Киржаки что за народ на урале
КЕРЖАКИ. ШАРТАШ – НЕГЛАСНАЯ СТОЛИЦА СТАРООБРЯДЦЕВ
«Смиренный иерей Устин в сии места лета 1672 майя пятый день и зде у озера глаголаемого Шарташ пристанище обре со стадо пасама воздвигша храм господень». Древняя старообрядческая летопись
Фото: Семья шарташских кержаков Источник: http://www.1723.ru/read/dai/da.
Задолго до основания Екатеринбурга на северном берегу озера Шарташ в XVII веке было основано село, точнее – слобода (слобода – от «послабление», т.е. жители слобод де факто заявлялись как «более свободные»). Здесь бежавшие от реформ Никона сторонники Древле-Православной (Правоверной) церкви, родом из Нижегородских земель, называвшие себя кержаками – по названию нижегородской реки Керженец, обосновались, как показало время, надолго. И шли они сюда за тысячи верст от родных земель не абы как, по «методу тыка», в вполне целенаправленно, к тому же у них были и карты, свои, старообрядческие. Да и цель была, и, наверное, не одна. Во всяком случае, Галина Тарасова в своей книге «Шарташ – любовь моя и боль» (2010), Юрий Переверзев, редактор газеты «Общественная безопасность – Урал» и Роман Перин в очерке «В поисках могилы Святого Аввакума» из петербургского журнала «Потаённое» не исключают возможности, что именно на Урал были перенесены мощи Святого Протопопа Аввакума, идеолога старого правоверия и борца с никонианством. Вероятно, с этой тайной историей связаны и история возникновения Шарташа – кержацкой столицы близ будущей «столицы Урала».
Считали же себя шарташцы «более свободными» наверное еще и потому, что почти не были привязаны к земле, т.е. не были крестьянами, а были вполне зажиточными — вели торговлю и занимались ремеслами. К тому же не секрет, что среди староверов были многочисленны и представители знати – боярской элиты того времени (XVII в.), которые не приняли реформ Никона и бежали на Урал и в Сибирь.
«Получается, — как правомерно пишет Николай Кулешов в очерке «Шарташ – кержацкая столица», — что к появлению селения, раскинувшегося на западном и северном берегах древнего Шарташа, патриарх Никон руку приложил. В конце XVII и начале XVIII «обнищалые и голытвенные людишки» двигались на Восток. Выбирали новые места на жительство, осваивались, обустраивались. Их трудом и было основано в 1672 году будущее село Шарташ. На полвека старше Екатеринбурга оказалось селение, первое на территории нынешнего областного центра. В петровские времена, благодаря новым царским реформам и «строгостям», поток переселенцев еще более усилился».
Поначалу противоречащим этому кажется утверждение известного краеведа Николая Корепанова, что «поселение старообрядцев на северном берегу Шарташского озера в 5 верстах к северо-востоку от строившегося Екатеринбурга появилось по воле генерала Генина».
Да, Георгу Вильгельму де Генину, одному из основателей Екатеринбурга, приходилось при его строительстве в 1723-1724 гг. без дозволения столичной власти принимать на поселение пришлых людей. А они, в большинстве своем и были старообрядцами. Других не было. Однако они приходили не на пустое место — Шарташская слобода уже существовала. И надо было ожидать, что с привлечением шарташских кержаков на работы будут и проблемы. О чем Н. Корепанов подробно и увлекательно излагает в книге «В раннем Екатеринбурге (1723-1831)» и других, в частности «Шарташ XVIII века».
Поэтому далее находим у него же и подтверждение в пользу примата Шарташа над Екатеринбургом: «В 1762 году Верх-Исетская заводская контора извещала о доношении мирского старосты Шарташской волости: «Поселились-де и жительство они имеют в Шарташской деревне домами своими сыздавна, еще почти с начала заведения Екатеринбургского завода».
