денщик кто это такой

Кто такие денщики?

Их служба казалась лёгкой тем, кто проводил большую часть времени в строю и на учениях, — но одновременно её клеймили как непосильно тяжёлую и унижающую достоинство военнослужащего. Кто же такие денщики и что именно они делали?

Их служба казалась лёгкой тем, кто проводил большую часть времени в строю и на учениях, — но одновременно её клеймили как непосильно тяжёлую и унижающую достоинство военнослужащего. Кто же такие денщики и что именно они делали?

От рыцарей до офицеров

В средневековой армии любой уважающий себя рыцарь приходил на службу с оруженосцем и слугой. Первый учился всем военным премудростям, чтобы позже получить рыцарские шпоры, а второй помогал своему господину переносить лишения воинской службы: готовил еду, чистил одежду и так далее. Без исполнительного слуги жизнь рыцаря была бы слишком тяжёлой.

В эпоху Нового времени армии стали состоять из постоянно находившихся на службе полков, и появились профессиональные командиры из дворян — офицеры. Хотя служба часто проходила за десятки и сотни километров от родного дома, им всё равно требовался определённый комфорт.

Дворянин, понимаете ли, не может сам чистить сапоги и готовить похлебку!

Но дело было не столько в чести офицера и джентльмена, сколько в том, что командиры бо́льшую часть времени занимались службой, и им попросту некогда было отвлекаться на бытовые вопросы.

Скоро все государства пришли к одинаковому решению — каждому офицеру надо дать слугу, который бы помогал ему в рутинных делах, освобождая ценное время командира. Таких слуг в России назвали денщики.

Кстати, до Петра I слово « денщик» имело совсем иное значение — так назывались военные, назначенные на исполнение особых поручений сроком на один день.

Вначале предполагалось, что денщики положены только офицерам в чине от капитана и выше, причём полковник получал сразу шестерых. Но обер-офицеры не могли обойтись без прислуги и использовали для этого строевых солдат. Такое растаскивание ценных кадров не понравилось Петру, и поначалу он боролся с этим самыми суровыми мерами, но в 1713 году сдался — отписал всем офицерам денщиков за счёт казны.

Денщики в русской армии

В денщики обычно назначали новобранцев послабее — тех, для кого полноценная военная служба была бы слишком тяжёлой. При этом использование солдатского труда в пользу офицеров строжайше запрещалось. Это правило любили нарушать, но до Екатерины II государство старалось бороться с подобными злоупотреблениями.

Порядок службы

Офицерам, имевшим более ста крепостных, денщиков не полагалось — считалось, что они достаточно богаты, чтобы решить проблему со слугами самостоятельно. Это правило отменили в 1859 году, перед освобождением крестьян.

В 1881 году у денщиков отобрали старое название — теперь они считались « казённой прислугой» и назначались не из нестроевых чинов, а из числа обычных военнослужащих. В 1909 году « денщиков» вернули и определили, что они полагаются только тем офицерам и генералам, которые состояли в строевых частях.

Солдаты денщиков недолюбливали — им казалось, что служба офицеру и относительно вольная жизнь куда легче, чем жизнь в казарме. Но денщик у небогатого офицера выполнял огромное число самых разных работ — от уборки и готовки до ухода за детьми и хождения по магазинам по приказу офицерской жены. Либеральная общественность периодически поднимала голос в их защиту, рассуждая о том, как унижает человека в мундире необходимость работы прислугой.

Впрочем, в денщики часто добровольно шли те, кто в мирной жизни уже имел опыт « работы в услужении».

От Швейка до советских ординарцев

Денщики существовали во всех европейских армиях, от Великобритании до Австро-Венгрии. Кстати, в войске Габсбургов служил, пожалуй, самый знаменитый из них — Йозеф Швейк.

В Красной армии институт денщиков упразднили по идеологическим причинам. Но в годы Великой Отечественной войны денщиков вернули, политкорректно назвав их ординарцами. Офицеры были слишком заняты службой, а боевые действия несли столько проблем, что армии оказалось выгоднее выделить некоторое число рядовых, чем переложить заботу о себе на плечи командного состава.

После завершения войны должность ординарца окончательно отменили — хотя многие старые офицеры ещё долго с теплотой вспоминали об этой традиции.

Источник

Значение слова «денщик»

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

ДЕНЩИ’К, а́, м. (дореволюц.). Солдат, назначавшийся к офицеру в качестве прислуги. Служить в денщиках.

Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

денщи́к

1. истор. военн. в Российском государстве до 1917 г. — солдат, приставленный к офицеру или чиновнику в качестве казённой прислуги ◆ Девять лет тому назад он побывал на войне: служил в денщиках у офицера и целый поход с ним сделал. Гаршин, «Сигнал», 1887 г. ◆ Спутник его, капитан гвардии, царский денщик исполинского роста с добродушным и красивым лицом не то римского легионера, не то русского Иванушки-дурачка, Александр Иванович Румянцев, по знаку наместника остановился в отдалении у дверей. Д. С. Мережковский, «Петр и Алексей», 1905 г. (цитата из НКРЯ) ◆ Предо мною стоял переодетый мой собственный денщик Петр. О. Д. Форш, «Одеты камнем», 1924—1925 г. (цитата из НКРЯ)

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: щебетать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Источник

1) Существующая этимология

Этимология по Максу Фасмеру

Происходит от сущ. день; вероятно, по образцу франц. de jour «дневальный, дежурный».

б) Этимологический словарь Крылова

«Это слово образовано методом кальки с французского (хотя калька в данном случае получилась неточная): французское de jour буквально означает «относящийся к сегодняшнему дню», см. дежурный. Русское же слово образовано с помощью суффикса щик от существительного день».

2) Применение термина в русском языке

а) Словарь русского языка XI-XVII вв., М., АН СССР. 1977

Денщик. 1. Поденщик, наёмный рабочий. «Володке Владимирову за работу, что он жил в белом дворе в денщиках…» (Кн. прих.-расх. мон. каз.). Арх. Он. 1661. 2. Лицо нанятое для выполнения служебных поручений, курьерских обязанностей. Посланы те грамоты с разрядным денШиком. Кн. зап. Моск. 1639. По указу великого государя… гнал московской денщикъ Матюшка Тимофеев к великому государю … с отписками наскоро. 1679. 3. Денщик. Микишка в то время жил в Астрахани и ходил в денщиках у капитана Егана Видероса. 1672.

б) Национальный корпус русского языка

* Т. И. Голицына. Т. И. Голицына В. В. Голицыну (1677.08.27): «РПЅ г сентябр; въ Ѕ де подал грамотку Михаилова приказу денщик Купряшка Корнеевъ».

* Ф. М. Достоевский. Идиот (1869): «Ну, известно, прапорщик: кровь кипяток, а хозяйство копеечное; завелся у меня тогда денщик, Никифор, и ужасно о хозяйстве моем заботился, копил, зашивал, скреб и чистил, и даже везде воровал всё, что мог стянуть, чтобы только в доме приумножить; вернейший и честнейший был человек».

* Александр Борисович Бутурлин (1694-1767) — русский военачальник, генерал-фельдмаршал (1756), московский градоначальник.

* Антон Мануилович Девиер (порт. Antonio Manuel de Vieira; 1682-1745) — паж и денщик государя, португальский еврей на службе Петра I, первый генерал-полицмейстер Санкт-Петербурга.

* Александр Васильевич Кикин (1670-казён 1718) — первый начальник Петербургского адмиралтейства.

* Александр Данилович Меншиков (1673-1729), государственный деятель.

* Ипат Калинович Муханов (1677—1729) — контр-адмирал.

* Егор Иванович Пашков (1684-1736) — губернатор Астрахани.

* Василий Иванович Суворов (1705-1775) — деятель тайной канцелярии, генерал-аншеф, сенатор, генерал-губернатор Восточной Пруссии в 1761-62 гг.; отец генералиссимуса А. В. Суворова.

* Алексей Данилович Татищев (1697-1760) — генерал-аншеф, сенатор.

* Григорий Петрович Чернышев (1672-1745) — русский военачальник и государственный деятель.

* Павел Иванович Ягужинский (1683-1736) — русский государственный деятель и дипломат.

3) Обобщение и вывод

а) Вывод Макса Фасмера от термина «день» (дневной наряд) основан на статье из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, он явно не соответствует реальной действительности военной службы. Денщик не является дневальным (назначенным на день ответственным служащим), его служебные обязанности (как и у офицера) не имеют временных норм, а зависят от условий военной деятельности офицера.

б) Очевидно, что в «денщики» Петра попадали люди разных сословий, национальностей и вероисповедания, от сыновей простолюдинов, до выходцев из знатного русского боярства. Они не выполняли обязанности «денщика» в прямом смысле этого слова, а проходили «стажировку» при особе государя, участвовали в походах, выполняли дипломатические и тайные поручения царя.

Собственно в то время происходило замещение боярства и старого дворянства на государственных должностях мелкопоместными дворянами. Иной худородный сержант гвардии, наравне с послами участвовал в дипломатических переговорах, командовал несколькими полками, имея под своим началом князей и бояр. Перечисленные в списке лица (см. выше), после нескольких лет службы «денщиком» заняли важные государственные посты.

