Пять вечеров о чем
Пять вечеров
Ленинград. Вечер первый. В комнате сидят Зоя и Ильин. Зоя — продавщица в гастрономе. Ильин в Ленинграде в отпуске, живёт он где-то на Севере. Отпуск заканчивается — скоро уезжать. Он рассказывает Зое, что в соседнем доме, над аптекой, жила его первая любовь, красавица, которую подруги звали Звезда. Он переписывался с нею всю войну, а потом перестал писать. Ильину хочется увидеть, какая она сейчас. Он обещает Зое скоро вернуться, быстро собирается и идёт узнать — может, она ещё там живёт.
Ильин рассказывает, что работает главным инженером на химическом заводе в Подгорске. Это один из крупнейших заводов в Союзе. А здесь — в командировке. На три-четыре дня. Тамара предлагает ему пожить эти дни у них с условием, что тот никого сюда не будет водить. Ильин соглашается и уходит в маленькую комнату. Тамара ложится спать. В квартиру входят Катя и Слава. Тамара делает им замечание, что уже полночь, что молоденьким девушкам нехорошо так себя вести, что Катя отвлекает Славу от занятий. Катя в ответ говорит, что двойки Слава получает не из-за неё, а из-за соседки Лидочки, с которой Слава поссорился и которая поэтому не даёт ему свои конспекты. Катя уходит. Тамара пытается усовестить Славу, однако тот говорит, что насыщен теорией по горло. Входит Ильин и слушает. Славе неприятно это, поэтому он сразу же соглашается с Ильиным, что пора спать, и уходит в маленькую комнату с раскладушкой. Ильин рассказывает Славе их с Тамарой историю и обещает спустить со Славы семь шкур, если тот обидит при нем Тамару. Он говорит, что намерен обеспечить этой женщине счастливую жизнь хотя бы на те дни, что проживёт здесь.
Вечер второй. Ильин, Слава и Катя убирают празднично всю квартиру к приходу Тамары. Пришедшей Тамаре сначала не нравится, что кто-то распоряжается в её доме без неё, однако потом она с удовольствием приглашает всех за стол — ужинать. Когда Катя со Славой уходят, Тамара поёт под гитару песню, которую они с Ильиным пели много лет назад: «Миленький ты мой. » Неожиданно она говорит, что было бы ужасно, если бы она вышла за кого-нибудь замуж. Ильин просит повторить, но Тамара не отвечает. В комнате гаснет свет.
Вечер третий. Катя, которая работает на коммутаторе, слышит, как Ильин говорит Зое, что не сможет прийти. Действие переносится в комнату Тамары. Ильин собирается уезжать и зовёт Тамару ехать с ним, правда, не в Подгорск, а на Север, где думает устроиться шофёром, бросив своё инженерство. Тамара не понимает, для чего ему бросать все и ехать на Север, и отказывается от приглашения. Ильин отправляет её в магазин под предлогом покупки ему еды на дорогу, а сам уезжает, не простившись. Слава запрещает Тамаре догнать ушедшего Ильина. Он не хочет, чтобы Тамара унижалась.
Вечер четвёртый. Комната Тимофеева, друга Ильина. Тамара ищет здесь Ильина. Услышав её голос, тот просит Тимофеева не выдавать его и прячется. Тимофеев говорит Тамаре, что давно не видел Ильина. В это время Тимофееву звонят с химкомбината, из Подгорска. Тамара узнает, что Ильин сказал ей неправду о своей жизни, присвоив биографию Тимофеева, что на самом деле он шофёр на Севере. Тимофеев считает Ильина безалаберным, но Тамара горячо его защищает. Она оставляет свой адрес для Ильина и уходит. Тимофеев советует Ильину догнать Тамару и молить её о прощении. Для Ильина это исключено. Он уходит.
Вечер пятый. Катя рассказывает переживающей Тамаре о существовании Зои. Тамара решает поискать Ильина там. Однако Ильин с Зоей расстался. Тамара не застаёт его. Зоя оскорбительно с ней разговаривает, и Тамара уходит, так ничего и не добившись.
Катя разыскивает на вокзале Ильина. Ильин хочет напиться перед отъездом. Катя пытается ему помешать, потом начинает пить вместе с ним. Катя рассказывает ему о Славе, Ильин ей — о Тамаре, о том, как она его провожала на фронт, наконец рассказывает всю правду о себе.
