Квир культура что это
Квир-культура: введение
Слово «квир» (от английского queer — странный, причудливый) вошло в обиход лишь к концу 1980-х годов XX века. Изначально оно использовалось как оскорбление в адрес представителей ЛГБТ-сообщества, но позднее американские ЛГБТ-активисты подчеркивали этим, что они не стыдятся своей ориентации, своих побуждений к равноправию. В настоящее время термин «квир» охватывает такие сексуальные меньшинства, которые не могут быть в полной мере объяснены стереотипичным бинаризмом. Именно поэтому, сейчас всё чаще встречается расширенная аббревиатура — ЛГБТК+.
Однако использования термина «квир» носит в обществе неоднозначный характер. Во-первых, до сих пор проявляется остаточное бремя отрицательного значения этого слова, многие представители как ЛГБТ, так и не ЛГБТ-сообщества находят этот термин унизительным. Во-вторых, многие люди считают слово «квир» жаргонизмом, которое придаёт грубо-пренебрежительный оттенок этому термину. С другой стороны, «квир» — это в первую очередь самоназвание. Поэтому не следует его употреблять в отношении тех лиц, которые не позиционируют себя таким образом.
Существует такое научное направление как гендерные исследования. Подобные исследования используют теорию гендера как социального «пола». Согласно С. Киллерманну, гендер является не собственно «полом» (в биологическом смысле слова), а трехчастной конструкцией из гендерной идентичности, гендерного выражения и соответственно биологического пола. Одним из частных случаев этой академической направленности являются квир-исследования. Квир-исследования охватывают знания о гендерных ролях людей в условиях гетеронормативности (гетеронормативность — мировоззрение, понимающее под собой гетеросексуальность как социальную норму.).
Все квир-исследования, как и любые другие, основаны на какой-то теоритической базе. В данном случае ей выступает квир-теория. Квир-теория — междисциплинарный научный проект, который ставит под вопрос биологический детерминизм пола. Квир-теория «фокусируется на несоответствиях между биологическим полом, гендером и желаниями». Эти несоответствия и гендерную неконформность — гендерное выражение человека, не совпадающее со стереотипными понятиями гендерной «нормы» — предлагалось считать не патологией, а способом выражения собственной сексуальной индивидуальности, который ломает гетеронормативную бинарную гендерную систему.
Как и у многих собирательных групп людей (неважно по какому признаку: раса, религия, национальность и т. д.), квиры также имеют свою культуру — квир-культуру. Не будет ошибкой назвать её и ЛГБТ-культурой, т.к. термин «квир» является расплывчатым понятием, которое не имеет жестких рамок. Несмотря на различия данной субкультуры, квир-культура по всему миру имеет ряд сходств. К примеру, некоторые виды символик для представителей ЛГБТ-сообщества являются неизменными по всему миру (прайд-флаг, совмещенные зеркала Венеры, символ трансгендеров и прочее).
Стоит заострить внимание на одной из частей квир-культуры — искусства квиров. Этот термин включает в себя произведения искусства различных людей, имеющих то или иное отношение к квир-культуре. Как и квир-теория, искусство квиров предполагает отход от бинаризма, которое служит определением половой принадлежности человека и его гендером.
Жизнь«Забери это оскорбление себе»:
Как ЛГБТК-люди присвоили слово «квир»
Оскорбление или защита?
Понятие «квир» было оскорблением на протяжении почти всего XX века, пока в девяностые годы ЛГБТ-люди не начали «присваивать» его себе и переосмыслять негативное значение. Сейчас это слово используется как в массовой культуре, так и в академической среде. В определённых контекстах оно указывает даже не на сексуальную ориентацию и гендерную идентичность, а на инаковость в целом. Вместе с экспертками и экспертами разбираемся в истории понятия «квир» и его современных трактовках.
Текст: Ал Ковальски, автор телеграм-канала Queer Journalism
Активистский и академический протест
Первоначально слово «квир» не было связано с ЛГБТ-сообществом. Ещё в XIV веке его употребляли в значений «странный», «сомнительный». А уже в 1894 году слово стали использовать по отношению к гомосексуальным людям. Эта история связана с Оскаром Уайльдом и его любовником Альфредом Дугласом. Отец второго подал в суд на писателя, обвинив его в совращении своего сына. В деле фигурировала формулировка «snob queers», после чего «квир» и превратилось в ругательство.
