заколдобиться что это значит
Читальный зал
Наука и жизнь
Русский язык в школе
Русский язык за рубежом
Русская речь
Мир русского слова
Журнал «Грамоты.ру»
Исследования и монографии
Конкурсные публикации
 |  |
Наука и жизнь
Пышка, пончик и «аладья»
(пристрастное кулинарно-филологическое исследование)
Статья опубликована в журнале «Наука и жизнь» (№ 9, 2007)
Прежде несколько слов о русском литературном языке. Сложился он к середине девятнадцатого века и представляет собой язык культурных слоев петербургского общества: Пушкина, Крылова, Грибоедова. Изысканно-правильный язык. На окраинах Петербурга можно было услышать множество различных говоров: волховские и́кающие слова, и скобарское «ну», и древнерусскую новгородскую речь: «Чем же мне вас беречь, жаланненькие? Вот, разве папы с малочком поешьте, а то пыханцы затворю. ». Послушаешь, «инда заколдобишься», как красиво. Но попробовал бы автор дать слово «беречь» в значении «кормить, угощать» не в прямой речи или не закавычив и не давши особого пояснения – получится всего лишь неграмотно.
Конечно, говорить можно как угодно, а вот писать следует все-таки так, чтобы тебя понимали. В этом плане диалектизмы делятся на грамотные и неграмотные. Можно не знать московского слова ластик, но оно всегда и во всех случаях означает стирательную резинку. И питерская авоська будет либо незнакома читателю, либо известна, но никогда не означает ничего кроме сетки для продуктов, которую захватывают с собой на всякий случай. И авоська, и ластик – диалектизмы, но диалектизмы грамотные. А вот называть белокочанную капусту щами, право же, не стоит, хотя, правда, на Псковщине доводилось слышать: «В этом годе червяк все щи на грядке поел». Так и представляется стоящая в борозде кастрюлька со щами и собравшиеся вокруг дождевые черви, хотя говорящий, разумеется, имеет в виду капустную рассаду и вредную гусеницу.
Первоначально автор собирался в качестве примера неправильного диалектизма привести употребление москвичами слова «бордюр» (бумажная лента, которая наклеивается поверх обоев) для обозначения поребрика – гранитной или бетонной плиты, идущей по ребру тротуара. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что в этом споре неправы или, если угодно, правы обе стороны. В дорожном строительстве нашлось место и бордюру и поребрику. Согласно ГОСТу бордюр и поребрик – два способа укладки бортового камня (а вот когда москвичи называют выступающий бортовой камень бордюром – это уже ошибка). Если бортовой камень укладывается так, что наружу торчит ребро, мы имеем поребрик, который разграничивает тротуар и мостовую. Если бортовой камень углубляется заподлицо, не образуя ступеньки, получается бордюр, разграничивающий тротуар и газон, а иногда – газон и обноску здания. Казалось бы, все просто, однако Питер не признает бордюра, Москва – поребрика. Более того, само неприятие слова осуществляется по-разному.
Теперь повторяем этот же разговор в Москве:
– Это что? – указывая на бордюр.
– Бордюр.
Подходим к поребрику:
– А это что?
– Бордюр.
– Так вот, бордюр был в прошлый раз, а это – поребрик.
– Да ну, ерунда! Что я, не знаю? Это тоже бордюр!
Не буду делать никаких выводов о самокритичности москвичей и питерцев. Выводы пусть делает читатель. А если он мне не верит, пусть сам повторит этот несложный опыт.
Великое противостояние пышки и пончика относится к этой же области. Проще всего было бы сказать: вот так правильно, а так – нет. Но мы разберем историю вопроса.
Вначале была пышка.