В это время Тамара рассказывает Славе ту же историю об их прощании. Приходит Катя. Она пьяна. Отдаёт Славе тетрадь конспектов, которую она для него переписала за одну ночь. Тамара укладывает её на кровать. Приходит Тимофеев. Он ищет Ильина. Берётся починить перегоревший рефлектор. Тут возвращается Ильин. Он говорит, что он не неудачник, что он полезен для общества, что он свободный и счастливый человек. Тамара говорит ему, что она все знает и что она гордится им. Напоминает Ильину, что тот звал её с собой на Север. Теперь она согласна ехать. Ильин целует ей руки и обещает, что она никогда об этом не пожалеет. Тамара, то ли радуясь, то ли страшась за своё счастье, вслух желает, чтобы не было войны.
Понравился ли пересказ?
Ваши оценки помогают понять, какие пересказы написаны хорошо, а какие надо улучшить. Пожалуйста, оцените пересказ:
Что скажете о пересказе?
Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.
Дни нашей жизни
На Малой сцене Качаловского театра проходят премьерные показы спектакля «Пять вечеров» по пьесе Александра Володина. Далеко не новая пьеса популярного в свое время драматурга, к чести автора не грешащая официальной советской идеологией и рассказывающая «просто о людях», оказалась очень востребованной нынешним временем. Подробности — в материале «Реального времени».
Нашему времени — от «шестидесятника»
Александр Володин в свое время дебютировал громко — одна из его первых пьес «Фабричная девчонка» триумфально прошла по многим сценам страны, ставилась она с успехом и в Качаловском театре. «Пять вечеров», которые поставил в БДТ Георгий Товстоногов, произвели фурор.
Анатолий Эфрос позже вспоминал, что это был один из тех спектаклей, на который стоило поехать из другого города. «Моя старшая сестра» во все той же постановке Товстоногова и фильм, созданный по этой пьесе Георгием Натансоном, сделали известной и бесконечно любимой Татьяну Доронину.
Вторая половина пятидесятых годов прошлого века, когда начал писать Володин, это предчувствие коротенькой вольницы для страны — «оттепели». Это свободный дрейф художников в сторону «просто человека», к тому, что еще совсем недавно называли «мелкотемьем» и что порицалось.
Впрочем, для Володина этот характерный для русской литературы интерес к «маленькому человеку» был неизменен на протяжении всего его творчества, подтверждение тому и пьесы, написанные в семидесятые — восьмидесятые, и сценарии фильмов, например, «Звонят, откройте дверь», «Дочки-матери» или «Осенний марафон». Без лихо закрученной интриги, без экшена, просто о человеке и днях его жизни.
«Пять вечеров» у Ильи Славутского — это спектакль о счастье, которое может однажды позвонить в дверь и что-то прокричать потешным голосом, пряча за этим шутовством некое смущение. Фото instagram.com
Персонажи Володина отнюдь не трибуны, не праведники, не герои. Автор каждому из них дает право на ошибку, так это и в «Пяти вечерах». Драматург нашел точную форму — пять вечеров перед Новым годом, когда время словно спрессовывается, а ночь с 31 декабря на 1 января всегда детское ожидание нового, ночь некоего рубежа.
Почти аутентично
Спектакль, поставленный Ильей Славутским на Малой сцене и оформленный главным художником Качаловского театра Александром Патраковым, — предельно лаконичен по видеоряду. Небольшие ширмы разных геометрических форм, которые, когда переворачиваются к зрителю обратной стороной, привносят в оформление спектакля новый элемент интерьера. Это может быть книжная полка, несколько старинных фотографий, телефон-автомат или старинный патефон.
Делать костюмы в стиле пятидесятых годов для Исхакова — подобно нирване. Времена, когда женщины, словно оттаяв после роковых сороковых, расцвели, начали носить платья с талиями, элегантные пальто, широкие юбки, а мужчины облачились в солидные, «гражданские» костюмы, одни из самых любимых для дизайнера. В такие костюмы с идеальной посадкой, с идеальным кроем он и облачил персонажей «Пяти вечеров».
Делать костюмы в стиле пятидесятых годов для Исхакова — подобно нирване. Фото vk.com/teatrkachalov
Грустить не надо
«Пять вечеров» у Ильи Славутского — это спектакль о счастье, которое может однажды позвонить в дверь и что-то прокричать потешным голосом, пряча за этим шутовством некое смущение. Очевидно, поработав с пьесой, режиссер лишил ее и той небольшой толики «советскости», что была у Володина. Исчезла знаменитая фраза Томы про «письма Маркса», и от этого не пострадала драматургия, а ее в проброс упоминание, что она «член партии», вовсе не воспринимаются как отсыл к царящей тогда в стране идеологии.