Так, с одной стороны, наместники государственной власти вербовали местных и пришлых на строительные и заводские работы, а те, в свою очередь, привлекали в свою веру «никоновцев». «Раскольничий Шарташ заставил говорить о себе уже в самом начале 1725 г., когда расследовался переход известного в Уктусском заводе торговца Тита Сибирякова в «незнаемо какую шарташскую веру» — пишет Корепанов.
Спектр толков, на которые делились шарташские старообрядцы, говорит, как о единстве шарташцев в противостоянии официальной «никоновской» церкви, так и о внутренних разногласиях. Так, Корепанов пишет: «На допросах шарташцы обыкновенно показывали, что придерживаются «раскольнического толку, называемого поповщина», «софонтиевского согласия», «веры софонтиевского толку» и т.п. Среди них были известны и редкие приверженцы официального православия, как правило, пришлые, женатые на местных староверках».
С шарташцами связано и много скандальных историй, достойных пера криминалиста. Приводим в подтверждение небольшой фрагмент из книги Н.Корепанова: «В 1728 г. на всю губернию прогремело дело об изъятых у екатеринбургского заводского казначея Ивана Замощикова фальшивых червонцев. Подозрение в фальшивомонетчестве пало на нескольких екатеринбургских керженцев и шарташцев, в т.ч. братьев Заверткиных, а главным подозреваемым оказался Василий Иванович Сапожников. Новопоселенец подгородной Пышминской деревни, к тому времени он считался уже одним из ведущих екатеринбургских купцов. На Шарташе жили его братья и отец – нижегородский ямщик.
Здесь важно восприятие шарташцев со стороны: уже тогда их считали скорее торговцами или ремесленниками, чем обычными крестьянами. Сами они спустя много лет отмечали: «Ко удовольствию нас никаких крестьянских угодий, яко то скотского выпуска и пашенных земель не имеем, ибо оные деревни состоят в окружности лесов Екатеринбургских заводов и золотых промыслов… Только одна густая мелкая сосновая поросль». «И сами объявляют, что пашенных земель у себя нисколько не имеют, а только имеют единственно от огородных овощей себе пропитание». С 1720-х гг. жители деревни регулярно испрашивали себе проезжие паспорта до Нижнего Новгорода, в Москву, в сибирские города и т.п., куда ездили за товарами для Екатеринбурга. Ежегодно выезжали они и на Ирбитскую и Макарьевскую ярмарки. Среди местных промыслов всегда выделялись связанные с животноводством (кожевенный, свечной, мыльный), имелись и редкие для обычных приписных деревень, вроде портняжного и шляпного. В 1770-е гг. шарташский крестьянин Григорий Веселков занимался лаковой росписью деревянной посуды и железных подносов.
Для Шарташа чрезвычайно важными оказались события 1733 года. В феврале из Екатеринбурга, Шарташской и Становой деревень организованно бежали 24 раскольника, многие с сыновьями, причем с Шарташа бежали 13. Из этих упомянем К.Ф. Резанова и Якова Свининникова. Семейству последнего суждено было стать едва ли не самым известным на Шарташе вXVIII веке. Отметим также, что о побеге известил, в частности, становский житель Степан Осенев, единственный тогда местный колокольный подрядчик. Сын его Иван Осенев примкнул позже к беспоповцам и стал одним из известнейших персонажей истории Раскола на Урале. О причинах побега и обстоятельствах скорого возвращения почти всех беглых нам ничего не известно. Но известно, что в мае Геннин определил перевести всех бездворных керженцев из Екатеринбурга в опустевшие избы Шарташской деревни. Сами шарташцы четко делили свою историю на «до» и «после» тех событий, помнили о них спустя десятилетия.
Возможно, с теми событиями каким-то образом связано и появление на Шарташе тайной часовни.