В разгар эпидемии СПИДа это слово стало символом анархии. Протестующие заполонили улицы и скандировали «we’re here, we’re queer, we will not live in fear», что переводится как «мы здесь, мы квиры, мы не будем жить в страхе». А в 1990 появилась организация Queer Nation, которая представила свой манифест летом того же года на прайде в Нью-Йорке. Авторы текста заявили, что присваивают себе некогда оскорбительное queer, употребив его в качестве гендерно-нейтральной замены слова «гей».
«Использование слова „квир“ — способ напомнить нам, как мы воспринимаемся всем остальным миром. Это способ сказать себе, что мы не обязаны быть остроумными и обаятельными людьми, которые всю жизнь стараются быть тактичными, оставаясь маргиналами в мире гетеросексуальных людей», — говорится в манифесте. В русскоязычной версии указано слово «п***р» как более понятное, однако в оригинале было именно «queer».
В академическую среду понятие пришло в 1991 году, когда феминистская исследовательница Тереза де Лауретис использовала слово «квир» для описания женской гомосексуальности. В дальнейшем термин стал использоваться по отношению ко всему, что не вписывается в рамки гетеронормативной патриархальной модели мира. Изучать это начали в рамках квир-теории, критикующей биологическую предопределённость гендера и сексуальной ориентации человека.
В рамках научных исследований также выделяют понятие queering (сокращение от queer reading. — Прим. ред.), что на русский можно перевести как «квирить». Это техника работы с текстом, которая подразумевает отказ от гетеро- и циснормативности при анализе произведений. Например, если герой пишет любовное письмо без указания имени, то адресатом или адресаткой может быть человек любого гендера. Если произведение переписывается — в рамках литературного упражнения или при создании современной интерпретации, — то так можно добавить квир-персонажей в сюжет.
Квир-культура — это только про ЛГБТ?
Термин «квир» имеет множество значений как внутри академической среды, так и среди ЛГБТ-людей, поэтому выделить его строгое определение невозможно. Разные персоны трактуют его по-разному. На практике термин часто используется как часть составных слов: квир-люди, квир-культура, квир-кино, квир-фестиваль и так далее.
Квир-обозреватель и автор проекта #содомиумора Константин Кропоткин считает, что этот термин связан непосредственно с ЛГБТ-сообществом. «Квир-культура описывает жизнь квир-человека. Поскольку квир-людей много, то многообразны и проявления их культуры. Любой творческий акт квир-человека даёт представление о „квир-взгляде“, об особенностях оптики. Но и творческий акт, рассказывающий об [ЛГБТ-сообществе со стороны], тоже повышает представленность ЛГБТК-проблематики в публичном поле», — комментирует эксперт.
Чтобы сформулировать более этичную по отношению к квир-персонам норму, важно рассказывать о них с разных точек зрения, говорит Кропоткин. Гетеросексуальный автор может создать хороший гей-роман (пример — «Назови меня своим именем» Андре Асимана), а ЛГБТ-писатель — наоборот, гомофобный (так эксперт характеризует книгу «Когда исчезли голуби» бисексуальной авторки Софи Оксанен). Благодаря многообразию мнений формируется дискуссионное пространство, считает Кропоткин.
Кинокритик Ксения Реутова трактует слово «квир» шире и соотносит его с инаковостью вообще и тем, что зрители видят в конкретной картине: «Квир-кино — широкое понятие, которое включает не только фильмы с квир-персонажами, но и квир-взгляд, который, я уверена, существует. И есть ещё квир-форма — то, как кино снято. Оно может быть о темах совершенно нормативных, но при этом форма его будет отличаться от общепринятой. Это будет тоже что-то смутно волнующее, что-то совершенно непохожее на другое. И поэтому это тоже будет квир-кино».
Было такое сленговое выражение «друг Дороти» — кодовое слово, по которому люди определяли принадлежность к сообществу. А это классическая голливудская сказка
Сам термин «квир-кино» появился в девяностых годах на фоне уже упомянутой эпидемии СПИДа и протестов со стороны ЛГБТ-сообщества. Гомосексуальные режиссёры начали снимать фильмы о себе, и этот феномен кинокритик и феминистка Руби Рич обозначила как New Queer Cinema, или «новая волна квир-кино». Однако оно существовало и до этого.
Классикой квир-кинематографа Ксения Реутова называет мюзикл «Волшебник из страны Оз», снятый в 1939 году и ставший очень популярным среди ЛГБТ-зрителей. «Было такое сленговое выражение „друг Дороти“ — кодовое слово, по которому люди определяли принадлежность к сообществу, — продолжает экспертка. — При этом что представляет собой этот фильм? Это классическая голливудская сказка. Песни из неё знают, цитируют. Эта картина сделала Джуди Гарленд (исполнительницу главной роли. — Прим. ред.) звездой. В данном случае [важно] то, что в фильме видели зрители. А видели они, что главная героиня встречает в стране Оз разных существ, инаковых. И она безоговорочно их принимает».
Истоки российского квир-кино также можно найти в прошлом. Например, в советское время был снят фильм «Дубравка» (1967), в котором рассказывается о влюблённости девочки во взрослую женщину. Развитию современной квир-культуры мешает закон о так называемой «гей-пропаганде», принятый в 2013 году. Радикальные перемены возможны только после его отмены, полагает Константин Кропоткин.
«За последние два года книг на русском языке, описывающих негетеросексуальные отношения (беллетристика, интеллектуальная проза, научпоп), стало заметно больше, но это всё равно несопоставимо мало по сравнению с западной литературой. Литературоведческий анализ квир-литературы на русском также стремится к нулю. Российское квир-кино за недостатком средств и за избытком цензуры находится пока в зачаточном состоянии», — заключает квир-обозреватель.
В то же время Ксения Реутова приводит в пример короткометражки, представленные на тринадцатом ЛГБТ-кинофестивале «Бок о бок». Эти картины рассказывают непосредственно о негетеросексуальных персонах. То, что эти фильмы показывали в том числе на российском «Кинотавре», экспертка считает очень хорошим знаком.
Квир как идентичность
Согласно американскому словарю Merriam-Webster, существительное queer имеет два значения: негетеросексуальный и нецисгендерный человек. В более узком смысле оно употребляется как сокращение от «гендерквир», то есть для обозначения небинарных людей. Последняя коннотация связана ещё и с тем, что изначально гендерквирные персоны занимали маргинальную позицию даже внутри ЛГБТ-сообщества.
«„Квир“ — это более благозвучный синоним аббревиатуры ЛГБТК», — говорит Константин Кропоткин и добавляет, что как гей он считает queerness («квирность») частью своей идентичности. Если изначально это слово было непривычным для многих, то сейчас оно постепенно входит в оборот. Тем не менее термин остаётся многозначным, и часть людей, называющих себя квирами, привлекает именно вольность трактовки.
«Люди часто требуют объяснить, что ты, кто ты и зачем ты. Трудно [подобрать] правильное слово. А „квир“ — это более флюидный, более открытый термин, в который входит всё, что угодно. И поэтому для меня он означает свободу и возможность быть кем и чем я хочу. Это понятие идеально описывает мою идентичность, ориентацию и гендер», — рассказывает активистка и иллюстраторка Катя Возиянова. С четырнадцати лет она училась в Англии, и благодаря информации на английском языке и общению с открытыми ЛГБТ-персонами она смогла быстрее осознать себя.
Как считает активистка, в Англии понятие «квир» используют больше, чаще и спокойнее, в том числе в медиа. В России же меньше понимания, чем этот термин отличается от слова «гей». Однако сами квир-люди используют его точно так же и по тем же причинам, полагает Возиянова. Назвать себя так проще, чем выбрать какой-то лейбл. А кому-то просто нравится слово.
Люди часто требуют объяснить, что ты, кто ты и зачем ты. Трудно подобрать правильное слово. А «квир» — это более флюидный, более открытый термин, в который входит всё, что угодно
Музыкант, журналист, квир- и психоактивист Женя Велько придерживается мнения, что понятие «квир» описывает каждую и каждого, кто не вписывается в нормы гендера и сексуальности. Дело не в принадлежности к определённой идентичности, а в том, что за недостаточную «правильность» могут избить на улице или уволить с работы. По мнению активиста, это относится не только к ЛГБТ-персонам, но и к гендерно-неконформным. Например, если феминный цисгендерный парень встречается с девушками, но его постоянно принимают за гея и оскорбляют из-за внешности.
Реклейминг слова «квир» на постсоветском пространстве имеет свои особенности. Это связано с тем, что для русскоязычных людей оно лишено ярко выраженной негативной коннотации: ЛГБТ-персон в России и странах СНГ оскорбляют другими словами. И поскольку для широкой аудитории этот термин скорее будет непонятным, то он гарантирует определённую безопасность.
«В Беларуси, к счастью, нет закона об [ЛГБТ-]пропаганде, но есть много смежных законов про мораль и защиту детей, — поясняет минчанин Женя Велько. — У гей-вечеринки куда больше шансов быть закрытой ОМОНом, чем у квир-вечеринки, потому что ОМОН не знает слова „квир“. Правда, потихоньку узнаёт. По крайней мере, христианские активисты и активистки уже пытались завернуть белорусский квир-фестиваль „Дотык“. Но как показывает практика, квир — это такой островок безопасности, с которого тебя не выкинут за несоответствие чьим-то ожиданиям».
Катя Возиянова и Женя Велько сходятся во мнении, что ЛГБТ- и квир-активизм синонимичны друг другу, однако второе понятие шире. С одной стороны, квир-активизм включает даже тех людей, для описания которых ещё не придумали слова внутри аббревиатуры ЛГБТ+. С другой — речь о пересечении разных опытов и идентичностей. Так, трансгендерная женщина может быть одновременно полиаморной лесбиянкой, и один общий термин позволяет расширить дискуссию и пригласить в неё ещё больше людей.
«Есть такой классный фильм „Гордость“ (2014), и в нём озвучена важная мысль: если тебя оскорбляют, забери это оскорбление себе, — продолжает Велько. — Англоязычный мир, а за ним весь остальной, уже забрал себе слово „квир“ — так у квирфобок и квирфобов стало на одно оскорбление меньше. Разве это того не стоит?»
Я – квир, но никто не знает, что это
Меня зовут Лиза Михалева. Мои местоимения — она/ее. Я — журналистка, диджейка, активистка и квир, а точнее — квирка (по правилам фем-этикета). С первыми тремя «идентичностями» все понятно, но последняя вызывает вопросы у многих. Разберемся.
Я квир и бисексуальная женщина (бисексуальность часто ограничивают влечением к женщинам и мужчинам. Для меня она включает влечение к людям моего гендера и всем остальным, включая мужчин и небинарных персон). В пятнадцать лет я начала экспериментировать с девушками на вечеринках, думая, что выбираю safe option для веселья в патриархальном царстве и это ничего не значит. Затем случилась классическая «лесбийская история» в британской школе-интернате: к экспериментам прибавилась симпатия к подруге. Мой опыт отличается от горьких историй квир-людей, которых гнобили и от которых отказались близкие. Мои родители — странный феномен советской прогрессивности: они хорошо относятся к ЛГБТКИА+ сообществу, феминизму и антирасизму. Поэтому я никогда не переживала, что будет, если кто-то узнает, и не ходила в церковь, чтобы «стать нормальной». Несмотря на это, я мало задумывалась о своей ориентации и продолжала встречаться исключительно с парнями. Позже я начала осознавать, что девушки меня тоже привлекают, но только сексуально (встречаться с девушкой казалось невозможным из-за внутренней мизогинии — феминисткой я стала позже).
Квир — это буква «К» в ЛГБТКИА+
«Квир» подразумевает негетеросексуальную ориентацию и/или гендерную идентичность за рамками бинарности «женщина/мужчина» и цисгендерности (термин, обозначающий людей, чья гендерная идентичность совпадает с их биологическим полом).
«Квир» используют как зонтичный термин для ЛГБТКИА+ сообщества, объединяющий его различных представителей: лесбиянок, геев, бисексуалов, транс-персон, интерсекс-людей, асексуалов, небинарных персон и других. Исторически, термины «ЛГБТ» и «гей» нередко приоритизировали проблемы белых, цисгендерных, гомосексуальных мужчин, игнорируя другие идентичности (небелые, трансгендерные, небинарные, женские и другие). До сих пор в сообществе гомосексуальных мужчин часто встречается расизм, трансфобия и сексизм. У «квира» более инклюзивная и радикальная повестка. Он связан с оппозицией и дестабилизацией гетеронормативности в целом — убеждении, что гетеросексуальность — это естественная норма для женщин и мужчин, которые должны соблюдать определенные роли, а другие сексуальные и гендерные ориентации ненормальны.
«Квир» — это инструмент самоидентификации, который означает разные вещи для разных людей. В сообществе важно иметь свободу выбора лейбла для своей идентичности из-за истории, перенасыщенной гомофобией и обесцениванием опыта. Если одним комфортны такие ярлыки как «гей», «лесбиянка» или «бисексуал», они могут не подходить или не нравиться другим. Кроме того, человек может не хотеть вписывать себя в рамки определенной идентичности или быть не уверенным в ней. Поэтому многие ЛГБТКИА+ персоны используют термин «квир». Он может быть единственным лейблом или сосуществовать с другими. Например, даже если человеку нравятся люди исключительно его гендера, он может называть себя «квир» вместо «гей» или «лесбиянка», а может называть себя и так и так. Еще слово «квир» позволяет персоне обозначить свою негетеронормативность, не раскрывая все карты о себе.
Я — пример принудительной гетеросексуальности
Эта идея, выдвинутая Эдриен Рич в 1980 году, связана с гетеронормативностью. Гетеросексуальность навязывают, в ней не сомневаются, вне зависимости от настоящей сексуальной ориентации, ее поощряют, а отклонения осуждают. Везде наблюдается «гетеросексуальная пропаганда»: с детства девочкам твердят найти «того единственного», а в телевизоре няня Вика мечтает о Шаталине. Именно поэтому, будучи верной ЛГБТКИА+ союзницей с кучей квир-друзей в Москве, я не ассоциировала себя с ними. Российская гомофобия не позволяла мне видеть их, как полноценную часть общества, поставив исследование моей сексуальности на паузу. С переездом в Лондон все изменилось — вокруг меня одни квиры. Тут более безопасно, и люди не боятся быть собой. Поэтому я нажала кнопку play и продолжила исследование.
Я квирка не только из-за сексуальной ориентации. Всю жизнь я чувствовала себя странной аутсайдеркой, бросающей вызов обществу. В период полового созревания я играла по патриархальным правилам: красилась и одевалась так, чтобы нравиться парням. Природа наградила меня конвенциональной красотой, поэтому я купалась в комплиментах. Но разбитое сердце поменяло правила: я перестала вести себя как леди и повернулась к стилю унисекс — грубый макияж, мужская одежда, татуировки. Тогда я заметила, как гетеронормативное общество перестало меня принимать: незнакомцы пялились, одноклассницы обзывали «лесбиянкой», мама умоляла надеть платье в цветочек вместо огромных левайсов. Я стала получать меньше нежелательного мужского внимания (что не могло не радовать) и больше комментариев о том, что раньше я была более привлекательной. Мне понравилось идти наперекор гендерным ожиданиям, поэтому я приняла свое яркое отношение к жизни и яркий стиль, как отражение моего внутреннего мира и защиту от внешнего. Это же было отражением моей квирности. Осознание этого пришло, когда экстравагантные и не вписывающиеся в нормы квир-лондонцы показали мне, что квир — это не только про сексуальную ориентацию или гендер. Квир — это про избежание рамок, неподчинение, креативность и diversity.
Огромную роль в жизни ЛГБТКИА+ людей играет видимость
Она развеивает туман гетеронормативности и спасает жизни, наглядно показывая, что мы не одни. Именно поэтому я стала волонтеркой проекта сексуального просвещения в лондонских школах Sexpression, где я рассказываю детям не только о контрацепции, но и о ЛГБТКИА+ темах. К сожалению, у нас на родине такая деятельность небезопасна, но я исследую другие пути квир-активизма.
До недавнего времени в России квир-люди существовали под плащом-невидимкой, скрывая настоящих себя от общества, у которого аллергия на человеческое разнообразие и толерантность к насилию. Как бы не раздражала таких персонажей diversity-повестка, она работает — все больше организаций и брендов поддерживают квир-культуру. Одна из таких инициатив — реалити-шоу в формате подкаста «По уши» от Badoo и студии подкастов «Толк», в котором я стала финалисткой. Это не только первое в мире романтическое шоу в аудиоформате, но еще и квир-шоу, в котором и девушки, и парни боролись за сердце певицы Lina Lee.
О квир, ты — мир!
В мире ежегодно открывается немало выставок, посвященных квир-искусству. И каждый такой проект вызывает немало споров о возможных формах репрезентации квир-искусства в музее и спекуляции на тему «особой» чувственности. Обозреватель «Артгида» Татьяна Сохарева размышляет о содержании термина «квир» и связанной с ним проблематике.
Стоунволлский бунт в Нью-Йорке. 1969. Фото: Diana Davies. Нью-Йоркская публичная библиотека
Тема квира, вобравшая в себя широкий круг проблем, так или иначе связанных с поисками идентичности, притягательна за счет своей инклюзивности. «Возможно, лучший способ понять содержание термина “квир” — уяснить, что это, по сути, прилагательное, которое целенаправленно искажает то, к чему прилагается. Это приемлемое для общества определение любой “инаковости”», — пишет Дэвид Джей Гетси, профессор Чикагского института искусств и составитель антологии Queer, вышедшей в знаменитой серии Documents of Contemporary Art («Документы современного искусства») издательства MIT Press.
Квир-искусство в современном понимании сформировалось в середине XX века под влиянием двух разнонаправленных тенденций: общество вынуждало художников, скрывающих свою квир-идентичность, уходить в подполье, но одновременно назревала потребность в реформации существующих представлений о норме и открытости.
В 1950-е нью-йоркский арт-дилер Бетти Парсонс начала целенаправленно поддерживать гомосексуальных художников и прочих отвергнутых обществом маргиналов. Среди ее подопечных был абстрактный экспрессионист Альфонсо Оссорио, эксцентричный художник Форрест Бесс, который разрабатывал проблемы геев и транссексуалов, давая своим работам вызывающие названия («Два члена», 1956), Уолтер Тэнди Марч, создававший реалистические картины с фаллическими коннотациями. В 1951-м американский фотограф и кинорежиссер Боб Мизер основал ежемесячный журнал гомоэротического содержания Physique Pictorial, который регулярно выходил вплоть до 1992 года. В 1960-е гендерные нормы расшатали Энди Уорхол, избравший для себя агендерный публичный образ, и Дэвид Хокни, писавший лирические изображения геев. А в 1969 году в Нью-Йорке прогремели стоунволлские бунты — спонтанные демонстрации против начавшегося в нью-йоркском гей-баре «Стоунволл Инн» полицейского рейда. Массовые выступления разделили историю ЛГБТ-движения на «до и после» — это был первый случай в истории, когда ЛГБТ-сообщество открыто оказало сопротивление власти, преследовавшей сексуальные меньшинства. После Стоунволла художники стали более свободными в выражении своей сексуальной идентичности.
В 1980-е на фоне роста гомофобных настроений слово «квир» становится общеупотребительным — в основном в силу отсутствия фиксированного значения. В это время набирает обороты процесс политизации сексуальности. В период с 1980 по 1985 год Кит Харинг — протеже Энди Уорхола, занимавшийся привлечением внимания к проблеме СПИДа, — оставлял провокативные рисунки на пустых черных рекламных панелях в нью-йоркском метро. Точно так же в начале 1990-х Нью-Йорк заполонили постеры, наклейки, майки Fierce Pussy — лесбийского феминистского коллектива. Тогда же, в 1990 году, Центр современного искусства в Цинциннати, показавший ретроспективу The Perfect Moment классика гомоэротической фотографии Роберта Мэпплторпа, скончавшегося от СПИДа в 1989 году, оказался в центре первого в истории США судебного преследования музея за «непристойность».