Славутский идет вслед за драматургом и ставит «про людей». Про Тому (Елена Ряшина) — добрую, самоотверженную, честную и верную себе и своей любви. «Что бы было, если бы я за кого-нибудь вышла замуж», — говорит она Ильину (Илья Петров), и от этой фразы, сказанной так непосредственно, холодеешь. Героиня Ряшиной — человек, казалось бы, без компромиссов, но в нужный момент в ней есть и женская гибкость, и понимание. Главное, что актрисе удалось найти и показать в своей героине, — это сострадание.
Это спектакль и про Ильина — как принято говорить, про «хорошего малого», у которого вот как-то так не сложилось в жизни. Ильин-Петров появляется на сцене уже неся в себе эту историю своей жизни, очевидно, непростой, и это робкое желание и надежду, что все еще можно исправить. Надежду, которая прячется за бравадой.
«Пять вечеров» про трогательного Тимофеева (Илья Скрябин) — немножко прямолинейного, немножко, очевидно, смущенного, что на его глазах вдруг развивается ситуация Ильина и Томы, что он оказался свидетелем чужой любви и, возможно, даже позавидовал Ильину. Это очень точная и искренняя работа Ильи Скрябина, который в последние сезоны все радует и радует. Рассказанная история и про продавщицу Зою (Анастасия Королева), которой так хочется женского счастья. Один эпизод — и целая жизнь перед глазами.
И, конечно, «Пять вечеров» — про прекрасную пару молодых и счастливых ребят: племянника Томы Славика (Иван Овчинников) и его девушку Катю (Мария Шаховцова). Такие чистые, радостные Славик и Катя — словно взгляд авторов спектакля в будущее, это не надежда, а уверенность в том, что в жизни все будет хорошо. Дуэт молодых актеров, органичных, непосредственных, заразительных — один из многочисленных плюсов спектакля.
Месседж постановщика «Пяти вечеров» о том, что всем нам важно просто быть счастливыми. Фото vk.com/teatrkachalov
Режиссер точно и обстоятельно поработал с каждым актером, в результате перед нами шесть разных по величине, но практически шесть бенефисных работ. А интонация самого Ильи Славутского слышна в лейтмотиве спектакля, в песне того времени Блантера «Грустить не надо». Месседж постановщика «Пяти вечеров» о том, что всем нам важно просто быть счастливыми. Выпить чаю из сервиза с маркой «ЛФЗ» — ну в каком российском доме его нет? Нарядить елку, повесив на нее старинные хрупкие игрушки. Посмотреть на фотографии молодых родителей.
Боже упаси, Илья Славутский не создал ретро-спектакль, и в его планы, конечно же, не входило идеализировать эпоху. Мы не будем брать из нее «письма Маркса». Но доброту, тепло и человечность можно и нужно взять. Грустить не надо. Все будет хорошо. В нынешнее время — это так важно помнить и надеяться на это. Об этом спектакль «Пять вечеров», о том времени, «где мама молодая и отец живой».
«Пять вечеров» в Ленкоме: Так вот где ты был все эти годы, Ильин
Александр Володин оставил за скобками сюжета вопрос о том, почему герой не вернулся к героине сразу после войны, отмотав еще «десяточку» шофером на Крайнем Севере. Те, кто застал эталонную постановку «Пяти вечеров» Георгия Товстоногова, помнят: Ефиму Копеляну и Зинаиде Шарко не надо было даже намекать на лагерную тему – в зале были или сидевшие, или ждавшие сидельцев. Никита Михалков снял по «Пяти вечерам» красивую мелодраму, Людмила Гурченко и Станислав Любшин играли иную породу людей, белую кость, а рефреном стали последние слова Тамары – Гурченко: «Лишь бы не было войны». Именно война, а не ГУЛАГ поломала жизнь Ильину и Тамаре. Недавно Виктор Рыжаков поставил «Пять вечеров» в «Мастерской Фоменко» как историю возвращения человека к себе, освобождения от любых пут – социальных или личных. Его спектакль, полный шагаловского парения над землей, не давал повода оплакать потерянную жизнь людей, опоздавших к своему счастью: в самом деле, тридцать семь – не возраст в наше время!
В ленкомовском спектакле Андрея Прикотенко лейтмотивом стал ГУЛАГ. А если шире – неизжитое прошлое, которое никогда не отступит, ворвется унизительным воспоминанием в самый сладкий миг.
Художники Ольга Шаишмелашвили и Петр Окунев выстроили на сцене не просто бедный послевоенный быт, а лагерный барак: облезлая кирпичная стена, шаткая двухэтажная кровать, дыра вместо двери. Здесь течет жизнь без права на закрытую дверь, на личное пространство: за дверным проемом то маячит сосед-стукач (и надо здороваться с ним – хоть сквозь зубы), то мелькают зеки в телогрейках с номерами, то врывается снежный буран. Режиссер точно все время настаивает, что мы не смеем забыть об историческом фоне. О мире, промороженном до костей («Ой, холодно», – пискнет продавщица Зоя, пытаясь соблазнить Ильина видом своего по-советски кондового бюстье).