Осенью 1746 г. от екатеринбургского протопопа Иосифа Афанасьева о ней стало известно консистории тобольского митрополита. Донес о часовне обратившийся из раскола младший сын Я.Л. Свининникова Федор. Часовня находилась во дворе Ивана Власовича Третьякова (Ивана Власова), крестьянина вотчины нижегородского Троице-Сергиева монастыря, одного из участников побега 33-го года. Она представляла собой сложное сооружение из двух смежных изб без наружных окон и дверей, устроенных меж двух жилых домов с выходами через сени. В обеих устроены были самодельные иконостасы с холщевыми завесами и аналой, жестяные лампады, кадильные чашки и т.п. После налета солдатской команды 1 декабря часовня была разорена и описана. Изъято было более 60 икон. По словам Федора Свининникова, службы в часовне отправляли пришлые шарташские жители Иван Павлов и Борис Полянкин (живший у Афанасия Гусева), а также приезжавший с демидовских заводов 80-летний раскольничий поп Яков. Согласно расходившимся показаниям Третьякова, Гусева и Павлова, часовня была выстроена между 1726 и 1736 гг. (более 10 лет, 15 или 20 лет назад). Иконы и утварь предоставили сами шарташцы. По согласованию с консисторией часовня была разобрана, вывезена за деревню и 22 декабря публично сожжена. Изъятые иконы отослали в Тобольск, туда же отправили в кандалах и четверых упомянутых раскольников».
Что касается территориально-административного статуса Шарташа, то согласно данным Корепанова: «Шарташская деревня считалась подгородной со времени основания Екатеринбурга, жители ее до 1781 г. значились приписными крестьянами Екатеринбургской слободы. В 1727 г. Шарташ был формально приписан к Екатеринбургскому заводу, в 1760 г. после приватизации казенных заводов отошел Верх-Исетскому заводу (первоначально владения Р.И. Воронцова, затем С.Я. Яковлева).
В 1778 г. деревня вернулась в казну и была приписана к Березовским золотым промыслам. С середины 1740-х гг. упоминается о Малой Шарташской деревне (иногда ее называли Сибирской); уже в 1770-е гг. Малая и Большая деревни слились. Известно и о других небольших шарташских выселках. В 1736 г., в условиях башкирского восстания, шарташцы обнесли деревню острогом. Во все времена к Шарташу тяготели также ближние старообрядческие деревни Становая и Сарапульская; в обиходе именно их, с Большой Шарташской деревней, называли тремя Шарташскими деревнями, «Шарташами» или «Шарташской слободой» (которой как административной единицы не существовало). После приписки к ВИЗу заводская администрация необоснованно ввела понятие Шарташской волости, с тех пор от Шарташа, Становой и Сарапулки избирался общий мирской староста.
Фото: Таинственные знаки – «руны» на шарташских камнях
В 1781 г. после утверждения Екатеринбурга городом Шарташ стал обтекаемо именоваться подгородным селением или подгородной деревней. Тогда же с введением в заводском ведомстве волостного деления официально появилась и Шарташская волость. В декабре 1789 г. когда в екатеринбургское купечество и посад одномоментно записались 230 человек – примерно половина тогдашнего шарташского мужского населения».
Итак, исторические документы гласят, что Шарташская старообрядческая слобода существовала с 1672 года, за полсотни лет до закладки завода-крепости Екатеринбурга!
Выбор северного берега озера для закладки Шарташской слободы приверженцами Древнего Православия был не случаен. Как не случаен и в целом выбор – окрестности одного из древнейших озер на Земле. Будучи правоверными христианами, кержаки, в отличие от последователей Никоновского обряда и современного Православия, весьма неоднозначно относились к наследию Ведической, дохристианской Руси.
Во всяком случае, известно со слов старожилов, что еще в конце XIX –в начале XX веков местные староверы совершали некие культы в местах, которые сегодня считаются заброшенными каменоломнями, а исследователями «тайного и непознанного» — мегалитами и следами древних храмов неизвестной цивилизации.