Слово это славянское и вельми древнее. Оно имеется в росписях царских блюд времен Алексея Тишайшего, но наверняка пышки едал и Иван Грозный, а быть может, и Рюрик. И вот этому почтенному слову в нынешних словарях не повезло более других. В материалах для «Словаря российского», что готовились комиссией Академии наук под руководством Карамзина, пышка отсутствует. Академики не успели до нее добраться, грянула Отечественная война. А затем всякую работу над словарем прекратили, поскольку во Франции словарь делали вольнодумцы-энциклопедисты, и власти твердо усвоили: работать над словарем – значит готовить грядущую революцию. Впрочем, виноват, усвоили они это не слишком твердо; в начале двадцатого века работу возобновили, вернее, начали заново. Не возьмусь судить, словарь ли был причиной трех русских революций, однако Сталин, придя к власти, запретил всякую работу над ним, так что единственный сколько-то полный и грамотный словарь русского литературного языка обрывается в 1927 году на томе четырнадцатом и до буквы П дело не дошло. Все остальные толковые словари советской эпохи приняли за эталон четырехтомник под редакцией профессора Ушакова. (Кстати, все его составители: профессора Виноградов, Ушаков, Винокур, Ларин, доц. Ожегов, Томашевский – москвичи и выражают исключительно точку зрения московской филологической школы.) Словарь этот по объему вдвое уступает словарю Даля (хотя тоже выполнен в виде четырехтомника) и изобилует самыми анекдотическими ошибками, которые перенесены и в словарь Ожегова, и в академический четырехтомник. Взять хотя бы слово бадяга, которое эти словари пишут через О. Ни академик Марр, ни академик Щерба, ни тем более академик Державин (редактор запрещенного словаря АН СССР) к работе над новым словарем допущены не были. Труды Марра, в отличие от статей Виноградова, оказались вождю народов недоступны, и впоследствии он подверг их жестокой критике.
Однако вернемся к нашей пышке. Что же это такое и как ее обозначают словари?
Академический четырехтомник: Пышная круглая булка.
Словарь Ожегова: Пышная круглая булочка.
Словарь Ушакова (издание 1940 года): Пухлая круглая булка.
Один только Даль возражает против определения «булка»: Аладья, пряженое пироженое, раздутые пухло лепешки.
Итак, первый вопрос ставится следующим образом: пышки пекут или жарят в масле? Для разрешения этого вопроса полезем в старые поваренные книги, отобрав те, что написаны русскими поварами (как московскими, так и питерскими).
Всего нашлось три книги:
«Новейший полный и совершенный русский повар и приспешник», Спб., 1811;
«Всеобщий полный и совершенный кандитор или наука кандиторского искусства», СПб., 1811;
«Новая кандитерская и поваренная книга», М., 1817.
Все три книги сообщают, что хлебенное бывает печеным и пряженым. К печеному относятся: блины, караваи, булки, куличи, сайки, калачи, кренделя. – всего не перечислить. А пряженое – только пышки и пряженцы.
Ничего удивительного в такой дискриминации нет: русская печь прекрасно приспособлена к печению, а вот жарить в масле можно только на плите. Кроме того, жарить на сливочном масле нехорошо, оно горит на сковороде, отчего происходит не слишком добрый запах. К тому же коровье масло дорого, поэтому хозяева предпочитали блины печь на сухой сковороде, а потом поливать их растопленным коровьим маслом. Что касается растительных масел, то жарить на льняном или конопляном масле я не пожелаю и врагу. Они и без того слабят, а будучи использованы для жарки, действуют не хуже масла касторового. Жарить удобно на оливковом масле, но олива в наших палестинах не произрастает, а на привозном оливковом масле даже богатые люди жарили редко. Вот и получалось, что печеного – прорва, а пряженого всего два вида: пряженцы из пресного теста (нечто вроде нынешнего хвороста) и пышки из кислого.
Кстати, само название пышка происходит вовсе не от прилагательного пышный, а от глагола пыхать – жариться в масле. Об этом пишет Даль, в этом же дружно сходятся все этимологические словари, от Фасмера до Черных. Вот оно откуда взялись таинственные пыханцы новгородской бабушки! Малограмотная старушка, оказывается, хорошо знает родной язык.
