой монастырь, то бишь, в глубоко мусульманскую страну со своим уставом, пытались навязать афганцам социалистическую модель. Да, пришедшая к власти Народно-демократическая партия Афганистана несколько раз обращалось к правительству СССР за поддержкой и помощью, в том числе военной, когда почувствовала, что ситуация может выйти из-под контроля. Так что наши войска вошли туда на законных основаниях.
Как видится спустя годы, прежде всего политическое руководство должно было более глубоко взвесить все последствия ввода войск, глубже изучить процессы, происходившие в сугубо мусульманской горной стране, ментальность ее жителей и т.д. Думаю, вы знаете, что тогдашний начальник Генштаба Николай Огарков был против ввода войск и вступил даже в полемику с министром обороны Дмитрием Устиновым. Но Политбюро ЦК КПСС все же приняло известное решение.
По сути, американцы наступили на наши грабли. Когда они вошли, думали, что быстро разберутся с талибами, которых они и «породили».
— Если талибы так активно поднимают голову, может быть они смогут превратиться в серьезную силу, которая будет влиять на мировые процессы. Так может быть стоит России поучаствовать в их усмирении не только дипломатически?
— Вы хотите, чтобы опять солдаты и офицеры исполнили интернациональный долг «номер 2»? По-моему, Россия уже в Сирии увязла и вряд ли еще одна горячая точка ей нужна. К тому же не забыт и советский опыт военного вмешательства в Афганистан.
— Но сегодня же в Сирии применяются современные средства и техника, те же самолеты и крылатые ракеты, зачастую исключен непосредственный контакт с противником…
— И тем не менее, обстановка может сложиться так, что без наземной операции не обойтись. И противника, тот же «Талибан» даже суперсовременной армии в условиях гор, партизанской войны не победить. Это спустя несколько лет пребывания в Афганистане поняли американские военные, поэтому ушли в глухую оборону, больше заботясь о собственной безопасности, чем поддержанием мира и стабильности в чужой стране. Единственное, чего они добились, так это ликвидировали Бен Ладена. А ведь планировалось, что США и натовская коалиция существенно усилят безопасность в регионе, повысят боеспособность афганской армии, других силовых структур и вместе дадут бой невиданному размаху коррупции, гигантскому наркотрафику, наконец, внедрят западные стандарты жизни, демократические ценности. Насколько удалось решить эти задачи можно судить по нищенской жизни большинства афганцев, по масштабам наркомании, и по тому, как стремительно, почти без боя сдавались отрядам талибов целые гарнизоны и города. Последнее стало полной неожиданностью даже для президента США Байдена, еще недавно самоуверенно заявлявшего, что ничего экстраординарного не произойдет после ухода американцев в ближайшее время, что ситуация под контролем. Но если, мол, что – они вмешаются. А, как видите, талибы 15 августа взяли Кабул и провозгласили свою власть, а американское посольство в авральном порядке эвакуировалось.
Ситуация динамично развивается, ее трудно спрогнозировать. Генсек ООН чуть ранее заявил о надвигающейся гуманитарной катастрофе, о том, что двум сторонам конфликта нужно остыть. Хотя уже понятно, что одна сторона остыла – президент Афганистана покинул страну. Что будет дальше – неизвестно. Жаль простых жителей, женщин, детей, стариков, боящихся радикальных талибов и завтрашней неизвестности.
Не хотелось бы, чтобы в стране опустилась «черная ночь». Думаю, кроме России должны подключиться приграничные страны – Иран, Китай, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан. Постсоветские государства в первую очередь заинтересованы в урегулировании ситуации, поскольку беженцы хлынули к ним. Граница у России со среднеазиатскими странами прозрачная и ее, по всей видимости, срочно придется укреплять.
Если бои на границе, не дай Бог, завяжутся, то России тогда действительно придется прибегнуть к силовому варианту. К слову, в Таджикистане стоит 201-ая дивизия, которая в 1980-х дислоцировалась в Кундузе и вела боевые действия с формированиями моджахедов. Мы с ребятами-афганцами внимательно и с тревогой в душе следим за развитием событий в далекой и одновременно близкой нам стране, несмотря на то, что прошли уже десятилетия.
Справочно
Григорий Солонец родился на Полтавщине. В 1982 году окончил факультет журналистики Львовского высшего военно-политического училища.
В 1983-85 годах служил в Афганистане (108-я мотострелковая дивизия, Баграм). Награжден медалью «За боевые заслуги». Подполковник запаса. Член Белорусского союза писателей, автор нескольких художественных книг об афганской войне.