Фото: Карта: Восточные окрестности Екатеринбурга, деревня Шарташ, XVIII в. Источник: http://korepanov1.narod.ru/Sai.
Вид на озеро Шарташ с небоскреба Высоцкий
Корепанов Н.С. Уральские старообрядцы и европейские горные специалисты в XVIII в.: проблема взаимодействия. / в книге «Немцы на Урале XVII-XXI в.в.» (Die Deutschen im Ural XVII-XXI jh.). Коллективная монография, 2009.
Забытые народы Сибири. Кержаки
Кержаки — этнографическая группа русских старообрядцев. Название происходит от названия реки Керженец в Нижегородской области. Носители культуры северорусского типа.
После разгрома в 1720-х Керженских скитов десятками тысяч бежали на восток — в Пермскую губернию. С Урала расселились по всей Сибири, до Алтая и Дальнего Востока. Являются одними из первых русскоязычных жителей Сибири, «старожильческим населением». Вели достаточно замкнутый общинный образ жизни со строгими религиозными правилами и традиционной культурой.
Одним из таких правил считалось обязательное перекрещивание стакана, при принятии его из чужих рук (в стакане могли обитать злые духи), также считалось обязательным после мытья в бане перевернуть тазы (в которые, также, могли поселиться «банные черти») и мыться исключительно до 12 часов вечера. Причем кержаки верили не только в богов православной церкви, в их вере сохранились домовые, «банные черти», водяные, наяды, лешие и другая нечисть.
В Сибири кержаки составляли основу алтайских каменщиков. Противопоставляли себя более поздним переселенцам в Сибирь — «расейским» (российским), но впоследствии практически полностью ассимилировались с ними из-за общего происхождения.
Кержачка Анна Ивановна Погадаева(1900-1988) из с. Сакмара Оренбургской области (1932)
Позднее кержаками стали называть всех старообрядцев, в противовес «мирским» — приверженцам официального православия.
Наиболее яркий пример кержаков – отшельники Лыковы, которые подобно своим братьям по вере и укладу предпочли жить в глухой тайге. В глухих местах до сих пор существуют кержацкие заимки, практически не имеющие контактов с внешним миром.
Кержаки никогда не ели картофель, который считали «нечистым». Название «чертово яблоко» говорит само за себя. Также они не пили чай, а только горячую воду. Из еды предпочитали щи толстые кержацкие из ячменной крупы на квасу, соковые шаньги из кислого теста, смазанного конопляным соком, разнообразные кисели, приготовленные по старинным рецептам.
В старообрядческой среде считалось крайне неприличным, неловким не поздороваться даже с малознакомым человеком. Поздоровавшись, надо было приостановиться, даже если очень занят, и непременно побеседовать. И рассказывают: «Был грех и у меня. Молода была, но замужем уже. Шла мимо тяти и просто сказала, мол, здорово живешь, и не поговорила с ним. Так он меня пристыдил, что спросить бы хоть надо было: как, мол, ты, тятя, живешь?»
Кержаки. Музей старообрядцев в школе с. Поперечное
Пьянство очень осуждали, говорили: «Мне еще деданька наказывал, что хмеля-то нисколько не надо. Хмель-то, мол, держится тридцать годков. А ну как умрешь пьяный? Уж не видать потом светлого места».
Курение также осуждалось и почиталось за грех. Человека курящего не допускали к святой иконе и старались как можно меньше с ним общаться. Про таких людей говорили: «Кто курит табак, тот хуже собак».
И еще несколько правил существовало в семьях староверов. Обязательно должны быть переданы по наследству, в основном своим детям, молитвы, заговоры и другие знания. Нельзя передавать знания людям, старшим по возрасту. Молитвы нужно обязательно заучивать наизусть. Нельзя рассказывать молитвы посторонним, так как они от этого теряют силу.