Однако время шло, и в 1835 году крестьянин Бокарев из слободы Алексеевка Бирючинского уезда Воронежской губернии впервые в мире отжал подсолнечное масло. Теперь и мы стали не хуже других жарить в кипящем масле. Разумеется, свято место пусто не бывает, и как только пряженое стало широко распространяться по России, потребовались слова для обозначения отдельных его разновидностей. Поскольку собственных слов не оказалось, обратились за помощью к варягам.
Первой свое слово сказала колыбель европейской цивилизации – Греция. В Греции, как известно, все есть, нашлись там и оладьи. Вот что пишет «Словарь иностранных слов» под редакцией Михельсона (М., 1875): «Аладья, греч., eladia, от elaion, масло. Род пирожного из теста, жареного в масле».
В этом же значении употребляет слово и Даль: «. пряженое хлебенное из кислого пшеничного теста». Заметим, что Даль пишет это слово то через О, то через А, то есть написание его еще не устоялось. Вообще, впервые мне удалось встретить «аладью» в книге Корделли (1827), то есть еще до появления подсолнечного масла. Впрочем, Корделли – француз, и книги его (их несколько) – переводные и содержат массу специальных терминов, которые переводились простым калькированием.
Кстати, Ушаков, а следом Ожегов и академический четырехтомник и в отношении оладьи умудрились напустить тумана. «Оладья – толстая мягкая лепешка из пшеничной муки, изжаренная на сковороде». Как изжаренная? – в масле или без оного? И если без масла, то в чем разница между оладьями и блинами из кислого теста? Я понимаю, господа профессора филологии далеки от кулинарии и вряд ли когда-либо сами жарили оладьи, но для понимания предмета на этот вопрос надо дать ответ.
Короче, темна вода во облацех, а Словарь АН СССР под редакцией Державина прекратился на втором выпуске четырнадцатого тома (обезоруживать – обкататься) и разрешить недоумения не может.
После подобных передряг история пончика кажется детской страшилкой. Впрочем, именно из таких убогих сирот вырастают самые хищные монстры, с которыми потом не знаешь, что и делать.
Спустя триста лет после похода на Москву (1617) войск Льва Сапеги повторилась история польской «интервенции». С той же гусарской лихостью в Москву ворвался пончик, но в отличие от изгнанных поляков уходить он не собирается. Не нашлось на интервента ни купца Минина, ни князя Пожарского. В словарях девятнадцатого века слово это не встречается, а в тридцатых годах двадцатого века оно уже столь обыкновенно, что считается исконно русским. Хотя происходит слово «пончик» от польского ponczek, что в переводе на русский язык означает «пышка» (см. «Наука и жизнь» № 1, 2004 г.). О. Трубачев – переводчик этимологического словаря Фасмера в этом месте делает примечание: «Как правильно отмечено уже у Ушакова».
У поляков не было традиции нанизывать хлебобулочные изделия в вязки, они не знали ни сушек, ни баранок с бубликами, ни кренделей, ни калачей. Так что, разумеется, польский «пончек» не имел никакой дырки, а представлял собой жареный в масле шарик с начинкой или без оной. В этом же значении пончик отмечен в литературе. Вот, пожалуй, самое первое упоминание:
Петя, выйдя на балкончик,
Жадно лопал
сладкий пончик,
Словно дождик по трубе,
Лил варенье по губе.
В. В. Маяковский. Сказка о Пете – толстом ребенке, и о Симе, который тонкий
Как видим, Петя ест пончик с начинкой из варенья.
Любопытно, что самый московский из всех писателей – В. Гиляровский – вообще не использовал это слово в своем творчестве.
Теперь посмотрим, что говорят о пончике словари.
В русской версии словаря Фасмера толкование большинства слов опущено переводчиком. «Естественно, что для русского читателя не имеет смысла определять значения всех русских слов, как делал это автор, составлявший свой словарь для немецкого читателя», – сообщает нам О. Трубачев. В немецком издании пончик определяется как круглый, жаренный в масле пирожок.