Сегодня квир-искусство избирает для себя самые разнообразные формы репрезентации в диапазоне от активистских практик и междисциплинарных фестивалей, вроде Queer Arts Belfast в Северной Ирландии или фестиваля искусств Queer Arts в Канаде, до знаменитого комикса Элисон Бехдель (Dykes to Watch Out For), который лег в основу теста на гендерную предвзятость. Параллельно происходит пересмотр истории искусства с точки зрения эволюции образов гомосексуальности в визуальной культуре. Здесь можно назвать труды Ричарда Мейера (Art & Queer Culture), Дэвида Гальперина (Is There a History of Sexuality?), Кристофера Рида (Art and Homosexuality. A History of Ideas) и Уитни Дэвиса (Queer Beauty: Sexuality and Aesthetics from Winckelmann to Freud and Beyond).
Тем же самым занимается выставка Queer British Art 1861–1967, проходящая сейчас в Тейт Британ. Комментируя выбор слова «квир» в названии выставки, ее куратор Клэр Барлоу сказала, что меньше всего устроители хотели бы «манифестировать сексуальную или гендерную идентичность, которую сами художники не выбрали», а термин «квир» предоставляет почти безграничное пространство возможных интерпретаций.
Выставка стала одним из первых посвященных квиру музейных проектов впечатляющего масштаба. Хронологически она охватывает период с 1861 года, когда в Англии смертная казнь за гомосексуализм была заменена пожизненным тюремным заключением, до 1967-го — года принятия в стране акта о половых преступлениях, который окончательно декриминализировал однополые отношения. Барлоу, по ее словам, стремилась исследовать столетнюю историю представлений о гендере и отследить «сейсмические сдвиги в восприятии пола и сексуальности в искусстве». Хотя любой опыт работы с квир-проблематикой на уровне музея по-своему ценен, многие уже обвинили Тейт в спекуляции на тему «особой» чувственности. Главный вопрос: всегда ли художник-гей производит гей-искусство, отличающееся такой чувственностью?
Выбрав эмблемой выставки двухметровый портрет Оскара Уайльда кисти американского художника Роберта Пеннингтона, в Тейт сконструировали повествование, которое объединило около полусотни трагических сюжетов о гонениях, преследованиях и непонимании. Здесь есть история поэта, философа и социального активиста Эдварда Карпентера, который открыто жил со своим возлюбленным, рабочим Джорджем Миллером, и прерафаэлита Симеона Соломона — тот был арестован и осужден за гомосексуализм на шесть месяцев тюрьмы. Среди прочих на выставке представлены картины Фрэнсиса Бэкона, Дэвида Хокни, Джона Сингера Сарджента и других авторов, творчество которых далеко не всегда следует определять через отношение к полу и сексуальности.
Магистральная ошибка, которую допустили в Тейт, заключается в том, что музей взял на себя функцию производства идентичностей: истории неравенства, живопись и личные вещи художников стали здесь частью заранее выстроенного нарратива, щедро сдобренного юбилейным пафосом. Перед нами оптика якобы «невовлеченного» в дискурс большинства, мыслящего в рамках спекуляций именно такого рода.
Вместо того чтобы разрушать привычные ролевые модели (в данном случае это «художник-гей», отвергнутый «консервативным обществом» и принятый обществом современным), музей, как и полагается властной структуре, навязал свою систему иерархий. Гомосексуальность оказалась представлена на выставке как «особый» опыт, освещающий собой не только социальную жизнь художника, но и его искусство. В результате вместо исследования и фиксации поисков языка для описания множественных идентичностей родился еще один авторитетный нарратив.
Сам факт того, что квир-искусство — в каком бы то ни было виде — попало в музей, говорит о консервации определения и превращении его в удобный для репрезентации ярлык. И в этом случае не лишним будет напомнить слова художника и квир-активиста Карлоса Мотты: «Лучше уж критические различия, чем ложное равенство».
Публикации
Куда уходит детство
Анна Матвеева размышляет о закрытии выставки Джока Стерджеса, педофильской истерии и ее корнях в искусстве и общественном сознании. 18+
Гей-арт or not гей-арт
Объяснить, что такое гей-искусство, довольно сложно — ведь критериев для его определения существует масса, и зачастую они противоречат друг другу.