В результате советских преобразований общества (атеизм, коллективизация, индустриализация, раскулачивание и др.) большинство потомков кержаков утратили древние традиции, причисляют себя к общерусскому этносу, проживают на всей территории РФ и за рубежом.
По переписи 2002 года в России указали свою принадлежность к кержакам лишь 18 человек.
Кержаки — старообрядцы Сибири
Кержаки — представители старообрядчества, носители культуры северорусского типа. Являются этноконфессиональной группой русских. В 1720-х годах после разгрома Керженских скитов бежали на восток в Пермскую губернию, спасаясь от политических и религиозных преследований. Всегда вели довольно замкнутый общинный образ жизни из-за строгих религиозных правил, традиционной культуры.
Кержаки — это одни из первых русскоязычных жителей Сибири. Здесь народ был основой алтайских каменщиков, они противопоставляли себя «расейским» (российским) более поздним переселенцам Сибири. Но постепенно из-за общего с ними происхождения почти полностью были ассимилированы. Позже кержаками называли уже всех старообрядцев. В глухих местах по сей день есть кержацкие заимки, которые практически не контактируют с внешним миром.
Где живут
С Урала народ расселился по всей Сибири, до Дальнего востока и Алтая. В Западной Сибири народ основал села в Новосибирской области: Козловка, Макаровка, Бергуль, Морозовка, Платоновка. Последних двух уже не существует. Сегодня потомки кержаков проживают в России, за рубежом.
Название
Этноним «кержаки» происходит от наименования реки Керженец, которая располагается в Нижегородской области.
Численность
По причине советских преобразований общества, влияния на него таких факторов как коллективизация, атеизм, раскулачивание, индустриализация, многие потомки кержаков перестали соблюдать древние традиции. Сегодня они относят себя к общерусскому этносу, живут не только по всей территории России, но и за рубежом. По переписи населения, проведенной в 2002 году, к кержакам себя причислили лишь 18 человек.
Религия
Народ верил в Святую Троицу православной церкви, но в своей религии сохранял веру в различных нечистых духов: домовых, водяных, леших и пр. «Мирским» — приверженцам официального православия — не позволяли молиться на свои иконы. Вместе с христианской верой народ использовал множество тайных древних обрядов.
Каждое утро начиналось с молитвы, которую читали после умывания, затем принимали пищу, занимались делами. Перед началом всякого дела тоже произносили молитву, осеняли себя двуперстием. Перед сном возносили молитвы и только потом отходили ко сну.
Кержаки готовили по старинным рецептам. Варили различные кисели, из первых блюд ели толстые кержацкие щи на квасу с ячменной крупой. Из кислого теста делали открытые пирожки «соковые шаньги», которые смазывали конопляным соком. Из круп и репы варили каши.
Во время поста пекли рыбные пироги, примечательно, что рыбу использовали целую, а не потрошенную. Ее только чистили, натирали солью. Ели такой пирог всей семьей, на нем делали круговой надрез, снимали верхнюю «крышку», пирог разламывали на куски, рыбу ели из пирога вилками. Когда верхняя часть была съедена, тянули за голову и убирали ее вместе с костями.
Весной, когда все запасы заканчивались, начинался Великий пост, в этот период ели свежую зелень, листья с побегами полевого хвоща, горькую репку (сурепку), квашеную сныть, собирали в лесу орехи. Летом, когда начинался сенокос, заготавливали ржаной квас. На нем делали зеленую окрошку, редьку, пили с ягодами. В Успенский пост собирали урожай овощей.
Внешность
Одежда
Очень долго народ сохранял приверженность к традиционной одежде. Женщины носили косоклинные сарафаны из тканей (дубасы). Шили их из крашеного холста, сатина. Надевали легкие холщовые шабуры, кожаные коты.
Жизнь
Издавна занимаются земледелием, выращивают зерновые культуры, овощи, коноплю. Есть на огородах кержаков даже арбузы. Из домашних животных разводят овец, в Уймонской долине — маралов. Народ очень преуспел в торговле. На продажу идут продукты животноводства, продукция на основе рогов марала, которая считается очень полезной и целебной.
Из ремесел распространено ткачество, изготовление ковров, пошив одежды, изготовление аксессуаров, украшений, предметов быта, сувениров, плетение корзин, изготовление деревянной, берестяной посуды, гончарное, кожевенное производство. Из конопли делали мешковину, из семян отжимали масло. Занимались пчеловодством, плотничеством, кладкой печей, художественной росписью. Все свои навыки старшие передавали молодому поколению.
Жили в основном большими семьями по 18-20 человек. В одной семье проживало три поколения семьи. Семейные устои в кержацких семьях всегда были крепкими. Главой был мужчина-большак, помогала ему хозяйка-большуха, которой подчинялись все снохи. Молодая невестка без ее разрешения не делала ничего по дому. Продолжалось такое послушание, пока у нее не родится ребенок или молодые не отделятся от родителей.
Детям с раннего возраста прививали любовь к труду, уважение к старшим, терпение. Никогда не воспитывали криком, использовали поучительные пословицы, притчи, прибаутки, сказки. Народ говорил: чтобы понять, как человек жил, нужно знать, как он родился, сыграл свадьбу, умирал.
Жилище
Кержаки строили рубленые избы, с двускатными крышами, в основном стропильными. Сруб жилища состоял из пересекающихся бревен, уложенных одно на другое. В зависимости от высоты и способа соединения бревен делали разные соединения в углах избы. К строительству жилища подходили основательно, чтобы оно стояло веками. Огораживали избу и двор деревянным забором. В качестве калитки были две доски, одна — снаружи забора, вторая — изнутри. Сначала поднимались по первой доске, переступали верхушку забора и спускались по другой доске. На территории двора располагались постройки, помещения для скота, хранения инвентаря, орудий труда, корм для скота. Иногда строили дома с крытыми дворами, делали навесы для сена «балаганы».
Обстановка внутри избы была разной, в зависимости от достатка семьи. В доме были столы, стулья, скамьи, кровати, различная посуда и утварь. Главное место в избе — это красный угол. В нем стояла божница с иконами. Обязательно божница должна располагаться в юго-восточном углу. Под ней хранились книги, лестовки — тип четок старообрядцев, выполненных в виде ленты из кожи или другого материала, сшитого в виде петли. Лестовку использовали для подсчета молитв и клонов.
Не в каждой избе были шкафы, поэтому вещи вешали на стены. Печь делали каменную, устанавливали в одном углу, немного отступая от стен во избежание пожара. По бокам печи делали два отверстия для сушки варежек, хранения серянок. Над столом были небольшие полочки-шкафчики, где хранили посуду. Освещали дома, используя следующие приспособления:
С чистотой жилища у кержаков было тесно связано понятие о красоте. Грязь в избе для хозяйки была стыдом. Каждую субботу женщины с раннего утра начинали уборку, тщательно все мыли, чистили песком для запаха древесины.
Культура
Важное место в фольклоре кержаков занимают лирические протяжные песни, сопровождаемые очень своеобразным ведением голоса. Именно они являются основой репертуара, к нему можно отнести некоторые свадебные, солдатские песни. Много у народа плясовых, хороводных песен, поговорки, пословицы.
У кержаков, проживающих в Белоруссии, существует своеобразный певческий стиль. На их культуру повлияла жизнь в этой стране. В пении легко можно расслышать белорусский диалект. В музыкальную культуру переселенцев вошли и некоторые жанры танцевальной музыки, например, крутуха.
Традиции
Одним из строгих религиозных правил кержаков является перекрещивание стакана, когда его принимали из чужих рук. Они верили, что в стакане могут находиться злые духи. После мытья в бане обязательно переворачивали тазы, в которые могли вселиться «банные черти». Мыться нужно до 12 часов ночи.
Крещение детей проводилось в холодной воде. Браки у народа строго разрешались только с единоверцами. Одной из особенностей кержаков является отношение к правде и данному слову. Молодым всегда говорили следующие слова:
Если кержак позволял себе сказать скверное слово, спеть похабную частушку, он позорил не только себя, но и всю родню. Про такого всегда брезгливо говорили: «С этими же устами да за стол сядет». Очень неприличным у народа считалось не поздороваться даже с человеком, которого мало знаешь. После того, как поздоровался, нужно приостановиться, даже если очень торопишься или занят, побеседовать с человеком.
Из пищевых особенностей следует отметить, что народ не употреблял в пищу картофель. Его даже называли по-особенному «чертово яблоко». Кержаки не пили чай, только горячую воду. Очень осуждалось пьянство, верили, что в организме хмель держится 30 лет, а умирать пьяным очень плохо, не увидишь светлого места. Осуждалось и считалось грехом курение. Курящих людей не подпускали к святым иконам, все старались общаться с ним как можно меньше. Про таких говорили: «Кто курит, тот хуже собак». Не садились за один стол с «мирскими», не пили, не ели из чужой посуды. Если во время приема пищи в дом входил иноверец, вся еда на столе считалась опоганенной.
В семьях кержаков существовали следующие правила: все молитвы, знания, заговоры обязательно нужно передать по наследству своим детям. Старшим по возрасту людям, свои знания передавать нельзя. Молитвы обязательно нужно учить наизусть. Посторонним их рассказывать нельзя, кержаки верили, что от этого молитвы теряют свою силу.
Очень важными для старообрядцев были традиции, тесно связанные с трудовой деятельностью. В них заложено уважение к труду, которое считается благим для земли и природы. Тяжелая жизнь кержаков, гонения, способствовали бережному отношению к земле, как к высшей ценности. Сильно осуждали лень, нерадивых хозяев. Часто таких выставляли напоказ перед большим количеством народа. Всегда заботились об урожае, здоровье семьи, скота, старались передать будущему поколению весь свой жизненный опыт. Грехом считалось сесть за грязный «поганый» стол. Каждая хозяйка перед приготовлением пищи крестила посуду, вдруг по ней прыгали черти. Если в дом приходил посторонний, после него обязательно мыли пол, вытирали дверные ручки. Гостям посуду подавали отдельную. Все это связано с правилами личной гигиены. В результате в деревнях кержаков не было эпидемий.
После работы проводились специальные обряды, которые возвращали человеку потраченные силы. Землю назвали матерью, кормилицей, хлебородницей. Кержаки считают природу живым существом, верят, что она понимает человека, помогает ему.
Трепетное отношение было у народа к огню и воде. Леса, травы и вода были в их понимании святыми. Верили, что огонь очищает тело, обновляет душу. Купание в целительных родниках считалось вторым рождением, возвращением к изначальной чистоте. Воду, которую приносили домой, набирали в речках против течения, если она предназначалась для лекарства, брали по течению, при этом произносили заговор. Кержаки никогда не пили воду из ковша, обязательно наливали ее в кружку, стакан. Строго запрещено у народа на берег реки выливать грязную воду, вывозить мусор. Выливать воду можно было только ту, которая использовалась для мытья икон, она считалась чистой.
Грехом считалось плакать, причитать на похоронах, народ верил, что покойный утонет в слезах. 40 дней после похорон нужно навещать могилу, говорить с усопшим, вспоминать его хорошим словом. Связаны с похоронной традицией родительские дни поминовения.
Кержаки, которые живут сегодня, продолжают соблюдать религиозные обряды. Много времени старшее поколение уделяет молитвам. Много в домах старообрядцев старинных икон. По сей день народ старается сохранить свои традиции, обряды, религию, нравственные устои. Они всегда понимают, что надеяться надо только на себя, свои умения и трудолюбие.