Ушаков: Круглый жареный пирожок. (Пончик с вареньем).
Ожегов: Круглый, жаренный в кипящем масле пирожок, пышка. (Пончики с вареньем).
Академический четырехтомник: Круглый, жаренный в масле, обычно сладкий пирожок, пышка.
И нигде, ни в одном источнике не сказано, что в пончике может быть дырка. А вот начинка может быть, и, значит, дырки в пончике заведомо отсутствуют.
Начиная с конца пятидесятых годов в московском говоре пончиком стали называть всякую пышку, в том числе – жаренное в масле колечко из дрожжевого теста. В случае официальных документов (ГОСТы) правильное название сохраняется, а в книгах, ориентированных на рядового читателя, начинает царить полная анархия.
Приведем два типичных примера. В «Кулинарии», выпущенной Госторгиздатом в 1959 году «для поваров предприятий общественного питания» (то есть в книге официальной), имеется рецепт «московского пончика» (рецепт 1161): «Тесто приготовить опарным или безопарным способом, сформовать шарики, положить их швом вниз на противень, смазанный подсолнечным маслом, дать полную расстойку и жарить во фритюре. После жарки и стекания жира немедленно обсыпать сахарной пудрой, смешанной с корицей. Для теста: мука 2000, сахар 300, маргарин столовый 140, меланж 160, соль 20, дрожжи 50, вода 1000; выход теста 3560; масло подсолнечное для разделки 25, жир для фритюра 450, сахарная пудра для обсыпки 440, корица молотая 4. Выход 100 шт. по 40 г».
А вот в сталинской «Книге о вкусной и здоровой пище», где приведен аналогичный рецепт с несколько уменьшенной раскладкой, повару предлагается с помощью стакана вырезать из теста кружочки, а затем превращать их в колечки с помощью выемки. Отсюда, видимо, и идет путаница. Книга эта выдержала несколько изданий и разошлась многомиллионными тиражами. Практически в каждой семье лежал этот шикарно оформленный том. И если бы только лежал. Помню в моем детстве это было любимейшее чтение. Плюс – замечательные иллюстрации. Как говорится – не едим, так поглядим. В результате ошибки и неграмотности этой, в целом замечательной, книги были усвоены частью населения. А поправить филологически неграмотных поваров оказалось некому, знаток марксизма и языкознания не терпел конкурентов.
И все-таки истину установить оказалось возможно. Разумеется, я догадываюсь, что тот, кто прежде называл пышку пончиком, не откажется от вредной привычки, но при этом он должен знать, что говорит неграмотно. Пончик с дыркой – такой же нонсенс, как борщ без свеклы или шашлык на сковороде.
Это должен знать каждый!
Текущий рейтинг: 
Забытые слова
Язык ныне становится универсальным, оптимальным, современным и. унылым. Уходят в небытие многие интересные слова.
Их уже забывают. Вспомним. А то, уже есть случаи когда приходится переводить с русского на русский 
:
А ещё очень люблю фразу у Ильфа и Петрова из «Золотого телёнка» :
. Инда взопрели озимые. Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился.
На современном языке так не скажешь.
Admin написал :
На современном языке так не скажешь.
Сказать можно на каком угодно языке и что угодно, но слух режет. Намного приятнее, разумеется, говорить на простом русском языке типа «подай вон хреновину, чтобы долбануть по той колдобине», как у Жванецкого, и все тебя поймут, как ни странно, но предпочитают что-то из «инглиш» вставить, чтобы выглядеть посолиднее и посовременнее.
Очень много слов хороших и подзабытых в русском языке, но у многих они на языке больше, чем на уме.
Тема, Роман, думаю, раскрутится и пойдёт, но надо какие-то правила темы установить, не предусмотренные правилами форума.
Слышал, что Солженицын пытался вернуть некоторые слова в обиход. Записывал такие слова в блокноты.
