Камерный певец что это значит
Голос и терменвокс
Проект «Музыка нашего времени» доказывает не только состоятельность, но и великолепие современной вокальной лирики
Фото предоставлено организаторами проекта
Камерное вокальное пение сегодня явно не в чести. В филармониях практически исчезла эта специализация – камерный певец. Даже в крупнейших, столичных. Оперные же исполнители лишь иногда обращаются к камерной музыке – по остаточному принципу. И понятно почему, винить их в этом неправильно – занятость в театрах, на гастролях: а камерные программы требуют много времени, сил, внимания, душевных затрат. А доходов много едва ли способны принести.
Поэтому, если и поют современные академические певцы камерный репертуар – то практически только верняк: то, что популярно, известно, узнаваемо с первых нескольких нот (почти как в известной телепередаче «Угадай мелодию») – проверенную классику. Если брать русских певцов, то за редким исключением поют Чайковского и Рахманинова или. Рахманинова и Чайковского. Причем, бесспорно, гениальные вещи, но всегда одни и те же, от которых уже, что называется, в зубах навязло – «День ли царит», «То было раннею весной», «Средь шумного бала», «Сирень», «Не пой, красавица», «Весенние воды».
А ведь еще совсем недавно по историческим меркам, в советское время, были другие исполнители и другая культура и традиция камерного пения. И далеко не всегда такая не крупноформатная специализация предполагала обделенность славой – вспомним без преувеличения великих Нину Дорлиак и Зару Долуханову, Аллу Соленкову и Викторию Иванову, Дебору Пантофель-Нечецкую и Надежду Юреневу, семейство Лисицианов, чьи имена гремели на весь Советский Союз. И пели эти певцы колоссальный и разнообразный репертуар, в том числе и современный.
О, а это уже и вовсе что-то невероятное! Неужели и сегодня можно завлечь публику в зал чем-то иным, нежели гениальной исповедью вечно рвущего душу неизбывного лирика Петра Ильича «Я ли в поле да не травушка была»? Дать положительный ответ на этот вопрос пытается международный проект «Музыка нашего времени», который открыл в Рахманиновском зале Московской консерватории уже свой второй сезон. Его инициатор – талантливая московская пианистка, опытнейший концертмейстер Карина Погосбекова. Ее безупречный вкус и колоссальные профессиональные знания гарантируют две «необходимые и достаточные» компоненты успеха этого предприятия – неизбитый репертуар высочайшего качества и прекрасных исполнителей.
В отношении первого выдержана строгая линия – только музыка наших современников, не только отечественных, но и зарубежных, как признанных мэтров, так и только начинающих свой путь композиторов. Погосбекова проделывает колоссальную исследовательскую поисковую работу – по библиотекам и в недрах всемирной паутины отыскивает талантливое, новое, эстетичное, красивое – с тем, чтобы это новое звучало, чтобы его узнавала публика. Что касается певцов, то строго камерных исполнителей сегодня найти не просто (хотя они, конечно, есть, и есть настоящие мастера – например, Яна Иванилова, с которой также успешно сотрудничает проект), поэтому поют в основном театральные певцы, но те, кто имеет вкус и стремление к камерной вокальной лирике, кто хочет и умеет здесь сказать свое выразительное слово. Впрочем, и чисто концертные исполнители активно подключены к проекту.
Концерт-открытие второго сезона иначе как роскошным назвать трудно. И прозвучавшая музыка захватывала своей новизной и гармоничностью, и исполнители подошли к воплощению новой музыки не формально – пели не только ноты, но вкладывали в исполнение глубокие эмоции, искренне стремясь донести до слушателя смыслы и краски, очаровать этими неизведанными пластами, подлинным богатством, каковое еще пока совершенно сокрыто от того внимания аудитории, каковое оно, бесспорно, заслуживает.