Но настаивая на историческом контексте, режиссер обращается с приметами времени небрежно. С одной стороны, разруха на сцене сродни военной, с другой – Славик приглашает Ильина послушать Бродского, который в середине 50-х как раз бросил школу, чтобы стать фрезеровщиком. Такое же разностилье царит и в актерской игре, точно актеры собрались из разных кинокартин и спектаклей. Молодежь (Славик Станислава Тикунова и Катя Полины Чекан) точно выбежала на гулаговский мороз из хрущевской оттепели, из каких-нибудь «Стиляг». Продавщица Зоя (Наталья Щукина) сотворила из своей сцены вставной эстрадный номер. Олеся Железняк (Тамара), начав с карикатурной характерности, резко меняет тональность на драматическую, чтобы заставить нас почувствовать, как мучительно срастается заново эта пара – Тамара и сломленный, забитый Ильин (первая за многие годы роль, специально поставленная на Андрея Соколова), каким уродливым, но крепким швом станет их новая жизнь. Точнее всех работает, пожалуй, Александр Сирин (его Тимофеев – маленький человек, вознесенный на большой пост, недотепа с несгибаемым характером).
Спектакль идет, спотыкаясь о собственные огрехи, но чем дальше, тем меньше хочется пенять ему на неточности. А сочетание ленкомовской сцены и гулаговской стены, на которую в финале проецируются старые лица реальных сидельцев (почти что «доковская» картинка), снова шлет предупреждение: прошлое ближе, чем кажется.
Пять вечеров (фильм)
Из Википедии — свободной энциклопедии
сценария
Никита Михалков
Александр Володин
ролях
Станислав Любшин
Первое творческое объединение
СССР«Пять вечеро́в» — советский кинофильм Никиты Михалкова 1978 года [1] по мотивам одноимённой пьесы Александра Володина о встрече мужчины и женщины после многолетней разлуки, вызванной войной.
Основная часть фильма снята в чёрно-белом варианте, подчёркивающем стилистику конца 1950-х. Лишь в самом последнем эпизоде, когда Тамара просит Александра остаться, появляется цвет.
Фильм «Пять вечеров»
Ксения Ларина написала о фильме «Пять вечеров» (я тоже очень люблю этот фильм):
И Марина Дмитревская, главный редактор «Петербургского театрального журнала», ответила.
Не знал об этой истории.
Легко убедиться, что в титрах написано «Сценарий А.Адабашьяна и Н.Михалкова»
А че Адабашьян не получил лучей поноса?
А еще можно почитать текст пьесы и убедиться, что в фильме он был сильно переработан (кмк в лучшую сторону)
lib-drama.narod.ru
Кстати, джентльмены: а кто нибудь изучал более подробно историю родного братика гимнописца, Миши Михалкова?
Ну который успешно попал в плен к немцам, дослужился там до какого то чина, и даже умудрился написать гимн дивизии СС Тоттенкопф?
Братик потом его успешно отмазал, а Миша рассказывал про хитрый план ведения подрывных действий среди проклятых гитлеровцев.
Мне просто попадалось мельком на глаза, не вдавался в подробности
Опираясь на превосходное владение немецким языком и представив себя в качестве этнического немца (фольксдойче) с Украины, получил должность на кухне при 2-й танковой дивизии СС «Рейх». Через некоторое время он оказался в Венгрии, где ему удалось найти подработку у иностранного предпринимателя. По словам самого Михалкова, ему якобы даже удалось поработать в Швейцарии, Франции, Бельгии и Турции[1]. В конце войны он перешёл фронт в Латвии, переодевшись в форму убитого гаупштурмфюрера 3-й танковой дивизии СС «Мёртвая голова».
На советской стороне он был арестован советскими военными, но из-за стресса и дабы не выставить себя изменником Родины, не мог говорить по-русски, поэтому ему потребовался переводчик с немецкого. Он сообщил, что в 1941 году был сотрудником НКВД и является братом Сергея Михалкова. После подтверждения личности Михаил Михалков был переправлен в Москву, где он стал секретным агентом во внутренней тюрьме госбезопасности на Лубянке. Под видом заключённого он налаживал дружеские отношения с другими заключёнными, добывал у них ценную информацию, которую затем передавал следователям НКВД. Вскоре он сам был обвинён в шпионаже в пользу Германии и отбыл пять лет заключения, сначала в Лефортовской тюрьме, позднее в одном из лагерей на Дальнем Востоке[2].