Юрка написал :
Слышал, что Солженицын пытался вернуть некоторые слова в обиход
Вернул?
В детстве часто слышал от пожилых людей и от своей бабушки выражение «Подь ты к чомору. » Звучало абсолютно в разных значениях, чаще осуждало какие-нибудь действия, а иногда и в восклицательно-радостной форме.Теперь всё реже его услышишь. Точного значения выражения не знал, мог догадываться только по интонации обращённой ко мне. Думал что это местное какое-то определение чёрта или другого существа и как оказывается был почти прав. В век интернета наконец-то узнал значение.
Чомор – обитатель леса, живет в глухой лесной чащобе. Водит дружбу с Лешим, Лесовками и другими обитателями леса. Он не любил охотников, разгоняет у них зверьё и запутывает лесные тропы. Старые люди в уральских деревнях до сих пор помнят, что пожелание неприятностей кому-либо сопровождалось пожеланием «Подь ты к Чомору!»
. но словарь составил:
не стану я обсуждать такие вещи.
Admin написал :
. Инда взопрели озимые. Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился.
Вообще, из слов которые в современном языке не используються тут только «Инда» и «Ромуальдыч».
Ну и пожалуй «расталдыкнуло».
Да ладно,друга так и зову,или просто Ромуальд
В копилку забытых слов:
И забытых действий:
Рано ещё,полно на Молотке в антике
До пайки помогает и сейчас. проверено 
смени пластинку
ха, действие закрепилось и передалось. на работе стучат по принтеру. говорят помогает
еще словарь синонимов интересно листать
Admin написал :
Язык ныне становится универсальным, оптимальным, современным и. унылым.
Мы с ребятами любое заведение типа ночного клуба, ресторана и т.п. называем «кабак».
Слово кабак явно нерусского происхождения.
Солженицын питал склонность к изобретению новых слов, этакому словостроительству. Причём кажется ни одно из них не прижилось.
А вообще смотрим фильму «Печки-лавочки». Сцена в купе с Санаевым.
йцукер написал :
Солженицын питал склонность к изобретению новых слов
йцукер написал :
Слово кабак явно нерусского происхождения.
Явно тюркского. ну и что?
йцукер написал :
смотрим фильму «Печки-лавочки». Сцена в купе с Санаевым.
Типа этого слово подходящее, но его словесные конструкции отличались громоздкостью и неблагозвучностью.
Да я и не против, но души оно не греет.
А вообще явление «забытые слова» вызвано крутыми социальными изменениями.
1) Исчез класс крестьянства. Остались жалкие остатки. Спасбо большевикам. Гражданская война, подавление крестьянских восстаний, коллективизация и раскулачивание. В итоге из большинства в империи они превратились в маргиналов. С уходом крестьянства ушёл и культурный слой, носителем которого крестьянство являлось. Теперь пушкины не найдут своих нянь.
2) Мы быстро перешли к индустриальному обществу. А теперь переходим в информационное. То есть две экономические революции подряд. Это вызывает волну новых слов для обслуживания новой реальности.
Сулейман написал :
Мы с ребятами любое заведение типа ночного клуба, ресторана и т.п. называем «кабак».
Васисуалий Лоханкин и Ветхий Завет
То, что «Золотой теленок» является по жанру литературной пародией — это общеизвестно. Вернее собрание литературных пародий, весьма условно объединенных общей сюжетной линией. Известно это не из школьного курса литературы, естественно. Там изучает Фадеева. Так что этих профанаторов таблицы умножения брезгливо трогать не будем и вернемся теме русской словесности.
«Инда взопрели озимые, рассупонилось красно солнышко, расталдыкнуло лучи свои по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился». Уже забыты убогие почвенники, которые здесь пародируются, а пародия на них живет своей литературной жизнью.