Любопытно и одновременно отрадно, что музыка для голоса почти на сто процентов оказалась музыкой действительно вокальной, то есть удобной для пения – в ней есть яркая мелодика, связная легатированная линия, она опирается на возможности человеческого голоса, относится к нему с пониманием. Словом, не насилует природу, не рвет связки, да и уши слушателей «в трубочку» не заворачивает. Исключение составил лишь фрагмент вокального цикла финки Кайи Саариахо «Далекая любовь», исполненный солисткой «Вивальди-оркестра» Светланой Полянской: сочетание говорка с нарочито стилизованным под архаику пением было интересно своей экзотичностью и привнесло контрастную краску (оно было единственным, выбивающимся из вокального письма в традиционном смысле) в программу концерта, в котором в целом доминировала совсем иная эстетика.
Фрагменты вокального цикла «Тебе» Алемдара Караманова – прямое развитие романсовой традиции Чайковского и Рахманинова. Ярчайшая, выразительная мелодика, одновременно прихотливая и такая естественная, буквально захватывала своей свежестью и искренностью. Солистка Большого театра Ольга Селивёрстова спела целый мини-концерт-исповедь мятущейся души – ее ясному и техничному сопрано подвластны оказались разнообразные эмоции произведения, донесенные убедительно и эстетично.
Другой советский классик – Микаэл Таривердиев – прозвучал в исполнении солистки Театра Станиславского Ксении Дудниковой, спевшей несколько романсов из цикла на стихи Беллы Ахмадулиной. Красота сочного меццо певицы завораживает, это настоящее чудо. Но не меньшим чудом является та яркая выразительность, эмоциональная щедрость, драматическая насыщенность, какой охотно делится певица с публикой, донося до нее не просто эмоциональный накал произведений, но словно раскрывая, если не выворачивая наизнанку женскую душу. При этом – никакого пережима: экспрессия эстетичная, знающая меру, не лишенная и тонких, мягких красок – словом, архиповская!
Единственный кавалер концерта – тенор из Большого Илья Селиванов – спел музыку совсем новую и неведомую: прозвучали три песни на стихи Николая Рубцова молодого и малоизвестного пока композитора Дмитрия Аникеева-Сыроечковского. Это уже линия Гаврилина и Свиридова – музыка о Руси, о любви к родине, родной природе, ее людям, бедам и праздникам. Музыка, наполненная светлой лирикой, полная меланхолии, не лишенная и трагических красок, но, несмотря на это, имеющая какой-то цельный позитивный заряд. Красивый голос Селиванова, очень славянский, идеально подошел для эмоционального строя новых миниатюр.
Но русская музыка может быть и иного эмоционального посыла – прозвучавшие вослед гаврилинские «Осень» и «Лето» подарили публики совсем другие краски: ширь и раздолье родной земли и родной природы в первой миниатюре, игривый задор – во второй. Широту эмоциональной палитры донесла до слушателей солистка Новой Оперы Юлия Меннибаева, чье темное меццо, почти контральто, пленяет не только уникальным тембром, но и наполненной выразительностью пения.
Наряду с композицией Саариахо экзотическим номером программы оказался чисто инструментальный опус: Олеся Ростовская на терменвоксе исполнила «Угасающий свет» Валерия Белунцева. Тончайшая нюансировка этого инструмента рождает ощущение условно космической музыки, навевающей мысли о вечном и надмирном. Сочетание традиционного и нетрадиционного звучания дает необычный акустический контраст: партия фортепиано в этом диалоге виртуозна, по богатству фактуры равна симфоническому оркестру, и с ней блистательно справляется Погосбекова. Впрочем, ее сопровождение всех прозвучавших номеров вызывает только восторг – это и технично, и выразительно, и осмысленно, и очень удобно для солистов, с которыми всегда выдержан гармоничный паритет. Погосбекова – не просто концертмейстер-аккомпаниатор, но равноправный сотворец, одновременно и ведущий певца, и дающий ему дорогу.