Оценивать Петровских «денщиков», как людей обеспечивающих бытовые нужды государя нельзя, термин «денщик» по отношению к ним был применен иносказательно и означал человека доверенного, близкого к особе государя. В средневековье таких людей обычно называли пажами или оруженосцами (ученик рыцаря или сеньора), они составляли свиту монарха. Младшее звание – паж, промежуточное звание – оруженосец, старшее звание – рыцарь.

в) Во время поместного войска (XIV-XVII вв.), дворянин-помещик должен был приводить с собой на войну назначенное ему число холопов, рядовые ратники (воины) собственность командира (традиция сохранялась и позднее), с которой он мог делать все, что заблагорассудится. Систематическое военное обучение этих подразделений не проводилось, вооружение было разномастным, дворяне вооружали подразделение за свой счет.

«Оруженосец — звание, которое получали молодые дворяне, состоявшие при рыцарях; оно составляло переходную (после пажа) степень к получению звания рыцаря. О. повсюду сопровождал рыцаря и защищал его в бою, в котором нередко О. и сам принимал участие. На О. лежала забота об оружии рыцаря, которое находилось во время пути на руках его. О. называли также почетных лиц, носивших в торжественных церемониях государственные меч и щит, а иногда и знамя».

«Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки» (Война и мир. Л. Н. Толстой).

Итак, мы вышли на понимание термина «денщик», средневекового оруженосца в период перехода к Новому времени (в каждой стране свои сроки) сменил – денщик. Функциональные обязанности немного изменились в связи с изменением структуры армии и тактики ведения боевых действий, однако, как и в средние века, главными обязанностями денщика по-прежнему остались: уход за вооружением и имуществом дворянина-офицера, снабжение (обеспечение) его всем необходимым для жизнедеятельности в военное и мирное время.

Целесообразно рассмотреть термин в связи с библейской терминологией, тем более что до настоящего времени при истолковании терминов европейского лексикона никто из исследователей не связывает «национальное» слово с сакральным языком иудеохристианства.

4) Терминология иврита и библейский образ

Приведем термин в форму близкую к грамматике иврита и выделим корень, ДЕНЩИК = ДЕНШИК (встречается в текстах через Ш) = ДЕ + НШИК, у нас моментально выявляется корень (глагол) иврита – Н.Ш.К. вооружаться.

* ивр. НЕШАК оружейный мастер, оружейник.

* ивр. НАШАК вооружаться, запасаться; вооружать, снабжать.

б) Библейский образ

Таким образом, русский термин «де+нщик» состоит из слитного предлога и библейского термина Н.Ш.К., транслитерация слова иврита, передача его другим алфавитом.

Период XVI-XVII вв. в России отмечен как переходная эпоха к Новому времени, переводится зарубежная литература (в т.ч. и рыцарские романы), появляется публицистика, к 1499 году была собрана полная Библия. Именно в это время в русском языке появляется много терминов составленных из корней иврита и имеющих в основании библейские образы, в т.ч. и термин «денщик», зафиксирован в литературе в 1639 году.

Источник

Денщик в русской армии и флоте до 1917 солдат (матрос), состоящий при генерале (адмирале) или офицере в качестве казенной прислуги.

«Настоящий очерк посвящен воспоминаниям о добрых друзьях нашего русского офицера, о наших денщиках, которые на деле и в мир­ное и в военное время доказали свою любовь, а подчас и беззаветную преданность своему «барину офицеру».

Происхождение самого слова «денщик» для меня лично неизвестно, но думаю, что оно происходит от того, что кто-то весь день по­свящал себя заботам о ком-то. Незнаком я и с положением денщиков в иностранных армиях, знаю лишь, что таковой институт существовал во французской и германской армиях.

В русской армии каждому офицеру полагал­ся денщик. Выбирался он обыкновенно из чис­ла честных, опрятных, толковых и грамотных солдат, уменьшая этим, конечно, число кан­дидатов в Учебную команду, но при назначе­нии денщиком принималось во внимание и иное обстоятельство, как, например, плохое зрение или, вообще, слабое здоровье будущего ден­щика.

Попасть в денщики да еще к доброму и хо­лостому офицеру была заветная мечта многих солдат. Говорю — к холостому, так как офицер­ские жены или матери командирши, желая показать свою власть, иногда переходили в своих требованиях некоторые границы, что не могло не действовать отрицательно на само­любие денщика, не признававшего над собою никакого начальства, кроме своего военного, а «женское начальство», с их капризами и при­дирками, и порою противоречивыми требова­ниями, наводило на них уныние.

Но, с другой стороны, служба денщика бы­ла совсем не такая легкая, как казалось со сто­роны. У холостых офицеров, проживавших иногда группами по 3-4 человека на одной квар­тире, «денщичья сила», как их шутку называ­ли, уже с самого раннего утра готовила своим господам чай, бегала в булочную за хлебом, чистила их сапоги и вовремя будила своих офицеров, что иногда бывало трудновато и порою приходилось им прибегать к крайним мерам — стаскиванию одеяла или пугая не­верным часом.

Когда офицер уходил на занятия, первым делом надо было подумать о себе, напиться чаю, затем убрать квартиру, причем все делать с большой осторожностью, чтобы ничего не раз­бить и не попортить. Если офицер завтракал дома то нужно было к совершенно точному часу приготовить завтрак и чтобы все было в полной чистоте. Если же офицер довольство­вался в собрании, то после его ухода дела всегда находилось вдоволь. Надо было пере­смотреть офицерское белье, заштопать все ды­рочки, пришить пуговицы, почистить мундир, отнести прачке белье, сапожнику сапоги в по­чинку и, если случайно встретишь своего зем­ляка на улице, то переговорить о всех ротных и даже полковых новостях. А в 11½ часов уже надо было думать о том, как бы не за­быть взять котелок, сунуть деревянную лож­ку за голенище сапога и отправиться на солдат­скую кухню и принести домой или там же на кухне вкусно поесть щей и кашу. Конечно, если офицер был семейный и жил далеко от казармы, то приходилось довольствоваться «на воле» и вкушать «людскую» еду, что было не всегда по вкусу солдатскому желудку.

На кухне надлежало вести себя так, чтобы и не уронить свое собственное достоинство и поддерживать и честь своего барина, то есть не говорить ничего лишнего, но иногда вставить какое-нибудь хвастливое словечко или фразу, чтобы вызвать у слушателей вполне естест­венную зависть. Тут требовался известный такт и надо было не «пересолить», иначе какая-нибудь подробность из жизни своего барина может дойти и до него самого. Поэтому «мол­чаливый» денщик меньше рисковал самым «ужасным» наказанием — быть отправлен­ным в роту и замененным другим.

Когда, после окончания служебного дня, офицер приходил домой, то необходимо было уже с утра знать примерный план вечернего времяпрепровождения барина и приготовить ему соответственную форму одежды. Вечером, если офицер отсутствовал, надо было прочесть, принесенный из роты приказ по полку и точ­но узнать из него, нет ли на следующий день какого-нибудь наряда и не назначили ли его барина на дежурство, в караул или на похо­роны, не назначена ли утром стрельба в тире (в 6 часов утра) или же еще хуже не назначе­на ли рота в оцепление стрельбища, для кото­рого час выступления назначился в 1-2 часа ночи. Сообразно приказу, денщик должен был приготовить точно ту форму одежды, ко­торую полагалось надевать в том или ином слу­чае.

Если денщик находился в услужении у семейного офицера, сколько отеческой любви и заботы выказывали эти, бывшие еще недав­но селяками люди к детям, особенно к малень­ким, заменяя подчас и няньку, которая уходила на кухню для чаепития. С какой нежной любо­вью они качали иной раз люльку и может быть мысленно уносились в это время в свою родную хату, вспоминая и своих оставленных ребяти­шек.

Трудно себе было представить, что еще не­давний хлебопашец или пастух уже умеет го­товить котлеты, может подать пальто, гладить брюки и ходить по всякому поручению по не­знакомому городу.

Удивительная мораль существовала у этих денщиков: все офицерское хозяйство, день­ги и прочее своего барина они считали «на­шим» и когда, например, говорилось, что на­до починить стул или поставить новые подмет­ки, то говорилось: «у нас сломался стул» или «наши сапоги нужно починить».

В отношении доступа в квартиру посторон­них лиц, особенно штатских, денщики были неумолимы и часто заставляли своих хозяев краснеть, когда не в меру услужливый денщик не впускал шедшего в гости, заставляя его дожидаться на лестнице, пока он не доложит своему офицеру, что его спрашивает «какой-то вольный». Но зато когда в квартире появ­лялся ротный командир, то физиономия ден­щика расплывалась в улыбке и часто его обрат­ный ответ на приветствие своего ротного: «Здравия желаю, Ваше Высокоблагоридие» за­ставлял ротного командира, с первых же слов приветствия денщика, призывать последнего к более тихому ответу, так как его зычный го­лос разносился по всему дому.

Конечно, бывали и курьезы. Я вспоминаю, как, однажды, я высказал моему денщику, на­ливавшему мне в соседней комнате чай, мои опасения, что чай перельется через край, на что он резонно ответил, чтобы я не волновал­ся, так как он держит в стакане свой палец. Вытирая люстру и стоя на стремянке, мой ден­щик заверил мою мать, боявшуюся, что он упа­дет, что он держится за люстру.

А после боя, кто первый приходил спраши­вать, все ли благополучно с его барином — тот же денщик и какое он принимал участие, ког­да его офицер был ранен, прикрывая подчас оледеневшего воина своею жалкою шинелишкой, доставая ему чай или ром.

По приезде в отпуск во время войны со своим барином, как красочно рассказывал он про геройские подвиги мало знакомой с воен­ной обстановкой кухонной аудитории… В этих рассказах ореол его барина возносился до выс­шего предела.

Я вспоминаю, как мы с моим денщиком Ели­сеем Голенком вместе трагически переживали известие об отречении Государя, а затем появ­ление приказа № 1-й. Елисей плакал и просил у меня разрешения величать меня по-прежне­му, а меня называть его «на ты». И это был случай не единственный в нашей армии. Таков был денщик русской армии! С каким тяжелым чувством шел он на вынужденную присягу неизвестному ему и чуждому его духу Времен­ному правительству.

Нашему русскому денщику можно было до­верить какие угодно деньги, что часто и дела­ли многие офицеры перед боем, зная наперед, что если с ним что случится, — денщик добе­рется до его родителей или жены и передаст им и его крест, и ордена, и иконку, и все день­ги. Все это делалось совершенно бескорыстно. Это впитывалось с воспитанием солдата и ста­новилось неотъемлемой чертой его характера. Этот же мой денщик прислал мне уже загра­ницу письмо, начинавшееся словами «здравст­вуйте дорогой и милый моему сердцу…», а кон­чалось оно — «любящий Вас и целую вас».

И думается мне; что много, много наших ста­рых денщиков, еще живущих на свете, пере­неся все ужасы революции и гражданской вой­ны, частенько вспоминают добрым словом сво­их далеких «господ», как и мы все нет-нет да и вспомним наших дорогих и милых сердцу денщиков».

Беглый барин в парижах скучает по прислуге. Прям благорастворение духов какое-то.

Лучший денщик это добрый старина Швейк

Иван все в денщиках околачивался, ну и вовсе бессовестным стал… Известно ихнее лакейское дело: настоящей, значит, трудливой работы нет, а прямо сказать — одна только фальшь… Тому угоди, тому подай, к тому подлестись, — человек и фальшит да брюхо отращивает, да чтобы скуснее объедки господские сожрать… Будь он форменным матросом, может, и Иван этой в себе подлости не имел… Матросики вывели бы его на линию… Так обломали бы его, что мое вам почтение. То-то оно и есть. И Иван стал бы другим Иваном…

Станюкович К.М. «Нянька»

служба денщика бы­ла совсем не такая легкая, как казалось со сто­роны. У холостых офицеров, проживавших иногда группами по 3-4 человека на одной квар­тире, «денщичья сила», как их шутку называ­ли, уже с самого раннего утра готовила своим господам чай, бегала в булочную за хлебом, чистила их сапоги и вовремя будила своих офицеров, что иногда бывало трудновато

В ОБЩЕМ приходилось им выполнять ту работу, которую делает любой нормальный челрвек сам доя себя и которая называется самообслуживанием.

Н. Н. Бунин «Офицер с собакой» (1886)

Считается, что офицерами были лица преимущественно дворянского происхождения. Однако формально не было сословных ограничений для того, чтобы получить тот или иной чин, поэтому в теории солдат мог дослужиться до генерала. Герой романа Ф. М. Достоевского «Идиот» генерал Епанчин «происходит из солдатских детей; последнее, без сомнения, только к чести его могло относиться». Но на практике солдат «от сохи» не так часто продвигался по карьерной лестнице дальше унтер-офицера. Согласно указу Петра I 1719 года, чтобы стать офицером, службу нужно было начинать солдатом, а при присвоении чинов обязательно должна соблюдаться очередность. С начала 18 века на каждую вакансию офицеров выбирали путем голосования из нескольких кандидатов (выборы полностью отменили в 1737 году). В теории это должно было помочь отбирать лучшие кадры, однако на практике только тормозило продвижение по службе людей, не имеющих покровителей. Тем не менее, во время Северной войны примерно четверть офицеров была не дворянского происхождения.

Со времен Петра I для дворян военная или гражданская служба была обязательна. С 1715 года проводились регулярные смотры для лиц от 10 до 30 лет. На них нужно было явиться в Военную коллегию, а не явка рассматривалась как дезертирство и жестоко каралась. При Анне Иоановне все дворяне от 10 лет, если у них в собственности было менее 20 крепостных, должны были явиться к губернатору или воеводе, а если более, то в столицу к герольдмейстеру. «Из оных годных в службу определить в армейские и гарнизонные полки по их желанию, а малолетних записывать в школы и обучать грамоте и прочим наукам кто к чему охоту имеет». Согласно указу императрицы Елизаветы (1759), «уклонисты» и их сообщники должны быть «за неявку к смотру в указанные лета, за утайку себе лет и за не обучение наукам написаны в солдаты и матросы вечно, а престарелые посланы на поселение в Оренбург». Сначала срок службы чётко прописан не был, и, также как в случае с солдатами, она фактически была бессрочной. В 1736 году был принят Манифест «О порядке приема на службу шляхетских детей и увольнении от оной» (под шляхетскими имеются в виду дворянские). Согласно ему дворянские отпрыски могли с 7 и до 20 лет учиться, а затем служить 25 лет. В 1762 году Пётр III подписал Манифест о вольности дворянства, освободив его от обязательной службы (однако уже служащим нельзя было просить отставку во время боевых действий и за три месяца до их начала). Значительная часть «благородий», даже имея немалые доходы от имений и не нуждаясь в жалованье, всё же предпочитала служить, чтобы получать чины согласно табелю о рангах и соответствующие привилегии, а не считаться «недорослями» (этим словом могли презрительно называть и взрослых людей).

А. И. Гебенс «Группа военных чинов 3-й батарейной батареи Л.-гв. 2-й Артиллерийской бригады» (1859)

В 18 и первой половине 19 века львиная доля офицеров начинала свою карьеру с нижних чинов. Дворяне обычно поступали в качестве вольноопределяющихся. Отношение к таким новобранцам было лояльнее, чем к обычным рекрутам «от сохи». Многие дворянские семьи предпочитали учить детей на дому или отправляли в частные пансионы (для которых не было единых стандартов, и каждый владелец разрабатывал учебную программу по своему усмотрению). Из воспоминаний «кавалерист-девицы» Н. А. Дуровой: «Мы пришли в Гродно; полк пробудет здесь только два дня, а там пойдёт за границу. Полковник призвал меня: “Теперь вы имеете удобный случай определиться в который угодно из формирующихся здесь кавалерийских эскадронов; но последуйте моему совету, будьте откровенны с начальником того полка, в который рассудите определиться; хотя чрез это одно не примут вас юнкером, по крайней мере, вы выиграете его доброе расположение и хорошее мнение. А между тем, не теряя времени, пишите к своим родителям, чтоб выслали вам необходимые свидетельства, без которых вас могут и совсем не принять, или, по крайней мере, надолго оставят рядовым”. Я поблагодарила его за совет и за покровительство, так долго мне оказываемое, и наконец простилась с ним. Из окна моего вижу я проходящие мимо толпы улан с музыкою и пляскою; они дружелюбно приглашают всех молодых людей взять участие в их весёлости. Пойду узнать, что это такое. Это называется вербунок! Спаси боже, если нет другой дороги вступить в регулярный полк, как посредством вербунка! Это было бы до крайности неприятно. Когда я смотрела на эту пляшущую экспедицию, подошел ко мне управляющий ею портупей-юнкер, или, по их, наместник. “Как вам нравится наша жизнь? Не правда ли, что она весела?” Я отвечала, что правда, и ушла от него. На другой день я узнала, что это полк Коннопольский, что они вербуют для укомплектования своего полка, потерявшего много людей в сражении, и что ими начальствует ротмистр. Собрав эти сведения, я отыскала квартиру наместника, вчера со мною говорившего; он сказал мне, что если я хочу определиться в их полк на службу, то могу предложить просьбу об этом их ротмистру Казимирскому, и что мне вовсе нет надобности плясать с толпою всякого сброду, лезущего к ним в полк. Я очень обрадовалась возможности войти в службу, не подвергаясь ненавистному обряду плясать на улице, и сказала это наместнику; он не мог удержаться от смеха: “Да ведь это делается по доброй воле, и без этого легко можно обойтиться всякому, кто не хочет брать участия в нашей вакханалии. Не угодно ли вам идти со мною к Казимирскому? Ему очень приятно будет приобресть такого рекрута; сверх этого я развеселю его на целый день, рассказав о вашем опасении”».

В. И. Навозов «Офицер в отпуске» (1897)

Во второй половине 19 века всё больше офицеров были выпускниками военных учебных заведений, коих открывалось немало. К тому же с введением образовательного ценза вольноопределяющемуся всё равно потребовалось бы предоставить документы об образовании, и желающему служить «благородию» было проще сразу пойти учиться в кадетский корпус, чем, например, в гимназию. Однако и в 20 веке дворяне иногда шли по этому пути. А. А. Игнатьев в книге «50 лет в строю» вспоминал: «Мои новые ученики считают ниже своего достоинства и полученного ими высшего образования подчиняться безусому корнету, которого они к тому же встречают в петербургских салонах. Они не могут примириться с тем, что я обращаюсь с ними, как с другими солдатами. Более выправленными и дисциплинированными оказываются бывшие воспитанники Александровского лицея, сохранявшего с давних времен обычаи полувоенного заведения, но зато бывшие студенты университета — князь Куракин, ставший после революции священником в одной из парижских церквей, и граф Игнатьев, мой двоюродный брат, — принимают военную муштру за смешную и обидную обязанность, с которой надо мириться, чтобы попасть в кавалергардский офицерский клуб».

Некоторые учебные заведения принимали только «благородий», некоторые были всесословными. Первый в России кадетский корпус открылся в 1732 году по указу Анны Иоановны. Это было закрытое учебное заведение, в которое принимали учеников с 13 до 18 лет и учили «арифметике, геометрии, фортификации, артиллерии, шпажному действу, на лошадях ездить и прочим к воинскому искусству потребным наукам». С 1743 года оно называлось Сухопутным шляхетным кадетским корпусом, а в 1800 году было переименовано в Первый кадетский корпус. Кадетские корпуса первой половины 19 века делали упор на строевую службу. Учебная программа делилась на несколько этапов. Сначала 6 классов, а затем дополнительный курс из двух частей (позже в московских и петербургских корпусах добавили третью часть, которую можно было посещать по желанию). В каждом классе можно было в случае необходимости остаться на второй год. Реформы Александра II затронули и военное образование. Кадетские корпуса стали напоминать гимназии со стандартным набором общеобразовательных предметов и военными дисциплинами, а дополнительного курса не было. Его место занял курс военного училища.

П. А. Федотов «Офицер и денщик» (1850-1851)

В 1860-х появились юнкерские школы, в которые могли поступить вольноопределяющиеся и унтер-офицеры, желающие стать офицерами. Имеющие аттестат о среднем образовании учились год, не имеющие два. Юнкерские училища были всесословными, но рассчитаны были преимущественно на крестьян и мещан. Не принимали только тех, кто исповедовал иудаизм. В 20 веке учебную программу расширили и добавили третий класс.

Офицер мог служить в армии или гвардии. Служба в гвардии была намного престижнее. Первые гвардейские полки – Семёновский и Преображенский – были созданы еще в 1700 году. Если обычных рекрутов в гвардию отбирали исходя из благообразности лица, да статности фигуры, то «благородий» – исходя из их материального положения и связей. Из воспоминаний Ф. П. Толстого: «В сержанты гвардии записываться могли только дети столбовых дворян, по постановлению нельзя было вступить в гвардии офицеры, не имея шестисот душ. Но это постановление не строго исполнялось, и многие, как мой брат, были гвардии офицерами, не имея ничего. Гвардии офицер не мог иначе ездить, как четвёркой в карете, и потому большая часть, получив офицерский чин, выходили в армию. Выпускались из сержантов гвардии в капитаны армии, из прапорщиков — в секунд-майоры, из порутчиков — в пример-майоры, из капитан-порутчиков — в подполковники, из капитанов выходили на службу в армию в полковники, а в отставку — бригадирами. Только по особенной протекции выпускали и детей в капитаны армии. Это злоупотребление не было очень вредно, потому что эти случаи, во-первых, были редки, во-вторых, подобные выскочки, не имея личных достоинств и не принося своею службою надлежащей пользы отечеству, оставались на всю жизнь в чинах, полученных протекциею». Из гвардии в армию переводились с более высоким чином. Воспоминания Толстого относятся к Екатерининским временам.

А. И. Гебенс «Группа военных чинов 1-й батареи Л.-гв. 1-й Артиллерийской бригады»

Не удивительно, что офицеры гвардии вызывали у дам повышенный интерес. Об этом иронично говорит Чацкий в пьесе А. С. Грибоедова «Горе от ума».

Когда из гвардии, иные от двора

Сюда на время приезжали, —

Кричали женщины: ура!

И в воздух чепчики бросали!

Брошенные чепчики – вероятно, намек, на французское выражение «забросить чепчик за мельницу», что можно перевести, как наплевать на приличия и пуститься во все тяжкие.

К офицеру гвардии предъявляли более высокие требования, когда речь шла о вопросах чести и репутации. Любой скандал мог привести к вынужденной отставке или переводу в армию. Выпроводить из гвардейского полка могли даже за брак с женщиной, которую сочли недостаточно «благородной». Таковой могли признать даже дочь богатого купца, приданое которой больше, чем все имущество у многих сослуживцев жениха. Вронскому пришлось выйти в отставку из-за открытой связи с замужней женщиной. Когда героя «Капитанской дочки» Петра Гринёва перевели из гвардии в армию, на новом месте службы одноглазый поручик спрашивает, не является ли этот перевод наказанием «за неприличные гвардии офицеру проступки». Его сослуживец Швабрин «был офицер, выписанный из гвардии за поединок». Горькую пилюлю в этом случае могло подсластить то, что при переводе в армию бывший офицер гвардии получал более высокий чин. «Гвардионцы» смотрели на «армейских» свысока. Армейские гвардию тоже часто недолюбливали.

Когда говорят о кодексе чести российского офицера, обычно ссылаются на книгу В. М. Кульчицкого «Советы молодому офицеру», при этом ошибочно указывают 1804 год написания. На самом деле книга вышла в 1915 году. Но сами советы актуальны до сих пор.

• Не обещай, если ты не уверен, что исполнишь обещание.

• Держи себя просто, с достоинством, без фатовства.

• Необходимо помнить ту границу, где кончается полная достоинства вежливость и начинается низкопоклонство.

• Не пиши необдуманных писем и рапортов сгоряча.

• Меньше откровенничай — пожалеешь. Помни: язык мой — враг мой!

• Не кути — лихость не докажешь, а себя скомпрометируешь.

• Не спеши сходиться на короткую ногу с человеком, которого недостаточно узнал.

• Избегай денежных счётов с товарищами. Деньги всегда портят отношения.

• Не принимай на свой счёт обидных замечаний, острот, насмешек, сказанных вслед, что часто бывает на улицах и в общественных местах. Будь выше этого. Уйди — не проиграешь, а избавишься от скандала.

• Если о ком-нибудь не можешь сказать ничего хорошего, то воздержись говорить и плохое, если и знаешь.

• Ничьим советом не пренебрегай — выслушай. Право же, последовать ему или нет, останется за тобой. Сумей воспользоваться хорошим советом другого — это искусство не меньшее, чем дать хороший совет самому себе.

• Сила офицера не в порывах, а в нерушимом спокойствии.

• Береги репутацию доверившейся тебе женщины, кто бы она ни была.

• В жизни бывают положения, когда надо заставить молчать своё сердце и жить рассудком.

• Тайна, сообщённая тобой хотя бы только одному человеку, перестаёт быть тайной.

• Будь всегда начеку и не распускайся.

• Старайся, чтобы в споре слова твои были мягки, а аргументы твёрды. Старайся не досадить противнику, а убедить его.

• Ничто так не научает, как осознание своей ошибки. Это одно из главных средств самовоспитания. Не ошибается только тот, кто ничего не делает.

• Когда два человека ссорятся, всегда оба виноваты.

• Авторитет приобретается знанием дела и службы. Важно, чтобы подчинённые уважали тебя, а не боялись. Где страх, там нет любви, а есть затаённое недоброжелательство или ненависть.

• Нет ничего хуже нерешительности. Лучше худшее решение, чем колебание или бездействие. Упущенный момент не вернёшь.

• Тот, кто ничего не боится, более могуществен, чем тот, кого боятся все.

Для офицеров существовали ограничения на выбор невесты и вступление в брак. В 18 веке разрешение надо было спрашивать у командира, при Павле I у самого императора, затем снова решение должен был принять командир полка. Ввели возрастной ценз, а также «реверс» — обязательное материальное обеспечение (сумма менялась). Таким образом офицер должен был доказать, что в состоянии содержать семью. В 1863 году появились суд общества офицеров Он принимал решение, когда возникали споры и конфликты между офицерами, а также ситуации, при которых затрагивалась честь полка. Он мог оправдывать подозреваемого, а в случае признания виновным сделать ему внушение или удалить из полка. В 1894 году Александром III были утверждены «Правила о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде», и согласно им решение о дуэли также принимались данным судом. Подобный суд в итоге решил участь офицера Ромашова в «Поединке» А. И. Куприна. Некоторые считают, что при описании военного быта писатель сгустил краски. Однако писал Куприн со знанием дела. Есть версия, что он изобразил Днепровский полк в городе Проскурове, где он служил до этого.

Часть информации взята тут

Греч Н. И. «Записки о моей жизни»

Дурова Н. А. «Записки Кавалерист-девицы»

Игнатьев А. А. «Пятьдесят лет в строю»

Толстой Ф. П. «Записки»

Федосюк Ю. А. «Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века»

Источник