«Старый ребусник Синицкий зря жег электричество, сочиняя для журнала „Водопроводное дело“ загадочную картинку». И дальше пародия на популярные тогда ребусы, в которых нужно было угадать тексты советских плакатов (часто украденные у каких-нибудь эсеров).
«Полыхаев лежал в постели с Серной Михайловной» — пародия на внедряемые тогда «революционные» имена, в результате которых рождалась какая-нибудь Октябрина Татаринова-Евреинова, некоторые из которых живы по сию пору.
«Служил Гаврила бюрократом, Гаврила бюрократом был!». Пушкинская Гаврилиада была тоже литературной пародией. Только пародировался в ней не Ветхий, а Новый Завет. Ну и Пушкин не был бы Александром Сергеевичем, если бы не придал библейскому сюжету характера сугубо эротического:
Воистину еврейки молодой
Мне дорого душевное спасенье.
Приди ко мне, прелестный ангел мой,
И мирное прими благословенье…
Заколдобиться что это значит
Анчутки — чертенята, бесы
Бякать — ронять со стуком, с грохотом
Вавакать — молвить глупое слово, болтать невпопад, некстати
Взбутусить — встревожить, поднять, подняться
Выдень — будень, рабочий день, рабочее время или срок в сутках, рабочие часы дня
Вуй — дядя по матери
Дерибать — драть ногтями, сильно чесать, царапать
Дрочёный — балованный, баловень
Елбан — высокий, округлый мыс, холм
Ендовочник — охочий до пива, браги, попоек
Забабенник — волокита, бабий хвост
Заблюдник — полка для посуды
Запуклить — закудрявить, завиться, завить себе волосы
Козлодер — плохой певчий, с противным, высоким, сиплым и дрожащим голосом
Копырзиться — упрямиться, упираться, ломаться
Мимозыря — разиня, зевака
Мужатица ( мужатка) — женщина замужняя
Наопако — наоборот, навыворот, наизворот, назад, напротив, напротивку, обратно; превратно, изнанкою
Нюни — губы
Огурство — своеволие, строптивость
Ококоветь — окоченеть, остыть, заледенеть
Ономнясь — недавно, несколько дней тому назад
Опопиться — поступить в попы, принять сан, званье это
Отымалка — тряпка, которой берут горшок из горячей печи; тряпка для различных кухонных надобностей
Пенязь — деньга, деньги
Пипка, пипица — курительная трубочка, трубка, дудка, дуда, вставляемая во что-либо
Пиять — изводить, мучить
Прихериться — прикинуться, притвориться
Разгаляндаться — расхохотаться, шумно смеяться
Сарынь — ватага, толпа, сброд, чернь
Странь — чужой, странний человек, чудак, нелюдим, дикой, малоумный, дурак
Супря — спор, тяжба, борьба, препирание
Сычёный — подслащенный медом или настоянный на меду
Титла — заголовок, название книги
Тоямырка — сваха
Хабара — нажива, пожива или взятка
Хупавый — ловкий, опытный
Хухря — нечеса, растрепа, замарашка
Умурзиться — замараться, выпачкаться, загрязниться
Учмурить — озадачить
Фигля — ужимка, стачка, уловка, плутовство и обман
Иногда лучше есть, чем говорить
— Поверь мне, Карлсон, не в пирогах счастье…
— Ты что, с ума сошел? А в чем же еще?
(Мультфильм «Малыш и Карлсон»)
Пушкин уже давным-давно заметил кое-что закономерное в их поведении. Вот они «летели, летели, и сели. Сидели, сидели, все съели и вновь улетели». Ну вылитые мои дальние родственники — нагрянули, сожрали все плюшки. А когда еда закончилась, принялись за меня: «А ну, говори, почему ты не замужем и когда будут дети?!».
Саранча хоть молчит. А вот рой троюродных бабушек и заезжих родственников не сдается и регулярно устраивают «бессмысленные и беспощадные» допросы. Народная мудрость подсказывает им, что случилось с одной любопытной особой на базаре. Однако все эти Катерины Павловны и Людмилы Николаевны считают, что это не про них, и позволяют себе быть теми еще Варварами.