Программу обрамляла оригинальная арка – выступление вокального трио «Melody», привнесшего еще одну краску необычности в более-менее традиционную программу: несмотря на новизну сольных вокальных миниатюр, как уже было сказано, все они развивают русскую романсовую традицию, а не отрицают ее, не пытаются ее сломать и увести в альтернативную эстетику. Ансамблевое же пение «Melody» немножко про другое, хотя и здесь – убедительно выявлена красота человеческого голоса, а мелодика ярка и человечна. Открывал концерт «Отче наш» американца Эли Тамара – опус архаично-строгого характера медитативного настроя, в котором трио продемонстрировало идеальный строй и тонкую нюансировку, а сочное звучание контральто Ольги Надеждиной, чья партия контрапунктна коллегам (сопрано Светлана Полянская и Александра Конева), удивляло и заинтересовывало. В завершении же трио представило две песни Вадима Бибергана на слова Роберта Бёрнса: игривость и характерность композиции «Пойдем по берегу» и удивительные акустические эффекты и имитации в «Фанфарах» были уместны для завершения инаугурационного концерта – праздник современной вокальной музыки состоялся!
Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.
История возникновения
Родилось это музыкальное направление примерно в 16−18 вв. и являлось сначала только вокальным жанром. Предназначалось оно для небольших помещений, для музицирования в кругу семьи, среди ценителей этого искусства, для исполнения перед королевскими особами. Музыкантов, исполнявших такую музыку, называли камер-музыкантами. В настоящее время это почетное звание сохранилось в Германии и Австрии.
До 19 века камерная музыка звучала только в салонах для знати или узкого круга знатоков, позже начали проводиться концерты для широкой публики. Сама музыка трансформировалась, проникалась звучанием других известных направлений.
Разновидности коллективов
В зависимости от численности коллектива существует классификация их названий (от латинских числительных):
Все, что равно или более десяти:
Главное правило численности — не более 25 человек.
Основные отличия
Помимо малого числа исполнителей и слушателей, особенностью камерной музыки является еще и уникальное звучание. У каждого инструмента здесь свой равноправный голос. Это значительно отличается от исполнения симфоническим оркестром, там при игре одну партию ведут в унисон несколько музыкантов.
Камерные произведения затрагивают множество тем, они очень эмоциональны. Такую музыку писали многие известные композиторы — Брамс, Шуберт, Дебюсси и др.
Жанры этого направления
Есть множество жанров (или стилей), которые включает камерная музыка, примеры можно рассматривать бесконечно:
Камерная музыка в наши дни
Сегодня уже нет такой традиции, как в прошлые века, устраивать домашние концерты с небольшим коллективом музыкантов, однако направление это продолжает быть востребованным. По всему миру камерные залы и залы органной музыки собирают миллионы поклонников классических и современных авторов.
В разных городах России есть камерные залы и даже театры. Во всем мире известны российские исполнители — струнный оркестр «Виртуозы Москвы». Редко какой праздничный концерт обходится без их участия.
В наше время эта музыка звучит не только для монарших особ. Она продолжает радовать и остальных своих поклонников.
Полина Арцис: «Камерная музыка – это не второстепенный жанр»
В Калуге с 20 по 25 августа проходил Третий международный конкурс молодых оперных певцов имени Максима Михайлова. Лауреатом первой премии в конкурсе исполнителей камерной вокальной музык и стала обладательница редкого меццо-сопранового тембра Полина Арцис перспективная оперная певица, с отличием закончившая учебу в Московской Консерватории, и продолжившая свое обучение в Академии Молодых певцов при Мариинском театре.
В эксклюзивном интервью радио «Орфей» солистка Академии Молодых певцов Полина Арцис рассказала о сложностях работы в жанре камерного пения, минусах стенобитного голоса, особенностях учебы в Консерватории, подготовке китайских вокалистов и внутренних зажимах молодого певца.
— Полина, прежде всего хочу поздравить Вас с победой! Это не первый конкурс, в котором Вы одерживаете победу. И у каждого конкурса есть свои нюансы. Как я поняла, в широком масштабе конкурс им. Михайлова имеет два направления: конкурс камерной музыки и «классический» оперный конкурс. Как эти направления друг с другом соседствуют во время проведения конкурса?
Большое спасибо! Да, в августе в Калуге проходило одновременно два конкурса, и мне кажется, что это замечательная возможность для молодых певцов максимально разносторонне себя проявить. К сожалению, конкурсов, целиком посвященных камерной вокальной музыке, существует крайне мало, здесь же этот жанр был представлен развёрнуто. Очень хочется поблагодарить всех организаторов и лично Ларису Абисаловну Гергиеву за такое серьёзное отношение к жанру камерной вокальной музыки и желание поддерживать и развивать его! Даже в оперном направлении обязательными к исполнению на первом туре были старинные арии и камерные сочинения.
Главной проблемой мне видится даже не сложность музыки и технические способности исполнителей, а само отношение к этому жанру среди певцов в наше время. К сожалению, очень часто я встречаю среди коллег мнение, что камерная музыка это некий второстепенный жанр. И этот стереотип складывается ещё во время обучения, когда старинная музыка воспринимается как необходимый мучительный этап на первых шагах, а романсы и песни только лишь закуска к основному блюду опере.
Полина Арцис во время концерта
в Малом Зале Консерватории
Есть такое шутливое определение русской вокальной школы: «хорошо = громко». Конечно, это ирония, но, к сожалению, именно у нас в России многие певцы, особенно начинающие, мерилом качества считают масштабность звучания голоса. Тем временем, этот критерий не является основным ни в опере, ни тем более в камерном вокальном жанре. Стенобитный голос поражает в первые мгновения, но если за силой звука ничего не следует, то он так же быстро перестаёт быть интересен. Главным всё равно в итоге оказывается интеллект, способность работать с музыкальным и литературным текстом. Например, гениальная Зара Долуханова пела сложнейшую, тончайшую музыку и как обидно слышать комментарии из серии: «Да, но голос-то у неё был небольшой и вообще непонятный». Мне кажется, определение «большой/маленький» совершенно не уместно в разговоре о качестве пения. «Умный/не умный» подошло бы больше.
— Вы учились в Италии у профессора Карло Пари. Я была на одном из мастер-классов Пари, он большое внимание уделяет музыкальной фразе, логике, акцентам. И, конечно, произношению. У нас мало внимания уделяют произношению. Хотя если бы певец думал о том, не как громко он поет, а что, то это бы помогало ему избавиться и от технических проблем. Это правда? Снимает ли правильное звукоизвлечение вокальные зажимы?
Да, это пересекается с тем, о чём я сейчас говорила. К любому исполнению нужно подходить с умом, а особенно к исполнению на иностранном языке.
Когда ты чётко понимаешь, о чём поёшь, решаются сразу две проблемы: физиологическая и артистическая. Во-первых, если певцу понятна внутренняя логика построения фразы, ему гораздо проще выстроить музыкальную фразировку, акценты. Как правило, автор не дурак, а значит, он уже сделал так, чтобы музыкальное развитие совпадало со смысловым, особенно в бельканто и романтической музыке. Внутренние зажимы неизбежны, если человек рассматривает музыкальный материал как набор нот, среди которых есть лёгкие и сложные, и где-то можно расслабиться, а главное показать крайний верх на фермате. При этом та же верхняя нота даётся гораздо легче, если понимаешь, откуда и зачем она появилась, а не воспринимаешь её наличие, как планку, которую нужно перепрыгнуть в беге с препятствиями и понестись дальше. А что касается исполнительской стороны, то тут всё просто: как можно убедить в чём-то зрителя, если ты сам не понимаешь, о чём поёшь? Поэтому непременно нужно изучить своего персонажа, сюжет оперы и дословно перевести свою арию, ведь художественный перевод подчас имеет к оригинальному тексту очень мало отношения.
Что же касается произношения в пении, то это профессиональная необходимость. Если русский певец едет за рубеж и собирается петь на языке той страны, в которой он находится, то к нему будет очень пристальное внимание. Например, гласные в русском строятся более глубоко, чем в итальянском, поэтому итальянцы часто смеются над нашими «амуоре» и «чиель», даже когда мы совершенно искренне стараемся сделать фонетически чистый звук. А поскольку итальянская школа изначально строится от речи, то можно сделать вывод, что вокальный аспект будет зависеть от чистоты произношения напрямую.
Разумеется, всё это не означает, что не нужно заниматься техникой пения. Это по умолчанию на первом месте. Но музыкальный подход необходим, и именно об этом говорит маэстро Пари и другие оперные коучи. Кстати, о существовании такой специальности, как коуч, я узнала только за пределами России. У нас принято, что есть педагог по вокалу и концертмейстер, с первым мы по большей части занимаемся техникой, а со вторым выучиваем ноты. Коуч это пианист, который не просто аккомпанирует певцу, а разучивает с ним произведение с точки зрения стилистики, языка, фразировки. В наших учебных заведениях подобного нет. Никто не занимается с певцами отдельно музыкальностью, вот и получаются в этой области пробелы.
Вообще, я никогда не рассматривала себя как «колоратурное меццо» и далеко не сразу начала петь произведения соответствующего репертуара. Я думаю, что навыки может развить каждый. Конечно, если в голосе есть подвижность от природы, это несколько проще, но при желании каждый может достичь результата. Например, на первом курсе мне сказали, что трель это врождённое, и если у меня её нет, то нужно с этим смириться. А я категорически не могла понять, как люди делают трель. Спрашивала у подруг-колоратурных сопрано, все говорили мне, что нужно освободить гортань, и я очень хорошо это запомнила, но как именно освободить гортань, никто почему-то объяснить не мог. Однако через какое-то время проб, ошибок и упражнений (исчисляемое годами) я всё же что-то поняла и теперь применяю. Поэтому мне кажется, что всё достижимо, и даже для тех певцов, чья фактура голоса не предполагает подобного репертуара, это полезно в качестве тренировки дыхания и концентрации звука. На тему «как правильно колоратурить» я не считаю себя в праве давать советы, мне самой ещё есть, к чему стремиться, да и сложно описывать технические процессы в интервью. В любом случае, очень важно, чтобы был человек, способный объяснить и проконтролировать со стороны.
Действительно, на конкурс приехала большая группа молодых исполнителей из Китая. Как и среди всех остальных, среди них были и очень сильные, и совсем начинающие певцы. Скажу честно, меня поразило, что средний возраст участников 19-20 лет, особенно в камерном конкурсе (часть из них участвовала только в камерном, а в оперном нет). Похвально, что ребята пробуют себя с самого юного возраста, приобретая опыт на будущее. Однако я не могу сказать, что все как один китайцы приехали достаточно подготовленными: возвращаясь к разговору об иностранных языках, выступление некоторых ребят могло служить наглядным примером. Они очень старались, исполняя русские романсы, но многие участники просто брали дыхание посреди слова. Казалось бы, такой пустяк, но ведь каждый в зале это услышал и понял, и сразу потерял интерес к певцу, даже если у него неплохой голос. Голоса, кстати, и правда были неплохие. В общем, основываясь на впечатлениях от данного конкретного конкурса, я сказала бы, что среди представителей Китая достаточно хороших певцов, но глобального завоевания ими мировой оперной сцены опасаться пока не нужно.
— Полина, Вы закончили Консерваторию с отличием в классе Клары Григорьевны Кадинской. Партия Любаши из «Царской невесты», которую Вы исполнили в оперной студии, стала для Вас творческим успехом. Расскажите о периоде своей консерваторской жизни? Какие советы Вы бы хотели дать тому, кто только поступил в Консерваторию? Например, нужно ли обязательно петь в Оперной студии? На что молодому певцу необходимо обращать внимание в расписании, а на чем можно «сэкономить»? Будем надеяться, что советы помогут сэкономить время молодым певцам и заострить их внимание на важных вещах, сделать правильный выбор.
Это непростой вопрос. У меня был комплекс отличницы, я очень переживала за свои оценки по всем предметам. В моём красном дипломе стоит одна четвёрка, по отечественной истории, которая до сих пор мозолит мне глаза, хотя очевидно, что не только эта оценка не имеет никакого значения для карьеры оперного певца, но и сам диплом никого не интересует, а только твои собственные профессиональные качества, которые ты либо демонстрируешь, либо нет.
«Царская Невеста» Н.А.Римского-Корсакова
И всё же, я придерживаюсь мнения, что у певца в голове должно быть что-то кроме резонатора. Нам необходимо уметь читать с листа и не теряться в многоголосии, поэтому важно посещать сольфеджио. Или, например, фортепиано обычно у вокалистов этот предмет проходит довольно условно, но я рада, что попала к требовательному педагогу, потому что сейчас я могу самостоятельно разобрать музыкальный материал и сэкономить время и деньги, не прибегая к помощи концертмейстеров. Знание истории музыки помогает ориентироваться в стилях и эпохах, сопоставить исторические факты с биографией композиторов и получить представление о том, что имел в виду автор.
Но важнее всего, конечно, специальность. Я занималась в классе Клары Григорьевны Кадинской, которая с большой теплотой относится ко всем своим подопечным. Я благодарна ей не только за вокальные советы, но и за то, что она поддерживала все мои эксперименты с репертуаром, а иногда сама настаивала на том, чтобы я бралась за вещи, к которым считала себя ещё не готовой. В Консерваторию люди поступают так или иначе с каким-то багажом знаний и умений, и, мне кажется, очень важно попасть к такому педагогу, который кроме прочего поможет начинающему певцу почувствовать почву под ногами и разобраться, в какое русло направить свои способности.
Сцена из спектакля Оперного театра
при Московской Консерватории им.П.И. Чайковского
Поэтому я лично советовала бы поступившим в Консерваторию брать максимально из того, что предлагается в плане специальности. Но и не только от Консерватории, конечно нужно искать конкурсы, прослушивания, участвовать в концертах, пробовать себя везде. Чтобы потом не упрекать себя за потерянное время. Я хочу сказать, многие думают, что они «ещё не готовы» и всё ждут, что рано или поздно запоют как боги, и уже тогда Самокритика должна быть здоровой. Нужно просто понимать, до чего ты дорос, а до чего пока нет (естественно, не следует на втором курсе подавать заявку на конкурс Чайковского), но проверять себя нужно постоянно, чтобы как минимум иметь возможность смотреть по сторонам и понимать, каков общий уровень и соответствуешь ли ты ему. Это только моё мнение, я знаю многих людей, которые копят-копят силы, а потом сразу выстреливают. Я всегда искренне радуюсь, когда наблюдаю подобное у своих друзей! Но тут каждому своё, наверное.
В Академии молодых певцов я занимаюсь в классе у замечательной меццо-сопрано, солистки Мариинского театра Анны Гургеновны Кикнадзе. Я рада этому обстоятельству, ведь у меня есть возможность не только лично взаимодействовать с выдающейся певицей, но и наблюдать за действующей солисткой оперы на практике и учиться многому «в режиме реального времени». Кроме того, всё, что я беру в работу, давно есть в её репертуаре, и она как никто может объяснить многое по собственному опыту изнутри. Это уже не совсем учёба, это некий процесс со-творчества, совместной работы и поиска, от которого я получаю и большое удовольствие, и большую пользу.
Полина Арцис в гостях «Музыкальной гостиной» Святослава Бэлзы
Материал подготовила специальный корреспондент радио «Орфей»
Фото- Дарья Кузнецова, личный архив Полины Арцис