Только к чему теперь их оторванные, хоть и не краснеющие носы моей знакомой Свете? Ну вышла она замуж, потому «в 20 еще предлагают, а потом нет». Катерины Павловны аплодировали. Но, когда наступило «потом», Света оказалась «разведенкой» с дитем.
Другая моя знакомая, тоже Света, развелась с мужем еще до того, как ее родители успели выплатить кредит, взятый на свадьбу. Там аргумент был тоже железный: а зато побывала замужем. И теперь все Людмилы Николаевны отстали, можно жить для себя, хорошо, что детей нет.
Наверное, именно поэтому, когда такие неистовые доброжелатели удивляются, куда пропала и почему молчу, я отвечаю, что ем.
В 20 еще предлагают, а потом нет
Хотя должна признаться, что однажды, после очередного налета, я честно села и подумала о своем будущем. Замуж выйти я могу хоть вчера и не выходя из дома. Есть у нас есть товарищ Витька, в прошлом инженер-проектировщик, теперь лифтер. Однажды в этом самом транспортном средстве он недвусмысленно попытался изъявить мне свои намерения, протянув ручонки куда не следует. Но получил в ухо раньше, чем успел. Я представила себе лица бабушек и тетушек при знакомстве с ним. Импозантный, почти двухметровый домовой, окутанный бракоразводной тайной в прошлом, а в настоящем — богатым флером вчерашнего перегара. Запустив все оставшиеся от трудовой жизни восемь пальцев в трехнедельную щетину, товарищ Витька отправляется на поиски истины. в свое любимое кресло, где до утра доказывает телевизору, кто прав. Впрочем, повальные сердечные приступы родственников в мои планы не входили.
Не учи меня жить, лучше помоги материально
Пришлось переключиться на поиск альтернативных источников детей. Вот уж не представляла, как занимательно может оказаться изучение доноров банка спермы. И группа крови, и телосложение, рост/вес, цвет глаз/волос и даже образование. Но самое главное — национальность. Можно выбрать себе идеального датчанина, назвать его Феликсом и родить ребенка наконец-то арийского экстерьера. Не потратив и миллиона, а всего лишь полмиллиона, можно исполнить мечту всех родственников. А потом всю жизнь сочинять, какой был замечательный папка и как жаль, что его больше нет не с нами. Так, убивать невиновных доноров я тоже не согласна.
После таких экзерсисов оставалось только обнять покрепче мою таксу Дусеньку и заплакать. Залив горе крепким и согревающим напитком (без сахара), я отправилась на поиски выхода в кресло. Все-таки есть у нас что-то общее с товарищем Витькой. По монитору показывали, как «Москва слезам не верит». И в какой-то момент истина действительно нашлась, точнее ее озвучила героиня Муравьевой. Людмила, перефразировав Эллочку-людоедку, сказала именно то, что я искала так долго: «Не учи меня жить, лучше помоги материально». Это просто гениально — и просто, и гениально.
Непрошенные советы еще никому не облегчили жизнь. А вот неожиданные деньги всегда к хорошему настроению — примета такая.
Осталось найти счастье. По этому поводу я вспоминаю слова писателя из группы «Стальное вымя». Его устами Ильф и Петров изрекли: «Инда взопрели озимые. Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился». Вот такая полифония.
Кстати, о неунывающих одесситах. Моя бабушка Нинель Израилевна вышла замуж в 60 лет. Это был ее третий брак, и я не уверена, что последний. Уж точно тут дело не в том, что каждую субботу к ней приходила армия праздных предков, съедала ее форшмак, а саму бабушку кормила своими советами.
Инда это жизнь, и это она. И чтобы не заколдобиться в ней окончательно, надо помнить, что все в ней идет своим чередом и происходит в свое время. Кто бы что ни говорил. Мы с Дусенькой и братьями Стругацкими желаем «счастья для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный».